– Я всё знаю о твоих грязных играх, Луиза, – наконец, смог он сказать, – и не позволю тебе разрушить мою жизнь. Если мне придется немного уступить тебе и притвориться, что ж я не против того, чтобы жить с такой гиеной, как ты, что ж, я это сделаю. И не дам развода, пока не смогу тебя обезвредить.

– О, хорошо, что ты решил поговорить начистоту! – я потерла ладони. Все эти хищные движения давались мне легко и естественно. – Так скажи это вслух, почему тебе нельзя сейчас со мной разводиться.

– Ты сама знаешь, Луиза, – лицо лорда сделалось каменным, – нечего тут представления устраивать. Учти, я постараюсь свести на нет опасность, которую ты для меня несешь. И поэтому предлагаю – смягчи свои условия. Тогда я не оставлю тебя с пустым кошельком после развода.

Когда он так сказал, мне в голову сразу прошлым браком ударило. Игорюня мне елейным голоском намекал на “полюбовное решение” и “примирение”, а в итоге обобрал меня как липку. Неужели и местный муж мне теплую водичку в уши льет? Сначала приятно, а потом – беда.

Я ведь не знаю, каким было состояние лорда до нашего с ним брака, верно? С чего я взяла, что его род богатый и знаменитый? Может быть, просто знаменитый. А Луиза, скажем, решила обменять какие-нибудь сокровища своего неблагородного семейства купцов или мануфактурщиков на право называться леди Ренли.

Прежде чем на что-то соглашаться, я должна навести справки. Выяснить, с каким капиталом вошла в брак Луиза Ренли. И так ли хорош характер Бена, как его бесподобная внешность.

– Вот как ты запел! – я сложила руки на груди и прищурилась, вскинув подбородок. Попыталась изобразить, что смотрю на него сверху вниз, хотя физически Бенедикт был куда выше меня.

– Как я сразу не разглядел твою суть, Луиза? – Бен покачал головой, будто недоумевая. – Так влюбился, что принял твои сказки за чистую монету. А ты – расчетливая, циничная женщина. Которая вертит мужчинами, как пожелает. Ты растоптала мои чувства,  а теперь собираешься отобрать и все остальное.

Ох, надо же. Так же точно я думала, когда нас с Игорьком разводили. Вот ирония судьбы. Но нет, я не должна его жалеть. Просто потому, что знаю, какими коварными могут быть мужья. Игорь мне тоже говорил вещи, далекие от правды. Я купилась и всё потеряла.

Возможно, сейчас мой реванш. Я должна во всем разобраться. Эту фразу повторяла про себя, как заклинание. Иначе уже подписывала бы еще какое-нибудь соглашение о перемирии не читая. А потом и там всплыла бы фраза наподобие: “и мои права не были ущемлены”. Как в том документе про мою дачу.

– Поэтому ты пытался от меня избавиться, столкнув с лестницы? – грозно спросила я, не выказывая признаков происходящей внутри меня борьбы. – Учти, если со мной что-то случится, мои душеприказчики этого просто так не оставят!

Бенедикт вздрогнул.

– Я мог бы догадаться, что ты заготовила для меня всевозможные ловушки, – процедил он сквозь зубы. Я же обратила внимание на то, что он не стал отрицать про покушение.

– Разговора у нас, кажется, не получилось, – сказал Бен, – тогда просто ставлю тебя в известность – на людях я и впредь буду идеальным мужем. И если ты мне не подыграешь, весьма глупо будешь выглядеть. Кстати, в положенное время я жду тебя на семейном ужине, в нашей столовой. Теперь так.

Он резко крутанулся на месте, из-под каблуков чуть искры не полетели. Я бы в таком движении вряд ли удержала равновесие, а ему хоть бы что. Он вышел, не прощаясь, и хлопнул дверью так, что она чуть с петель не слетела.

А я смотрела ему вслед, соображая, кто мне поможет. Сама ведь сказала про душеприказчиков! Этот скользкий тип, адвокат Краген наверняка знает куда больше, чем мой фамильяр!

ГЛАВА 4

“В положенное время я жду тебя на семейном ужине, в нашей столовой”.

Знать бы еще, какое время у них, куда положено. И где эта их столовая. Я ж не местная.

– Пумиш, во сколько тут принято ужинать? – спросила я, вспомнив о фамильяре. Уж это ему должно быть известно!

– Не имею представления, – фыркнул котик, – я же простая животинка. Откуда мне во времени ориентироваться? Когда-то там вечером, когда первое из светил начинает катиться к закату. С последним лучом второго все идут ко сну.

– Пумиш, от тебя хоть какая-то польза бывает? –  не утерпела я.

– Обижаешь! – мявкнул крылатый-полосатый.  – Я твой магический помощник и покровитель дара.

– Пока у меня этот дар только радиопомехи в голове создает, – проворчала я.

– Чего-чего? – не понял Пумиш.

– Это из моего мира словечко, – опомнилась я.

– Ты вот это вот отставь, это вот не надо,  – забеспокоился волшебный зверь, – я фамильяр, потому о попаданках знаю.  А вот не такие раскрепощенные разумом, как я пекторианцы могут принять тебя за дух Нижнего мира, который занял тело Луизы. И начнут изгонять.

– Экзорциста позовут? – испугалась я.

– Ну вот, ты опять словечками непонятными ругаешься, – фамильяр расстроился. Я видела, что он и правда хочет мне помочь, и смягчилась. Погладила его, так что зверек замурчал.

– Спасибо, Пумиш. Ты единственный, кому я в этом мире могу довериться.

В дверь настойчиво постучали.

– Леди Луиза! – услышала я голос Бегонии. – Господин лорд уже ожидает вас в семейной столовой. Извольте быть.внизу!

– Простите, я замечталась! – выпалила это, одновременно открывая дверь.

Бегония от неожиданности чуть не упала в мои объятия. С трудом удержав равновесие, она уставилась на меня расширившимися от ужаса глазами.

– Леди, вы ведь совсем не готовы к ужину! А лорд приличный камзол надел, и даже велел вынести бутыль старейшего благородного вина из древних погребов Ренли.

– Если оно такое уж древнее, лучше я пропущу тост, – пробормотала я.

Бросив на себя взгляд в зеркало и лишний раз оценив молодость и привлекательность нынешнего тела, я сосредоточилась на одеянии. Платье как платье. Обычное, в средневековом стиле, как всё тут. Может, для ужина рюшечек маловато, или цвет слишком маркий? Вдруг я на него баранью ногу уроню, или чем там еще потчуют знатных аристократок?

– Так, давайте попробуем что-нибудь предпринять! – Бегония отодвинула меня и прошла в мои покои. – Переодеть вас полностью мы вряд ли успеем. Но накиньте хотя бы это манто из белого остернского горностая.

– Манто? В столовую? Мне же жарко будет! – не поверила я в серьезность ее предложения.

– Зато это изысканно и скроет ваше неуместно домашнее платье.

– Бегония, мы ужинаем дома, в кругу семьи! Я хочу быть ближе к лорду и не стану притворяться, будто на улице дилижанс жду в мороз! И вообще, вдруг я суп пролью, ни одна прачечная пятно не выведет!

Экие странные у них тут обычаи. Наряжаться, чтобы поесть.

Бегония вздохнула, но просто так не отступилась, пока не накинула мне на плечи какой-то узорчатый платок. А потом завязала его концы чуть ли не цветочком.

Горничная собиралась удалиться, оглядев меня с видимым разочарованием. Но я попросила, чтобы она меня проводила в столовую.

– Голова немного кружится, перенервничала в суде. Боюсь снова с лестницы свалиться.

Бегония кивнула и выполнила мое пожелание.

Что обычно нормальный человек представляет себе при слове “столовая”? Прилавок с добродушной пышнотелой буфетчицей, раздаточные с блюдами в огромных кастрюлях, а рядом восточного вида мужчины и женщины с большими половниками спрашивают, что на первое, что на второе. Берешь поднос и отправляешься составлять себе свой питательный комплект. Главное, сразу найти, где столовые приборы лежат. И желательно, чтоб все в наличии и не пришлось рассольник вилкой хлебать.

Если подходить с позиции общепита, столовая в замке Ренли – это, скорее, ресторан. Пафосный. Где-нибудь в Эрмитаже. Потому что на стенах висели картины в одинаковых бронзовых рамах. Натюрморты и пейзажи, главным образом.

Высокий потолок поддерживали бесконечные, будто в небеса убегающие, колонны. Там и сям расставлены скульптурные композиции, изображавшие сцены приема пищи.

Столов было три, разного размера. Один совсем большой, видимо, для приема гостей, второй – среднего, и третий совсем маленький.

Накрыт был средний. Лорд Ренли явно не хотел оставаться со мной за столиком, кричащем об интиме и романтике. Поэтому ждал меня там, где еще человек шесть могли бы поместиться.

Бен и правда выглядел торжественно и очень соответствовал окружавшей нас обстановке роскоши и великолепия.

– Я уже заждался тебя, Луиза, – сказал он, улыбнувшись одними лишь губами. Глаза его метали стрелы. Рука сжимала салфетку, комкая ее так что, она казалась снежком.

– Прошу извинить, замешкалась, – кротко ответила я, присев в реверансе. Бегония с удивлением на меня посмотрела, а затем кивнула и ушла восвояси.

– Сегодня у нас морское меню, – объявил подошедший к нашему столу мужчина в белом длинном сюртуке. Его головной убор напоминал привычный мне поварской колпак, но все же не в точности повторял эту земную деталь туалета, поскольку его форма тяготела к треугольной, а не цилиндрической.

– Замечательно, Фабилер, – на этот раз улыбка Бена, обращенная к шеф-повару, была теплой и искренней. Я ощутила легкий укол зависти и ревности.

– Садись, Луиза. Скоротаем время за приятной беседой.

Что-то не очень мне в это верится.

Ужин начался, засуетился расторопный официант, который чуть ли не жонглировал посудой. Еды было не так уж и много, с расчетом на двух персон и без излишней расточительности.

– Это суфле из мякоти морского окуня превосходно, – нахваливал Бенедикт очередное блюдо, будто бы не обращая на меня внимания.

– А мне очень нравятся фаршированные креветки, – вставила я свое слово, чтобы не отставать от муженька.

– Удивительно, раньше ты их не любила! – Бен вперил в меня пристальный взгляд.

Надо же так сразу проколоться!

– Видимо, поэтому их на столе так много? – усмехнулась я. – Чтобы тебя порадовать?

Кажется, он чуть покраснел. Надо же, как мальчишка отомстил. Велел приготовить то, что его жена терпеть не может. Ох, а вдруг у Луизы аллергия на креветок, и я сейчас как раздуюсь! И взлечу под потолок воздушным шариком.

Непроизвольно я схватилась за щеку, проверить, не появилась ли там сыпь. Но кожа была по-прежнему идеально гладкой, и я тихонько порадовалась этому обстоятельству. Возвращенная молодость и преумноженная красота – прекрасный бонус за неудачный развод. А еще муж. Богатый, благородный и элегантный. Только меня ненавидит и, возможно, даже уже убил, просто не понял.

Прислушиваясь к себе, я поняла, что креветки прекрасно устроились внутри и не вызывают никаких нежелательных изменений в организме.

– Какие у тебя планы на завтрашний день, Луиза? – спросил Бен, принимаясь за еще какое-то рыбное желе.

– Я бы желала встретиться со своим душеприказчиком, – серьезно ответила я. Это само собой пришло.

Лорд хмыкнул.

– Душеприказчиком? Не думал, что у тебя есть душа. Иначе ты бы так со мной не поступила.

Он еще и каламбурить изволит.

– По-моему, это ты со мной хотел развестись. А потом передумал неожиданно.

Я пожала плечами и сунула в рот веточку петрушки.

– Неожиданно?

От возмущения Бен закашлялся.

– По спине похлопать? – поинтересовалась я заботливо.

– Змея! – прохрипел Бен. – Ты обольстила меня, заставила поверить в любовь, а потом растоптала все эти чувства!

Мне стало его жалко. Но при этом не оставляло ощущение, что я попала в сериал. Красивые герои, внушительные декорации, драматические диалоги. Ну разве будет так нормальный мужчина говорить? Заставила поверить в любовь, растоптала чувства.

– Не нужно так драматизировать, Бенедикт, – попросила я, – мы все-таки ужинаем, а такие обвинения портят пищеварение.

Мне самой противно было так с ним жестко разговаривать. Но пока я не выяснила все обстоятельства происходящего, расслабляться нельзя. Представляла на его месте Игорька и вообще всех мужчин, что требуют от жен развода, чтобы уйти в свободное плавание, предав семейные идеалы.

– Так зачем ты интересовался моими планами? – напомнила я.