Когда они едут домой, от бровки трогается «форд-бронко» и следует за ними. Дети, конечно, ничего не замечают, они крепко спят; ни Элсия, ни Гвадалупа, ни Хосефина тоже не видят ничего, но Арт следит за машиной в зеркало заднего вида. Арт лавирует в потоке машин, но «форд» как прилип. И даже не пытается маскироваться. Значит, это Адан, думает Арт, старается подчеркнуть всю серьезность предложения.

Когда Арт сворачивает на подъездную дорогу, «форд» проезжает мимо, потом, развернувшись, припарковывается через дорогу в полуквартале от его дома.

Арт провожает семью в дом и делает вид, будто забыл что-то в машине. Выйдя, он подходит к «форду» и стучит по стеклу. Когда оно опускается, Арт по пояс всовывается в салон, вбивает водителя в спинку сиденья, лезет в его левый нагрудный карман и выдирает оттуда бумажник.

Потом бросает бумажник с жетоном «Полиция Халиско» копу на колени.

– В доме моя семья, – говорит Арт. – Если ты напугаешь их, если даже только попытаешься запугивать, если они хотя бы заподозрят, для чего ты торчишь тут, я вернусь, возьму pistola, тот, что у тебя за поясом, и затолкаю тебе в задницу, да так, что он через рот выскочит. Понял меня, братец?

– Я только делаю свою работу, ты, братец.

– Так делай ее лучше.

Итак, Тио передал мне сообщение, думает Арт, заходя в дом. Оно означает: не вздумай подставлять друзей.

После почти бессонной ночи Арт наливает себе чашку кофе и глотает горячую жидкость, пока его семья просыпается. Потом готовит завтрак детям, целует на прощание Элси и едет в офис.

По пути он тормозит у телефона-автомата и ставит жирный крест на своей карьере: звонит в округ Пиэрс, Аризона, в департамент шерифа.

– Веселого Рождества, – говорит он для начала, а потом рассказывает им про восемьсот коробок кокаина.

После чего отправляется в офис и ждет звонка.

На следующее утро, когда Элсия возвращается домой из гастронома, ее начинает преследовать какая-то машина. Ничуть притом не таясь, следует за ней как привязанная. Элсия не знает, что делать. Ехать домой? Страшно вылезать из машины. И она сворачивает к офису Управления по борьбе с наркотиками. Она в панике: дети сидят на заднем сиденье. До офиса еще целых три квартала, как вдруг преследующая машина прижимает ее к обочине и из салона выскакивают четверо мужчин с оружием.

Главный мельком показывает ей жетон «Полиция Халиско».

– Ваше водительское удостоверение, сеньора Келлер, – произносит он.

Руки у Элсии трясутся, пока она нашаривает документы. Полицейский замечает:

– Какие славные ребятишки.

Элсия слышит будто со стороны свой ответ:

– Спасибо.

Она протягивает ему удостоверение.

– Паспорт?

– Он дома.

– Но вам полагается иметь его при себе.

– Я знаю, но мы здесь уже давно и…

– Может быть, слишком давно. Боюсь, вам придется проехать со мной.

– Но со мной дети…

– Я вижу, сеньора, но вы все равно должны проехать со мной.

Элсия чувствует, что вот-вот расплачется.

– Но как же дети?

Коп, извинившись, на минутку отходит к своей машине. Элсия сидит, стараясь успокоиться, минуты тянутся бесконечно. Она борется с искушением взглянуть в зеркало заднего вида, посмотреть, что происходит, и с желанием попросту выскочить из машины и убежать с детьми. Наконец коп возвращается. Наклоняется к окну и говорит с изысканной любезностью:

– Мы в Мексике с уважением относимся к семье. Всего вам хорошего.

Арт наконец дождался звонка.

Звонит Тим Тейлор сообщить, что до него дошли тревожные слухи и им требуется поговорить.

Тейлор все еще орет в трубке, когда за окном раздаются автоматные очереди.

План Б.

Сначала слышится рев машины, летящей на бешеной скорости, потом вступает автомат АК-47, а в следующий момент все уже лежат на полу под прикрытием столов. Арт, Эрни и Шэг, переждав несколько минут после того, как стрельба затихает, выходят взглянуть на машину Арта. От окон «форда-таурус» остались только осколки, шины спущены, и десятки огромных дыр зияют в бортах.

– Теперь вряд ли, босс, – замечает Шэг, – вы сможете сбыть его по сходной цене.

Через несколько минут появляются federales.

А может, они тут уже и были, мелькает у Арта.

Его везут в участок, там полковник Вэга с озабоченным видом говорит:

– Слава богу, вы не сидели в этой машине. Кто мог это сделать? У вас в городе есть враги, сеньор Келлер?

– И вы даже знаете кто, – огрызается Арт. – Ваш хороший мальчик Баррера.

Вэга с картинным изумлением распахивает глаза:

– Мигель Анхель Баррера? Но зачем ему это? Вы же сами говорили, что дон Мигель не фигурирует ни в одном вашем расследовании.

Вэга томит его в комнате для допросов три с половиной часа, в основном интересуясь его расследованиями якобы для выяснения мотива нападения.

Эрни побаивается, что Арт уже и не выйдет оттуда. Он устраивается в вестибюле и отказывается уходить, пока не появится его босс. А Шэг в это время едет в дом Келлера и говорит Элсии:

– С Артом все в порядке, но…

Когда Арт возвращается домой, Элсия в спальне упаковывает вещи.

– Я взяла нам билеты на рейс в Сан-Диего на сегодняшний вечер, – говорит она. – Поживем пока у моих родителей.

– Что случилось?

– Я боюсь, Арт. – И она рассказывает мужу о том, как ее преследовали, и про то, каково ей было услышать, что машину мужа расстреляли, а его самого отвезли в участок federales.

– Никогда раньше, Арт, я не была так напугана. Я хочу уехать из Мексики.

– Не бойся.

Элсия смотрит на него как на ненормального:

– Твою машину расстреляли, Арт.

– Они знали, что меня в ней нет.

– А когда они станут бомбить дом, то прежде проверят, что меня с детьми там нет?

– Семье они не станут причинять вреда.

– У них что же, – интересуется она, – существует такое правило?

– Ну да, – подтверждает он. – И вообще, охотятся они на меня. Тут личное.

– Что значит – личное?

Он долго тянет с ответом, и она не выдерживает:

– Арт, что ты имеешь в виду?

Он усаживает ее и рассказывает о своих прежних отношениях с Тио и Аданом Баррера. О засаде в Бадирагуато, об убийстве шестерых захваченных и про то, сколько лет он держал рот на замке насчет всего этого. Как это помогло Тио организовать свою Федерасьон, которая сейчас наводняет улицы Америки крэком, и что теперь он должен бороться и победить.

Элсия с сомнением смотрит на него:

– И ты взвалил весь этот груз себе на плечи?

Он кивает.

– Ты, похоже, очень сильный парень, Арт. Зря ты себя казнишь за прошлое. Ты ни в чем не виноват. Откуда ты мог знать, какая у Барреры цель?

– Иногда мне кажется, что я догадывался, только не хотел сознаваться себе в этом.

– И теперь, значит, ты должен искупить свою вину? Как? Уничтожить Барреру? Даже если это будет стоить тебе жизни?

– Ну… да.

Элсия, встав, уходит в ванную. Арту кажется, что ее нет целую вечность, на самом деле выходит она всего через несколько минут, идет в гардеробную. Вытаскивает его чемодан и швыряет на кровать.

– Поедем с нами.

– Не могу.

– Твой крестовый поход для тебя важнее, чем твоя семья?

– Нет, семья для меня самое важное.

– Вот и докажи это. Поедем с нами.

– Элсия…

– Желаешь остаться тут и вести справедливую борьбу? Прекрасно! Но если ты хочешь сберечь семью, то начинай упаковываться. Бери, чтоб хватило на несколько дней. Тим Тейлор сказал, он распорядится, чтоб остальные наши вещи упаковали и переправили по новому адресу.

– Ты говорила об этом с Тейлором?

– Он позвонил. Ты, кстати, этого не сделал.

– Но у меня не было возможности!

– И что, мне должно стать легче от твоих оправданий?

– Черт побери, Элси! Чего ты добиваешься?

– Чтоб ты уехал с нами!

– Ну не могу я!!!

Арт сидит на кровати, пустой чемодан рядом словно вещественное доказательство: он не любит свою семью. Но он же любит их, глубоко и сильно, а все равно не может заставить себя сделать то, о чем просит жена.

Почему не могу? – задает он себе вопрос. Может, Элсия права? И мне мой крестовый поход дороже семьи?

– Ты что, не соображаешь? – спрашивает Элсия. – Дело не в Баррере. Дело в тебе. Это ты сам не можешь простить себя. Ты одержим желанием наказать себя!

– Спасибо пребольшое за сеанс психотерапии.

– Да пошел ты, Арт! – Элсия защелкивает чемодан. – Я вызвала такси.

– Ну хоть позволь мне отвезти вас в аэропорт.

– Если сам не сядешь в самолет – нет. Я не хочу расстраивать детей.

Арт, подняв чемоданы, несет вниз. Стоит там, пережидая прощальные объятия с Хосефиной и слезы. Он присаживается на корточки обнять Кэсси и Майкла. Майкл ничего не понимает, а слезы Кэсси теплой влагой орошают щеку Арта.

– Папа, почему ты не едешь с нами? – спрашивает девочка.

– У меня тут работа. Но скоро я приеду.

– Но я хочу, чтоб ты с нами поехал!

– Вам будет весело с дедушкой и бабушкой, – успокаивает он.

Раздается звук клаксона, и Арт выносит чемоданы.

На улице шумит posada – местные ребятишки, наряженные Иосифом, Марией, королями и пастухами. Пастухи бьют посохами, украшенными лентами и цветами, в такт музыке маленького оркестрика, сопровождающего процессию по улице. Передавать чемоданы таксисту Арту приходится над головой детей.

– Aeropuerto^[70], – говорит Арт.

Пока водитель укладывает чемоданы в багажник, Арт усаживает детей на заднее сиденье. Он снова обнимает и целует их, удерживает на лице улыбку, прощаясь. Элсия стоит у передней пассажирской дверцы. Арт обнимает жену, тянется к губам, но она уклоняется, и поцелуй приходится в щеку.

– Я люблю тебя, – говорит он.

– Береги себя, Арт.

Элсия забирается в машину. Арт смотрит вслед, пока красные огоньки не исчезают в ночи.

Вдали слышится пение:

Войдите, святые пилигримы,
В этот скромный дом.
Жилище мое бедно,
Но дар этот идет от самого сердца…

Арт замечает белый «бронко», по-прежнему припаркованный через дорогу, и направляется к машине. По пути налетает на маленького мальчика, тот задает ритуальный вопрос:

– Приютите переночевать сегодня, сеньор? У вас есть комната для нас?

– Что?

– Переночевать…

– А, нет, не сегодня.

Наконец Арт добирается до «форда» и стучит в окно. Когда стекло опускается, он хватает копа, вытягивает его через окно и наносит три прямых жестких удара правой. Удерживая его за рубашку, Арт бьет его снова и снова с криками:

– Я же велел тебе не лезть к моей семье! Я приказывал – не лезь к моей семье!

Кто-то с трудом отрывает его от копа.

Арт сбрасывает их руки и направляется к дому. Полицейский как свалился, так и лежит на том же месте. Арт оборачивается: коп тянется и выдергивает из-за пояса пистолет.

– Ну-ну, давай! – подначивает его Арт. – Давай, сукин ты сын!

Коп опускает пистолет.

Арт пробирается через ошеломленную толпу и входит в дом. Опрокинув пару стаканчиков крепкого виски, он отправляется спать.

Рождество Арт проводит с Эрни и Тересой Идальго, по их настоянию и вопреки своим возражениям. Приходит он к ним уже поздно, ему больно видеть, как Эрнесто-младший и Хьюго разворачивают свои подарки, но он тоже принес им игрушки, и мальчишки, ошалевшие от радостного возбуждения, скачут вокруг него, визжа:

– Тио Артуро! Тио Артуро!

Есть Арту совсем не хочется. Но Тереса приложила столько стараний, чтобы приготовить традиционный обед с индейкой (традиционный для него, но не для испанской семьи), что он принуждает себя съесть огромную порцию индейки с картофельным пюре. Он настаивает, что поможет убрать со стола, а на кухне Эрни говорит ему:

– Босс, мне предложили перевод в Эль-Пасо.

– Да?

– Наверное, соглашусь.

– Хорошо.

У Эрни в глазах слезы.

– Это все Тереса. Она боится. За меня, за мальчиков.