– Папа очень занятой, малышка, – тихо сказала я, проводя рукой по её пушистым волосам. – Но он обязательно найдёт время, чтобы позавтракать с тобой. Обещаю.

"Хорошо, что он хотя бы иногда забирает или отвозит её в садик," – подумала я, глядя на Ксению, которая уже сползла с кровати и начинала искать свои игрушки. В эти редкие утренние или вечерние моменты они хотя бы были вместе, пусть даже совсем недолго. Я всегда старалась, чтобы Ксения выглядела радостной и ухоженной, подбирала для неё красивую одежду, делала аккуратные прически, чтобы хотя бы тогда Александр обратил внимание, как она растёт, как меняется. Но всякий раз это казалось ему лишь еще одной рутиной, обыденностью.

Я видела, как она смотрела на него, пыталась поймать его взгляд, жаждала хоть немного тепла, каких-то слов или жестов, которые могли бы наполнить её мир уверенностью в том, что папа любит её. Но он словно ставил галочку в своем списке дел, быстро выполнял отцовский долг, и уходил, оставляя после себя ещё больше вопросов, чем ответов.

Меня это разрывало изнутри, но я ничего не могла изменить. Я не могла заставить его быть тем отцом, о котором она мечтала, тем мужем, которого когда-то видела в своих подростковых фантазиях. Всё, что мне оставалось, – это заполнять эту пустоту сама, надеясь, что однажды Ксения не спросит меня, почему её папа не хочет быть с ней по-настоящему.

Из-за этой постоянной эмоциональной пустоты я невольно нашла для себя способ убежать от реальности. Подсела на любовные романы, читала их пачками, одну книгу за другой, проглатывая страницы в поисках того самого чувства, которого так не хватало в жизни. Становилось легче, когда я могла окунуться в мир, где мужчины безумно любят, где они борются за своих женщин, где чувства яркие, живые, настоящие. Эти истории заменяли мне ту теплоту, которой лишалась каждый день.

А когда книг не хватало или не находилось времени, я включала турецкие сериалы. Там любовь горела как огонь, захватывала героев с головой, заставляла их совершать безумные поступки ради своих возлюбленных. Я смотрела на экран, видела, как они борются, как плачут и смеются, и это было так далеко от моей реальной жизни, что невольно начинала верить – может, где-то там, в другом мире, любовь действительно может быть такой.

Весь день я провела в бесконечной суете по дому, стараясь убраться, хотя огромная площадь в 300 квадратных метров казалась мне неподъёмным грузом. Комнаты одна за другой требовали внимания – пыль, которую нужно протереть, полы, которые нужно вымыть, вещи, разбросанные повсюду. Это было утомительно, особенно когда понимаешь, что делаешь всё одна, без чьей-либо помощи или поддержки.

И всё это время мои мысли упорно возвращались к одному – где он? Где мой муж? Я бесконечно проверяла телефон, надеясь увидеть сообщение или хотя бы пропущенный звонок, но ничего. Мои сообщения так и оставались непрочитанными, а на звонки он не отвечал. Однако всякий раз, когда я открывала его профиль, видела, что он "в сети". Значит, он там, он видит мои попытки связаться, но игнорирует меня.

Почему? Что настолько важное может быть, что ему легче притворяться, будто меня не существует? Эта неопределенность разъедала меня изнутри. Я пыталась отвлечься уборкой, делами по дому, стараясь не думать о том, что происходит, но каждый раз, когда открывала новый чат или проверяла телефон, внутри всё обрывалось.

"Наверное, они опять где-то бухают с друзьями," – подумала я с горечью, протирая пыль с полок. Это уже стало привычным сценарием: Александр исчезает на весь день, а потом возвращается поздно ночью, шумно и весело, вместе со своей компанией. Ввалятся всей толпой в дом, продолжая то, что начинали в бане – пить, смеяться, будто бы весь мир принадлежал только им.

Я могла уже предсказать, как это будет. Он вернётся, его глаза будут блестеть от выпитого алкоголя, а голос станет громким, уверенным, таким, каким он бывал только после нескольких рюмок. Они будут смеяться, не обращая внимания ни на меня, ни на Ксению, и наш дом снова станет полем их развлечений, а не семейным гнездом.

Я устала от этой бесконечной картины, от ощущения, что в нашем доме для меня не осталось места, что моя жизнь – это лишь фон для его "веселых" вечеров с друзьями.

Но в этот раз всё было иначе. Утро наступило, а Александра так и не было. Я почувствовала, как в груди начинает зарождаться паника. Всё, что было тревогой и волнением, теперь стало настоящим ужасом. Я металась по дому, словно загнанный зверь, проверяя телефон раз за разом, но ответа не было. Он просто исчез, и это отсутствие становилось всё более пугающим.

Я начала звонить всем, кому могла. Сначала его родителям – нет, они ничего не знали, не видели его со вчерашнего дня. Потом общим друзьям и знакомым – но никто не мог сказать ничего определённого. Я звонила своим родителям, подругам, пытаясь найти хоть какой-то след, но всё было бесполезно. Как будто он растворился в ночи.

Оставался последний вариант – его коллеги. Трясущимися руками я нашла контакты и набрала первый номер, который попался на глаза. На том конце раздался прерывистый, усталый голос пьяного мужчины.

– Алло?

– Здравствуйте, – я попыталась звучать спокойно, хотя сердце колотилось так, что казалось, его удары слышны в трубке. – Это Алена, жена Александра. Вы не знаете, где он? Он не вернулся домой, я переживаю…

– В бане мы, – пробормотал он, и я уловила в его голосе нетерпение, раздражение. – Отдыхаем. Это не место для жен, поняла?

И с этими словами он бросил трубку, оставив меня стоять посреди кухни с гудящим в ушах сигналом отбоя.

Александр вернулся ближе к ночи. Вернее, его внесли, едва держась на ногах, двое из его коллег, которых я видела всего пару раз. Он был абсолютно невменяем, от него разило кислым пивом и водкой, смешанным в какой-то ужасный, тошнотворный запах. На мгновение у меня в груди вспыхнул гнев, но я сразу же подавила его. Не время было устраивать сцену, особенно на глазах у дочери.

– Спасибо, я дальше сама, – бросила я его коллегам, и они, кивнув, тут же ушли, оставив меня одну разбираться с последствиями этой очередной пьянки.

Я поспешила к Ксении, которая вышла в коридор и испуганно смотрела на происходящее. Её глаза были полны вопросов, но я не могла позволить ей видеть отца в таком состоянии.

– Всё хорошо, солнышко, – сказала я мягко и отвела её в детскую. – Давай мы сейчас почитаем твою любимую книжку, а потом ты ляжешь спать, хорошо?

Она кивнула, но мне казалось, что её тревога не исчезла. Когда Ксения наконец задремала, я вернулась к мужу. Он лежал на полу в гостиной, тяжело дыша, неуклюже раскинув руки в стороны. Я тихо вздохнула, подошла, аккуратно подтолкнула его к дивану и устроила там так, чтобы ему было хотя бы немного удобнее. Поставила рядом тазик – на случай, если его начнёт тошнить, и накрыла пледом.

– Разбираться будем, когда ты протрезвеешь, – тихо сказала я себе, глядя на его безжизненное, опустошённое лицо. – Когда ты сможешь говорить адекватно.

Потом я вернулась на кухню, села за стол и попыталась успокоиться. В этот момент я чувствовала, как что-то внутри меня окончательно сломалось.

Глава 2

Александр зашевелился ближе к утру, когда я уже почти перестала следить за временем. Сначала он лишь тихо застонал, а потом вдруг сел на диване, глаза ещё мутные, не видящие, лицо красное, как будто его лихорадило. Я хотела отойти, но он вдруг начал говорить, словно продолжая какой-то свой ночной бред:

– О, как классно сидим, – промычал он, оглядываясь, но явно не видя ничего вокруг.

Я застыла, наблюдая за тем, как он пытается поднять руку, будто действительно ищет рюмку, но находит лишь пустоту. В этот момент он не был тем человеком, которого я когда-то любила.

Вдруг его взгляд стал более осмысленным, глаза медленно прояснились, и он, наконец, заметил меня. Уставился, будто пытаясь понять, кто я и что делаю здесь, и в следующий момент уже протянул ко мне руку.

– Алена… сгоняй за пивом, а? – прохрипел он, словно это была самая обычная просьба. – Голова раскалывается, не могу больше…

Я молча пошла на кухню, открыла холодильник и достала оттуда бутылку пива, которая осталась после его последней вечеринки с друзьями. Подала ему её, не говоря ни слова. Он ухватил бутылку жадно, словно спасение в пустыне, и тут же, ударив её об край журнального стола, с характерным щелчком сорвал крышку.

Пиво пенилось, стекало по горлышку, но он даже не заметил этого. За пару секунд Александр осушил бутылку, как будто это была вода. Я наблюдала за ним с какой-то странной смесью отвращения и жалости, не зная, что больнее – видеть его таким или осознавать, что он, возможно, уже никогда не будет другим.

Александр тяжело вздохнул, опустив опустевшую бутылку на пол.

– Вот это я хорошо отдохнул, – проговорил он с удовлетворением, потянувшись, будто только что вернулся из лучшего отпуска в своей жизни. – Надо бы повторить на следующей неделе. Классно было. А ты как меня домой приволокла? – он наконец обратил на меня внимание, подняв взгляд, в котором уже не было и следа раскаяния.

Я почувствовала, как внутри всё закипает от злости. До этого момента я ещё держала себя в руках, но его спокойное, даже довольное выражение лица было последней каплей.

– Твои коллеги тебя как тряпку кинули домой, – поправила я с той же едкой иронией. – Видимо, даже у них терпения не хватило дальше тебя тащить.

– Ты несправедлива, Алена, – пробормотал Александр, раздражённо потерев лицо. – Мне ведь тоже нужен отдых после работы. Ты же знаешь, она у меня непростая, тяжёлая. Постоянное напряжение, ответственность.

Я не выдержала и рассмеялась горько, устало. Этот смех был не от радости, а от бессилия и злости, которые я пыталась держать в себе слишком долго.

– А ты думаешь, вести дом и воспитывать ребёнка – это лёгкая задача? – спросила я, глядя на него так, будто видела впервые. – Думаешь, в этом нет ни напряжения, ни ответственности? Я каждый день тяну всё это одна, пока ты… отдыхаешь со своими друзьями.

Александр недовольно поморщился и усмехнулся, как будто услышал что-то нелепое и совершенно не заслуживающее внимания.

– Сама хотела семью и ребёнка, – бросил он холодно, без тени сочувствия. – Вот и справляйся теперь. Это твои проблемы, не мои.

– Саша, так ведь нельзя, – устало выдохнула я, сдерживая слёзы и злость, которые подступали к горлу. – Я ведь не насильно тебя женила на себе. Мы оба этого хотели, мы вместе приняли решение.

Он вдруг усмехнулся, в его взгляде мелькнуло что-то колкое и злое, как будто мои слова его задели.

– Не насильно? – повторил он, чуть повысив голос. – Алена, ты вообще себя слышишь? От меня же не отлипала, буквально повсюду за мной ходила! Сначала бросила свою работу в родном городе и потащилась за мной в Москву, как будто другой жизни у тебя не было. Жила со мной до брака, как полноценная жена, во всем угождала, лишь бы я тебя не бросил. Ты хотела этого, ты сама создала эту иллюзию семьи задолго до того, как я сделал тебе предложение.

Я замерла от его слов, но он не остановился.

– Даже когда мы расстались тогда, – продолжил он с насмешкой, – ты не смогла долго выдержать, снова вернулась, умоляла, чтобы мы сошлись, чтобы у нас всё получилось. И что, теперь ты мне будешь говорить, что это я во всём виноват?

Внутри меня словно что-то оборвалось. Его слова были как ледяной душ, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы справиться с обидой и гневом, чтобы ответить.

– Серьёзно? – сказала я, горько усмехнувшись. – Да, я ушла за тобой, потому что любила. Но кто был тем, кто пришёл ко мне после расставания, Саша? Кто стоял под моими дверями, звонил мне каждую ночь, говорил, что "нагулялся" и просил вернуться? Ты был! Ты стоял и умолял дать тебе ещё один шанс! Я тебя не держала, это ты умолял быть вместе!