Марта Заозерная: Развод. Я тобой одержим

Глава 1

Мне было десять, когда я попала в детский дом.

До того момента мы жили с мамой вдвоем. Она одна воспитывала меня с рождения. Отец бросил её беременную.

Нам было трудно, но я с теплом вспоминаю то время, чувствуя её тепло. Маленькая Рори всегда была счастлива, несмотря на агрессивную окружающую среду.

Прошло много лет, всё изменилось. Моя жизнь тоже изменилась, но любовь и забота мамы – лучшее, что было в ней. Гречневая каша с маринованными овощами – лучший завтрак. Ель, наряженная мандаринами и конфетами – самая красивая.

На заводе, где мама работала, произошел несчастный случай. Начался пожар. После долгого горения обрушилась крыша. Мама домой не вернулась. Я ждала её до самого утра. Не спала. Но она так и не пришла… К обеду в дверь нашей небольшой съемной квартирки постучались неизвестные мне люди в форме.

В тот день моё небо обрушилось впервые.

Никто из дальних родственников меня взять к себе не пожелал.

Многие из них часто бывали у нас в гостях, и я свято верила, что люди, так часто хвалившие мой чудесно-спокойный нрав, согласятся меня приютить.

Я была достаточно взрослой, чтобы понимать – ничего хорошего ждать от детского дома не придется.

Не ошиблась.

Там таких, как я, принято рассматривать в роли жертвы. Слабая. Ранимая. Несговорчивая.

В первую же ночь мне обрезали волосы. Проснулась в процессе, но роли это не сыграло. Пока несколько человек меня держали за руки и ноги, одна из девчонок отрезала тупыми ножницами длинные пряди. Дело не шло, поэтому часть волос просто вырвали.

Когда наутро воспитатель увидела безобразие, творившееся у меня на голове – где-то волосы были обрезаны под ноль, где-то оставалось по пять – десять сантиметров, но это было ничто по сравнению с прежним каскадом волос, достающих до поясницы, с которым я спать ложилась – мне влетело ещё и от неё.

Никто не стал разбираться. Девочки первыми успели пожаловаться на меня.

Мнение старших сложилось мгновенно.

Трудно передать словами, как я возненавидела то место.

Грезила своим совершеннолетием. Хотела вырасти, выпуститься и забыть всё как страшный сон.

Так продолжалось до тех пор, пока к нам не перевели нового мальчика.

Марат.

Даже если бы я захотела, никогда не смогла бы забыть его пронзительных голубых глаз.

В первую нашу встречу он внимательно смотрел на меня, склонив голову набок. Зрительный контакт длился так долго, что я успела вся покрыться мурашками, разнервничаться, и едва ли не упала, споткнувшись на ровном месте.

После встречи с ним моя жизнь изменилась, но уже в лучшую сторону.

Он был агрессивный, молчаливый и немного дикий. Но никто с того дня меня больше пальцем не тронул.

Марат старше меня на три года. Когда мы познакомились, ему было пятнадцать. Уже тогда он был выше и рослее всех своих сверстников, да и парней постарше. Я не стану говорить, что его никто не трогал, но он всегда мог постоять за себя. И за меня.

Когда Марату исполнилось семнадцать, нашелся его родной дядя.

Мужчина не общался со своим родным братом, отцом Марата, много лет и не подозревал о его гибели. Узнав, поспешил забрать племянника в свой дом. Что двигало им, родственные чувства или отсутствие собственных детей, я не знаю, но факт остается фактом – он сделал доброе дело. Ад для Марата закончился.

Никому никогда не пожелаю оказаться там, где мы с Маратом провели свою юность.

Я не знаю, что он сделал или сказал ребятам, но даже после того, как Марата забрали, ко мне и пальцем никто не прикоснулся.

Связь между нами прервалась. Марат мне не писал, а я не знала, где он находится. Но я всегда его помнила. Думала о нем каждый день.

Мама и Марат. В моей жизни не было других любимых людей.

После выпуска я осталась в нашем небольшом городке за Уралом. Поступила в педагогический колледж. Быт свой налаживала в выданной мне небольшой квартирке. По ночам подрабатывала посудомойщицей в кафе.

Как-то раз рано утром я пришла после смены домой и обнаружила Марата на лестничной клетке. Он сидел на верхней ступеньке рядом с моей квартирой и ждал.

Потрясающая неожиданность. Смотрела на него и поверить не могла, неужели и правда приехал и нашел меня?!

Узнав, где я была, он немного вспылил. Для Марата несдержанность – это норма. Лет до двадцати пяти он был очень вспыльчивый, но, надо сказать, в отношении меня отходчивый.

Через несколько дней мы с ним вместе в Москву уехали. Ещё через месяц поженились. И с тех пор не расставались.

И вот теперь я смотрю на то, как Марат сидит на кожаном диване в отдельной кабинке ночного клуба. Рукой прижимает к своему паху голову незнакомой девушки.

У меня шок.

Она голая. Абсолютно.

Лица девушки я не вижу, да и зачем, если всё остальное у меня перед глазами?

Она стоит на коленях перед моим мужем, и, упираясь ладонями в его мускулистые бедра, пытается оттолкнуть от себя. Скорее всего, он давит излишне сильно.

Узнаю повадки мужа. Ей воздуха не хватает. Она хочет вырваться. Паникует. Но отчего-то мне её не жаль.

Думаю, Марат ей неплохо заплатит за сей аттракцион глубокого проникновения.

Первый свой миллион он заработал, пока я в детском доме была. Скупостью никогда не отличался.

Сейчас мне больно так, что сделать вдох невозможно. Кости ломаются. Кожа отходит от мяса. Кровь закипает в венах. Ощущаю, как она густеет, заставляя моё сердце разрываться на части.

Второй раз в жизни я умираю.

Когда-то он меня спас, чтобы убить самостоятельно. С особой жестокостью.

Мой единственный близкий человек.

Сегодняшний день обещал быть одним из самых замечательных в нашей семейной жизни. Утром я была в клинике. Делала УЗИ, и снимок этот со мной. Находится в кармане пальто.

Приготовив праздничный ужин, ждала мужа в гостиной нашего дома, книжку читала, самостоятельные работы ребят своих проверяла.

На мой телефон пришло сообщение с незнакомого номера. На снимке был запечатлен муж в компании этой самой брюнетки. А может, и не этой. Разобрать не могу. Девушка у ног мужа полностью голая. Качество присланного мне фото оставляло желать лучшего, рассмотрела я на нем только цвет волос и ярко-красное платье. Может быть, он уже и сменил “подружку”, не знаю, ведь внешне многие из них сейчас похожи друг на друга.

Да и зачем мне это знать? Разве это что-то изменит? Одна или две? Любовница-ежедневка или постоянная – боль-то всё равно душераздирающей силы.

Что мне делать? Я не представляю.

От моей привычной собранности и следа нет.

Марат – единственный близкий человек. Самый родной и любимый человек. Мужчина всей моей жизни.

– Аврора, что ты тут делаешь?!

Муж меня замечает и резко поднимается на ноги, оттолкнув девчонку в сторону как ненужную вещь.

Я столбенею.

Руку в кармане держать продолжаю. Большим пальцем поглаживаю снимок узи. Обещаю себе, что ради малыша буду сильной.

– Какая разница, Марат? – несмотря на боль, говорю спокойно.

Перевожу взгляд на девушку. Красная помада размазана по щекам. Под глазами потеки от туши. Волосы растрепаны.

В моих глазах девица выглядит жалкой. Но она, видимо, так не считает.

С наглой гаденькой улыбкой она облизывается и подмигивает мне.

Неужели думает, что у неё появится какой-то шанс, если мы с мужем разведемся?!

– Кто тебе сказал, что я тут?! – чеканит Марат ледяным тоном.

Я молчу.

В воздухе витают нотки его бешенства.

Марат делает шаг в мою сторону, и мне приходится пятиться в сторону выхода.

Он никогда меня не трогал, но сейчас он на пороге безудержного гнева. Разъярен как никогда.

Разозлился, что я прервала его «совещание важное»?

– Не подходи ко мне, – выставляю вперед одну руку.

Дыхание спирает. Начинаю волноваться. Сильно. Низ живота тянет.

Надо держаться.

– Ты моя жена! Я могу делать с тобой всё что захочу. Поняла меня?!

На моих глазах в нем появляется озверелость.

– Ты что несешь? – слезы подступают, приходится несколько раз моргнуть. – У тебя на крайней плоти помада другой девушки! О чем ты говоришь?! Я развожусь с тобой, Марат!

Глава 2

Боже! Мой муж мне изменяет…

Это же надо было быть такой глупой! Давно ли у него появились любовницы? Если да, то как я могла этого не заметить?

В надежде, что холодный воздух меня приведет в чувства, тороплюсь к выходу. Сбегаю.

Горькая желчь к горлу подкатывает.

Как я могла быть такой слепой?! Как я могла ему верить так всецело?

Он часто на работе задерживался, но мысли об измене никогда меня не посещали. Я знала, сколько у него дел в офисе. Сколько Марат проектов разом запускает. Как изводит сотрудников, стараясь довести каждый нюанс до идеального состояния. На всё это времени необходимо очень много!

– Аврора, остановись! – рявкает муж, нагоняя меня.

Как же. Жди.

Он так привык всеми командовать…

На глупом упрямстве продолжаю свой путь, огибая шумные компании. В заведении не протолкнуться. На квадратный метр по пять – семь едва стоящих на ногах человечков приходится.

От запаха алкоголя меня мутить начинает. Сдержаться бы только.

В подобных заведениях я нечасто бывала. От силы пару раз за всю жизнь. С мужем. Мне неприятно происходящее тут.

Ежусь и в сторону отступаю, пропуская к бару очередную парочку медведей-шатунов.

Такая ирония горькая. Когда мы последний раз были в клубе, Марат весь вечер сидел с недовольным лицом, повторяя мне, дескать, пора ехать домой, мне тут не по душе всё.

Со мной, значит, не по душе, а в компании горячих обнаженных девчонок – самое то?

Не заметила скуки на его лице, когда эта девка…

Новая порция слез подкатывает.

«Аврора Александровна! Соберись!» – требую от себя, но как же обидно.

Наивная, какая же я наивная! В тот раз, устав наблюдать за его страданиями, я попрощалась со всеми в нашей компании, и мы уехали. Сделала мужу приятно. Оказывается, у него и без меня есть, кто ему приятно сделает.

Глупая.

Я вообще всё вместе с мужем делала. Отпуска заграничные. Походы в кино. Даже в фитнес-центр мы вместе ходили. Правда, продлилось это действо недолго: спустя несколько месяцев Марат психанул из-за того, что я пару минут пообщалась наедине с тренером – о боже, мужчиной, – и оборудовал полноценную тренажерку в цоколе нашего дома.

«Сиди, Рори, дома и не отсвечивай».

В моем случае трудно обзаводиться друзьями.

С одной стороны – муж не слишком приветливый человек. А с другой – почти всё свое время я провожу на работе. В школе.

Имея богатого мужа, очень трудно в педагогическом коллективе своей стать.

Возможно, это мне так повезло, но коллег доброжелательными можно только с натяжкой назвать. Нет, конечно же, мне в глаза они щебечут, словно дивные райские птички. Но стоит только отвернуться, как в спину летят кривые недовольные взгляды, сопровождающиеся гримасами непонимания (в лучшем случае).

Первый год я старалась объяснить, что мне нравится работать с детьми. Какой бы ни была зарплата, хожу на работу всегда с удовольствием.

Марат единственный, кто меня понимал. И поддерживал.

Находясь при деле, я не сильно его донимала. Да и сверхурочная работа способствовала тому, что даже дома мне всегда было чем заняться, главное – вовремя заправлять мне картридж и иметь запас чистой цветной бумаги для печати.

Кожей чувствую мужа. Он идет за мной по пятам, и его тяжелый взгляд прожигает мой затылок.

Хочется развернуться и наорать на него, но не решаюсь.

Нервно толкаю входную дверь и едва на ногах удерживаюсь. Кто-то, находящийся снаружи, с силой тянет её на себя, и я лечу носом вперед.

Ощущаю на своем плече мертвую хватку.