– Ты определенно задаешься вопросом, как у школы могут быть две директрисы. – Та, что в синем костюме и с карминово-красной помадой, поставила чашку на позолоченный стол у окна. Ее улыбка была намного мягче, чем у ее сестры. Не самый насущный вопрос, который мог бы прийти мне в голову сегодня, но ладно… Можно начать и с этой загадки.

Мой взгляд скользнул к Реми, который висел в воздухе у окна, а затем я опять посмотрела на директрис. Их звали Корал и Оливия Хатти – так они представились. Оливия устроилась на краешке письменного стола и скрестила ноги. От такого могут и комплексы развиться. Эти безупречные голени свисали со столешницы из тикового дерева буквально на расстоянии вытянутой руки от меня. Лица у обеих выглядели так, словно они не позволяли ни одной морщинке поставить под сомнение их красоту.

Корал Хатти откашлялась, чтобы снова привлечь мое внимание. Она явно собиралась продолжить объяснение, которое начала ее сестра.

– Большинство беременностей начинаются как близнецовые, ты об этом знала? Однако не все эмбрионы достаточно сильны, чтобы выжить в материнской утробе вместе с сестрой или братом. У людей, связанных с миром призраков, нервные связи особенно сильны, а нити ДНК исключительно прочные. Они без проблем переживают эту раннюю стадию беременности. Поэтому в этой школе много двойняшек и тройняшек, но есть и некоторое количество людей с наследственными болезнями.

Я мимолетно вспомнила двоих японцев у костра – они были так похожи. И та светловолосая девушка со своим братом тоже. Две пары близнецов.

Корал отпила из своей чашки, пока моя так и исходила паром на столе.

– Поэтому было совершенно логично, чтобы мы, близняшки, приняли наследие нашего отца.

Когда они закончили объяснение, мы все немного помолчали. Почти минуты две мы слушали только звяканье чашек и тиканье настенных часов, которым, должно быть, было уже за сотню лет. Старомодный маятник под ними двигался взад-вперед, и это почему-то навевало на меня сонливость.

Директрисы с интересом рассматривали меня.

– Наверняка ты устала после долгого перелета. Не переживай, скоро ты отправишься в свою комнату. Но сначала позволь задать тебе еще несколько вопросов. – Оливия Хатти сложила пальцы домиком. – Если ты не против. Понимаешь ли, Севен, что ты невероятно долго продержалась во внешнем мире, несмотря на то, что не училась сражаться с призраками? За последние двести пятьдесят лет такого не происходило ни разу.

– Призраки не беспокоили тебя? Не пугали до смерти? – добавила ее сестра. Под взглядом Корал Хатти я почувствовала себя как насекомое под микроскопом.

Оливия, напротив, мягко улыбнулась мне.

– Большинство учеников напуганы и охотно принимают наше предложение, как только его получают. Или сдаются максимум через пару недель, в течение которых их сопровождает назначенный им призрак.

Правда, что ли? Я бросила взгляд на Реми. Он нервировал меня, но не настолько. В конце концов, он был моим другом. И всегда защищал меня от Садовника. Другие призраки, которые встречались раньше, меня по большей части игнорировали. Кроме них хватало других проблем. По сравнению с кошмарами, которые мучили меня по ночам, Садовник был просто кукольным клоуном, выпрыгивающим из коробки. А призрак, которого я искала – Нова, – так никогда мне и не встретился, как бы я к этому ни стремилась. Так что, немного подумав, я просто пожала плечами.

– Ну ладно, – наконец, заключила Корал, рассматривала меня еще некоторое время, а затем встала со своего места за письменным столом. – Все остальное мы обсудим в другой раз. Занятия начнутся послезавтра. Надеюсь, к этому времени ты хорошо освоишься. В своей комнате ты найдешь папку с правилами школы. Кроме того, тебе надо завтра утром записаться в одно из наших специальных отделений, в которых занимаются каждый день после уроков, а время от времени и в выходные. Во время большой перемены мы протестируем твои естественные склонности в лаборатории. Она на подвальном этаже. Пожалуйста, спустись туда в полпервого. В правилах ты найдешь всю нужную информацию. И, пожалуйста, обязательно прочитай раздел о полтергейстах. Хотя больше одного нападения в месяц крайне маловероятно, лучше перестраховаться.

Под «нападением» она, видимо, имела в виду эпизод в парке.

Все помолчали. Поскольку никто больше не изъявлял желания ничего добавить, я сделала вывод, что пострадавших не было. Садовник ни разу не пытался причинить мне вред, но я вполне могла представить, что полтергейст мог нанести большой ущерб. У меня перед глазами по-прежнему стояла картина, как он разорвал на части игрушки Дарси и уничтожил мою утку.

Я покосилась на Реми, который кивнул на дверь. Ладно, значит, могу идти. Я неловко поднялась со своего места, чтобы последовать за ним, но затем все-таки задержалась на секунду и оглянулась назад. Директрисы – одна стояла, вторая сидела за письменным столом, обе с чашками чая в руках – выглядели как на картине. Как можно быть такими красивыми? Пугающе и впечатляюще одновременно.

Когда я открыла дверь, Корал негромко вздохнула. Видимо, она только что осознала, что я так и не стала пить ее ароматный чай.

– До завтра, – только и пробормотала я, а затем вышла в коридор.

– Правда, Реми? Две директрисы? И при этом две близняшки, королевы красоты? Мы будто оказались в жутком кукольном доме!

Реми закатил глаза.

– Идем, нам туда. Твои вещи уже подняли. – Странно, но больше он не стал ничего говорить, так что между нами повисла пауза. И это сейчас, когда я могла совершенно без проблем разговаривать с ним при всех, потому что никто в этой школе не стал бы считать меня сумасшедшей из-за этого.

Тем не менее Реми сделал все возможное, чтобы довести меня до зубовного скрежета, пока вел обратно к вестибюлю. Оттуда он направился по лестнице наверх. Но в чем дело? Все же было в порядке. Относительно, по крайней мере. Мы ведь собирались вместе смотреть «Сплетницу», пока совершенно не забудем этого идиота Кроува, его компанию и их дурацкие выходки?

Разумеется, я хотела сразу же последовать за ним, но в этот момент заметила девушку, которая будто замерла в растерянности. Это ее я видела на качелях. С бархатным ремешком на шее и в круглых очках, которые при этом ничуть не делали ее менее красивой. Тонкие черты ее лица напомнили мне о щенке, с которым я любила играть в детском саду. Хотя она казалась совсем крошечной, ей должно быть примерно столько же лет, сколько и мне. Волосы у нее были необычного цвета. Не светлые, не рыжие, не коричневые. Что-то промежуточное. Почти темно-серые.

В любом случае эта девочка-щеночек с необычными волосами, которые были собраны в хвост, застряла в дверях. Точнее говоря, застрял ее неуклюжий рюкзак, который, похоже, чем-то зацепился за дверную ручку.

– Тебе помочь?

– Наверное?

Меня озадачило, что она ответила вопросом на вопрос. Больше ничего не говоря, я пожала плечами, снова спустилась на две ступеньки и быстро подошла к незнакомке. В ее глазах отразилось удивление, когда я прислонилась к левой створке двери, которая открывалась наружу, высвобождая ее из затруднительного положения.

– Ты свободна.

– А ты та новенькая, которая терпела призрака почти три года, – ответила она. – Что делает тебя более знаменитой, чем Пабло Пикассо.

Ну, кое-что слухи все же преувеличили. И они так быстро разошлись. Чертовски быстро…

Поскольку у меня не было никакого желания объяснять больше, чем необходимо, я посмотрела на свои ноги.

– Вероятно. Да.

Некоторое время мы молча стояли там, а потом от лестницы донеслось покашливание. Реми.

– Да, значит, мне пора идти. – Я показала на себя, затем на призрака и, наконец, снова на себя. – Может, ему давно пора меня отчитать.

Девушка глубоко вдохнула.

– Ты подружилась с призраком? И тебе важно, что он о тебе подумает?

– Честно говоря… он мой единственный друг. Правда.

– Ты необычная.

И что мне на это ответить?

– Спасибо? – Я на прощание кивнула. – Кстати, меня зовут Севен.

– Я знаю. А я Варла. Ты уже была у наших красоток?

– У кого? – Я замерла на полпути.

– Ну, у директрис. Мы их так называем. – Колокольчик у Варлы на шее мягко зазвенел, когда она качнула головой.

Я удивленно посмотрела на нее. Мне нравился акцент Варлы. В особенности то, как раскатисто, глубоко звучало «р». Откуда она родом? Может быть, из Румынии. Я снова порадовалась, что английский – официальный язык в этой школе.

Реми откашлялся еще раз.

– Было приятно с тобой познакомиться, Варла. – Я помахала ей рукой и повернулась, чтобы идти.

– О да, и мне тоже! Я с радостью позволю тебе снова спасти меня.

В этом я не сомневалась.

Реми отвел меня в мою комнату, не тратя лишних слов, что было совсем для него нехарактерно и заставляло меня нервничать все сильнее. Всю дорогу я размышляла о том, какова причина такой внезапной перемены. Что я сделала не так? Мне ничего не приходило в голову.

В какой-то момент мимо нас пролетел небольшой пухлый призрак. Я подняла руку, сказала «привет», но незнакомец лишь ненадолго остановился, моргнул и поплыл по воздуху дальше в сторону главной лестницы.

– Ты будешь на меня дуться до самого выпуска? – наконец, решилась спросить я, когда мы проходили мимо огромной вазы с сухими цветами. Как раньше делала Нова, я на ходу касалась рукой шершавых обоев. – И, если да, могу я, по крайней мере, узнать причину, почему ты обращаешься со мной так, будто я тебя смертельно оскорбила?

Кажется, он, наконец, проникся моими словами, потому что Реми замедлился и повернул голову в мою сторону. Во взгляде, которым он одарил меня, промелькнуло что-то вроде уязвленности. По крайней мере, так мне показалось.

Поскольку Реми так ничего и не произнес в ответ, я подняла бровь.

– Ты… ты просто меня проигнорировала. Хотя я попросил тебя ничего такого не делать, ты сбежала с тем парнем. И не с кем-нибудь, а с этим Кроувом Ирвингом! – Он издал звук, который должен был изображать обиженное фырканье, что получилось у него довольно убедительно для призрака, ничего не скажешь.

Вот, значит, откуда ветер дует.

– Но я этого не знала! Так что это он виноват, и парень к тому же такой наглый! Я подумала, что ему нужна моя помощь, – попыталась оправдаться я, но даже мне самой собственные слова показались пустыми отговорками. Мы помолчали. Реми даже забыл, что нужно двигаться дальше, и уставился на меня со смесью разочарования и недоверия.

– Ну да. – Я оттолкнулась от стены и зашагала дальше. – В любом случае спасибо, что пригрозил этому Бэйлу, что будешь преследовать его до конца жизни, если он разболтает что-нибудь про мою маму.

– Ха-ха, – наигранно произнес Реми, но все-таки подлетел ко мне. Настроение у него стало чуточку лучше, чем было пару минут назад.

Моя комната оказалась последней в коридоре западного крыла. В окно были видны кроны деревьев Шварцвальда, которые окружали школу, словно заколдованный сад. Совершенно другой мир – этот бесконечный лес на юге Германии.

С некоторой растерянностью я рассматривала дверную ручку из начищенного металла. Замочная скважина была прикрыта металлической пластинкой. Ключей тут тоже не используют? Потом я догадалась. Коснулась сначала стены, чтобы сбросить статический заряд, а затем дверной ручки. Осторожность не помешает.

Как и говорил Реми, оба моих чемодана уже доставили сюда. Они стояли прямо перед узким деревянным шкафом-гардеробом, украшенным ручной резьбой. Комната на одного. Я внутренне порадовалась хотя бы этому. Как и вся мебель в этой комнате, шкаф был покрашен в белый. Краска блестела, словно ее каждый день натирали мелом. Чистая, но холодная на ощупь. Может, я смогу добыть разноцветные подушки для кресла и кровати.

Мой взгляд упал на письменный стол у окна, где лежала упомянутая папка со школьными правилами. Словно кто-то провел линию точно по линейке – папка лежала ровно на расстоянии ладони от края.