– Редран тебе угрожал?

Дарк покачал головой, хотя и не был уверен в том, что не слышал в голосе демона угрозы.

– Тебе не нужно волноваться о нем. Редран всегда ведет так расследования. Он грубый и бесцеремонный, но он редко ошибается. И никогда не наказывает невиновных. Это лишь его метод, вывести допрашиваемого на эмоции.

– Но я виновен, – заметил Даркхолд.

– В некоторых моментах бесспорно. Но ты не убийца и никто не забудет о том, что сделал лорд ван дер Грим.

Для лекарки она слишком посвящена в происходящее. Недостаточно, чтобы догадаться об истинной теме разговора с Редраном, но знает об отце и Коралине. И кто же тогда эта Брина? Кто-то из числа стражей, присматривает за опасным пациентом? Если так, то отлично маскируется.

– Расследование будет справедливым. Ты совершил много ошибок, но далеко не все из них по своей вине.

Дракхолд предпочел промолчать. Он не считал ничто из того, что сделал, ошибкой.

Пока Брина уносила посуду, он подошел к окну. Сегодня луны не виднелись, небо затянуло тяжелыми темными тучами. На секунду показалось, будто в комнате витает характерный запах дождя и грозы, но затем наваждение пропало.

А потом он увидел Коралину.

Даже к просто прогуливающейся Коралине он не был бы готов, слишком тесно сплелись воспоминание об охватывающем крылья пламени и ее руках в серебряных оковах.

Но она была не одна.

И она летала.

Поднявшись над кронами невысоких деревьев больничного сада на роскошных водных крыльях, Коралина смеялась, крепко держась за какого-то парня. С такого расстояния Даркхолд не сумел его рассмотреть, лишь догадавшись, что он водник – за его спиной мерцали точно такие же, сотканные из воды, крылья.

– Лекарь велел лечь.

Брина вернулась с подносом, полном каких-то зелий и порошков.

– Кто это? – вместо ответа спросил Даркхолд.

Ему показалось, она замялась прежде, чем ответить.

– Наверное, кто-то из соседней палаты. Вы здесь несколько недель. Достаточно времени, чтобы с кем-нибудь подружиться.

Коралина обращалась с крыльями неумело, то и дело теряя высоту. В один момент она не успела подпитать их крупицей и едва не рухнула вниз, но «кто-то из соседней палаты» молниеносно успел ее подхватить.

Даркхолд почувствовал злость.

– Ты должен лечь, – настойчиво повторила Брина. – Если хочешь, можешь спать на обычной кровати, только побереги крылья.

– Их можно отрезать?

– Что?

– Крылья. Можно их отрезать совсем?

– Я не знаю. Давай поговорим об этом позже. Тебе нужно отдыхать. И принять лекарства.

Он нехотя оторвал взгляд от двух парящих в небе фигур, чувствуя горький привкус раздражения.

Коралина играла не по правилам. Но он больше не мог ее заставить им следовать.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– Сейчас начнется гроза!

Где-то вдали уже гремело. Порывы шквалистого ветра бросали меня из стороны в сторону, хрупкие водные крылья не умели противиться стихии. Но Элай крепко держал меня за руку, не давая улететь куда-то в кусты.

Я летала всего однажды, с Даркхолдом, но то ощущение полета не шло ни в какое сравнение с тем, которое испытываешь, когда летаешь сама. Я чувствовала за спиной мощь магических крыльев, и огромный простор вокруг. Если бы кто-то дал задание описать свободу, я бы сразу представила полет.

Казалось, после всего, услышанного от Кеймана, я вряд ли смогу уснуть. Я вышла в сад, чтобы немного побыть одной и подышать перед сном, а Элай, как оказалось, уже давно там ждал.

– Не бей меня сразу! – выпалил он, увидев выражение моего лица. – Я надеялся, ты придешь.

– Извини, сейчас не лучший момент для прогулок.

– А можно я сначала предложу тебе идею, а потом ты от нее решительно откажешься?

И он достал из поясной сумки две колбы.

Открыв рот, я смотрела на мерцающие в сумеречном полумраке пары крыльев. Я никогда таких не видела: все перья состояли из кристально чистой воды. Блики падали на стенки колбы, переливаясь всеми цветами радуги.

– Я не умею летать, – тихо сказала я, но Элай уже понял, что победил.

Так мы поднялись в воздух. Летали до тех пор, пока гроза не подошла вплотную к столице и первые молнии не прорезали небо. Я заворожено зависла, глядя на темные тяжелые тучи. С самого моего приезда в Штормхолд такой страшной и сильной грозы не случалось. Элаю пришлось едва ли не силой спускать меня вниз, но даже изрядно вымокнув – ливень начался стремительно и мощно – я чувствовала себя совершенно счастливой.

Напоследок взгляд сам поднялся к окнам палаты Даркхолда. Мне даже почудилось в их темноте какое-то движение, но я списала его на дождь и тени от ветвей.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, – было здорово.

– Я знал, что тебе понравится, – не без гордости ответил Элай. – Спасибо, что доверила мне улучшить момент.

Хотелось спросить, откуда у него такие крылья, но, чуть подумав, я решила не портить вечер расспросами. У Элая есть деньги, это очевидно. С одной стороны мне уже хватило внимания богатого наследника, с другой я не могу всю жизнь шарахаться от сверстников. И выбирать друзей по принципу «лишь бы не богатый» немногим лучше, чем наоборот. Ну, или я просто искала оправдания, потому что Элай мне нравился.

Как бы так ответно его куда-нибудь пригласить? У меня нет ни денег, ни идей, ни знания красивых мест в городе.

Но Элай сам решил мою моральную дилемму:

– Завтра меня выписывают. Увидимся, когда окажешься на свободе, Коралина Рейн.

– Выписывают? – ахнула я. – И ты молчал?

– Не хотел давить грядущей тяжелой разлукой. Надеюсь, скоро поправишься и ты. Жаль, что я слишком поздно набрался смелости, чтобы с тобой заговорить. Но ты ведь не будешь против, если я приглашу тебя куда-нибудь, как выдастся свободный денек?

– Не буду, – на удивление легко и радостно согласилась я. – Дай мне свой адрес или что-то, чтобы я смогла связаться. Напишу, как буду в столице.

– Я сам тебя найду, – весело хмыкнул парень.

– Ты что, тоже не хочешь рассказывать мне о себе?

– Очень хочу, Коралина. Не поверишь, насколько сильно хочу. Но если расскажу, тебе станет не интересно.

Фантазия понеслась на всех порах: показалось, он сейчас меня поцелует. И я даже подавила порыв отшатнуться, хотя последнее, чего хотела, это потакать чужим романтическим порывам в коридоре лекарского дома, после всего свалившегося на меня за пару месяцев. Но уж очень свежа была память о чувстве полета. Очарование парнем, подарившим крылья, оказалось сильнее разума.

Кстати, о крыльях.

– Держи, – я протянула Элаю колбу, – спасибо огромное.

– Оставь себе. Только не летай без присмотра.

– Я не могу! Они ужасно дорогие.

– Я сделал их сам. Так что эти крылья почти ничего не стоят.

– Тогда они бесценные.

– Значит, тем более должны быть у тебя.

– Эй!

Я вздрогнула, когда дежурная лекарка выглянула из своего кабинета и строго погрозила кулаком.

– Немедленно по палатам! Не хватало нам еще ваших простуд! Элай, Коралина! Чтобы через минуту я вас здесь не видела, иначе будете объясняться перед родителями, опекунами и директорами! Кыш!

Элай поднял руки, сдаваясь, и обворожительно улыбнулся лекарке, но она осталась такой же суровой и непоколебимой. Сложив руки на груди, девушка ждала, пока мы разойдемся, и я лишь успела в очередной раз пробормотать «спасибо». Щеки горели румянцем. В очередной раз я прокляла светлую кожу, неспособную скрыть эмоции.

Но спала крепко и без успокоительных зелий, в мягком, едва заметном, свете водных крыльев.

Наутро пришел главный лекарь, довольно пожилой светлый маг, которого я видела лишь однажды, на самом первом осмотре. Он снял повязки, удовлетворенно хмыкнул и сообщил радостную новость:

– Что ж, адептка Рейн, я готов отпустить вас домой. Однако попрошу две недели воздерживаться от использования магии, ну и не нагружать только-только зажившие ручки. Через две недели все ограничения можно снять, а на каникулах приезжайте на осмотр, чтобы я удостоверился, что все будет хорошо. Сейчас я напишу список лекарств, будете принимать дома. А вы пока собирайтесь, вас уже ждут.

Оборвав на полуслове грустную мысль о том, что у меня нет дома, куда можно вернуться из больницы, я почувствовала, как начинаю нервничать. Почему-то новая встреча с Кейманом слегка пугала. Я запретила себе думать о том, что он рассказал и боялась, что сейчас от меня потребуют какой-то реакции.

Быстро собрала сумку, в которую уложила несколько рубашек, книги, а сверху осторожно поставила колбу с крыльями. Окинула себя взглядом в зеркале и направилась вниз.

Хотя вру, еще я на несколько секунд замерла в нерешительности, смотря туда, где за поворотом находилась палата Дарка. Но так и не решилась зайти. Не была уверена, что хочу. И что стоит.

Кейман действительно пришел меня забрать, но вместе с ним возле стойки с дежурными лекарями, стояла магистр ди Файр. В очередной раз я поразилась притягательной красоте этой женщины. Если честно, она меня слегка пугала. От Деллин ди Файр веяло чем-то… очень темным, опасным и холодным. Впрочем, при виде меня она тепло улыбнулась.

– Поздравляю с выпиской. Тебе, наверное, надоело сидеть здесь в четырех стенах, да?

– Здесь довольно неплохо. Все очень милые, есть с кем поболтать.

– В школе будет еще больше.

– Мы едем туда?

Кейман кивнул:

– Да, но сначала вы с Деллин зайдете в пару магазинов, возьмете учебники и все такое. Я заглянул буквально на пару минут, у меня кое-какие дела. Поэтому на сегодня ты под опекой магистра ди Файр. А потом я заеду в школу и там помогу.

Украдкой я выдохнула. Разговор откладывался. Вряд ли надолго, но и то хлеб.

– О, нет, – вдруг вздохнула магистр. – Если я сейчас залезу под стол и сделаю вид, что меня здесь не было, это будет очень непедагогично?

– Да, – откликнулся Кейман. – Я сколько лет превозмогал? Кого ты там увидела?

Я обернулась, проследив за взглядом Деллин, но утром в коридорах лекарского дома постоянно сновала целая толпа. Больные, родственники, лекари, многочисленные шумные адепты лекарского факультета на практике. Пожалуй, единственным интересным существом был демон в длинном черном плаще. Для меня, дитя севера, даже крылатый Даркхолд оказался в новинку, а уж демон с волчьей головой и вовсе вверг в панику. Особенно когда я поняла, что он направляется к нам.

– Редран? – удивленно поднял брови Кейман. – Детка, что ты сделала Редрану?

Магистр скривилась.

– Я у него училась. После войны Редран возглавил Службу Расследований. И взялся меня учить. Я много лет была его помощницей, а потом, когда Редран уже был готов отпустить меня работать самостоятельно, я решила, что быть детективом – не мое. И написала заявление. Редран воспринял это как личное оскорбление и с тех пор меня ненавидит.

– И ты допустила, чтобы он вел расследование дела Дарка?

Магистр невесело рассмеялась.

– Именно я продавила у короля независимость Службы Расследований. Редран сам решает, кто и какие преступления будет расследовать в его отделе. Естественно, он не мог упустить такой лакомый кусочек.

Когда демон с нами поравнялся, Деллин холодно и вежливо улыбнулась:

– Какими судьбами, Редран?

– Иди к демонам, Деллин Шторм, я хочу говорить не с тобой, – хриплым и слегка жутковатым голосом откликнулся демон.

При этом он не сводил с меня взгляд. Звериные глаза с вертикальными зрачками выворачивали душу и заглядывали в самые потаенные уголки сознания. Я поежилась и на полшага отступила, а Кейман нахмурился.

– Коралина едва поправилась. Разговор можно отложить.

– Разговор нельзя отложить! – отрезал Редран. – И я намерен поговорить с ней наедине. Без вашего присутствия.