Ирина Гросс: Терапия себя через кино. Как стать главным героем своей жизни

© Гросс И., текст 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

* * *

Иногда я чувствую столько любви к людям, миру, что не знаю, как выразить ее.

Тогда я иду писать сценарий, чтобы создать терапевтическое кино.

Искренность – то, к чему я стремилась здесь. Эта книга оживит вас, заставит чувствовать, а значит, искать. Искать ответы на вопросы, не дающие покоя.

И если так случится, что вы не найдете ответов, то согреетесь точно.

Все имена выдуманы, а совпадения случайны.

Предисловие

С чего все началось

В темном зале все сидят в креслах и завороженно смотрят на мерцающую проекцию: движущиеся изображения, музыка с определенным настроением, слова, эмоции, чувства… Что там? Боль, счастье, любовь, страх? Снова и снова жажда нового опыта, узнавание знакомых ситуаций и разглядывание собственных отражений привлекает вас к экрану.

«Это хорошее кино», – говорите вы. Значит, картине удалось затронуть что-то в душе. А может, фильм так похож на тот, что вы видели когда-то в детстве на бабушкином ламповом телевизоре.

«Это плохое кино», – и с раздражением закрываете вкладку браузера, или нажимаете кнопку «ВЫКЛ» на пульте. И тем не менее даже плохой фильм может вас чему-то научить.

«Этот фильм изменил мою жизнь», – и вы выкладываете вдохновенный пост или отзыв, рассказываете за ужином близкому человеку, чем картина так поразила вас.

Что вообще способно изменить жизнь, когда она явно нуждается в изменениях? Что меняло вашу жизнь? Случайная встреча? Рассказ друга о своей жизни? Прочитанная книга или просмотренный фильм? Может быть, даже бывало, что вы смотрите фильм в третий раз и только тогда видите там некое ценное послание, которое запускает качественные изменения в жизни?

Интересно, что нашу жизнь способна изменить история – рассказанная или увиденная – или ее персонаж. Так и было на всем протяжении человеческого существования: мы рассказывали друг другу истории и таким образом учились, взрослели, преодолевали трудности. И слушание, и рассказывание историй оказывает исцеляющий эффект. Об этом знают последователи библиотерапии (книготерапии), которые применяют «включенное чтение».

Да, кино – это способ изменить жизнь и мощнейшая сила. Вспомните, как часто кино ругают, цензурируют, обвиняют в тлетворном влиянии на молодежь. Кажется, никакие другие медиа и виды искусства не подвергаются таким гонениям. Кино действительно влияет на восприятие реальности и формирование внутреннего мира человека. Да, большинство фильмов пробуждают наши низменные желания, актуализируют базовые потребности; картин, которые действительно вдохновляют нас, дарят инсайты и делают нас лучше, гораздо меньше. Цель создания подавляющего количества фильмов сейчас – просто развлечь зрителя, увести внимание от реальной жизни. Но есть картины, которые преследуют противоположную цель: погрузить в глубины человеческого опыта тех, кто готов принимать его. Работая с такими фильмами осознанно, мы можем приобщиться к мудрости их создателей и трансформировать свою жизнь.

Однажды я испытала на себе силу кино. В институте в городе V я иногда прогуливала первую пару. Не то чтобы я делала это часто. Но ощущение, что я делаю что-то запретное, нарушаю правила, будоражило меня, нежную второкурсницу факультета клинической психологии. Сеанс начинался в девять утра, и впереди был целый день, чтобы носить в себе фильм, рассматривать и анализировать персонажей.

Так я увидела фильм «Двенадцать» (2007) Никиты Михалкова. Это было первое сильное впечатление от кино – я вышла из кинотеатра совершенно другим человеком. Ощущение, как будто меня ударили по голове. Будто я прозрела, открыв какую-то истину. Схожее чувство посетило меня позже, когда я впервые заглянула в глаза своей новорожденной дочери и увидела там нечто невыразимое, о чем принято молчать, а не говорить.

Оглушенность фильмом не проходила еще долго: несколько дней подряд перед глазами всплывали кадры, диалоги, звуки. Я отчетливо осознала, что человеческое равнодушие – самый страшный из грехов.

Фильм Никиты Михалкова – это ремейк «Двенадцати разгневанных мужчин» (1957) Сидни Люмета. Со временем два этих фильма слились в моем сознании в один. В российской версии фильма герой Сергея Маковецкого произносит такой монолог, при воспоминании о котором я до сих пор покрываюсь мурашками:

«У меня была жена, я ее очень любил.

В Чертаново у нас была крохотная комнатка, практически без мебели. Нам даже приходилось обедать на полу, потому что не было обеденного стола. Я был младшим научным сотрудником в одном физическом НИИ и разрабатывал одну свою идею. Поэтому жене приходилось работать на трех работах, чтобы как-то сводить концы с концами.

Короче, я изобрел один новенький туннельный диод – это сложно объяснить… Меня в институте похвалили, дали премию в 50 рублей и предложили заняться чем-то другим. И вот я принес домой результат своей трехлетней работы – 50 рублей.

Жена посмотрела на меня таким взглядом, как смотрят на…

Одна западная крупная фирма предложила выкупить мой патент за большие деньги. Но нет, я хотел, чтобы здесь, у нас, это работало. Я ходил по всяким инстанциям, я предлагал. Мне говорили, это очень здорово, но никому не нужно. Никому.

Я начал пить. Начал страшно пить. Я потерял работу, от меня ушла жена. А мне ничего не было важно – только выпивка. Утро, день, вечер. С утра до ночи я безобразно пьяный, это было страшно.

Однажды я почувствовал, что скоро умру. И вы знаете, я даже обрадовался этой мысли. Она меня совсем не испугала. Я хотел только одного: поскорее. И я стал искать смерти, честное слово вам говорю, я стал искать смерти. Я дрался с милицией, я приставал к людям, соседям, меня били, меня резали. Я ночевал в подворотнях, я валялся в больницах, меня избивали, говорю, в кровь!

Ничего. Выкарабкивался. Дома, как собака дворовая, залижу раны и снова – выкарабкиваюсь. Одного боялся: броситься под поезд или выкинуться из окна. Этого боялся. Не знаю почему. Боялся.

Однажды я ехал в электричке, безобразно пьяный, грязный, вонючий. Там было полно людей, и я снова начал приставать ко всем. Орать, материться! И вы знаете, я смотрел на себя со стороны и радовался, вот так премерзки радовался!

Но я мечтал только об одном: чтобы нашелся человек и вышвырнул меня из электрички на полном ходу, так, чтобы мозги по рельсам, вдребезги. Нет, все сидели, молчали. Отвели глаза, но сидели и молчали. Кроме одной женщины, которая ехала с ребенком лет пяти, девочка. Я услышал, как девочка сказала: «Мама, дядя сумасшедший, я его боюсь». А эта женщина ей ответила: «Нет, он не сумасшедший, ему просто очень плохо…»

Я продал свою технологию одной западной фирме. Она теперь работает практически в каждом втором мобильном телефоне. А я представитель этой компании, но это не важно. Эта женщина сейчас моя жена, девочка – дочь. У нас еще сын есть, четыре года…

– Это все?

– Нет, не все. Возможно, он, этот парень, должен умереть в тюрьме. Может быть, это его судьба, кто знает. Я ведь тоже должен был сдохнуть под забором. Но я не сдох. Потому что один человек – один! – отнесся ко мне более внимательно, чем все остальные. И не позволил мне остаться в моей мерзости и одиночестве. Теперь все».

Я начала думать, как фильм может влиять настолько сильно, давать трансформирующий сознание опыт. Этот фильм лучше опыта психотерапевтической группы!

Изначально людям все равно, какое они принимают решение. Они относятся к своему делу формально, впрочем, как и к собственной жизни. Не придают значения мелочам, не задумываются, не включают мозг и чувства. Просто обсуждают – холодно и формально, – посадят ли мальчика в тюрьму. И один лидер – герой Маковецкого – абсолютно трансформирует всю группу, меняет отношение всех героев. Конечно, я начала ассоциировать себя с этим лидером.

Так, начиная с «Двенадцать» и продолжая картинами Альмодовара (о нем чуть позже), я страстно влюбилась в искусство кино и почувствовала его терапевтическую силу.

ЗАЧЕМ СОВРЕМЕННОМУ ЧЕЛОВЕКУ СМОТРЕТЬ КИНО?

На этот вопрос пытается дать ответ Марк Казинс в своем фильме «История кино: новое поколение». Потратьте три часа своей жизни, чтобы убедиться: вы ничего не понимаете про современное кино. А потом еще два, чтобы это обсудить.

В итоге станет понятно, что лучшие фильмы – те, что мы смотрим по ночам. Можно будет спокойно закрыть глаза и погрузиться в бессознательное бесплатно, без всякого билета. Правда, обсудить будет не с кем, ведь смотрим мы свои лучшие фильмы в одиночестве.

Фильм – попытка автора ответить на вопрос: что есть современный кинематограф? И приглашение порассуждать вместе. Во время просмотра я пыталась представить: как бы выглядел бог современного кино?

Гипнотизер, вовлекающий зрителей в свой мир, а мы только и ждем этой магии? Внимательный наблюдатель с лицом без всякого выражения, а в глазах вместо зрачков зеркало? А может быть, это просто рыба, плавающая в океане жизни, на которую надели камеру GoPro? Зачем современные люди, которым все стало доступно «по заказу», а не расписанию, где не нужно ничего ждать, в мире вечного мерцания и соблазна, где остается лишь засунуть руку в карман и нажать кнопку, ходят в кино?

Кто герой сегодняшнего фильма, какое послание он несет и кому? Джокер – сердитый человек, которого никто не замечал? Эльза – «холодное сердце», сильная, закрытая и одинокая? Но самый главный вопрос автор не поднимал, это мой «камень в ботинке»: какое место в кинематографе занимает психология и психотерапия сегодня? Я уже прожила 15 876 дней. И похоже, готова еще много времени посвятить ответу на этот вопрос.

Часть I
Кинотерапия: теория

Глава 1
История кинотерапии

Психология и кинематограф как отдельные направления зародились почти одновременно и стали развиваться, влияя друг на друга. Началом развития психологии как самостоятельной науки принято считать 1879 год, когда немецкий психолог, физиолог и философ Вильгельм Вундт открыл первую экспериментальную психологическую лабораторию при Лейпцигском университете. И уже позже, 22 марта 1895 года, в Париже братья Люмьер впервые продемонстрировали синематограф, 1 ноября в том же году в Берлине Макс Складановский продемонстрировал свой биоскоп, а 28 декабря того же года в Париже состоялся первый коммерческий сеанс в салоне «Гран-кафе» на бульваре Капуцинок.

Еще в 1916 году Хьюго Мюнстерберг, основатель прикладной психологии («психотехники» в его терминологии), изучал влияние кино на зрителя. Фильм – «эмоциональная машина», многоуровневый механизм воздействия на зрителя. И хотя братья Люмьер изначально не видели у своего изобретения никакого будущего, врачи того времени уже начали присматриваться к «движущимся картинкам». В своей книге Гуго Мюнстерберг анализирует кино с психологической точки зрения, опираясь на знания гештальтпсихологии, подчеркивая, что оно действует так же, как наше воображение, подчиняясь законам внутренней реальности, а не внешней. В своей книге «Фотопьеса: психологическое исследование» он сравнивает кино и сновидения, считая законченность их главным отличием друг от друга. Сон, в отличие фильма, погружает человека в хаос внутренних вопросов, но в остальном механизмы функционирования кино и сна похожи.

В конце XIX века начинается история психотерапии как науки. Предшественница кинотерапии – книготерапия (библиотерапия) – применялась уже тогда. По сути, прочтение книги – это проигрывание фильма в воображении, при этом читатель проникает в суть переживаний героев, насколько их смог передать автор.