Ульяна Романова: Как приручить училку

Пролог

Арина. Три года назад

– Я не буду принимать у него экзамен! И учить его я больше не буду! Что хотите делайте – режьте, убивайте, наказывайте, но учить этого… его… Я больше не буду.

Негодяй, наглец, нахал, хам и редкостный мажор Ринат Барсов нагло стоял в кабинете у декана, переминаясь с ноги на ногу, и… И смотрел. Ему даже декан был не указ! Наглючий взгляд карих глаз прилип к моей пятой точке и отлипать, кажется, не собирался.

– Барсов, – обратился Георгий Сергеевич к Ринату.

– Что? Я учиться хочу у Арины Роди… Анатольевны, – нахально ухмыльнулся он, переводя взгляд на мою грудь. – Мне немецкий позарез нужен.

Не знаю, кто конкретно додумался дать мне прозвище Родионовна, но есть подозрение, что этот же наглый студент, который вот уже полгода не давал мне жить и преподавать спокойно.

И снова эта широкая нахальная улыбка отъявленного ловеласа без грамма совести.

– Арина Анатольевна, Ринат вот горит желанием продолжать занятия, – прокашлялся декан.

– Я горю, – тут же закивал этот засранец, – желанием, да. Учиться, Арина Анатольевна, а не то, что вы сейчас подумали.

И нагло мне подмигнул!

А потом поднял руку и провел кончиками пальцев по своей щеке, на которой алели три свежие царапины, оставленные мной в порыве гнева, когда он пытался поцеловать меня прямо в аудитории. Посмотрел на меня из-под ресниц и послал очередную улыбку.

Позор какой!

Этот наглый мальчишка-третьекурсник не оставлял меня в покое с самого начала учебного года, когда я стала преподавать у третьего курса, но сегодня перешел все мыслимые границы!

Год назад я устроилась в университет преподавать немецкий язык будущим бизнесменам и надеялась, что здесь соберутся серьезные студенты. На поверку оказалось, что это сборище нахальных мажоров.

Правда, в моем случае – только одного. Ринат Барсов был сыном одного из главных застройщиков нашего города и единственным его наследником. Кажется, мальчишка этот с детства не знал отказов, иначе как объяснить, что мое «нет» он категорически отказывался слышать?

Был, конечно, один небольшой плюс в его внимании ко мне – больше ни один студент мужского пола не смел мне и слова поперек сказать, не говоря уже о чем-то бо́льшем. Кроме, разумеется, самого́ Барсова, который умудрялся срывать мне лекции, караулить в перерывах в коридоре и смотреть.

Каждый раз он так смотрел, словно я перед всей группой голая стояла, заставлял краснеть как первокурсницу и забывать тему лекции.

Его не могло сбить с цели ничего – ни декан, ни ректор, ни мои робкие и не очень попытки вразумить его, что я старше и вообще преподаватель!

Непробиваемый, наглый мальчишка, который умудрился мне в лицо заявить, что проще дать и получить удовольствие, чем объяснить, почему нет!

Сегодняшняя его выходка с поцелуем стала последней каплей, после которой мы оказались в кабинете декана.

– Что у вас произошло? – с тяжелым вздохом уточнил Георгий Сергеевич. – Барсов – один из наших лучших студентов, Арина Анатольевна, у него отличная успеваемость.

– Даже любопытно, когда он умудряется все успевать, – пробурчала я и поправила очки.

Ринат, заметив этот жест, сглотнул и машинально подался вперед. Ко мне. А я попятилась назад, приметив для себя статуэтку слона на столе декана.

Не могу больше! Хватит этой осады диких кочевников беззащитной меня!

– Талант, Арина Родионовна! – прошептал Барсов. – Я всесторонне одарен и талантлив, а вы все никак мои таланты проверить не хотите.

И так он это сказал, что мне сразу же стало ясно, о каких таких талантах он говорил.

– Вы отвратительно владеете немецким языком, – я очень старалась быть хладнокровной, но он же каждым словом выводил!

– Я прекрасно владею языком, – сказал он, облизывая губы кончиком того самого языка.

Мне стало жарко, а стукнуть Барсова захотелось как никогда раньше.

– Вы не сдали мне зачет!

– Разумеется, как я вам могу его сдать, если вы его не принимаете? – изумился он так, словно не Барсов устроил на зачете целое представление!

На трех зачетах, если быть точнее! И был логично не допущен до экзамена!

– Потому что вы не знаете материал!

– Знаю, – хмыкнул он, – проверьте.

Георгий Сергеевич перевел просительный взгляд на меня, очень стараясь как-то урегулировать конфликт, а этот засранец словно специально издевался надо мной!

– Подготовьтесь хорошо к завтрашнему дню, сдадите повторно, – процедила я сквозь зубы.

– Не извольте беспокоиться, – ответил он мне на чистом немецком, – подготовлюсь и покажу вам, как я умею владеть языком. Немецким, а не то, о чем вы подумали. Хотя…

Подмигнул, развернулся и вышел, оставляя меня рвать и метать.

– Арина Анатольевна, я вас понимаю. Вы очень привлекательная женщина, хоть и пытаетесь выглядеть скромно, но… Я думаю, что ваше решение уволиться – самое разумное в данной ситуации.

Конечно, зачем воспитывать сыночка бизнесмена, лучше попрощаться со мной – обычным преподом. А учитывая, что дядюшка моего самого надоедливого и упертого студента был спонсором нашего университета, все козыри были в руках этого наглеца.

Ну, может быть, это и к лучшему. Через месяц я выйду замуж, как раз освободится время, чтобы подготовиться к торжеству.

Я отправилась на кафедру, где сидела моя коллега, преподававшая английский, но владеющая в совершенстве и немецким.

– Чаю? – заметив мое настроение, предложила Ольга Константиновна.

– Просьбу можно? – решилась я.

– Конечно. Подменить тебя?

– Да. Не могла бы ты завтра принять зачет у моего отстающего студента? Рината Барсова. Я всем уже оценки проставила, а он никак не сдать предмет не может.

– Барсов отстает? – изумилась Оля. – Быть не может, он у меня лучший на курсе, у него явно есть склонность к языкам.

– Примешь? – настояла я, не желая объяснять истинные причины своей просьбы.

– Без проблем. Только он один?

– Да, только он один, – выдохнула я облегченно.

Завтра мне не придется вновь держать оборону против харизмы и нахальства отдельно взятого студента.

– Ну давай, дорогая! Удачи на свободе! Иди хоть обниму, что ли?

– Оль, мы не прощаемся, ты приглашена ко мне на торжество, забыла? – засмеялась я, обнимая подругу в ответ.

– На кого ты меня покидаешь? Тут, кроме тебя, одни зануды да шовинисты. Я теперь одна оборону держать должна?

– Ты справишься, – заверила я. – Все, пойду. Меня дома Павел уже заждался.

Я накинула куртку, шапку, мысленно попрощалась с университетом, которому отдала год жизни и, кажется, нехилый запас нервных клеток, и вышла на улицу, наслаждаясь солнечным зимним днем.

Спустилась по ступеням и заметила ЕГО.

Ринат был в тонкой осенней куртке, и, кажется, холод ему был нипочем. Он стоял в компании своих приятелей и буравил меня тем самым взглядом, от которого каждый раз на моем теле оживали мурашки.

Пришлось вспомнить, что он студент, задрать нос повыше и постараться проскользнуть мимо без новых потрясений.

Но Ринат не был бы Барсовым, если бы при моем приближении не крикнул:

– До завтра, Арина Родионовна!

Я молча отсалютовала ему рукой, радуясь, что завтра мы уже не увидимся… Я надеялась и неистово молилась, чтобы больше никогда в своей жизни его не встретить, но в тот предновогодний день у богов, видимо, было слишком игривое настроение…

Глава 1

Ринат. Наши дни

Свобода! Контракт подписан, начальство будет вне себя от счастья, а я, наконец, смогу полноценно отдохнуть.

Я вышел из душа, замотав бедра полотенцем, и упал на кровать гостиничного номера.

Ладонью вытер лицо от капель воды, стекающих с волос, и потянулся за телефоном, сразу же открывая контакты, чтобы вечер прошел не зря и в приятной компании.

– А-а-а-а! – услышал я из коридора испуганный женский крик.

Подскочил и в чем был рванул в коридор. Дверь номера напротив была открыта, а мне навстречу выскочила красотка, придерживая полотенце на груди.

Я осмотрел ее с ног до головы и сглотнул. Аккуратные ступни с красным лаком на пальчиках, длинные стройные ножки, тонкая талия, грудь – «двоечка», не меньше, пухлые губы цвета спелой клубники, растерянное выражение огромных глаз и…

– Родионовна? – обалдел я, когда понял, кто передо мной.

– Барсов? – кажется, моя бывшая училка немецкого тоже была слегка обескуражена.

Я облизнул губы и двинулся на нее. Помнил, как эта принципиальная зараза специально пыталась завалить меня на экзамене – правда, сразу после того, как я пытался ее завалить на учительский стол.

И наше последнее рандеву в кабинете декана я тоже помнил слишком хорошо, когда эта маленькая привлекательная стервочка не явилась на собственный зачет. У меня! Обещала и срулила, передав ответственность своей коллеге.

Я тогда вместо Родионовны увидел в аудитории Ольгу Константиновну, которая и сообщила мне, что Родионовна уволилась, она счастлива, уехала на новогодние каникулы в Германию, а сразу после возвращения планирует выйти замуж.

Впоследствии оказалось, что училка моя не просто вышла замуж, но и уехала жить в другой город с мужем и постила в соцсетях фотки своего семейного счастья.

Тогда я решил, что не стану лезть в чужую семью, мужественно переварил свое фиаско, но о Родионовне почему-то не забыл – она единственная, кто смог продержаться так долго и не пасть под моим обаянием.

И неожиданно судьба преподнесла мне столь щедрый подарок, что я и сам не ожидал – ее в одном полотенце в гостиничном номере прямо напротив. На безымянном пальчике не было обручального кольца!

Это точно подарок судьбы!

От строгости Арины Анатольевны не осталось и следа. Она поправила полотенце на груди, напоминая моему организму, что когда-то я очень ее хотел. Настолько, что нахрен послал всю субординацию, получил по лицу и чуть было не разочаровался в своей мужской харизме.

– Что вы так кричите, Арина? Вас убивают? – хищно надвигаясь на маленькую стервочку, поинтересовался я.

Я напрягся и поправил свое полотенце.

– Что случилось? – приподнял я бровь, ибо глаза так и прилипли к ее груди.

Родионовна молчала, а я вздохнул и пошел в ее номер выяснять, что заставило ее так громко кричать.

В единственной комнате окно было распахнуто настежь, а под потолком истерично летал голубь.

– Барсов, немедленно покиньте мой номер! – услышал я до боли знакомые интонации.

Э, вот сейчас точно не покину. Пришла пора расплаты, Родионовна! За шесть месяцев моего позора, перманентного стояка в твоем присутствии, за то, что ты, стервочка маленькая, все нервы мне вымотала, а после первого же семестра уволилась, решив выйти замуж за своего додика с усиками – «пропуск в трусики».

Голубь сделал новый круг, а Родионовна испуганно вскрикнула.

– Он… Я жутко боюсь голубей, – призналась она, заходя следом.

И голос изменился – обволакивающий стал, испуганный. Никогда она так не разговаривала в годы моей учебы. Тогда она с ненавистью выплевывала мою фамилию, стоило мне только появиться в поле ее зрения.

– Залетел, я вижу, – с умным видом произнес я, – дайте полотенце.

– Зачем? – напряглась Родионовна, с опаской глядя на психованную птицу.

– Не руками же мне его на улицу выгонять, – пояснил я, – хотя… У меня свое есть.

Я провокационно положил руки на край своего полотенца и вопросительно глянул на Родионовну.

– Сейчас принесу, – она сжала губы и сузила глаза.

Суетливо ушла в душ, а вернулась, держа в руках два белоснежных полотенца для рук.

– Вот! – И снова подтянула полотенце на груди.

Тело завибрировало, когда наши пальцы соприкоснулись, а Родионовна испуганно убрала руку и нахмурила бровки.