– Слушай внимательно, Лена. Говорю один раз. Твой чудный муженёк связался с плохой компанией. Я давно копаю под Воронова. Цель – уничтожить, засадить надолго, а лучше навсегда, собрав доказательства его грехов. Если бонусом пойдёт мэр, то я буду безмерно счастлив. Он об этом знает. Но Шакал настолько самовлюблённый говнюк, что идея свалить за границу и исчезнуть навсегда не для него. Не знаю, как он нашёл твоего мужа, но факт таков: решил отмытого до противного блеска Рому поставить на своё место и предоставить мне. Вопрос лишь в верности Орлова. Такого человека необходимо придавить, чтобы не посмел дать заднюю. Тогда и было организовано покушение на Аронова. Попытка оказалась неудачной, но не в этом была суть. Рожа Орлова, так похожего на Шакала, попала на камеры, и я, потирая руки, помчался к Воронову, где неожиданно семьдесят человек подтвердили его присутствие на приёме в момент покушения. Стали копать, выясняя личность мужчины, покушавшегося на Аронова. И нашли: имя, место проживания, родственников. Но когда ребята пришли по указанному адресу, там уже жил хер знает кто. Твой муженёк подчистил хвосты, продал квартиру и растворился в неизвестности. Отвечу на вопрос, который тебя тревожил: да, насрать ему было на тебя и дочь, потому что он спасал свою задницу. В тот же день пустили ориентировки по новостям и обклеили ими каждый столб, а ещё через сутки тебя заметили на вокзале. Проверив документы, подтвердили – жена и дочь. Те полицейские, что дежурили на вокзале, работают на меня. Здесь ты оказалась не случайно, Лена. Предположения, что ты связана с мужем, не подтвердились. Вот только различить, кто есть кто – Воронов или Орлов, – в нужный момент способна лишь ты. Увидев тебя на приёме, Шакал решил, что теперь мы заодно, а единственный человек, который может слить такой гениальный план, – ты. Решение: либо переманить, либо убрать с дороги. Первое не выгорело, второе осуществимо. И начал он с девочки. Затем была бы ты. Улавливаешь ход моих мыслей? – Неуверенно киваю, не успевая воспринимать всё, что говорит Островский. – Теперь у тебя два варианта. Первый: ты можешь покинуть этот дом прямо сейчас. Насильно удерживать не стану. Не проживёшь и суток в свободном полёте. Второй: ты ставишь подпись на договоре, надеваешь кольцо и играешь роль моей жены до определённого момента. Вопрос вашей с Таисией безопасности становится моей проблемой. Я выведу тебя из игры. Но не сейчас. – Отпускает руки и отходит к двери. – У тебя есть пять минут. Решение за тобой.

Закрываю глаза и растираю пульсирующие виски, желая избавиться от головной боли, которая лишь усиливается. Возможно, Островский выдумал всё это, чтобы заставить играть по своим правилам, но я хорошо помню день, когда нашла в ванной пистолет, спрятанный Ромой. Из него он стрелял в Аронова и не придумал ничего лучше, как принести оружие в квартиру. Каждое действие мужа становится логически понятным, если учесть желание спастись самому, не отягощая себя балластом в лице меня и Таси. Ему было плевать тогда, а сейчас и подавно.

Подхожу к окну, замечая на улице Гришу и Тасю. Они носятся вокруг фонаря, освещающего дорожку, и, открыв рот, наперегонки ловят снежинки языком. Редкий пушистый снег, хлопья которого медленно опускаются на землю, позволяет себя поймать. Большой парень и маленькая девочка заливисто хохочут, сражаясь за снег, возможно последний в этом году. Личико Таси искрится счастьем, когда она, подпрыгнув, захватывает сразу несколько снежинок, выигрывая у Гриши. Она спокойна и расслаблена, чувствует себя в безопасности за высоким ограждением рядом с людьми, к которым привыкла.

Я могу поступить по-своему и уйти, не согласившись играть по правилам Парето. В этом случае там за воротами ждёт лишь неизвестность, наполненная опасностью и страхами. Не зная, насколько решительным может быть Воронов, сложно сказать, способен ли он убрать нас с Тасей с дороги. Но испытывать судьбу не желаю, поэтому вытираю почти высохшие слёзы, разглаживаю форму ладонями, словно перед ответственным выходом, и уверенно направляюсь в кабинет Аронова.

Вхожу, не проронив ни слова. Беру ручку и подписываю каждый лист договора. Адвокат лишь успевает переворачивать страницы, указывая пальцем на нужную строку.

– Свидетельство о браке, – выкладывает передо мной документы, – об удочерении, новое свидетельство о рождении девочки, ваш экземпляр брачного договора, новый паспорт.

Быстро пробегаюсь по строчкам, которые пестрят таким непривычным «Островская». И когда только Парето успел? Хотя чему я удивляюсь? Нет ничего невозможного для того, кто сделал невозможной собственную жизнь. И пока изучаю новую для меня информацию, Костя надевает на мой палец кольцо, а затем и на свой.

– А теперь «горько»! – Три пары глаз смотрят на улыбающегося Аронова, которому кажется, что шутка пришлась к месту. – Простите, – прокашливается, – не смог удержаться.

– Я могу идти, Константин Сергеевич?

Кольцо на пальце ничего не решает. Брак, по всей видимости, фиктивный, таковым и останется.

– Можешь.

Забираю поднос и пустые кружки, возвращаясь на кухню. Вижу Петровну и, вспоминая слова Парето, не могу удержаться от вопроса.

– Вы всё знали?

Женщина оборачивается, смотрит с явным вопросом в глазах, не понимая, о чём её спрашивают.

– Тогда, на вокзале, вы ведь не случайно ко мне подошли? По приказу Парето? Вам было приказано привезти меня под любым предлогом?

– Лена… – стонет, отвечая согласием на все мои вопросы.

– Вам действительно нужна была помощница или же это лишь предлог?

– Нужна была. Всё, кроме причины, по которой ты здесь оказалась, правда.

– Спасибо и на этом.

Все в этом доме «честно» лгали, заботливо проникшись моими проблемами. Вижу Тасю и Гришу, которые до сих пор на улице. Интересно, он был в курсе? Хотя мне всё равно: парень закрыл собой ребёнка, не думая о последствиях. За одно это я ему безмерно благодарна. Зову дочку, указывая на позднее время.

– Лен, всё нормально? – с тревогой во взгляде интересуется Гриша. – Глаза красные, вид растерянный.

– Всё отлично. Просто теперь я жена Парето.

Оставляю ошарашенного парня, заходя в коттедж. Купаю Тасю, которая как заведённая не может остановиться, делясь впечатлениями о проведённом дне, и укладываю спать под звуки собственного голоса, надеясь, что меня не потревожит очередное сообщение с приказом от Островского.

Глава 21

Телефон вибрирует, и я открываю сообщение, уже зная, от кого оно. Мне бы побыть в одиночестве, чтобы хоть немного разобраться с той кашей в голове, что оставили события сегодняшнего дня. Ещё не до конца осознала значение слов Островского, а тот факт, что я его жена, не приживается во мне. Но я сползаю с постели, чтобы не разбудить Тасю, и иду в соседний коттедж, надеясь получить ответы на вопросы, которые нескончаемым вихрем носятся в голове и не дают покоя.

– Быстро, – комментирует Островский, как только вхожу. – Сегодня не пропустила сообщение.

– Сегодня всё не так, как вчера. Сегодня вы мой муж. Как бы странно это ни звучало.

Парето подвигает ко мне бокал с виски, предлагая составить компанию, и я соглашаюсь, отпивая глоток. Он мне нужен, потому что внутри всё звенит от напряжения и неприятия его условий.

– Колечко хорошо смотрится, – кивает на мою правую руку, а затем переводит взгляд на свою.

– Думала, вы его носить не будете.

– Ну почему же, буду, – довольно улыбается. – Мало того, новость о нашем браке ушла в прессу, и завтра каждый в городе узнает о счастливом событии в моей жизни. По этой причине оно, – демонстрирует руку, – останется на месте.

– Я правильно понимаю, брак фиктивный? – Он согласно кивает. – С какой целью?

– Последние полгода я вёл себя слишком нагло, копая под мэра и Воронова. Перекрыл незаконные денежные потоки, сорвал несколько важных сделок и продал бо́льшую часть бизнеса конкурентам, значительно усилив их позиции. Остальное переоформил на подставных людей, скинув с себя почти все активы. В общем, сделал всё то, что обычно делают люди, готовые отойти в мир иной или оказаться надолго в местах не столь отдалённых. Много лет не мог себе позволить скандал, связанный с моим именем, а сейчас очень даже могу. Громкие разоблачения затронут и меня, и все в этой тёмной истории получат по заслугам. Противостояние с Вороновым достигло пика, но на данном этапе я не готов скинуть его со скалы, ожидая дополнительной информации. Потому что появился ещё один игрок – твой муж. Теперь уже бывший.  Мне нужно время, Лена. Недолгий период затишья. Шакал в курсе, что мне нечего терять. Я пойду до конца в любом случае, а ход с браком организован для видимости: молодая жена, дочка, новый этап в жизни. Смотрите, Константин Сергеевич развернулся в другую сторону и решил провести остаток дней в маленьком, уютном гнёздышке, ублажая красавицу-жену. – Расставив руки в стороны, Парето натягивает искусственную приторную улыбку, отражающую положение, в котором мы оба оказались.

– В таком случае вы могли выбрать себе в жёны любую.

– В моём случае, Лена, – указывает на своё лицо, – проблема в том, чтобы найти женщину, которая будет смотреть на меня если не с любовью, то хотя бы без отвращения. А правдивость в данном случае обязательна. К тому же ты единственная, кто может отличить Воронова от Орлова. Так что я, можно сказать, закрыл два острых момента разом.

– Для этого спали со мной?

– Знаешь, ты умная. Но любая умная женщина становится глупой, когда влюбляется. Женская особенность – жертвенность ради любви порой безгранична и неконтролируема. Я это понял в тот момент, когда ты несколько суток просидела около моей кровати, вот здесь, – указывает за спину, – лишая себя сна, отдыха и нормального питания.

В тот самый момент, когда Костя хрипел и корчился от боли, у меня внутри всё переворачивалось, а опасения за него разрывали на части. Но, оказывается, он всё это использовал против меня, грамотно применив в собственной непростой ситуации. Мне не стыдно. Не может быть стыдно за то, что чувствуешь к человеку, которому ты безразличен. Просто я обычный человек, а Парето тот, кто использует мне подобных для достижения поставленной цели.

– Мне за это не стыдно. В жизни можно контролировать всё, кроме чувств.

– У меня же получается.

– Ну да, – усмехаюсь, – только не в бреду.

– Я что-то говорил? – Киваю. – Относительно тебя? – Снова кивок. – Не обращай внимания. Галлюцинации – штука интересная, всякое привидится.

– И не думала. Те слова были произнесены другим человеком. Вот этим, я предполагаю, – достаю из кармана фото и выкладываю перед Островским. – Тот, на кого я смотрю сейчас, не имеет к нему никакого отношения.

Костя берёт в руки снимок и на несколько минут словно проваливается в прошлое. Переводит на меня задумчивый взгляд и, смяв фото, выбрасывает в мусорное ведро.

– Этого человека больше нет.

– Он есть. Просто закрыт ото всех. Я думаю, что там, – указываю на его грудь, – умирает целая вселенная. Вы прогибаетесь под весом собственной душевной боли, терзаний и обид. Устали от самого себя: мыслей, домыслов и тревог. От невозможности не контролировать, не забегать вперёд и не оглядываться назад. Вы выстраиваете многоходовые планы, а построить собственное будущее не способны. Что это: глупость или трусость?

Островский недолгое время сканирует меня глубоким взглядом, от которого всё внутри переворачивается, а затем заливается хохотом, откинув голову назад.

– Думаешь, побывала в моей постели несколько раз, посидела у кровати пару дней и поняла мою суть?

– Говорю то, что вижу.

– Меньше говори, контролируй эмоции и относись к нашему браку ровно. Создавать семью не планировал, дети мне не нужны. Я не знаю, Лена, что ты нафантазировала в своей хорошенькой головке, но советую избавиться от этих мыслей, – чеканит каждое слово, добивая меня. – Завтра поедем в город. Моя жена должна выглядеть прилично. Ты записана к гинекологу, я хочу быть уверен, что проблем не будет. А уже послезавтра мы посетим одно мероприятие в качестве супругов.

– Что я получу за свои услуги? – Бровь Парето вопросительно подскакивает. – Я играю роль вашей жены, насколько я поняла, убедительно и с чувством. Помогаю с Вороновым или Ромой, смотря кто предстанет передо мной, и поддерживаю в любом вашем начинании. Что взамен? Безопасность Таси – это основное, а ещё?

– Ты начинаешь задавать правильные вопросы, Лена, – расслабляется и наполняет стакан виски. – Когда всё закончится, ты станешь богатой вдовой. Бессовестно богатой, Лена. Тебе больше никогда не придётся экономить, работать и ущемлять своего ребёнка.

– Вы планируете умереть? – сглатываю, услышав о смерти, к которой себя готовит Костя.

– Или надолго сесть. На этот случай имеются инструкции. Ты при любых раскладах остаёшься в плюсе, получив значительную сумму. Всё честно: отыгрываешь роль, я за это плачу. Куплю твою любовь на время, – поднимает бокал, обозначив тост.

А мне тошно, что Островский всё измеряет цифрами, даже то, чему цену назначить невозможно. Видимо, этот человек настолько смирился с моделью отношений «товар – деньги», что переубедить его не представляется возможным. И делать этого я не намерена, поэтому поднимаюсь, направляясь на выход, но Парето быстро реагирует и преграждает мне путь.

– Ты не ответила на моё предложение.

– Два часа назад, когда я стала вашей женой, вы не спрашивали моего мнения.