– Леди Обилия! – громко воскликнула я, поднимаясь с бревна, на котором сидела, отвлекая ее. – Отпустите девочку и возьмите меня вместо нее. Неужели вы не видите, что пугаете ребенка?! Я дорога Себастьяну не меньше – я его невеста. Возьмите меня, и мы с вами тут же отправимся к Чаше Желаний. Вам даже герцог не нужен. Я знаю, где она спрятана.

С каждым произнесенным словом я приближалась к ним. Смотрела исключительно женщине в глаза, удерживая ее внимание только на себе. Тихое: “Что ты творишь?” – от герцога де Зентье напрочь проигнорировала. Главное сейчас было спасти Ангилию, потому что дама оказалась максимально непредсказуемой.

Видела, что мои слова породили в женщине сомнения, что заставило ее крепче прижать стилет к шее Анги.

– Ну же? – надавила я, делая последний шаг. – Я знаю, где Чаша Желаний. За нами никто не пойдет. Туда отправимся только мы.

Последние слова и стали решающими. Оттолкнув Анги, она схватила меня за руку, вынуждая повернуться к ней спиной. Одной рукой крепко сжимала мои волосы, второй удерживала у моей шеи стилет.

– Если кто-то пойдет за нами, я ее прирежу! – зло предупредила леди. А леди ли? – Куда идти?

– Нужно развернуться и по дорожке вперед, до второго фонтана.

Идти было откровенно неудобно. Приходилось пятиться, но я хотя бы еще успела заметить, как герцог обнял дочь, крепко прижимая ее к себе. В его синих глазах читалось облегчение, благодарность, но одновременно с этим я отчетливо понимала, что он считает меня идиоткой.

Считает, но при этом волнуется. От этой мысли стало как-то светлее на душе.

– Иди давай! – подгоняла меня дамочка, то и дело подталкивая локтем в спину.

– Если бы ты отпустила мои волосы, все могло бы быть гораздо быстрее!

– А ну, отошли все на десять шагов назад! Отошли, иначе я ее прирежу! – заорала она мне в ухо. – Куда дальше?

– Направо и почти до конца дорожки. Там есть живая изгородь.

Лгала ли я? Лгала, но другого выхода просто не видела.

Куда я ее вела? На самом деле могла бы привести куда угодно, потому что от этого смысл бы не изменился. Я не знала, где находится Чаша Желаний, не помнила, где ее видела, но была уверена сразу в двух вещах.

Первое – леди Обилию отправили сюда все те же феи, а конкретнее, матушка Тез, которая точно знала, как выглядит эта чертова чаша, но понятия не имела, где именно она находится.

Второе – все многообразие чаш я видела только в одном месте, которое прозвали аркой “Ста поцелуев”. Именно количество чаш должно было хотя бы на время деморализовать моего противника, сбить эту дамочку с толку и дать мне лишнее мгновение на то, чтобы что-то предпринять.

Конечно, где-то в глубине души я искренне надеялась, что герцог меня не бросит и хотя бы попытается мне помочь, но, как говорится, на чудо надейся, а сам не плошай.

– Куда дальше? – толкнула меня дамочка, опасливо осматриваясь по сторонам.

– Нужно пройти через изгородь. Вот здесь, – махнула я рукой наугад, потому что откровенно не помнила, где именно здесь имелся проход.

– Чего ты ждешь?

К изгороди подходила осторожно. Сначала запустила в пушистые кусты руки, нащупывая проход среди тонких веток, и только потом прошла внутрь, чтобы почти сразу же вынужденно сделать еще один шаг. Именно это мгновение и стало решающим.

Я успела подставить пальцы между лезвием стилета и собственной шеей. Схватившись за него, резко отвела чужую руку и юркнула вниз, подставляя подножку той, что только выбиралась из куста. Увы, надолго она не растерялась. Даже не упала, споткнувшись, но стилет выронила, а подобрала его уже я.

– Ах ты дрянь! – мигом развернулась женщина, словно фокусник доставая из воздуха сразу два стилета. Сейчас она была похожа на кобру, что могла броситься в любой момент.

– От дряни слышу, – негромко отозвалась я, прижимаясь к ограде.

Собственно, именно ограда меня и спасла от точных бросков. Присев на корточки, я отпрыгнула в сторону, но, когда выпрямлялась, все-таки получила. Не стилетом, нет. Золотые блестки были посланы прямо в меня, мгновенно обездвиживая.

– Вот и постой тут, – самодовольно заявила дамочка, оборачиваясь к постаментам с вазами и чашами.

Теперь я могла на себе ощутить все то, что испытывал герцог при нашей первой встрече. Непередаваемые ощущения. Ни вдох сделать, ни пальцем пошевелить не могла. Я будто стала камнем.

– Не то, не то, не то… А вот это то! – воскликнула дамочка, останавливаясь у четвертого ряда.

Со своего места я тоже прекрасно видела ту самую чашу, чье изображение мне принесла Айя. Выходит, именно здесь я ее и наблюдала впервые, да только легче от этого знания мне не стало. Она все время была так близко, а я…

А я ее просто не искала, потому что несмотря ни на что находиться в этом волшебном мире мне понравилось. В этом замке понравилось. Рядом с герцогом и Анги.

Марево портала и на этот раз было голубым. Словно шар, оно нарастало, открываясь, будто зеркало. Ничего не могла разглядеть в его глубине, но это не помешало дамочке в нем исчезнуть. Естественно, вместе с чашей.

С чашей, которая была моим единственным шансом на возвращение.

Он появился тут же. Себастьян вышел из изгороди в шаге от меня, и чужая магия словно сбросила цепи. Да только на ногах я не устояла, как не смогла и ничего сказать. Только губами произнесла: “Простите”.

– Ничего страшного, Сандра. Ничего страшного, – поймал меня мужчина, беря на руки. Сухие холодные губы коснулись моего лба, скользнули к виску. Крепче прижав меня к себе, он молчал целое мгновение, жадно вдыхая запах моих волос. – Все будет хорошо.

Это было последнее, что я услышала, прежде чем погрузиться в темноту. Была почти на сто процентов уверена: меня просто усыпили. Однако, закрывая веки, я успела увидеть кровь, что пропитала рубашку герцога. Порезанные стилетом, мои пальцы кровоточили, но больше болело сердце.

Оно одновременно радовалось тому, что злосчастная чаша пропала, и сожалело о том же самом.

Проснулась я уже вечером. Проснулась привычно в своей комнате в компании служанки, но на этот раз девушка не уговаривала меня еще полежать. Наоборот, помогла мне собраться и проводила наверх – на четвертый этаж.

Пока поднималась по лестнице, старалась понять, что именно не так. Нет, внешне я не претерпела изменений. Раны на пальцах затянулись без следа, да и содранное колено меня не беспокоило. Меня вообще ничего не беспокоило, но внутри, в душе, все будто замирало в ожидании чего-то. Почему-то думалось исключительно о неприятностях.

– Добрый вечер, – встретил меня герцог в дверях, пропуская внутрь.

Здесь все осталось без изменений. С потолка неспешно падал снег, тонким слоем покрывая отдельные участки пола, но на этот раз Анги не сидела за столом. Она стояла и, увидев меня, сорвалась с места, влетая в мои объятия, обнимая крепко настолько, насколько могла.

Герцог нам ничего не сказал. Только смотрел как-то пристально, будто сквозь нас. Я же шепнула девочке, что со мной все хорошо, да спросила о том, как она себя чувствует.

– Я в порядке, – отошла она на шаг, спрятав руки за спину.

– И уже уходишь к себе. Ты помнишь, о чем я просил? – обратился к дочке Себастьян.

– Да, папа. Прочитать пятнадцать страниц новой сказки, – покладисто отозвалась Ангилия.

– Иди. Я зайду перед сном.

Проводив девочку взглядом, мужчина закрыл за ней дверь и подал мне руку, чтобы отвести к столу. Белые снежинки неспешно падали хлопьями, а огоньки свечей давали уют и иллюзию тепла.

Присев на стул, я нервно улыбнулась:

– Спасибо. Вы снова меня вылечили.

– А вы снова совершили необдуманный поступок. Что мне делать с вами, Сандра? Что мне делать с тобой?

Понять, простить и любить – именно эти слова я хотела бы произнести, но промолчала. Отвела взгляд, сконцентрировав внимание на огоньке свечи. Не видела – слышала, как, едва присев на стул, герцог снова поднялся на ноги, чтобы подойти ко мне. Взяв за руки и опустившись рядом на одно колено, мужчина вынудил меня повернуться.

Приподняв мои безвольные руки, Себастьян наградил поцелуями каждую ладонь, рождая в моей груди что-то необъятное, давно забытое, живое.

– Не описать словами, насколько сильно я благодарен тебе за Анги. До сегодняшнего дня мне казалось, что я боюсь только одного – не уберечь свою дочь. Ты спрашивала меня, нужна ли ты мне. Сегодня я нашел ответ на этот вопрос. Нашел в тот самый миг, когда ты обменяла себя на мою дочь, а облегчение так и не наступило, – почти не мигая, смотрел он мне в глаза, завораживая, гипнотизируя снежной бурей, что бушевала в его очах, обжигая холодом. – Знаешь, Сандра, любовь – это самое страшное, что есть в жизни, но одновременно с этим самое прекрасное чувство. И… Я не хочу тебя любить. Но люблю. И отпустить от себя уже не смогу.

Глава 16. История нелюбви

Себастьян, Герцог де Зентье

Устал… Он смертельно устал бояться, смертельно устал оглядываться и просчитывать все наперед, каждую секунду ожидая удара в спину. Он устал так жить, подвергая опасности всех тех, кто находился с ним рядом.

Наверное, когда-нибудь последняя капля должна была переполнить чашу его терпения. Чашу…

Все, что происходило в последние дни, так или иначе было связано с этой чертовой чашей, которую не удавалось ни сломать, ни уничтожить. Если бы мог, он давно бы это сделал. Но он не мог, да и никто не мог, а отдать Чашу Желаний феям – то же самое, что обречь весь мир на катастрофу. Второй раз он такому свершиться позволить не мог.

А ведь все начиналось как в сказке. Десять лет назад герцог де Зентье встретил самую прекрасную девушку в мире, чья красота пленила его безвозвратно. О да, покойная супруга его именно пленила, очаровала, заколдовала, пользуясь волшебной пыльцой из Чаши Желаний, делая из него послушного влюбленного раба.

Себастьян не видел ничего. Ничего не замечал долгие шесть лет, пока королева фей травила его своим ядом. Яд был в словах, яд был в действиях. Она захватила, взяла в плен всю его жизнь, зачаровала весь замок и его обитателей, заставляя всех плясать под свою дудку.

В этот замок люди ходили, словно в храм. Ей поклонялись, ее просили о помощи, ей рассказывали самые сокровенные желания, а она исполняла каждое, каким бы противозаконным ни было это желание.

Старый хрыч хочет в жены молодую богатую жену? Сделано. Сын влиятельного отца желает сам встать во главе семьи? Сделано. Старуха просит молодое тело? Сделано. Все выполняла, но цена…

Никто не спрашивал у молодой девочки, хочет ли она замуж за старого хрыча. Ее родители погибали невообразимым образом, а опекуном становился тот самый старик, который и выдавал ее замуж – за себя, получая вместе с молодой женой все ее наследство.

Никто не спрашивал у влиятельного отца, есть ли у него планы на жизнь. Его ее просто лишали, а также убивали всех претендентов на наследство, чтобы в случае чего не было ни одного сомнения, кто в итоге встанет во главе семьи.

И конечно, никто не спрашивал у юной красавицы, хочет ли она проснуться следующим утром. Ее просто выкрадывали из дома среди ночи и вытравливали душу из тела, освобождая сосуд для души старухи.

Совсем нетрудно догадаться, что эти желания исполняла не пыльца, получаемая из Чаши Желаний. Она просто была не способна на подлость, присущую разумным существам. Феи богатели, воплощая волю заказчиков самостоятельно или поручая задания наемникам, но без пыльцы сделать это было гораздо сложнее.

Сонные чары, окаменение, перемещение души, защита, очарование… Этот список можно продолжать до бесконечности. Для фей пыльца являлась вторыми руками, воздухом, без которого они разучились жить, и, естественно, они желали вернуть эту чашу обратно. Она желала – подруга его покойной супруги, преемница, матушка Тез и настоящий демон в юбке, скрывающийся за маской благочестивой монахини.

Однако желания ее на этом не заканчивались. Тез всей своей черной душой хотела отомстить герцогу де Зентье. Отомстить за смерть дорогой подруги, потому что свою супругу Себастьян убил собственными руками.

Как он мог? Как он мог?!