– Кузен был вынужден сложить полномочия короля Мальнборна и передать их тому, кому трон принадлежит по праву рождения.

«Кузен? Наверно, ослышалась…»

– Королевский Совет не согласился со мной. Но ничего, они могут и передумать, когда очнутся. Точнее, те немногие, кто очнется.

За годы тренировок Арэя научилась уверенно держаться перед любым противником и не показывать страх. Умела говорить холодным, отстраненным тоном и не менее холодно смотреть, хотя внутри могла дрожать каждая жилка. Но сейчас эта вопиющая слабость, которая ощущалась во всем теле, не позволяла даже просто ровно стоять на ногах.

– Кто… ты… такой?

Смергл ответил не сразу. Он откинулся на спинку кресла, словно заскучал, и вновь принялся выковыривать острием кинжала грязь из-под ногтей. Однако взгляд хищника улавливал каждое ее движение.

– Мое полное имя Катан Даран Мальнсен. Второе имя, кстати, дано в честь старшего сына Мануса – его законного наследника и моего предка.

Арэя стояла и качала головой.

Невозможно.

Казалось, она очутилась в очередном ночном кошмаре.

– Присядь, ты неважно выглядишь, – произнес Катан, оглядев ее с ног до головы. – Я обещал дорогому кузену позаботиться о королеве Мальнборна.

Арэя отшатнулась, но, не успев сделать и пары шагов, споткнулась о чье-то тело. Она едва не упала на пол, но мужчина молниеносно подлетел к ней и подхватил на руки.

– Убери свои руки!

Его прекрасное лицо на мгновение исказила злоба.

– Арэя, неужели ты так ничего и не поняла? – Голос Катана изменился: стал жутким и холодным, будто совсем не из этого мира. – Неужели ты не чувствуешь? – наклонившись, прошептал он ей на ухо.

Арэя содрогнулась всем телом, словно от удара плети. Все вокруг закружилось, пошло белыми пятнами, и она провалилась в темноту.

Удивленная отсутствием звуков, Арэя распахнула глаза.

Оказалось, все и правда молчали. Стейн и Тален придвинулись к Алвису. Стояла здесь и ненавистная Райя, и очень красивая незнакомая девушка.

Тишина была тяжелой, глубокой, как в безжизненных Пустынных землях, и безмолвной, как в склепе: не слышались даже легкие шорохи одежды, волнение ветра за распахнутыми окнами и голоса придворных за дверьми.

Арэя перевела взгляд на Алвиса, и у нее затряслись руки.

– Они хотят не Гелиена.

Брат растеряно приподнял брови. Его кадык дернулся.

– Я беременна, Алвис.

Глава 3

Алвис

Он оцепенел. Слова Арэи выбили весь воздух из легких.

Беременна… Его сестра… беременна.

Он пытался не впасть в ступор, подобный тому, в котором до этого пребывала Арэя. Большую часть разговора она просто отрешенно смотрела на Алвиса, словно на стену.

– Сестра, но… как давно? Когда ты узнала? – хрипло спросил он.

– Уже три месяца. Я узнала несколько дней назад.

Он растеряно уставился на друзей.

Выражение лица Талена, как и всегда, было непроницаемым, но взгляд казался напряженным. Райя обеспокоенно кусала нижнюю губу. Стейн, стоявший рядом, не произнес ни слова, что совершенно на него не похоже. Но Алвис успел хорошо изучить характер друга, и зачастую его спокойствие оказывалось лишь внешним, показным. На Свею он вообще старался не смотреть.

Алвис повернулся к сестре.

«Ну конечно, это все объясняет».

Наверное, от новости ему должно было стать легче, ведь сестре не причиняли вреда, и она просто ждала ребенка. Но легче не стало.

Мальны вынашивали детей почти в два раза дольше, чем люди, – пятнадцать месяцев. Поначалу беременность протекала практически незаметно, и первые признаки появлялись как раз к третьему месяцу. Чем сильнее было дитя, тем больше сил оно отнимало у матери, поэтому за будущим наследником династии осуществлялся особый уход. Старейшины всячески наполняли королеву целительной силой, чтобы ребенок хорошо развивался, а будущая мать при этом продолжала вести привычный образ жизни. Без помощи целителя она иногда просто не могла встать с постели.

– Духам нужен мой ребенок, понимаешь? Они заберут мое дитя, – прошептала Арэя и тяжело вздохнула.

«Как же она слаба!»

От каждого тяжелого, шумного вздоха сестры Алвис вздрагивал. А от каждого ее слова саднило в груди.

Арэя беззвучно плакала.

Алвису всегда тяжело было видеть слезы в глазах сестры. Кроме него, никто не знал, насколько она ранима на самом деле. Еще год назад она ни за что бы не показала слез при посторонних – Алвис сам учил ее быть сильной. Она всегда стойко держалась, переносила все тяготы, а потом, наедине с ним, плакала, уткнувшись носом ему в плечо. Лишь после появления Гелиена в ее жизни она позволила себе частично, но скинуть броню.

– Но с чего вы решили, что духам нужен именно ребенок Гелиена, а не он сам? – наконец спросил Алвис.

– Пока духи только изливают гнев, напоминая, что мы живем по их милости. – Хэвард махнул рукой в сторону окна, где по-прежнему было пасмурно и сыро. Холод, казалось, просачивался даже сквозь толстые стены дворца. – Но я видел будущее. Им нужен ребенок, дважды отмеченный духами.

– Гелиен, – тут же сказал Алвис.

Хэвард покачал головой.

– Нет. Не рожденный от двух народов, а дважды отмеченный самими духами.

– Брат, ребенок зачат в первую брачную ночь… – Голос Арэи дрогнул. – А тогда это был не совсем Гелиен.

На миг у него в голове установилась странная тишина.

– Что вы хотите сказать? Что отец ребенка… – слова застряли в горле, – не Гелиен?

– По крови и плоти – это ребенок Гелиена, – ответил Хэвард. – Но когда зарождается дитя, в нем формируется магическое ядро, хранящее духовные силы, а в момент зачатия внутри Гелиена находилась еще и сущность короля смерглов. – Старейшина уперся взглядом в живот Арэи. – Первенец Мальнсен с двойным ядром. Силы короля мальнов и короля смерглов в одном создании.

Алвис тряхнул головой, и завязанные в узел светло-русые волосы слегка растрепались. Мысли были в полном беспорядке.

– Это невозможно.

– Возможно, – возразил Хэвард. – Я это видел. Духи не тронут дитя, пока ему не исполнится двадцать один год. А Совет не станет рисковать и испытывать волю духов… Ребенка будут растить на убой.

От слов старейшины Алвис не столько увидел, сколько почувствовал страх Арэи. Усилием воли ему удалось собраться, но он продолжал ощущать этот страх, словно призрачное прикосновение.

– Мы что-нибудь придумаем. Найдем выход, и Совет ничего не узнает. – Он положил ладонь на плечо Арэи.

– Брат, – она подняла голову и сжала его руку своей, – если Совет узнает о наследнике, но не будет знать, какую цену запросили духи, то, как только ребенок подрастет, некоторые советники… могут попытаться убить Гелиена. Род Мальнсенов продолжится, а убив Гелиена, они навсегда избавятся от короля смерглов.

Алвис начал метаться взад-вперед. Он едва мог поверить в то, что его еще не рожденный племянник или племянница – некая высшая сила. Дитя, духовно принадлежащее и мальнам, и смерглам. Еще и первенец Мальнсен, которого следует принести в жертву ради спасения… всех мальнов. На смерглов ему было плевать.

Он продолжал нервно вышагивать по залу. Казалось, что если он не успокоится, то Стейн ему врежет. «И правильно сделает, сестре и без того сейчас тяжело».

С трудом взяв эмоции под контроль, Алвис сел в ближайшее кресло.

– Значит, мы спрячем ребенка, – вдруг сказал Стейн. – Поступим так же, как король Рикард когда-то. Увезем дитя в Хадингард и отдадим Эрику и Кае.

– Я не позволю, чтобы мой ребенок рос среди людей, нет! – Небесно-голубые глаза Арэи зло засветились.

– Тогда, – Алвис помассировал пальцами виски, – ребенка возьмет один из нас, и он будет расти рядом с тобой, сестра. – Он и сам не понимал, как подобное пришло ему в голову, ведь там царил полный хаос.

Стейн кивнул, поддерживая идею, а затем нащупал руку Райи и крепко сжал ее ладонь.

«Нельзя спешить. Надо тщательно все продумать».

Алвис устало потер глаза и, спрятав лицо в ладонях, попытался собрать в кучу лихорадочные мысли.

У них оставался ровно год, чтобы спланировать каждое действие, каждый следующий шаг. Если ребенок родится похожим на Арэю, то Алвис воспитает племянника или племянницу как собственное дитя. Никто не усомнится, если командующий принесет во дворец внебрачного сына или дочь. Но если наследник будет похож на Гелиена…

Алвис не сдержался и хмыкнул про себя.

Хватит ли у него ума доверить ребенка Стейну? Конечно, они все будут рядом, но Стейн в роли отца…

Ясно было одно: никто ничего не должен узнать про наследника, пока они не разбудят Гелиена или не найдут другой способ, чтобы оградить ребенка от проклятия, от участи, что постигла всех смерглов. Они были чудовищами. Но не всегда, не сразу… И одна только мысль, что нечто подобное ждало дитя сестры…

– Хэвард, почему королева так слаба? Арэя, ты отказываешься от помощи целителей? – Алвис, нахмурив брови, вновь попытался оценить состояние сестры. – Ты ведь знаешь, как это опасно, особенно для той, кто носит потомка Мальнсена.

– Ситуация гораздо сложнее, – тут же отозвался Хэвард. – Я делаю все возможное, но ребенок слишком силен. Он буквально высасывает из нее жизненные силы. Я могу лишь поддерживать в ней жизнь. Беременность будет проходить тяжело, так что королеве нужны отдых и покой.

Алвис встал и даже удивился, что мраморный пол не ушел из-под ног.

– Идем, сестра, я провожу тебя в покои. – Он протянул Арэе руку, чтобы помочь подняться. – Ты все слышала: надо больше отдыхать. Об остальном я позабочусь. Обещаю.

* * *

Следующие несколько недель Алвис, Стейн и Тален восстанавливали порядок в Мальнборне. Хотя Арэя теперь была королевой-регентом, Алвис старался по возможности оградить ее от дел: взял это бремя на себя и разделил его с Таленом, главным советником. Алвис запретил сестре вставать с постели и покидать покои без крайней необходимости, потому что их с ребенком здоровье было превыше всего. Для посторонних королева находилась в трауре. На всякий случай ее окружали чары Хэварда, скрывавшие ее тяжелое состояние.

Стейн занял должность отца и был этому только рад. Держать в руках копье, а не перо стало для него лучшем отвлечением от боли после похорон Роймунда. Вдобавок он возложил на себя и часть обязанностей Алвиса: государственные дела и восстановление королевского Совета, половину которого жестоко перебил Катан, не оставляли времени на командование армией. Светлорожденные воины – особенно военачальники, которые наблюдали за поединком Гелиена и Стейна, – с уважением отнеслись к новому командиру, не выказав присущего им ранее пренебрежения к темным мальнам.

Духи продолжали изливать гнев на Мальнборн. В городе постоянно было пасмурно и холодно, в воздухе витала сырость, а цветы вдоль берега и растения в садах начали вянуть. Все мальны чувствовали упадок сил. И даже магический белый свет, который по ночам освещал город, постоянно подрагивал.

Алвис не понимал: почему духи не озвучивают свою волю, чего выжидают?

Только видение Хэварда о будущем давало время продумать следующие шаги.

Арэя и слышать не хотела о том, что разорвать связь между Гелиеном и Катаном невозможно. Королевским указом верховным старейшинам было велено искать выход, которого, по словам Хэварда, просто не существовало. Но еще сложнее оказалось убедить Арэю перенести тело Гелиена в другие покои. Целыми днями она жалась к бездыханной груди мужа, всхлипывала, нервничала и тем самым еще больше вредила и себе, и ребенку.

В конце концов она сдалась.