Александра Варёнова: Кай для Герды

– Я вас загадала.

– Что?

– Попросила у Деда Мороза мужа-лётчика.

– Простите, мы даже не знакомы…

Я улыбаюсь.

– Это поправимо. Я Наташа, а вы…

– Олег. – Он тушуется, но уже не сводит с меня глаз.

Ещё бы! Я очень хорошо смотрюсь с копной мелированных волос и в нежно-голубом платье с золотыми узорами. Да и уроки флирта не прошли даром.

И все же то, что я сказала про загаданное желание и Деда Мороза – было чистой правдой. Когда мне было восемь, в Центральном детском мире, у большой пушистой ёлки я действительно попросила себе хорошего мужа. Как сейчас помню запах хвои, праздничную музыку, громкий детский смех…

В тот год мама окончательно порвала с папой, который постоянно где-то пропадал вечерами. Мне было больно видеть мамины слёзы, бесконечные сигареты и повисшую трубку телефона. Ещё больнее и страшнее становилось, когда папа возвращался. Я пряталась в шкаф и закрывала уши руками. Но это не помогало. Если ты отгораживаешься от чего-то, оно не перестаёт существовать. Крики, обвинения, рыдания до сих пор преследуют меня отголосками.

Я позже узнала про измены отца, роман на работе и мелкие полуслучайные интрижки. И всё-таки твёрдо решила, что не желаю повторения судьбы мамы. Мне хотелось такую же семью, как у лучшей подруги, Маринки.

Тетя Тамара и дядя Степан смотрели друг на друга с нежностью, переплетали пальцы, соприкасались головами… Он всегда придерживал для неё дверь и отодвигал стул. Хвалил блюда, даже когда что-то подгорало, и громко возвещал, какая у него красивая жена, даже когда та была не причёсана и в мятом халате. Дядя Степан был лётчиком, и, бывало, несколько дней, а то и недель отсутствовал дома, что, возможно, способствовало крепким семейным узам. Но в любом случае он зародил у меня образ идеального мужчины.

Вот уже минуло пятнадцать лет, как я загадала то желание у ёлки. Мы с Маринкой не только выпустились из школы, но уже и работали по профессии: я дизайнером интерьеров, а Маринка… всё очевидно. По следам отца влюблённая в небо лучшая подруга стала стюардессой.

На этот новогодний корпоратив именно она меня пригласила. Очень удачно у меня не нашлось никаких планов, так что я откопала в гардеробе вечернее платье и вызвала такси.

Корпоратив устраивала авиакомпания, при которой Маринка значилась, поэтому здесь хватало стюартов, пилотов и даже директоров. Но из всех разномастных мужчин меня потянуло лишь к одному.

На вид старше меня лет на пять. Фуражка прикрывает каштановые волосы, смотрит настороженно, губы сжаты в узкую нить. Держаться бы подальше от такого… Только вот за надменностью я почувствовала разбитое сердце. Кая покинула Снежная Королева, и теперь он не знал, как сложить из льдинок слово «любовь».

Размышляю как романтичная дура! При этом сама ни разу по-настоящему не влюблялась. Предлагали – встречалась, кафе-кино-поцелуи… Букетно-конфетная мишура. Ни гулко бьющегося сердца, ни бабочек в животе. Может, оттого, что изрядно «предавала» детскую мечту? Среди моих ухажеров был и однокурсник с дизайнерского, и айтишник, и врач… А про мужа-лётчика только сейчас и вспомнила.

Вспомнила – и поняла, что попала… От пристального взгляда Олега хочется убежать, так горят щеки и гулко колотится сердце, только ведь я сама это внимание и вызвала!

– Вам очень идёт форма, Олег. Вы словно в ней родились!

– Да? Так странно, совсем не хотел быть пилотом.

– Родители настояли?

– Да нет, они… Им всё равно было. – Олег сглатывает и натужно улыбается, мол, ничего, бывает. – Мы с друзьями напились на выпускном, поспорили. Друг другу наобум выбирали учебные учреждения.

– Ничего себе! А экзамены? А если бы не прошли физподготовку? – От волнения начинаю теребить подвеску, словно это мне предстояло вытянуть случайный билет в жизнь.

– Да заднюю можно было дать. Засчитывалась одна попытка подачи документов. Это я – упёртый баран… А потом ничего, втянулся.

Олег кажется мне удивительным. При внешности мажора он оказывается очень простым и понятным. Но и загадочным остаётся тоже.

Отчего слонялся один с бокалом шампанского? Отчего не веселился, когда дружно зажигали бенгальские огни? Будто его привели сюда силой и он лишь из вежливости караулил час, когда можно незаметно свалить. Судя по энергичной музыке, под которую все пускаются в пляс, такая возможность представится очень скоро.

Маринка машет мне рукой из хоровода, но я скрещиваю руки над головой и показываю на Олега. Маринка, кажется, закатывает глаза и хватает под руки сразу двоих кавалеров. Вот и пускай развлекается без меня.

– Вам очень идёт платье, Наташа, – в тон мне отзывается Олег, и его губы трогает слабая улыбка.

– Спасибо. – Заправляю прядь за ухо и неподдельно робею. – Сама шила. – Не могу не похвастаться.

– Здорово получилось! А когда вы загадывали мужа… – он запинается, но продолжает: – …почему выбрали профессию лётчика?

– А вы песню «Браво» знаете? Любите девушки простых романтиков…

– …отважных лётчиков и моряко-о-ов, – подхватывает Олег ладным, сильным, хотя и тихим в гомоне голосом.

– А вы полны сюрпризов!

– Как и вы. – Теперь он улыбается более ярко, даже морщинки от глаз разбегаются, и лицо его от этого светлеет, становится привлекательнее. – Но лётчик – это военная профессия, а пилот – гражданская. Существенная разница.

– Знаю, просто у меня дядя… Ну, не совсем дядя, отец лучшей подруги – лётчик. Вот и привыкла так называть.

– Понятно. – Олег смотрит в сторону танцпола и кривится, вздрагивает. – Наташа… Как вы относитесь к прогулкам по заснеженному городу?

В платье и на каблуках – очень плохо. Однако у меня с собой пальто, сапоги и приятная компания.

– Только недолго. – Всё же даю лёгкую слабину.

А там посмотрим. В вихре хоровода я успеваю заметить женщину с густыми тёмными волосами в белоснежном бальном платье. Воплощение Снежной Королевы! Ни за что не хочу отдавать ей обретённого Кая.

Позже Олег подтверждает мои догадки. Очень вскользь, но много ли надо женщине, чтобы узнать о другой?

Её звали Алина, дочка одного из руководителей авиакомпании – выгодная партия, чарующая красавица и редкостная стерва. Не ответишь через пять минут – уже обижается. Сама одаривала только на день рождения и то дорогой безделушкой, а вот запоминать и воплощать все её «хотелки» – будь добр. У такой не то что под каблуком, под ногтём ползать будешь.

Олег не захотел – и правильно сделал! Но отношения измучили его, истрепали. Двух месяцев ещё не прошло с разрыва, и видеть королевишну по-прежнему было тошно.

На корпоратив Олега затащила – кто бы мог подумать! – Маринка. Они часто попадали на одни рейсы и хорошо ладили. Олег и с её родителями был знаком. Только вот Маринке нравились качки и желательно бородатые. Так что замёрзшего Кая коварная сводница припасла для лучшей подруги. Хоть бы намекнула! Как встретимся наедине – от души поблагодарю.

Всё-таки Маринка хорошо знала мои вкусы… И прогуливаться под руку с Олегом по сумеречным тихим улочкам под медленно кружащимся снегом оказывается очень приятно.

– А когда вы загадали мужа-лётчика…

– Вас это зацепило, да? – Удивительно, что даже спустя час болтовни на меня не давит это официальное «вы», скорее, придаёт шарма нашим отношениям.

– Да. – Олег кашляет в кулак. – Так вот, вы случайно не были маленькой девочкой в Центральном детском мире? В таком нежно-розовом платье и гольфах…

Невольно торможу, хотя осознаю это спустя минуту. Олег смотрит на меня обеспокоенно. А я вновь вспоминаю нарядно украшенный холл, величественную ароматную ёлку. Где-то на фоне другие дети, родители, подарки, угощения… Всё это не важно, ведь я молю, горячо и искренне, Деда Мороза о муже-лётчике. И на меня, маленькую, верящую в чудеса, таращится нескладный подросток с вихрями каштановых волос и пронзительными голубыми глазами.

Смеюсь заливисто и громко. Олег совсем озадачен. Изломил брови домиком и теребит мою сумку, которую забрал в самом начале прогулки. Сумка почти ничего не весит, а всё равно приятно.

В приступе хохота едва не грохаюсь на затаившемся под снегом льду, но меня ловят, и, прижатая к широкой груди, постепенно затихаю.

– Точно судьба, – шепчу куда-то в воротник его куртки и улыбаюсь.

Этот Кай – мой, для меня! Ведь я его Герда… И как никогда уверена, что сумею снять ледяное проклятие, собрать разбитое сердце заново.

Среди снежной вьюги нас накрывает дыхание весны.