Я повернулась к мужчине:

– Думаю, на этом мы и прекратим этот разговор.

– Да. Меньше разговоров, больше сидения на лице.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но мой разум отключился.

Дик наклонил голову и прищурил глаза, видимо, всё больше увлекаясь мной. Он изучал меня, как если бы я была «Моной Лизой» – чем-то уникальным, но чуждым его уму. Он смотрел так, словно пытался найти ключи к разгадке тайны, о которой я даже не подозревала. Почему он так меня изучал? И почему его взгляд заставил меня почувствовать одновременно панику и безопасность?

«Уходи, Стар».

Но я этого не сделала. Я не могла.

Мы стояли и молчали, пока вокруг нас пульсировал ритм музыки. В ушах отдавалась болтовня других гостей вечеринки.

Почему он всё ещё смотрел на меня?

И почему я не могла отвести взгляд?

Я выдавила неловкую улыбку:

– Ладно, ну, это было… странно. Хорошо. Ага. Пока.

Я отступила в сторону. Моя рука коснулась его, и снова я почувствовала то же тёпло, как когда он поймал меня при падении.

Он наклонил голову и прищурился:

– Хочешь забыть?

В моём животе запорхали бабочки.

– Забыть это?

Он приблизился, его рот коснулся мочки моего уха. Горячее дыхание таяло на замёрзшей коже. Он прошептал:

– Всё это.

Мой желудок скрутило. Я подняла взгляд и снова встретилась с зелёными глазами, в которых блестели карие искорки. Я увидела это снова – вспышку боли в его глазах. Она была недолгой, но она была. Скрытая за тайнами и историями, которыми он никогда ни с кем не делился. Часть меня твердила, что я это выдумала, но нет. Боль была там. Я готова была в этом поклясться. Я чувствовала, как его печаль проходит через меня, что она держит меня в своей власти. Как волна от давно прогремевшего взрыва, задевшая мою душу. Я не только была свидетелем его темноты, но и чувствовала её через прикосновения.

– Кто тебя обидел? – спросила я в ответ.

Его глаза вспыхнули ещё раз. И вот она снова – печаль. Я ни в коем случае не ошиблась.

Его глаза ожесточились, и он ответил мне:

– Никто.

– Врёшь.

– Вру, – согласился он и тут же предложил: – Как насчёт того, чтобы врать друг другу… лёжа рядом?

Его рука всё ещё была на моём предплечье, и жар, который он посылал по моему телу, взволновал мой разум. Мне понравилось его горячее прикосновение. Мне понравилось мерцание его боли. Мне понравилось, что он напомнил мне американские горки – ужасающие, но захватывающие и стоящие входной платы.

Ещё мне понравилось, что от него пахло дубом и лимонадом.

Когда я оглянулась, то заметила Уитни. Она подняла брови и кивнула, произнося «ГГ» в мою сторону.

Ага. Горячий-горячий мужчина.

В тот момент я осознала, что передо мной развернулось два пути. Я могла бы оставаться безопасной и скучной Старлет, которая всегда поступала правильно. Той, что делала осознанный выбор, думала о будущем и последствиях. Или я могла стать расстроенной Старлет. Девушкой, которая отключила мозг и выпустила наружу дикую сторону. Той, что позволила себе быть свободной, той, что хотела взобраться на этого человека как на дерево и занять подходящее место. Я больше не хотела быть «Чириос». Я хотела быть дном коробки «Фростед флэйкс», где находились самые замечательные кусочки. Сахарные, весёлые, вкусные.

Мой взгляд упал на его руку, а затем снова поднялся и встретился с этими глазами.

– Хорошо, – выдохнула я.

Он выгнул бровь:

– Что хорошо?

– Я хочу на тебе посидеть.

Он одарил меня дьявольской улыбкой.

И это мне понравилось.

Я развернула руку так, что теперь держала его за запястье, и потянула в сторону жилых комнат.

Глава 2
Старлет

Как только мы нашли спальню, я захлопнула и заперла дверь, закрывая нас в мире фантазий. Ожидание усилилось, стоило щёлкнуть замку, и звук сделал всё более реальным. Когда я на цыпочках повернулась к Дику, то обнаружила, что он жадно наблюдает за мной. Его дыхание стало прерывистым, руки прижались к бокам. Он оставался терпеливым, стоял на месте, будто ожидая, что я дам ему добро прикоснуться.

Я застенчиво усмехнулась, закусив нижнюю губу. Находиться в центре внимания было волнующе. Никогда ещё мужчина не смотрел на меня так… словно был голодным зверем, готовым к самому большому пиру в своей жизни. Дик подошёл ко мне и прижал к холодной двери. Моя спина мягко коснулась дерева – большие руки Дика не позволили мне удариться.

Он навис надо мной, его нос коснулся моего. Я почувствовала дыхание Дика у самых губ: выдох сменился вдохом за секунды до поцелуя. Язык проник в мой рот, испытывая, пробуя.

Дик скользнул рукой вверх по моей майке, лаская кожу, и углубил поцелуй. Голову закружило – я еще боялась обжечься, как бывает с незнакомым острым блюдом, и вместе с тем меня охватило предвкушение. Мои руки обвили плечи Дика. Когда он прижался ко мне и ладонью обхватил шею сзади, я ощутила дрожь между бёдрами. Моё тело выгнулось к нему, я была не в силах вспомнить, как было до того, как его тело переплелось с моим. Я чувствовала себя грязной, но мне хотелось, чтобы он сделал всё ещё грязнее. Я хотела, чтобы он уничтожил меня всеми возможными способами. У стены. На комоде. Прислонившись к кровати. Я никогда раньше не чувствовала себя так – под кайфом от поцелуев.

Неужели именно так должен был ощущаться поцелуй?

Мощный? Голодный? Эйфорический?

В этом ли заключалась суть греха?

Не поэтому ли люди отбросили осторожность?

Его руки продолжали исследовать меня. Ягодицы, бёдра, изгибы… От каждого прикосновения тело пробирала томительная дрожь. Он наклонился к моей шее, а левой рукой расстегнул ремень на моих джинсах. Дик зарычал и провел языком по моей ключице, пробуя на вкус, заставляя выгнуть шею. Как только ремень был снят, он расстегнул джинсы и стянул их вниз. Я быстро сбросила их, швырнув вместе с туфлями в угол комнаты.

Дик сделал паузу, придержал пальцем мой подбородок, чтобы встретиться взглядом. Он снова проник в мою душу: прочел только что созданные страницы, пропитанные чернилами неприятностей и написанные курсивом греха.

Всё замедлилось.

У меня перехватило дыхание.

Он был таким впечатляющим без всяких усилий.

Его глаза нарочно ловили мои, как будто он что-то искал, какой-то ответ в моих карих глазах.

– Хорошо? – прошептал он и прикоснулся своим ртом к моему.

Моё сердцебиение участилось, когда пришло осознание.

Он не брал меня, он оказывал мне честь. Он не только надеялся доставить удовольствие себе, но и спрашивал разрешения. По какой-то причине это меня только больше возбудило.

– Хорошо, – выдохнула я.

С этими словами его губы снова встретились с моими. Его поцелуи приводили меня в восторг. Мой мозг был затуманен, а сердце трепетало. Мне нравилось, как он относился ко мне. Мне ужасно нравилось, если быть честной. Он был раем, смешанным с адом, падшим ангелом, который всё ещё мог каким-то образом парить.

Когда он разорвал поцелуй, то поднял края моей майки и швырнул её в угол комнаты. Его руки обхватили мой бюстгальтер. Дик наклонился, оставляя поцелуи вдоль изгибов моей груди. Он опускался всё ниже и ниже, ощущая каждую частичку меня, приближаясь к линии трусиков.

– У меня день рождения, – выдавила я.

Я не знала, почему эти слова вырвались из моего рта. Или почему мой разум пытался выйти на передний план и отодвинуть желания в сторону.

Эти каре-зеленые глаза снова поймали мой взгляд. Он в замешательстве наклонил голову, ожидая, пока я расскажу больше подробностей.

Я прочистила горло.

– Мой парень сегодня мне изменил. В мой день рождения.

– Придурок, – прорычал Дик почти в защитной манере.

Я хмыкнула:

– А я думала, придурок – это ты.

– Поверь мне, так и есть.

Он провёл пальцем по тонкой ткани трусиков, не сводя с меня глаз. Затем сдвинул их и позволил мне снять. Его руки упали на мои бёдра, и он поднял меня.

– Подожди! – покачала я головой.

На долю секунды я стала слишком застенчивой. Мне ни капельки не было стыдно за свои формы. И всё же я волновалась, что, возможно, я не такая лёгкая, как другие женщины, с которыми он привык общаться.

– Ты повредишь спину. Я немного фигуристее, чем среднестатистическая студентка. Ты не сможешь поднять меня, как…

– Я тебя понял.

Он говорил, пока его руки бродили по изгибам бёдер, касались живота.

– Я хочу тебя, – прошептал он.

Он целовал те части меня, которых Джон избегал. Дик помассировал кожу, а затем обхватил руками ягодицы, без усилий поднял меня на руки и отнёс к кровати. Я была почти уверена, что именно тогда произошёл первый оргазм за ночь.

– Ты моя сегодня вечером.

Он клялся мне низким голосом, полным желания и нужды.

– Теперь хватайся за изголовье, – приказал он, укладывая меня на себя. – И позволь мне тобой полакомиться.

Рациональная часть моего разума отключилась, когда он поднял моё двухсотфунтовое тело в воздух и усадил к себе на грудь. Он схватил меня за талию и поднял на своё лицо, а я потеряла из виду реальность. Его язык скользил внутрь и наружу, заставляя меня плакать от удовольствия. Мои бёдра покачивались у его рта, у его влажной бороды.

Я схватилась за спинку кровати. Он пожирал меня, как будто я была его последним ужином, ласкал языком мой клитор и сосал его. Он пил меня, как заблудившийся в пустыне, и я хотела утолить его жажду. Я чувствовала, что он нуждался во мне так же сильно, как и я в нем.

– Я сейчас… я… – захныкала я, чувствуя, как ощущение оргазма усиливается с каждой секундой.

Мои ногти впились в спинку кровати, когда он вновь уткнулся в меня.

«Да, да, да, пожалуйста…»

Дик ускорился, как будто мог услышать мою мысленную просьбу. Я выгнулась назад, схватив его за ноги, двигаясь так, будто его язык был ритмом, а мой клитор – любимой мелодией.

Я потеряла голову, дрожь оргазма заставила меня громко закричать. В тот момент, когда он показался мне слишком сильным, слишком мощным, я начала отстраняться, но Дик обхватил меня руками за бёдра и сказал: «Пока нет», затем потянул обратно, требуя большего. Вот тогда стало хорошо. Именно тогда я действительно достигла пика. Я бы просила большего, но он и так свободно, бескорыстно дал мне все, направляя и поддерживая. Он заставил меня почувствовать себя королевой и работал так, словно был не более чем крестьянином, пытающимся заслужить моё расположение. И всё же я прыгала на его лице, как если бы он был королём, а я хотела быть его покорной слугой.

Выгнувшись назад и прижавшись к нему, я почувствовала, как его член скользнул по моей спине. Он был абсолютно готов к игре. Ощущение пульсации у позвоночника только заставило меня хотеть его ещё больше.

Когда я кончила, Дик положил меня на живот. От удовольствия в его глазах мои щёки вспыхнули, и меня охватила волна застенчивости. Его борода блестела от моей влаги, потом он резко вытер её рукой. Он улыбался как Аид, и мне хотелось быть его Персефоной.

– С днём рождения, – прошептал Дик, притягивая меня к своему лицу и целуя с моим привкусом. – Ты удивительная. Каждая частичка тебя.

Похвала поразила меня так, как никогда раньше. Я никогда не была с мужчиной, который восхищался бы мной в постели словесно. Это только увеличило мою уверенность в себе.

С ним моё тело делало то, о чём я даже не подозревала. Я не знала, что оно может так хорошо реагировать на правильные слова, похвалу и прикосновения. Он изменил меня не только физически, но и морально. Он заставил меня насладиться моими женственными формами, исследовать себя по-новому.