«Мразь тупая, никчемная бестолковая сука, да что вы все в ней нашли, просто подавитесь все…Поиграться бы с ней, перерезать бы ей кишки».

– Что ты сказала?

Лилиат в ужасе обернулась. От яростного взгляда отца по телу поползли мурашки.

– Ничего. Я молчала.

– Я слышал твои…мысли…

Лилиат поежилась. Гардос медленно направился к ней.

– Я все слышал. – низко и хрипло прошептал он, не сводя с нее своих глаз.

– Что…что ты слышал? – Лилиат начала потихоньку отползать назад.

– Я тоже захотел поиграть… С тобой.

Ножи, до этого застывшие в немом молчании, направились к ней, и Лилиат испуганно заорала и вытянула ладони вперед. Ножи застыли перед ней совершенно на небольшом и рискованном расстоянии. Убрав дрожащие ладони с лица, девушку медленно начало разрывать рыдания, и она потрясенно начала смотреть на медленно двигающегося к ней Гардоса.

– Пап…я правда…я шучу…

– А я не шучу. – равнодушно взмахнул Гардос, надвигаясь к ней.

Он грозно нависал над ней своим исполинским ростом, и Лилиат напротив него именно сейчас почувствовала маленькой и беззащитной зверюшкой, не способной дать отпор. Ей было невыносимо дышать возле него. Он будто нагревал со всех сторон воздух. Какие мысли кружили в его темном бездонном разуме, она боялась представить.

Именно сейчас Лилиат, горячо любившая своего отца, испугалась его по-настоящему.

Она часто видела такой звериный роковой блеск в глазах, но он был обращен к другим…к врагам, к Эрнасту, да к той же Беатрис давным-давно. А сейчас эти глаза, отражающие нечто опасное, смотрели на нее…на старую любимую дочку.

– Кишки ее перерезать хотела? – мрачно заговорил Гардос, поднимая ей подбородок. Лилиат громко сглотнула. – Я тебе сейчас покажу, какого это…

– Нет, папа, нет… – по щекам девушки полились слезы.

– Да-да, и эта дурь тут же исчезнет из твоего разума…как и ты из моего дворца.

– Что? – дыхания будто перестало хватать. – В смысле?

Ножи вновь задрожали и были готовы устремиться к ней.

– Ты мне больше не нужна. Я выгоняю тебя отсюда. Изгоняю. Навсегда. А эти ножи мне в этом сейчас помогут.

Воздух наполнился зарядом мощной электрической энергии, словно весь мир напрягся в ожидании чего-то опасного. Лилиат замерла в ужасе. Неужели он сейчас сделает с ней то, что когда-то делал с другими врагами?

Все остальное запомнилось будто в тумане. Боль слилась в безумной схватке ярости и отчаяния. Грудная клетка болела от гремящих ударов, а дыхание стало прерывистым и тяжелым, как будто время замерло в этом хаосе. Лицо отца было искажено ненавистью, глаза блестели, как острые клинки, готовые вонзиться в ее сердце. Каждый удар вызывал не только физическую боль, но и сотрясал землю под ногами, разрывал сердце по частям.

Лезвие ножей резали кожу будто насквозь. Волосы словно рвались клочьями с корнями. Льющиеся слезы смешались с кровью. А в голове крутился лишь единственный вопрос: за что?

А затем – удар в грудь, тысяча ярких вспышек перед глазами и тьма, растущая, и заполняющая собой все поле зрения, уносящая разумом в далекий приятный уголок забвения, где нет боли, где можно укрыться в тишине и безопасности…

***

Шок до сих пор не хотел их отпускать. Надежда, искрящаяся в сердцах каждого, мучительно погасла. Но вместе с предательством Беатрис появилась новая неожиданная проблема: пропажа Милославы.

Ребята сидели в холле кругом и напряженно думали. Только Наташа продолжила лежать в коме, а Роберт находился на улице и сквозь облака пытался разглядеть фигуру Иона. Ведь не только он один – все в нем очень остро нуждались, как в воздухе. Он им был очень срочно нужен…Ведь дальнейшие пути действия будто рассыпались перед ними по кускам, и что делать дальше, совершенно не ясно.

Тревога не хотела оставлять их в покое. Сара сверлила злобным взглядом оставленную Ирлантом записку и мрачно постукивала пальцем по столешнице. Девушка не сводила взгляда с красивых круглых букв и не верила. Во-первых, не верила в то, что ее злобный хитрый брат так красиво пишет. Во-вторых, не верила в то, что он почти перед ее носом похитил Милославу. Но зачем она ему? Никто не мог дать ответ на этот вопрос.

– Когда была битва на Андоре, Ирлант пытался схватить Милославу. Мы его с Галом остановили, – говорил Нефрит. – и тот произнес следующее: «Не с теми связалась, дорогуша. Ты слишком хороша для таких. Ну ничего, я тебя скоро заберу к себе и присоединю к своей коллекции».

– Ой нет… – Сара прижала ко рту ладонь.

– Я тогда подумал, что он блефует… – говоря это, Нефрит будто перестал дышать. – а он…на самом деле…

– Нефрит, Ирлант никогда не блефует. – Сара положила свою руку ему на плечо и огорченно покачала головой. – Он говорил правду. Вот почему он ее похитил.

– Да и не столь важно, зачем он ее похитил… – заговорил вслух уставшим голосом Галактион. – важно другое: как ее спасти?

– С Ирлантом дела обстоят сложнее… – Сара зачесала волосы, упавшие на лоб, назад. – он хотел, как и Гардос в свое время, превзойти всех и стать выше и создает армию себе подобных.

– Но Милослава хрупкая, маленькая, какой из нее боец? – не выдержала Нерити.

– Барбара тоже была хрупкая, маленькая… – задумчиво прошептал Арнольд. – ключевое слово «была». Что с ней сделали – это жесть, одним словом.

– И Милослава будет такой же. – грустно отчеканила Сара.

– Надо ее спасти, вытащить оттуда, пока она еще человек! – Галактион напряженно стукнул кулаком по столу.

– Да-да, но как?.. – Сара начала злобно разрывать записку Ирланта в клочья, представляя вместо шершавой бумаги ненавистного брата. – надежда у нас только на Иона. Анестониан нет. Беатрис тварь последняя…

– Не говори так про нее! – не выдержал долго молчавший Нефрит. От его резкого крика все вздрогнули. – Она служит им не по своей воле, они что-то с ней сделали!

– Нефрит, подобное влияние не наступает за один день. – пожала плечами Сара. – Если бы она хотела против этого бороться, то уже давно бы меня попросила! А ей нравилось вести эту двойную игру! Она наслаждалась, обманывая нас! Она убила короля, убила свою сестру!..

Нефрит краснел от злости, слушая это. Ему было невыносимо от того, что все резко возненавидели Беатрис и даже не хотели замечать, что она совершила такой поступок не в чистом рассудке!

– Ты не права! – крикнул он ей. – Она находится под их влиянием, это они виноваты в смерти короля и Анестониан, но не Беатрис! Она была оружием в их руках, они используют ее, чтобы через нее убить всех нас!

– Тогда почему… – кипя от злости и напряженно стискивая пальцами ручки кресла, начала Сара, но тут резкая боль ударила ей в голову, и девушка в бессилии рухнула на спинку кресла, и глаза моментально закрылись.

Все испугались, Арнольд и Галактион бросились к девушке и начали трясти ее за плечи. Широкая ладонь Арнольда сначала легла ей на лоб, потом на запястье, проверяя удары пульса. Стучал он очень медленно и пугающе.

Нерити побледнела. Нефрит, перестав злиться, тоже ощутил вспышку страха и подошел к Саре. Арнольд и Галактион будили ее, пытались привести в чувства, но девушка их не слышала.

В своем сознании она услышала другой голос.

– Сара! Прости меня! Прошу! Услышь меня!

Песок кружил повсюду, обнаженные испещренные царапинами ступни проваливались в него, но сквозь кружащий хаос ветра Сара увидела, как к ней подошла Лилиат. Высокая, грозная, опасная и дьявольски красивая, какой ее помнила Сара, но, к собственному удивлению, девушка заметила, что Лилиат сейчас казалась иной. Глаза потухшие, убитые горем, лицо бледное, и на нем блестели тонкие багровые полоски царапин. Рукава длинного платья пропитаны кровью.

Девушка рухнула перед сестрой и взяла ее за запястья. Руки Сары моментально окрасились кровью. Она видела, как кровь, не переставая, лилась по дрожащим пальцам Лилиат, как она сама затряслась от рыдания, а из ее глаз, вечно покрытых тьмой и злобой, стекали ручьи слез.

Сара пыталась казаться невозмутимой, но сердце в груди не выдержало и испуганно заколотилось. Она хотела в злобе отдернуть руки и пнуть сестру, которая постоянно желала ей смерти, но не нашла в себе сил даже пошевелиться. Стояла пораженная и молча на нее смотрела.

Лилиат подняла на нее взгляд, и от пропитанного в глубине зрачков ужаса, у Сары затряслись колени.

– Прости меня, Сара, прости!..

– Что случилось? – не выдержала Сара.

– Я…я…кхе-кхе… – Лилиат выплюнула изо рта густой сгусток крови, и Сара от шока ошеломленно раскрыла рот. – я была не права по отношению к тебе, к нашему отц…Гардосу.

Внешне Сара продолжала стоять невозмутимо, но что-то внутри нее дернулось. Лилиат просила у нее прощение…о таком она никогда не могла подумать.

– Он тебя обидел? – Сара старалась придать своему голосу безразличие и холодность, ей не хотелось показывать перед Лилиат, как в глубине души ее жутко трясло.

– Он… он…был зол на меня…избил меня и выгнал…выгнал свою…любимую дочь…променял меня на Беатрис…

Вспышка гнева чуть не прожгла Сару насквозь, когда она услышала последние слова.

– У него появилась новая игрушка… – сдавленно шептала Лилиат, крепко сжимая Саре ладони и смазывая их своей кровью. – и он вот так сразу избавился от меня. От той, которая помогала ему в Тюрьме не сойти с ума, которая всегда была рядом. Он бросил меня, выгнал и чуть не убил…ты была права. – плача, она снова подняла на Сару взгляд. Все ее лицо было омыто слезами, а царапины ярко блестели на щеках. – он монстр. Он чудовище. Прошу, прости меня. Я помогу тебе его уничтожить.

– Вот так сразу? – Сара хоть и была потрясена, но обида, долго мучавшая ее душу, не давала легко простить сестру за долгие годы унижений и издевательств. – Вот так сразу я должна простить тебя? Может ты врешь, и он не бил тебя?

– Я догадывалась, что ты так подумаешь… – сдавленно сказала Лилиат. – Я покажу тебе это.

– Не надо.

Сара дернула руками, чтобы смахнуть их с объятий Лилиат и захотела сделать шаг назад, как Лилиат, найдя в себе скудные остатки сил, резко поднялась и прижалась к Саре. Она наклонилась, коснулась своим лбом к ее лбу и прошептала, закрывая глаза:

– Вот, смотри, как это было…

Чужое воспоминание затянуло зрение пеленой жутких ужасных картин, от которых Сара моментально покрылась жгучим холодом. Боль, которую испытала Лилиат, так пронзительно била по Саре, словно это она пережила все муки, нанесенные беспощадной жестокой рукой родного отца. Он ее бил, душил, резал, чуть не переломал все кости…и делал это с блестящей улыбкой на лице. После увиденного Сара раскрыла глаза и почувствовала, как сильно они были мокры от слез. Лилиат смотрела на нее в немом тревожном ожидании.

– Ты не сможешь меня простить, я это знаю, но я хочу, чтобы ты поняла, как я сильно была не права…

Сара не смогла на это ответить. Зато ее тело ответило. Девушка прижала сестру к себе, и Лилиат обняла ее в ответ. В это мгновение все ссоры, которые преследовали их обеих, словно моментально забылись, словно их и не было. Девушки прижимались друг к другу, и Лилиат на секунду почувствовала тотальное облегчение. Даже преследовавшие ее вспышки боли ослабли свою хватку.

– Ты где сейчас? – спросила Сара, заглянув Лилиат в глаза.

– Скитаюсь по Анталиону… – мрачно вздохнула Лилиат.

– Приходи к нам, мы на Тенионе, наш корабль стоит возле пирамиды Керенобес.

– Ты хочешь, чтобы я присоединилась к вам? – Лилиат ошеломленно раскрыла красные от слез глаза.

– Да. Телепортируйся сюда. Сможешь?

– Есть у меня еще на это силы… – вздохнула Лилиат. – Жди. Через пару секунд буду уже стучаться.

Лилиат исчезла, и песок, кружащий вокруг них, затянулся в темной бездне. Сара мрачно улыбалась, до сих пор ощущая на своих окровавленных руках тепло сестры, которая так сильно умоляла о прощении.

– САРА! ОЧНИСЬ!