Ожидая, когда слуги подготовят для него новую комнату и найдут чистые вещи, принц вышел прогуляться. Он поймал себя на мысли, что ощущает себя как во времена, когда ни знание, ни ответственность не давили на его плечи. Тогда он был юн и полон надежд на великое будущее вдали от своей большой и шумной семьи.

Дар Гронидела открылся в пять лет. Еще пять лет он пугал братьев и слуг, играя с маной как ему вздумается. Иллюзии – страшное оружие. И глупцы те, кто их не опасается. Гронидел едва не довел до самоубийства одну из служанок: она так сильно испугалась мари огненного дракона, что попыталась удрать в окно из комнаты в башне. Сам же Гронидел в последнее мгновение успел схватить деву за платье, благодаря чему она не рухнула камнем вниз и осталась в живых. Тогда Грониделу было десять лет, и он отчетливо понял, что игры с иллюзиями вполне способны кого-то убить.

Больше принц ни братьев, ни слуг не пугал. Общительный ребенок, он старался привлечь к себе внимание взрослых другими способами. Устраивал мелкие проказы, много шутил и еще больше болтал. Гронидел рассказывал вымышленные истории о нечисти, богах и своих приключениях. И его слушали. Правда, потом оказалось, что только слуги и только потому, что Гронидел был их принцем.

Когда в двенадцать лет мальчика отправили в Небесный замок, он не задал себе вопроса, сколько продлится его обучение. Принц был уверен, что пробудет в гостях не больше пары месяцев и вернется домой. Однако когда верховный повелитель силы, нынче покойный Янтарный Сокол, сообщил ему, что обучение в замке займет минимум пять лет, сердце Гронидела упало.

Конечно, он не позволил себе проявить слабость и заплакать, но Янтарный Сокол и без того все понял: зальтийского мальчика не желали видеть дома и спровадили постигать науки о мане на максимально долгий срок.

За пять лет Гронидел вырос. Своих родных он видел редко: в первые годы обучения короткие визиты отца и матери казались слишком скоротечными, а после смерти матери отец и вовсе перестал его навещать.

Это не испортило характер младшего принца, наоборот, он стал больше шутить и еще прилежнее учиться. Многие считали, что Гронидел попросту не умеет грустить и его постоянно прекрасное настроение – дар богов. Энергичный и предприимчивый, он быстро завоевал себе репутацию рубахи-парня, который со всеми ладил. Поэтому, когда Янтарный Сокол объявил, что Гронидел станет одним из гонцов смерти, другие повелители силы пришли в ужас. Конечно, ведь гонцы смерти являлись самыми талантливыми и одаренными среди повелителей. И именно они казнили предателей, посмевших нарушить законы ордена. Гонец смерти – это прежде всего палач, а палач, который способен втереться в доверие и найти подход к каждому, опасен вдвойне.

В восемнадцать лет Гронидел вернулся в Солнечный замок в мантии повелителя силы и с гордо поднятой головой. Он уже носил второе имя и считался самым юным из гонцов смерти. Серебряное Зеркало не спешил хвастать перед родней своими достижениями, а умолчав о них, быстро понял, что Солнечный замок не то место, где ему следовало находиться.

Так зальтийский мальчик, рубаха-парень и большой шутник отправился покорять Великий континент.

С тех пор минуло восемь лет. Теперь самый старший брат Гронидела правит Зальтией. Все остальные члены большой и шумной семьи погибли во время нападения Дуона и его прихлебателей. А сам Гронидел здесь, грязный и вонючий после стольких приключений, сидит на стоге сена у хлева и пялится в небо, на котором стали появляться звезды.

– Вот ты где!

Услышав голос Огненной Ведьмы, Гронидел невольно вздрогнул. Он опустил голову и устало взглянул на свой личный ночной кошмар.

– Они отправили все мои вещи в Звездный замок, – жаловалась Сапфир, едва не топая ножками от злости. – А в моей комнате теперь живет инайская дера-ученица!

– Нас месяц как похоронили, – напомнил Гронидел и вновь уставился на звезды. – Дай слугам время, и они подготовят тебе новую комнату. А вещи тебе из Звездного замка привезут.

– Ага, как же! – взмахнула руками Сапфир и начала забираться на стог сена, чтобы примоститься рядом. – Их за ненадобностью наверняка раздали всем желающим.

Принцесса толкнула мужа в бок, чтобы подвинулся, и тут же поудобнее устроилась. Пахло от нее далеко не розами, и Грониделу показалось странным, что этот аромат ему вовсе не претил.

– Тебя не беспокоит, что обитатели замка косятся на нас и стараются не приближаться? – Сапфир указала на слуг, которые в спешке покидали хозяйственные постройки близ хлева и разбегались, кто куда.

– Ты спугнула их своими воплями.

– Неправда. – Ведьма понизила голос.

Гронидел улыбнулся ее заговорщицкому тону.

– Люди склонны бояться того, чего не понимают. Мы для них не иначе как пара призраков, а объяснять всем и каждому, что с нами произошло, я не могу.

– Для начала мне объясни, – прошептала она. – Как случилось, что мы угодили в разрыв пространства и времени?

Принц вскинул брови и удивленно покосился на Ведьму, что с такой легкостью разбрасывалась умными словами. Сапфир, заметив его реакцию, протараторила:

– Я перечитала много книг из твоей коллекции.

Гронидел нервно почесал лоб и отвернулся.

– Не помню, чтобы оставлял в кабинете трактат «О мирах и времени», – невесело констатировал он.

– Он хранится в твоей тайной библиотеке в подвале. Туда Изумруд периодически захаживала.

– Следила за ней? – хмыкнул Гронидел.

– Будто ты не знал, что мы брали оттуда книги! – возмущенно выдала Ведьма и наклонилась вперед, настойчиво заглядывая Грониделу в глаза.

– Изумруд, как ты верно подметила, книги воровала, – сообщил он. – Но я всерьез полагал, что этим промышляла только твоя сестра.

– Ошибся! – твердо заявила Сапфир и хлопнула себя по коленям. – Но почему ты позволял Изумруд заимствовать книги без разрешения? Не проще ли было давать их ей прочесть?

– Изумруд больше интересует то, к чему ей ограничивают доступ. Тогда она занимается с особым рвением, а не спустя рукава.

– Моя младшая сестра не умеет отлынивать, – в укор пробубнила Сапфир.

– Вы не настолько разные, как ты думаешь. Вот тебе, например, больше нравилось таскать книги из моего кабинета, чем заниматься со мной в учебной комнате.

– Из твоего кабинета я таскала сугубо настойки, – с невозмутимым видом соврала Сапфир.

– Не оставляй я на полках литературу, специально для тебя созданную, ты бы так и не научилась контролировать дар. И хотя я не могу сказать, что ты прилежная ученица, но твои успехи меня радуют.

– Да что ты! – прыснула Сапфир.

– Я собирал крупицы знаний и объединял их в книги, которые могли бы помочь овладеть даром огневика, – совершенно серьезно заявил Гронидел, не разделяя веселья женушки. – Но разве ради твоей благодарности я это делал?

Сапфир оборвала смех и насупилась.

– Конечно, нет. Ради безопасности окружающих, – ответила она.

– Ты судишь однобоко. Огневик может навредить не только окружающим, но и себя сжечь.

– Или ошпарить, – добавила принцесса, рассматривая собственные ладони.

Он взял ее за руку. Гронидел и сам не знал, зачем это сделал, но Сапфир не вырвалась и только вопросительно взглянула на него.

– Какое правило ты забыла, оказавшись под дождем? – тихо спросил он, поглаживая указательным пальцем рубцы от воздействия маны на ее ладони.

– Что огневик способен мгновенно превращать воду в пар. – Она виновато опустила глаза, явно испытывая стыд за глупую оплошность, из-за которой навредила себе и не справилась с мохноногом.

– Иногда нам необходимо самим допускать ошибки, чтобы потом правило отскакивало от зубов, – прокомментировал Гронидел.

Сапфир, словно уязвленная его замечанием, вырвала руку и прижала ее к груди.

– Ты и впрямь создавал книги специально для меня? – спросила она после нескольких секунд молчания.

– Я способен это сделать, так как все знания храню здесь, – он постучал пальцем по виску.

Сапфир тяжело вздохнула.

– Хотела бы я, чтобы в моей голове была такая же искра. Постигать науки стало бы куда проще.

– Не желай того, о чем почти ничего не знаешь. Искра – не игрушка. Она лишает воспоминаний, способна свести с ума и даже убить.

– Как убивает тебя, – добавила принцесса.

– Верно, – согласился принц.

– Так что насчет нашего путешествия в будущее? Ты знаешь, что могло спровоцировать подобный прыжок?

– С радостью послушаю твои версии. – Принц вольготно откинулся на спину и сунул руку под голову.

– Вариант первый, – принцесса сжала кулак и разогнула палец, – боги притащили в наш мир свое устройство для пространственных перемещений и повторяют все то, что уже натворили три года назад. Вариант второй, – Сапфир разогнула другой палец, – вопреки запрету кто-то из нашего мира создает пространственные порталы и путешествует в другие миры. Вариант третий, – Ведьма легла рядом и разогнула средний палец, – мы сами что-то нарушили два года назад и теперь пожинаем плоды.

Гронидел нахмурился:

– Ты о нечисти, которая попала к нам из других миров и осталась здесь размножаться?

– Я о четырех месторождениях маны, которые мы взорвали с помощью юни.

Гронидел повернул голову к Сапфир и замер. Она смотрела на него своими алыми глазами и на мгновение показалась принцу слишком привлекательной. Принц мотнул головой, стряхивая с себя наваждение. Дева с отметками силы на лице, которые сплошной сеткой покрывали ее щеки и каплями стекали с век, должна была устрашать, а не привлекать!

– Вступи юни в цепную реакцию с маной, от нашего мира ничего бы не осталось, – справедливо заметил Гронидел.

– Ты рассуждаешь как всезнайка. Но наш мир отличается от мира богов. И есть области знаний, которые открыли повелители силы. Почему такие открытия интересовали наших создателей? И что еще, кроме маны, они хотели здесь найти?

– Давно в тебе пытливый ум проснулся? – прошептал Гронидел.

Сапфир проигнорировала его вопрос.

– Одинелла так и не рассказала, зачем боги создали наш мир и какие именно эксперименты в нем проводили. Да, они исследовали ману. Но разве у них самих не было материи, которую можно было изучать? Миров, подобных нашему, больше сотни. Зачем они создали их так много? Для чего?

Гронидел задумчиво смотрел в глаза Сапфир и молчал.

– Я как будто сама с собой говорю, – пожаловалась принцесса. – Ты вообще меня не слушаешь.

– Слушаю, – сказал он.

– Что-то непохоже.

Сапфир вдохнула и поморщила нос. Да, от него несло лошадиным потом еще больше, чем от нее. Но принцесса не обращала на это внимания, продолжая лежать слишком близко к нему. Не будь они женаты, это сочли бы за неподобающее поведение. Но ведь они женаты…

– Причин, по которым мог образоваться разрыв пространства и времени, гораздо больше, чем три, – спустя минуту безмолвия произнес Гронидел. – Взять хотя бы тебя и твое странное поведение в лесу. Ты сказала, что тебе приснился кошмар, и была уверена, что на нас нападет когтекрыл. Тем не менее, когда он появился, ты не смогла его сжечь. Растерялась? Возможно, – принц пожал плечами. – Или причина в другом.

– В чем же? – насупилась Сапфир.

– Во сне твое тело потратило слишком много сил на создание разрыва пространства и времени, чтобы заглянуть в будущее и предугадать события.

Сапфир возмущенно вскинула брови, а затем и вовсе фыркнула.

– Намекаешь, что это я перебросила нас на два месяца вперед?

– Я не намекаю, а говорю как есть. – Гронидел снова уставился в потемневшее небо. – Я никогда не встречал провидцев, но в трактате «О мирах и времени» сказано, что они способны создавать окна в будущее и подглядывать за событиями. Если ты и впрямь видишь во сне будущее, то что мешает тебе создавать пространственно-временные порталы, когда ты бодрствуешь?

Принцесса отвернулась и села.

– Я едва огонь подчинять научилась. Неужели теперь меня поджидают еще и другие проблемы?