– Я не смогла попасть в хостел, в котором остановилась, – ответила я на его вопрос, решив начать свой рассказ именно с этого. – Вероятно, я выронила ключ, и как минимум до июля отыскать его не представляется никакой возможности.

– Почему до июля? – спросил Хантер. Уголки его губ едва заметно дернулись.

– Разве снег растает раньше? – пробормотала я, пытаясь собрать растрепавшиеся волосы в узел.

Хантер не засмеялся моей глупой шутке, и я окончательно решила, что облажалась.

– Прости, – повторила я. – Мне не следовало возвращаться в бар, но я не нашла ключ, а потом, когда уже собралась звонить Аве, мой телефон отключился. Видимо, ему тоже не нравятся морозы Аляски. Мне просто некуда было идти. Не могла же я разбудить целый дом только потому, что куда-то подевала ключ? – Я тараторила, надеясь только на то, что Хантер не выставит меня. Возвращение в Нью-Йорк все еще оставалось моим последним вариантом, но с каждым словом мой голос становился все тише. – Я сегодня же попрошу у хозяйки хостела новый ключ, но, пожалуйста, не увольняй меня. Мне нужна эта работа, так что…

К концу речи мой голос окончательно затих. Ощущение дежавю прочно поселилось внутри. Точно такой же растерянной я чувствовала себя несколько лет назад, когда только приехала покорять Нью-Йорк. И мне не нравилось это состояние. Старая Кортни была пуглива, а я нет. Так что, собрав в кулак остатки своей гордости, я выпрямилась, прямо посмотрела Хантеру в глаза и уверенно произнесла:

– Я не могу вернуться в Нью-Йорк, но на моей карте примерно сто восемьдесят баксов, и мне очень нужна эта работа, чтобы задержаться тут как можно дольше.

Хантер молчал. Я смотрела на него в ожидании вердикта, уже мысленно готовясь умолять его дать мне остаться, но спустя несколько секунд он все-таки заговорил.

– Почему ты не можешь вернуться? – Он нахмурился, и его брови сошлись на переносице.

Я ожидала чего угодно, кроме этого вопроса. Почему сейчас его интересовало именно это?

– Ничего противозаконного, – попыталась я отмахнуться, но Хантер не был настроен так просто поверить мне.

– И все же? – настойчиво произнес он. – Согласись, если ты хочешь, чтобы я оставил тебя работать в баре, то, по крайней мере, должен быть уверен, что ты не скрываешься здесь от правосудия или своего дружка-бандита.

– Не скрываюсь, – мотнула я головой. – Вернее, отчасти скрываюсь, но он не бандит. И точно не станет меня искать. И я не планирую куда-то уезжать, мне нравится Фэрбенкс, – зачем-то соврала я. – Я бы и правда хотела остаться здесь.

Хантер приподнял брови, и на его лице промелькнула тень недоверия. Ну, может, с желанием жить на Аляске я перегнула, но все остальное было чистейшей правдой. Оставалось убедить в этом его.

– Давай выпьем кофе? – со вздохом произнес Хантер, и с моих плеч словно свалился камень.

Его желание выслушать меня уже давало хороший шанс на то, что он разрешит мне остаться. Не знаю, почему я так цеплялась за эту работу. В конце концов, сто восемьдесят долларов не так уж и мало. Мне точно должно было хватить их, пока я не найду другую работу. Но попытаться уговорить Хантера не увольнять меня казалось проще, чем отправляться на поиски нового места.

Я напряженно кивнула в ответ, и Хантер направился в зал.

– Сколько сейчас времени? – поинтересовалась я, выходя следом за ним из подсобки.

– Шесть тридцать утра.

– Я думала, что бар открывается к восьми.

Я осмотрелась, боясь, что проспала и зал уже полон посетителей, но столики оказались пусты, и мы находились с Хантером здесь только вдвоем.

– Так и есть, – кивнул он, становясь за бар и подходя к кофемашине. – Но иногда я прихожу чуть раньше.

Его интонация давала понять: объяснять мне он ничего не планирует. Решив его не расспрашивать, я уселась на высокий барный стул и подперла голову руками. Мне хотелось в душ, но доспать пару часов хотелось сильнее. Вот только скоро должны были прийти остальные работники бара, а следом за ними охотники и туристы, которые привыкли завтракать в Hunter’s bar, и впереди меня ждала еще одна утомительная рабочая смена в моей новой холодной жизни.

– Молоко? – не поворачиваясь ко мне, уточнил Хантер.

– Да, спасибо.

Все то время, пока Хантер готовил кофе, я потратила на то, чтобы рассмотреть его. Он двигался неторопливо, но напряженные плечи говорили о том, что расслабленность Хантера напускная.

Через пару минут он поставил передо мной огромную чашку с кофе и, упершись ладонями в барную стойку, выразительно приподнял брови. Всем своим видом он давал понять, что мне стоит продолжить свой рассказ.

Сделав глоток довольно неплохого кофе, я поставила чашку на стойку и перевела взгляд на Хантера. Выбирая между звонком Джоуи и рассказом Хантеру о причинах своего бегства из «Большого яблока», я предпочла второй вариант.

– Мой бывший – засранец, – прищурилась я и заметила, как улыбка промелькнула на губах Хантера. – Он изменил мне, а когда я решила уйти, то сделал все, чтобы я не смогла остаться в городе.

– И ты говоришь, что он не бандит? – хмыкнул Хантер, разворачиваясь к кофемашине и наливая во вторую чашку кофе для себя.

– Нет, он бизнесмен, – не вдаваясь в подробности, отозвалась я. – Довольно влиятельный, а я… работала с ним.

– Допустим.

Хантер снова повернулся ко мне и провел пятерней по волосам, из-за чего его кудри опять превратились в подобие птичьего гнезда. Это выглядело мило. Сам Хантер казался милым, и, если честно, мне не нравилось его обманывать, но он мог понять – я не собираюсь задерживаться в Фэрбенксе надолго – и решить, что такой сотрудник ему не нужен. Ведь именно этого они все и опасались – что я скоро сбегу, а мне нужно было продержаться здесь до тех пор, пока я не найду нового продюсера, который не побоится связываться с Джоуи и его юристами.

– Я уехала сюда, – развела я руками. – А этот засранец заблокировал мне доступ к своим счетам.

– Вполне логично, – поджал губы Хантер, как мне показалось, для того, чтобы сдержать смех.

– Да, должно быть, именно так кажется со стороны, – недовольно засопела я.

– И что ты планируешь делать дальше? – не обращая внимания на мое пыхтение, продолжал расспрашивать меня Хантер.

– Работать, – пожала я плечами. – Начать новую жизнь.

– Почему именно Фэрбенкс? – Он подался вперед. – И что за бизнес?

Черт. Я не думала, что Хантер окажется таким любопытным, и поэтому мне стоило врать с осторожностью, иначе я могла только еще усложнить себе жизнь. Я задумалась, а затем медленно произнесла что-то похожее на полуправду.

– Мы работали в музыкальной индустрии. Мой бывший – продюсер, а я помогала ему. В общем, его стараниями мне было бы сложно найти работу в Нью-Йорке, поэтому я села на первый самолет. Так что это случай решил, что мне нужно на Аляску.

По лицу Хантера было сложно разобрать, о чем он думает. Я постаралась придать себе равнодушный вид, чтобы не выдать свое напряжение. Все упиралось в деньги. Я не могла купить билет на самолет и убраться отсюда. Мне некуда и незачем было ехать просто потому, что меня никто нигде не ждал. В моей голове план выглядел до смешного просто: я остаюсь в Фэрбенксе, зарабатываю деньги, записываю демку и нахожу нового продюсера. И вот тогда-то я возвращаюсь в Нью-Йорк с победой и утираю нос Джоуи. Я хотела славы, а если ради этого мне нужно начать все сначала, почему бы не сделать это в Фэрбенксе?

– Случай – забавная вещь, – улыбнулся Хантер, кажется, впервые с начала нашего разговора. – Если помощнице бизнесмена не сложно бегать по залу с подносом, то считай, что работа у тебя уже есть.

Он подмигнул мне, вышел из-за стойки и скрылся в подсобке, оставляя меня удивленно хлопать глазами. И все? Так просто? Решив, что допрос окончен, я бросила взгляд на часы и едва не застонала. Мне нужно было в душ, но бар скоро открывался, и времени, чтобы вернуться в хостел, у меня почти не оставалось. Одним глотком допив кофе, я поднялась со стула. Из-за того, в какой жутко неудобной позе я спала, тело ныло, а голова наливалась тяжестью. Я не выспалась и хотела есть, но при этом у меня была работа и место, куда я могла вернуться после нее. Пусть это и была всего лишь крохотная комната в домашнем хостеле, но, по крайней мере, моя.

Я потянулась и услышала, как в спине что-то хрустнуло, а затем повернулась к небольшой сцене, которую приметила еще вчера. В сердце тоскливо заныло. Может, я и хотела стать суперзвездой, но музыку любила не как средство достижения славы. Музыка была частью меня, и сейчас я остро ощущала ее нехватку. Я скучала по своей гитаре и возможности просто перебирать пальцами струны. Мысленно, должно быть, в сотый раз прокляв Джоуи, я шагнула веред. На сцене одиноко стоял высокий деревянный стул, а к нему была прислонена акустическая гитара. Я почти протянула руку, чтобы взять ее, но в этот момент из подсобки вышел Хантер и что-то протянул мне.

– Что это? – спросила я, приглядываясь к его ладони.

– Ключ от хостела Авы, хотя, думаю, сейчас он тебе не понадобится. Ава встает довольно рано.

Я замерла, пытаясь вспомнить, говорила ли ему о том, где остановилась, но Хантер все понял по моему лицу и как-то по-ребячески улыбнулся.

– Население в Фэрбенксе едва переваливает за тридцать тысяч, ты правда думаешь, что у нас много хостелов, где знают, что в наш бар требуется официантка?

Я прикусила губу и пожала плечами. Я никогда не жила в маленьком городке, но, видимо, жизнь в Фэрбенксе будет сильно отличаться от той, к которой я привыкла в Нью-Йорке.

Протянув руку, я взяла ключ с ладони Хантера и благодарно улыбнулась.

– Спасибо.

– Думаю, что после ночевки в подсобке ты хочешь вернуться домой, так что сегодня приходи к вечерней смене. Она начинается в пять. А бар я открою сам.

Хантер говорил спокойно, словно ничего странного не было во всей этой ситуации, а я окончательно смутилась. Он и правда оказался милым парнем. Любой другой на его месте выгнал бы меня из бара в тот момент, как обнаружил в подсобке. Какое-то время я еще неловко переминалась с ноги на ногу, а затем, бросив еще один взгляд на гитару, направилась в подсобку, чтобы забрать свою куртку.

Ава встретила меня практически в дверях. По всей видимости, Хантер уже успел сообщить ей, где и в каком виде нашел меня сегодня утром, и мне не стало неловко. Я не хотела, чтобы они решили, будто у меня не все дома.

– Милая, почему же ты не разбудила меня?

Ее голос звучал встревоженно и слегка снисходительно, словно она разговаривала с неразумным ребенком. Хотя в мои двадцать три, скорее всего, именно им Ава меня и считала. Я пожала плечами, давая понять, что ничего страшного не произошло.

– Было очень поздно. И мне не хотелось будить всех ваших постояльцев.

– Глупости, – отмахнулась она. – Если такое повторится, смело можешь колотить в дверь и будить любого. Никто в Фэрбенксе не оставит человека ночью на улице. Здесь все помогают друг другу.

Ее теплая и сухая ладонь легла мне на щеку, и я почувствовала странное тепло, разливающееся внутри. Я выросла в семье, где всем было плевать на меня, поэтому искренняя забота Авы о человеке, которого она совершенно не знает, вызывала удивление и что-то еще, чему я пока не могла дать названия. Окончательно смутившись, я отступила и потупила взгляд.

– Спасибо, – произнесла я. – И, кстати, с работой у меня тоже все сложилось отлично.

– О, я знаю. Хантер сказал мне. Он очень милый мальчик, ты не находишь?