Александр «Котобус» Горбов: Дядя самых честных правил. Книга 4

Глава 1 – Лагерь русской армии

– Я вас не понимаю, сударь.

Рокк состроил надменное выражение лица. Но в глазах у него гнев смешивался со страхом, а уголок рта нервно дёргался.

– Прошу не задерживать меня. – Голос майора предательски взвизгнул. – Я на службе!

Он развернулся на месте и чуть ли не бегом бросился от меня. Причём не в особняк, куда направлялся до столкновения, а в обратную сторону. Бежишь, трус? Ну уж нет, отпускать я тебя не намерен, уродец малодушный. Это тебе не крестьян мучить, я заставлю ответить по-настоящему.

– Константин Платонович!

Увы, пуститься в погоню за Рокком я не успел. От штаба спешил Суворов, на ходу придерживая треуголку.

– Константин Платонович, вот ваше назначение, – Суворов передал мне лист бумаги. – Но, боюсь, у меня для вас не слишком радостные новости.

– Что случилось?

– Патрули доложили о подходе прусского корпуса Веделя. Два часа назад пришёл приказ командующего выдвигаться на соединение с остальными частями армии.

Я поморщился. Похоже, мечтам привести себя в порядок и выспаться в нормальной кровати не суждено пока сбыться.

– Полагаю, батарея Корсакова уже ушла из Цюллихау, – продолжил Суворов, – но вы её быстро догоните. До места встречи всего десять вёрст по дороге на северо-запад. Если вдруг собьётесь с пути, ищите деревню Пальциг, около неё ставка командующего.

– Благодарю, Александр Васильевич.

– Не за что. Простите, должен оставить вас. Переезд штаба – это как три пожара и два наводнения разом.

Суворов умчался по своим делам, а я с досадой огляделся. Рокк, естественно, сбежал, и теперь непонятно, где его ловить. Если он смоется из армии, возьму и отправлю за ним Кижа – поручик будет рад выследить мерзавца, от него масону вряд ли получится скрыться.

Кстати, о Киже: поиск квартиры придётся отменить. Я потянулся через эфир к мертвецу и приказал срочно вернуться. Увы, не играть ему сегодня в карты.

* * *

Ещё до сумерек мы добрались в лагерь русской армии возле Пальцига. Пропустить его было невозможно: такая прорва народу, будто шило в мешке, даже если не увидишь, то почувствуешь обязательно. Когда пятьдесят тысяч человек едят, пьют, справляют нужду и меняют портянки, запах разносится на вёрсты вокруг. Вот и мы учуяли русскую армию, проезжая деревню Кай, а дальше найти лагерь было делом техники.

Мы переехали по мосту небольшую речушку, поднялись на возвышенность и окунулись в походный быт армии. Ёшки-матрёшки, ничего подобного я никогда не видел и не слышал. Ряды палаток, костры, крики, гул голосов, ржание лошадей. А поверх этого плывёт непередаваемый запах холостяцкого общежития, совмещённого с конюшней. Нет, нет, нет, армейская карьера точно не для меня!

Искать батарею Корсакова в таком столпотворении можно было бы несколько дней. К счастью, Киж сам вызвался найти её, хитро щуря глаза. Впрочем, он с этим прекрасно справился и вывел нас к палаткам артиллеристов меньше чем за полчаса. И ведь не ошибся! Я заметил знакомые лица солдат и благодарно хлопнул поручика по плечу. Молодец, однако!

– Константин Платонович, ваше разрешение на карты ещё в силе?

– В силе, – я усмехнулся, – если сможешь найти здесь картёжников.

Киж махнул рукой:

– Как же не быть? В полевом лагере офицерам особенно скучно, так что играют даже больше обычного.

– Ты помнишь, кого я просил найти?

Оскалившись, Киж кивнул.

– Даже не сомневайтесь, Константин Платонович, найду вам этого Рокка.

– А если сбежит?

– Так ещё лучше – по следу идти легче, чем в толпе искать.

– Хорошо. Тогда до утра свободен.

Киж спешился, поклонился и мгновенно растворился между палатками. А я с Васькой отправился искать Корсакова.

* * *

– Уж и не чаял вас увидеть, Константин Платонович!

Корсаков вышел из палатки мне навстречу и крепко пожал руку.

– Я же обещал, Иван Герасимович. Рад буду служить под вашим началом.

– Рад не меньше. Вы голодны? Тогда прошу в мою палатку, как раз собирался садиться ужинать.

Я спешился, отдал поводья Ваське и пошёл за Корсаковым.

Армейские палатки были рассчитаны на шестерых человек. Но майор, в силу начальственного положения, жил в своей один. Кроме походной койки, здесь стояли раскладные стульчики и стол, на котором его денщик уже расставлял тарелки.

– Присаживайтесь, Константин Платонович, поужинаем чем бог послал.

Еда на столе была самая простая, без изысков. Жареное мясо, хлеб, перья зелёного лука, какие-то овощи. Королём в окружении свиты между тарелок стоял стеклянный штоф с водкой.

– Назначение ко мне получили? – спросил Корсаков, наливая две рюмки.

Я протянул ему бумагу, выданную Суворовым.

– Очень хорошо. – Майор пробежал взглядом по строчкам. – Очень хорошо. Ну, за совместную службу!

Мы выпили, и я принялся накладывать себе в тарелку куски мяса. Научить что ли Ваську и денщика Корсакова жарить нормальный шашлык? То, что они делают с мясом сейчас, не слишком похоже на кулинарное изделие, скорее, так жарили убитого мамонта в каменном веке.

– Константин Платонович, – Корсаков разлил по второй, – я, честно говоря, теряюсь в догадках. Как вы попали в армию? Вы не шуваловский «птенец» и никогда не служили, как я вижу. Между тем чин не такой уж и маленький. Откроете секрет?

Прожевав кусок, я развёл руками:

– Это странная история, Иван Герасимович.

– С удовольствием её выслушаю.

– Не уверен, что могу распространяться обо всех подробностях… – Я прикинул, как лучше подать майору моё попадание в войска, и продолжил: – Скажем так, у моего Таланта есть специфические черты. И в армию я был отправлен, как бы точнее выразиться, для проверки лояльности. Послужить и делом доказать преданность Родине.

– А-а-а! – Корсаков несколько раз кивнул и шуточно погрозил мне пальцем. – Знаю такое. Любит высокое начальство проверять людей таким образом. Не вы первый, не вы последний. Даст бог, послужите, проявите себя, и вернут вас обратно. Зато потом высоко взлететь можете!

Я пожал плечами. Не хотелось бы мне туда летать, если честно. Другие планы у меня, совершенно не связанные с чиновниками, Тайной канцелярией и придворной жизнью.

– Видели уже нового командующего? – выпив ещё одну рюмку, спросил Корсаков.

– Нет, не довелось пока.

Майор вздохнул, кисло скривившись.

– Простоват он как-то, да и возраст не для подвигов. Что-то мнится мне, что пруссаку опять укороту не дадим.

– Кто знает, Иван Герасимович, посмотрим, как обернётся.

Я не стал продолжать эту тему и перевёл разговор на дела батареи. Не мне обсуждать генералов, тем более я знал по опыту – внешность порой бывает обманчива до крайности.

В Сорбонне мне как-то случилось быть свидетелем одного случая. Молодой дворянчик из обедневшего рода гулял в трактире и задел безобидного сухонького старичка. Тот возмутился бестактностью юнца и длинно выругался на него хитрым морским загибом. Дворянчик, будучи в подпитии, вспылил и вызвал старика на дуэль. Окружающие попытались было пристыдить, мол, негодно драться с пожилым человеком, но старик сам стал настаивать, желая защитить свою честь. Дуэль состоялась немедленно возле трактира и продлилась ровно две секунды, за которые старик заколол молодого наглеца. Оказалось, что это был ле сьер Жирар, автор книги «Новый трактат о совершенном владении оружием, с посвящением королю».

Так что я бы не стал оценивать Салтыкова по неказистой внешности. Кто знает, какие сюрпризы может подкинуть человек, служивший ещё Петру.

Ужинать мы закончили уже в сумерках. Корсаков любезно предложил мне поселиться в его палатке – места здесь много, да и ему не будет скучно в одиночестве. Я не стал отказываться и согласился. Так что засыпал под могучий храп Корсакова и далёкие выкрики часовых.

* * *

Утром я проснулся до рассвета. Поднялся, вышел из палатки и встал как вкопанный. На меня накатило странное ощущение: я чуял, как гончая перед началом охоты, что сегодня будет много крови, ужаса, криков и смертей. Точно мне нашёптывал это знание кто-то за левым плечом.

Несколько минут я стоял без движения, не в силах сдвинуться с места. И лишь голос Васьки вывел меня из ступора.

– Вашбродь, случилось что? Раненько поднялись, не играли подъём-то ещё.

– Всё нормально, Вася. Люблю рано вставать. А ты чего поднялся так рано?

– Мундир ваш почистил, вашбродь. С вечеру темно было, а сейчас и не мешает никто.

Я кивнул ему и спросил:

– Вода есть? Умыться бы не помешало.

– Только холодная, вашбродь. Если желаете, могу подогреть…

– Давай какая есть.

Я скинул рубашку, наклонился, и Васька стал лить воду мне на шею и спину. Ах, хорошо! Холодная вода мигом выбила из меня всё наваждение, разгоняя кровь и прочищая голову. Фыркая и разбрызгивая капли, я помылся по-походному до пояса и растёрся полотенцем. Хорошо, и хорошо весьма!

После водных процедур Васька подогрел воду и побрил меня. Я надел свежую рубашку, накинул чистый мундир и пошёл на всякий случай проверить орудия. И до сигнала побудки успел подзарядить все Печати, благо вокруг стояла тишина и никто не мешал.

Не успел я вернуться к палатке, как примчались четверо драгун и привезли «близнят». Тех самых, что я переделал в походе с Суворовым. Всадники доложили, что пушка переходит в моё полное распоряжение, и умчались. Пришлось договариваться с Корсаковым, чтобы «бесполезное» орудие осталось под моим началом и чтобы он выделил несколько солдат для его обслуживания.

– Ну, если вам угодно, – пожал тот плечами. – Надеюсь, вы знаете, что делаете. По мне, так бесполезная игрушка.

Ничего, увидит её в бою, сразу переменит мнение.

После завтрака Корсаков отправился в штаб корпуса, а я познакомился с молоденькими безусыми прапорщиками, назначенными в батарею командирами орудий. Естественно, никто из них деланной магии не понимал, но худо-бедно стрелять умели. Я их немного просветил насчёт орудий и посоветовал в бою слушать опытных унтеров, пока сами не наберутся опыта.

Майор вернулся и сразу вызвал меня в нашу палатку.

– Пруссаки уже у Цюллихау. Не пройдёт и пары часов, как они будут здесь.

Однако вовремя Салтыков успел сконцентрировать силы. Не сделай он этого, Первый корпус уже попал бы под удар в одиночку.

– Нам приказано готовить позиции и ожидать нападения неприятеля. Идёмте, Константин Платонович, посмотрим, где нам предстоит сражаться.

* * *

Позиция для батареи мне понравилась. С возвышенности огонь вести проще, сектор обстрела выбран удачно. Жаль только, что мост через реку скрыт небольшим холмом.

Пушки уже подвозили, а слева от нас, чуть в отдалении, обустраивались ещё две батареи из Обсервационного корпуса. Только у них были новые «единороги», вроде тех, что я снаряжал Печатями под Петербургом, а у нас старые двенадцатифунтовки. Но я в своих пушках был уверен и готов поспорить, что мы будем стрелять ничуть не хуже шуваловских зазнаек.

Не успели мы полностью подготовиться, как рядом начали выстраиваться пехотные полки. Очень хорошо! Мы обработаем противника издалека, а то, что от него останется, будет добивать пехота.

– Константин Платонович, – подозвал меня Корсаков, – я уезжаю в штаб корпуса. Вы остаётесь за старшего, проследите за готовностью батареи.

– Так точно, господин майор!

Пришлось заняться наведением порядка и вразумлением зелёных прапорщиков, чуть не наделавших глупостей. От этого увлекательнейшего занятия меня отвлёк подбежавший унтер.

– Вашбродь, пруссаки!

– Заканчивайте, – кинул я последнему расчёту, – и пальник, пальник не бросайте под ноги. Сломаете – заставлю «поджигать» руками.