Неожиданно пришёл хозяин дома с двумя здоровенными мужиками. Странно, Алваро был в накидке на голое тело, а вот его спутники нет, они только обувь сняли.

Я уставилась на хозяина дома, который направился ко мне. Неприятный мужик с круглым животом, толстыми щеками и маленькими глазками. Его улыбка была похожа на оскал. Ладони пухлые, пальцы будто сосиски.

Я невольно попятилась назад, но мои руки быстро перехватили двое мужчин, с которыми пришёл Альваро.

– Что же, посмотрим, что ты мне привёз, дорогой Магди, – осклабился Алваро, снимая с меня накидку.

– Магди, что происходит?! – завопила я.

Отчим не ответил, а хозяин дома стал лапать моё тело руками.

– Глаза, как небо. Волосы, словно спелые колосья пшеницы. Талия тонкая. Магди, она красива на лицо, просто ангелочек. Молочно-белая кожа, я просто в восторге.

– Отпустите! Отпустите, сволочи! – заорала я, но на мои крики никто не реагировал.

– Шумная очень. Уши заложило. Ничего, будет сильно возникать – я ей язык отрежу, – скривившись, сказал Алваро. – Парни, держите девку крепче.

Мужики сильнее сжали мои руки, я даже задышала часто, превозмогая боль. Тем временем гад Алваро потрогал меня между ног.

– Губы большие. Жаль, это всё впечатление портит. Впрочем, обрезать не будем. Возможно, моим гостям понравится.

– Как хочешь, Алваро. Она твоя, – послышался голос отчима.

– Попка упругая, кругленькая. Этот ангелочек принесёт мне много денег. Сколько ты за неё хочешь, Магди? – улыбнулся уродец.

– Это подарок, друг мой. У меня только одно условие. Эмма должна остаться здесь навсегда. Убивать я её не хочу. Память о покойной жене-дуре и всё такое. Я сентиментальный… иногда, – захохотал Магди.

– Что за шутки, Магди? – зло спросила я, но из глаз неожиданно брызнули слёзы.

Отчим подошёл ко мне и заглянул прямо в глаза.

– А никаких шуток, Эмма. Тебя больше нет. Я уже договорился. Мне выдадут справку, что тебя укусила чëрная мамба, самая ядовитая змея мира. Не успели спасти, кремировали здесь. Мать твоя была дурой, какой свет не видывал. Да, сумела удержать бизнес, но мне доверяла безоговорочно. Она сделала меня твоим правопреемником, если с тобой что-то случится, фирма переходит ко мне. Объединю её со своей, и вся эта громадина достанется моему сыну. Мы с Нарин уже подали прошение о союзе.

– Сволочь, я тебя ещё достану, – зло сказала я.

– Ты сначала выберись отсюда. Будешь танцевать для местных похотливых самцов. Потом подставлять им своё тело. Удачи на этом поприще. Желаю успехов и членов потолще да подлиннее, – захохотал Магди.

– Парни, тащите её в подвал. Дайте одежду и поесть. Завтра начнём её обучать. Сегодня я занят, у меня дорогие гости, – улыбнулся Алваро.

Меня поволокли в соседнее помещение. Я брыкалась и орала. Один раз умудрилась укусить руку одного из мужчин. Альваро подбежал ко мне и влепил пощёчину.

– Прекратила истерику! Ещё один визг и я отрежу язык! Он тебе, как я понял, совсем не нужен! – заорал мужик грозным тоном.

Я заткнулась, поняла, что кричать бесполезно. Магди надо мной не сжалится, а искалечить действительно могут.

Теперь я поняла, почему он так заботился обо мне после смерти мамы, банально втирался в доверие. Износ тормозной системы её машины по его приказу устроили. Магди завёл молодую любовницу, та родила ему сына. Он решил избавиться от жены, а заодно прибрать к рукам её бизнес. Урод. Ничего, я сбегу и отомщу. Это же столица. Наверняка тут наше посольство есть.

Ещё одним помещением здесь оказалась просторная комната с креслами и столиками вдоль стен. Середина была пустая. Я лишь мельком смогла посмотреть. Один из мужчин открыл двери и поволок вниз по лестнице. Потом меня запихнули в маленькую комнатушку с серыми стенами. Тут было довольно тепло, но не так, как в комнате с креслами. Я поёжилась, увидела матрас и подушку в углу. Одеяло тоже было. Лязгнула дверь. Я села на матрас и заревела от бессилия.

Вскоре пришёл один из бугаев, принёс белую тунику, железную тарелку с едой и бутылку воды.

– Умывальник и унитаз там, – указал он на противоположный угол.

Я пребывала в таком шоке, что даже не заметила ничего. Хорошо хоть в туалет сходить можно и не придётся терпеть.

Бугай поставил миску на пол, кинул тунику на матрас. Оказалось, он ещё и вязаные чешки приволок. Я быстро начала одеваться. Он усмехнулся и пошёл прочь.

Есть не хотелось, легла на матрас и укрылась одеялом. Что мне теперь делать? Как отсюда сбежать?

Я не стала есть то, что мне принесли, лежала и размышляла, что делать дальше. Ничего путного на ум не приходило.

Пришлось встать, изучить комнату. Под потолком была вентиляция, откуда шёл воздух с улицы. С противоположной стороны ещё одна там подавался тёплый воздух с бани, которая тут называлась самана. Двери тяжëлые, ногами их не выбьешь.

Из этого каменного мешка точно не сбежать. Возможно, удастся ударить охранника по башке, когда он придёт. Мысль мелькнула, а я тут же поняла её бесполезность. В комнате не было ничего тяжёлого, даже стул не предоставили.

Снова легла на матрас. Одиночество буквально душило, был бы телевизор, я бы хоть немного отвлеклась от страшных мыслей.

Неожиданно дверь распахнулась, в комнату зашёл один из бугаëв, который тащил сюда.

– Меня зовут Мрай, я твой надзиратель, буду приносить еду и свежее постельное бельё. Ко мне можно обращаться с просьбами. Нужно беспрекословно слушаться, если не хочешь неприятностей. Видишь вон тот крюк в стене? Он предназначен в качестве наказания. Бить нельзя, но привязать и заставить человека часами стоять с поднятыми руками – запросто.

– Надолго так наказывали? Сколько девушек у хозяина? – спросила я, раз уж разрешили.

– Было четверо. Одна умерла две недели назад, отрезали половые губы и получилось заражение крови. Тебя привезли на её место. Что касается наказания, однажды девушка стояла пять часов у стены. Она умоляла сжалиться над ней и готова была ноги хозяину облизывать, лишь бы отвязали. Так что не советую с этим шутить. Я говорю – ты подчиняешься.

– Вот тебе книги. Начальный курс изучения маранийского языка. Это – книга завета, она на международном языке. Учи и то и другое. Буду приходить и спрашивать, – строго сказал Мрай, подавая книги.

– Все учат?

– Не всё. Две девушки, которые танцуют, местные. Иностранцам этого не надо, они не живут тут больше пяти лет в прямом смысле этого слова. Тебя нельзя убивать, поэтому, когда надоешь гостям хозяина, будешь драить полы в доме.

– Как местные? Нельзя же? – удивилась я.

– Их родители задолжали нам кругленькую сумму и не могут отдать, вот девки отрабатывают. Потом вернём в семью, будут всю жизнь братьям вместо служанок, замуж им теперь нельзя.

Если бы мне заявили это на родине, я бы возмущённо сказала: «А ты знаешь, кто я такая?» К сожалению, тут я никто и звать меня никак. Вон даже этот помощник не произносит имени.

– Кстати, здесь всем дают новые имена. Хозяин решил назвать тебя Милала. На нашем языке означает человек божественной красоты. Ты должна гордиться именем. Алваро для тебя только хозяин, по имени ты его называть не имеешь права.

Глава 5

Эмма

Мрай пошёл к моей лежанке, недовольно покачал головой.

– Почему не ела? – спросил он.

– Не привыкла кушать без ложки и вилки, – ответила я.

– Придётся научиться есть руками, – усмехнулся мужчина, забрал чашку и пошёл на выход.

Как только он открыл дверь, я попыталась прорваться сквозь неё, надзиратель профессиональным движением толкнул меня на пол. Я больно ударилась о бетон и застонала.

– На первый раз прощаю. Если такое ещё раз повторится, будешь стоять пять часов у стены. Я жалеть не умею, а вот наказывать люблю, – усмехнулся Мрай и ушёл.

От нечего делать я всё же села изучать книги. Если хочу отсюда сбежать, то знание местного языка не повредит. Думаю, выучу легко. У меня способность, международный досконально я освоила за год, хотя его проходят много лет в школе.

Я почитала, потом удалось вздремнуть. Когда проснулась, не знала, сколько времени. Вечер или ночь? Ужасно хотелось есть, желудок сводило голодными спазмами. Выпила воды, сходила в уборную, снова начала читать.

Пришёл Мрай. Значит, ещё не ночь. Мужчина принёс тарелку с аппетитно пахнущим мясом. В животе опять появился голодный спазм и громко заурчало.

– Можно попросить часы? Хотелось бы знать, какое время суток, – решилась я.

– Знал, что ты это скажешь. Все так делают. Забирай.

Он отдал мне мои кварцевые часы. Те не только показывали время, но и дату. Теперь хоть буду знать, какой день недели. Спасибо я говорить не стала. Мрай, видимо, и не ждал этого. Он предупредил, что часы должны лежать тут. Надевать их к гостям я не имею права.

Надзиратель удалился, я села на лежанку и принялась уплетать мясо, которое оказалось сочным и вкусным. Было стыдно, но я ничего не могла с собой поделать. Голодовка – не моё. И одного дня не выдержу, скопычусь от боли в желудке.

После ужина легла спать, хотелось забыться во сне и снова оказаться дома, где мама ещё жива, и мы счастливы.

Разбудили меня резко. Просто пнули ногой в бок.

– Вставай. Пять минут на умывание. Пятнадцать на завтрак. Скоро приду.

Я увидела у кровати медовую лепёшку и кружку чая. Поднялась, поплелась умываться. Спорить было бесполезно, лучше притвориться покорной, улучить момент и сбежать.

Мрай появился снова, когда я доедала последние крошки.

– Молодец. Кушать надо. Гости не любят толстых, но и слишком худых тоже, – улыбнулся Мрай. – Теперь встань и разденься.

Я увидела блестящую одежду в его руках. Стало до ужаса противно.

– Нет, – заявила я, забыв, что собиралась притвориться покорной.

– Наши женщины так не ходят, даже иностранки остерегаются. Прирежет первый же прохожий. Эта одежда только для танцующих кукол. Надевай, – зло сказал он.

– Не буду, – отчего-то заупрямилась я.

Мрай вынул из кармана рацию. По его приказу прибежали двое парней. Втроём они меня быстро скрутили и привязали руки к крюку. Получилось так, что я стояла на цыпочках.

– На первый раз полчаса хватит. Для начала почувствуй, что это такое. Впрочем, даю тебе шанс остановить всё. Если будешь умолять прекратить, я тебя развяжу.

Мрай уселся на край лежанки и с улыбкой смотрел на меня. Я молчала, но вскоре стало понятно, что руки затекают. Находиться в практически подвешенном состоянии стало больно.

– Ты можешь всё это прекратить, Милала, – вкрадчивым голосом сказал мужчина.

Я стиснула зубы и промолчала. Он посмотрел на часы.

– Ещё пятнадцать минут, Милала.

Не представляла, как выдержала эту экзекуцию девушка, которая простояла так пять часов. Я вскоре была готова выть от боли в руках, потому что стояла на самых кончиках пальцев. Почувствовала, как увлажнились глаза, но мысленно приказала себе не реветь. Я должна всё выдержать.

Мрай встал, подошёл ко мне кошачьей походкой, потом он задрал на мне тунику и стал откровенно лапать руками.

– Не трогай меня! Не трогай! – заорала я.

Начала извиваться, пытаясь уйти от его прикосновений, от моих движений боль в руках только усилилась. Урод неожиданно с силой сжал мою грудь, я заорала от боли.

– Проси, Милала. Давай же, проси меня остановить всё это.

Рука на груди сжалась сильнее. Одурела от боли, по щекам потекли слëзы и, к моему стыду, я стала умолять оставить меня в покое. Мучитель развязал меня и усмехнулся.

– Выдержала только двадцать пять минут, зато теперь ты знаешь, что я могу и люблю издеваться над такими, как ты.

Он сам потёр мне руки, восстанавливая кровообращение, потом взялся за подол туники и потянул вверх. Я стояла, словно пластмассовый манекен в магазине одежды, и позволял себя наряжать.