Надо отдать должное парню: он был явно хорошо обучен. Четкие движения, бесшумный шаг. Это воин. То, что он стремился все сделать сам, одновременно раздражало и вызывало уважение. Эолалия и Тито явно были рады предприимчивости однокурсника. Знать бы еще, насколько будущий герцог Гольдберг силен в магии…

Зверинец мне не понравился. Коридор широкий, но холодный и сырой. Под потолком в четверть силы горели крохотные магические фонари. Неизвестную собаку отчего-то сразу стало жалко.

Клетка оказалась почти в центре коридора. Слабый свет лился с потолка и очерчивал темный чешуйчатый клубок и горку гладких камней за ним. Темные бока равномерно вздымались. Я пыталась определить, где у льепхена голова. А в это время Симон нахмурился и едва слышно прошептал:

– Я надеялся, что до камня можно будет дотянуться. Обычно они разбросаны по всей клетке.

Да, сегодня нам точно не повезло. Зверь сгреб все булыжники к дальней стене. Я задумчиво кивнула и прошептала в ответ:

– Чтобы взять хотя бы один, придется войти внутрь.

Эхолалия забеспокоилась:

– Это слишком рискованно. Де Роси наверняка не предполагали такого. Нужно вернуться…

– И признать, что мы трусы и слабаки? – фыркнул Симон. – Нужно что-то придумать.

– Да что тут думать? – удивилась я. – Говорила же, колбаса пригодится. Открой клетку, я возьму камушек, пока он ест.

– Это опасно, – возразил Тито.

Пришлось напомнить:

– У меня есть магия. И у вас тоже. Неужели вы втроем не сможете выиграть минутку, чтобы я унесла ноги? Поверь, я быстро бегаю.

На лицах товарищей было сомнение. Но Симон все же вручил мне колбасу и медленно приоткрыл дверцу. Я проскользнула внутрь и вздрогнула. Вместо покрытого чешуей клубка передо мной сидело… нечто.

Называть его собакой было не совсем правильно. Тело и хвост принадлежали ящерице. Но у этой ящерицы была голова гончей с длинными ушами и большими печальными глазами. Выглядел льепхен скорее мило, чем опасно. Черный нос шевелился, и только огромные когти на лапах намекали, что беспокоить эту «собачку» без повода не стоит.

По спине пополз холодок, и даже магия внутри начала ворочаться и подсказывать, что пора уносить ноги. Но эти печальные карие глаза смотрели только на пакет в моих руках. Поэтому я решила действовать по плану и вытащила половину кольца колбасы. Первый кусок зверь поймал на лету и принялся задумчиво жевать, провожая меня взглядом.

Я сделала несколько шагов в сторону вожделенной кучки камней и бросила следующий кусок. Пока льепхен поглощал угощение, я вцепилась в один из булыжников. Из горла зверя вырвался рык. Я поспешно бросила ему остаток колбасы и бросилась к выходу.

Но оказалось, что льепхен решил составить мне конкуренцию в этом забеге. Собакоящер метнулся вперед, в считаные мгновения опередил меня и проскользнул в приоткрытую дверцу. А затем, прежде чем кто-либо из моих товарищей успел среагировать, проскользнул у них между ног и помчался к выходу из зверинца.

Я застонала в голос. Вопреки страхам однокурсников, льепхена интересовали не мои пальцы, а возможность удрать. И что же теперь делать?

Глава 5. Ночные приключения

Я вылетела из клетки и сунула камень Эолалии. Очень хотелось рыкнуть на Симона, который при всей своей образцовости упустил зверя. Но времени на болтовню не было. Стараясь не топать, я помчалась к выходу. Однокурсники не отставали. Только бы дверь в зверинец оказалась заперта…

Узкая полоска света в дальнем конце коридора сообщила мне, что надеждам не суждено сбыться. Судя по сдавленной ругани Тито, именно он оставил дверь приоткрытой. И теперь за ней исчез длинный чешуйчатый хвост. Мы вылетели из зверинца и замерли. От дверей коридор расходился в три стороны, и ни в одной я не увидела улепетывающего зверя. Удрал!

Симон выругался и приказал:

– Разделимся.

Эолалия округлила глаза и возразила:

– Это опасно. Может, просто вернемся?

– Утром льепхена обязательно хватятся. – Тито покачал головой. – Симон прав. Придется ловить.

Симон мрачно кивнул и решил:

– Эолалия, неси камень в общежитие. Скажешь Де Роса, что мы ликвидируем последствия. Тито пойдет в сторону учебных классов, я покараулю у выхода. Марта… заглянешь на кухню и пройдешь в сторону дальней лестницы. Затем по второму этажу.

Идея мне понравилась, и я уже развернулась, чтобы уйти, когда он добавил:

– И помните, под луной у льепхена сработает магическая маскировка. Он не должен выбраться наружу. Иначе мы вылетим из академии раньше, чем успеем пикнуть.

Эти слова придали мне нужное ускорение. Кажется, Тито добавил что-то еще, но я уже не слушала, а быстро шла в сторону столовой и кухни.

Там я не нашла следов льепхена. Но зато разжилась палкой колбасы. Правда, для этого пришлось испортить засов. Желудок печально сообщил, что мне бы тоже не мешало поесть. Но я отломила кусок колбасы и пошла дальше, надеясь, что чуткий нос ящеропса приведет его к еде. С той стороны, где остались мои товарищи, не доносилось ни звука, и я сделала вывод, что беглеца пока никто не встретил.

У дальней лестницы мне повезло. На ступеньках мелькнуло что-то темное, и я во весь опор понеслась туда, размахивая колбасой.

Запах возымел действие. Зверь остановился на середине лестницы и вытянул шею. В слабом свете магических ламп он совсем не выглядел страшным и все больше напоминал покрытую чешуей гончую с вытянутым, массивным телом и мощными когтистыми лапами.

Я остановилась на несколько ступенек ниже и помахала колбасой. А потом, поразмыслив, ласково заговорила:

– Иди сюда. Хороший песик… Смотри, что у меня есть.

Я вытянула руку и попятилась, надеясь, что ящеропес последует за едой. Но не тут-то было!

Зверь обиженно посмотрел на меня, и в этом взгляде читалось: «Я что, по-твоему, совсем дурак?» Затем он развернулся и потрусил прочь. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Льепхен теперь не спешил убегать, а держался на таком расстоянии, чтобы я не отставала. Но догнать себя тоже не позволял. Я сообразила, что ловить когтистого зверя голыми руками несподручно, и сняла пиджак. Это словно послужило командой для ящеропса. Он припустил вперед, и мне пришлось бежать за ним со всех ног. Теперь мы неслись по второму этажу. В какой-то момент показалось, что пес хочет куда-то свернуть, и я рискнула. Щелкнула пальцами, призывая свою магию.

Алый фейерверк вспыхнул у поворота, с треском рассыпая искры. Я добилась своего, льепхен шарахнулся от него и побежал дальше. Правда, вышло громче, чем я ожидала. Но это у меня никогда не получалось рассчитывать…

Когда из-за следующего поворота вышли люди, я даже не затормозила. Льепхен промчался мимо четверки адептов во главе с Адрианом. Я успела отметить вытаращенные глаза своих однокурсников и потертый сюртук в руках Ливианы. Кажется, к утру о моих подвигах будет знать все общежитие.

Никто из адептов не попытался мне помочь. Впрочем, от Адриана я другого и не ждала.

Безумная гонка продолжалась. Впереди показалась лестница, и я испытала облегчение. Та самая, по которой я поднималась в первый день. Главное – преградить ему путь наверх. А внизу должен быть Симон. Вместе мы точно сумеем загнать льепхена обратно в клетку.

План был идеальный! И я уже соединила пальцы, чтобы использовать магию. Но в этот момент зверь резко затормозил. Я едва не врезалась в него с разбега. Магия была забыта. Я расправила форменный пиджак и упала сверху, пытаясь прижать льепхена к полу. Но не тут-то было. Такое чувство, будто подо мной оказалась не ящерособака, а змея. Льепхен ужом вывернулся из моих рук и припустил вверх по лестнице.

Я не смогла сдержать стон. Ректорат! Если мы там что-то испортим… Про магию придется забыть и рассчитывать только на колбасу.

Но думать об этом было некогда. Я вскочила на ноги и взбежала по ступенькам. Зверь невозмутимо улепетывал по коридору, то замедляя, то ускоряя ход. Пользоваться магией здесь я не рисковала. Словно в насмешку, льепхен свернул в знакомый коридор и уселся перед кабинетом ректора. Из хорошего – бежать отсюда было некуда. Но я помнила прошлую неудачу и не спешила ловить зверя. А тот не спешил убегать и даже как будто заинтересовался колбасой в моей руке.

Я присела и медленно вытянула вперед руку с угощением, второй пытаясь поудобнее перехватить пиджак. И только в этот момент заметила, что дверь в кабинет приоткрыта.

Сердце ушло в пятки, затем я услышала голос ректора Барта.

– Старик Лассаль не должен узнать о девчонке. Лишние претенденты не нужны.

Холодный шершавый язык облизал мои пальцы. Но мне было уже не до этого. Ректор явно говорил обо мне.

Я вся обратилась в слух. Ректору ответил бархатный мужской голос:

– На ее курсе Адриан Лассаль. Мальчишка бредит наследством. Уверен, он сделает все, чтобы эту девчонку отчислили. Ему конкуренты не нужны, как и нам.

Обладатель голоса не был мне знаком, но я его уже невзлюбила.

– Этого мало, – проворчал Барт. – Вылететь отсюда она должна вместе с этим недоноском Бланко.

Его собеседник снисходительно пояснил:

– Бланко – ставленник герцога Скау. Он неспроста его сюда перевел. Нам понадобится очень весомая причина, чтобы убрать его с поста декана.

– Поэтому я и предложил отдать девчонку ему. Если с ней что-то случится… Герцог Скау спросит с Бланко. А уж если с этой белокурой головки упадет что-то покрупнее волоса… сам понимаешь. Дрязги между Лассалем и пигалицей с Севера нам на руку. Нужно придумать что-то еще…

Наверное, я должна была испугаться, но внутри меня крепли возмущение и досада. Не успела переступить порог, как влипла в неприятности. И мало мне сбежавшего льепхена, который в этот момент нагло ел из моих рук колбасу. Так еще и ректор использует меня, чтобы устранить неугодного коллегу. А новообретенный родственничек жаждет моего отчисления из-за наследства, о котором я ничего не знаю. И совершенно неясно, что с этим делать?

Незнакомец продолжил:

– Что ж, мне пора. Напишу вам, как пройдет следующая игра…

За дверью послышались шаги. Я тут же вскочила на ноги и нырнула под стол секретарши. Льепхен последовал за мной и недвусмысленно потянул из моих рук палку колбасы. Пришлось отдать. Незнакомец и ректор прошествовали мимо нас. Ящеропес в это время сосредоточенно жевал. После того как угощение кончилось, он тщательно обнюхал мои руки.

Когда шаги ректора затихли вдали, зверь вдруг решил, что хорошего понемножку, и снова дал деру. К счастью, убегать со всех ног он не спешил. То ли ждал, что я выдам еще колбасу, то ли устал. К счастью, ящеропес свернул в сторону от деканата. Сейчас он как никогда напоминал чешуйчатую собаку, которая вальяжной походкой прогуливается по коридорам вместе с хозяйкой.

Я шла вслед за ящеропсом, пытаясь осмыслить услышанное. Когда льепхен остановился и замер, широко раздувая ноздри, нужно было его хватать. Но я настолько была поглощена своими мыслями, что не сразу сообразила. Стоило мне раскрыть пиджак, как зверь сорвался с места.

Я рванула следом и тут же увидела его цель. Одно из окон впереди приоткрыто. В памяти тут же всплыли слова Симона: «Под луной у льепхена сработает магическая маскировка. Он не должен выбраться наружу». Это подстегнуло меня.

Ящеропес замер на подоконнике и аккуратно подцепил когтем створку. Я распахнула пиджак и прыгнула. Это мой шанс!

Но в этот момент позади раздался возмущенный голос декана Бланко:

– Марта?!

Я вздрогнула и выронила пиджак. Льепхен тоже вздрогнул и рванул в окно. Мне ничего не оставалось, кроме как в прыжке схватить зверя за хвост и попытаться втянуть обратно. Но чешуя под моими ладонями оказалась острой как бритва. Льепхен с силой рванулся вперед, когти клацнули, впиваясь в камни. Хвост выскользнул из моих рук, раздирая ладони. Похоже, зверь так же ловко бегал по каменным стенам, как и по полу. А я вдобавок оступилась и упала на локти. Теперь болели еще и они.