Он пошел вглубь пещеры и увидел отблески фонаря с аккумулятором. Тот горел довольно ярко. «Отлично! Свет у меня есть». Олег взял в руки фонарь и начал рыскать его лучом, пронзая тьму. На песке что-то блеснуло. Он подошел поближе. Телефон! На песке лежал видавший виды смартфон. «Только бы он работал!» Он готов был отдать все, лишь бы он оказался работающим. Руки тряслись, когда он взял телефон в руки. Начал судорожно нажимать подряд все кнопки, пока не увидел, как экран загорается, предлагая ему ввести код. «О, что за подстава! Хотя стоп! Есть же экстренный режим!» Олег воспользовался им, нажав кнопку экстренного вызова. Сеть показывала одно деление. На линии тишина. Непонятно, работает ли связь. «Алло! МЧС! Ответьте! Нужна ваша помощь!» Только шипение… Но телефон не погасал. Заряд батареи еще есть. А значит, есть и надежда. «Надо искать выход! И других людей!» Откуда-то сверху пробивался свет. Значит, есть возможность выбраться!

Олег побрел вглубь пещеры, то и дело посматривая вверх. Он шел в сторону усиливающегося свечения. Размер пещеры увеличивался. Пройдя около пятидесяти метров, он услышал журчание ручья. Посветив фонарем, он увидел, что по дну пещеры мчится вниз поток воды. Вода холодная. Олег сел на колени, чтобы напиться, и увидел, лежащий в воде кошелек. Он взял его, но в ту же секунду почувствовал, что это не кошелек, а камень в виде кошелька. Словно кошелек окаменел, сохранив фактуру и цвет. В другой ситуации Олег подобрал бы этот артефакт, но здесь он был абсолютно не нужен ему. «Софи! Лила!» – молнией прошибло его снова, и он пошел вниз по течению ручья.

Внезапно он увидел проход в другую пещеру. В довольно высокий свод можно было войти не нагибаясь, а дальше пещера расширялась и становилась еще больше, чем первая. В эту пещеру не проникал свет снаружи. Тем не менее за выступом Олег увидел бледные отблески желтоватого света. Он медленно пошел туда, подсвечивая путь фонариком. Песок под ногами был мокрым. Серо-желтые своды пещеры раскрыли за выступом огромное пространство, часть которого занимало черное (из-за темноты) подземное озеро и довольно неровная поверхность, испещренная камнями и лужами. Олег увидел силуэты нескольких людей, сидящих в сгорбленных позах. «Ура! Люди! Живые! Он уже не один». Но радость тут же уступила место разочарованию. Люди не подавали никаких признаков активности. Они были словно спящие или мертвые. Олег подошел к мужчине лет шестидесяти, с седыми волосами, сидевшему возле лужи. В луже плавал рюкзак, и мужчина смотрел на него с нескрываемой тоской. Олег решил помочь старику и схватил ручку рюкзака, но тут же оступился и соскочил ногой в лужу, споткнулся на подводном камне, разбив сильно коленку. Кровь мгновенно выступила из ссадины. Рюкзак оставался недвижим. Олег постучал по нему кулаком. Рюкзак был каменным. Неподалеку от мужчины лежала записная книжка, раскрытая посередине. Олег посветил на нее фонариком и отчетливо увидел листы бумаги с номерами телефонов и именами и протянул к записной книжке руку. Шок. Пальцы уткнулись в камень. Идеально гладкая бумага была окаменевшей. Страшная догадка прокралась в сознание Олега, и он осторожно протянул руку к плечу старика… Рука уперлась в камень. Черты лица мужчины и цвет его кожи не отличались от живого человека, но он был каменным. Олег попытался пошевелить хотя бы волосы мужчины, но и они застыли как цемент.

Не хочу так больше!

WRONG

Я не знаю, для чего я это создал.

Этот каменный тон. Это полное отсутствие желания прикасаться ко мне, обнимать меня. Я уже не помню, когда последний раз она подходила, чтобы обнять меня или обхватить ногами, прижаться. Иногда я подхожу к ней, обнимаю ее, и она через несколько секунд ускользает от меня под каким-то предлогом. Я с трудом узнаю свою Софи, которая так любила со мной обниматься, прикасаться ко мне. Мне кажется, всю потребность взаимодействовать с мужчиной она реализует в танцах.

Когда я что-то рассказываю ей, в ней включается критика и осуждение. Я устал от этого и не знаю, что делать.

Сейчас я отменил массаж, чтобы побыть с ней в ресторане, но она просидела все время с телефоном, переписываясь с Марселем.

Бесит!

Может, опять пора на «динамику»?

Не хочу так больше!

Высказывать ей это бесполезно. Столько раз я это делал и в ответ получал холодный душ из упреков в том, что я все не так интерпретирую и не так делаю.

Задолбало.

Недавно она поменяла имя моего контакта в своем телефоне с «Любимый» на «Олежка», а еще случайно увидел, что в ее кошельке отделе для фото лежит фото Лилы и… Марселя. Говорит, что это ничего не значит.

Да в принципе, в этом мире ничего не имеет значения. Хер с ней…

Все. Хватит ждать. Хватит обращать на это внимание.

В сексе тоже все очень странно. Она часто говорит, что он для нее не важен. Занимаясь им со мной, никогда потом не говорит чего-нибудь типа «Милый, мне было так хорошо…» Видимо, это не так для нее. Хрен с ней…

Вариант, похоже, только один: найти девушку, которая захочет быть со мной женственной и нежной, и реализовывать эту потребность в телесном контакте, а Софи я люблю и буду принимать такой, какая она есть, без запроса на то, чтобы она как-то проявлялась ко мне.

Пришло стихотворение.

   Отвернуться и идти своей дорогой,
   С каждым шагом ускоряя шаг,
   Для тебя меня, наверное, слишком много.
   Сам себе я стал в тебе заклятый враг.
   Наплевать на прожитые годы,
   На безумство сумасшедших встреч,
   Наплевать на то, что мы не сможем
   Эти чувства навсегда сберечь.
   Я уйду туда, где меня ждут,
   Где общение со мною – это ценность,
   Будь что будет, даже если вдруг
   Я найду и в этом тоже бренность.
   Стану путником с седою головой,
   Стану дервишем ночей горящих звезд,
   Развернусь, как свод над океаном,
   Растворюсь в пучине чьих-то грез.
   Мне не грустно, хоть слеза блеснула
   На щеке, оставив горький след…
   Я готов отдаться без остатка
   Этой горечи божественных бесед.

Я не знаю, чем это все закончится. Хочу, чтобы она была счастлива и не заставляла себя ничего делать для меня. При этом я хочу быть удовлетворенным и уверенным в своей мужской силе.

   Не потревожишь плеч моих касаньем,
   Не улыбнешься светом своих глаз,
   Не станешь затруднять себя созданьем
   Приятных для меня и нежных фраз.
   Не сядешь рядом, обнимая мило,
   И голова твоя не упадет ко мне на грудь,
   Я стал уж забывать, как это было,
   И не надеюсь вспомнить как-нибудь.

   Сентябрь, 2018.

Пещера

«Есть кто живой?!» – закричал Олег, что есть сил, но никто не ответил ему. Рыская фонариком внутри пещеры, он вдруг обнаружил старую железную лестницу, ведущую к какой-то двери в стене. Пройдя метров тридцать по камням, поскальзываясь и едва держась на ногах от усталости, Олег почти дошел до двери, как увидел, что дорогу к лестнице преградило озеро. Черная, мрачная полоска воды шириной метров пять. Какой оно глубины? Вода не давала ответа. Если окажется слишком глубоко, он утопит фонарь. Он положил фонарь на камень возле озера, направив луч на лестницу и дверь, пошел по подводным камням в сторону стены. Глубина не более полуметра. И вот долгожданная заржавевшая лестница. Он начал подниматься по ней, опасливо проверяя на прочность каждую перекладину. Последняя ступенька. Небольшая площадка без перил. Ручка двери. Олег дернул за нее. Дверь поддалась и, заскрипев, открылась. Теплом и затхлым неприхотливым человеческим бытом пахнуло в нос. Неяркий свет настольной лампы. Почти черный пол и потолок, черный стол, на котором стоит что-то вроде радиостанции. За столом сидит старая женщина. «Вахтерша, – почему-то сразу пришло в голову Олегу. – Блин, а я голый! Как ей объяснить?»

– Добрый день! – заскрипели уставшие связки Олега. – Простите, что в таком виде, но у нас тут все как-то не заладилось…

Женщина смотрела вниз, словно читала газету, и не обращала на него никакого внимания.

– У нас трагедия. Возможно, погибли люди. Вы можете вызвать спасателей? У вас есть телефон?

Глаза Олега привыкли к полумраку комнатушки, и ему показалось, что он видит на столе старый проводной телефон. Он снова перевел взгляд на женщину. Она смотрела прямо ему в глаза. Изрезанное трудовыми морщинами лицо, косынка на голове. В руке почерневшая кружка, а на столе кусок хлеба на бумажной салфетке. Она смотрела на него с презрением. Возможно, даже с ненавистью. И не говорила ни слова. Олегу стало жутковато.

– Там люди! Моя семья! У меня там жена и дочка… Хотите фото покажу! Ах да, не могу, у меня телефон потерялся… И много людей отрезаны от мира. У них странная болезнь. Они словно окаменели. Надо что-то делать срочно! Спасать их!

Олег не смог сдержать нахлынувшей волны слез. Казалось, что он говорит на каком-то непонятном языке. Ему стало жалко себя. И эту женщину. Она ему не поможет. Это понятно. Но что она здесь делает? В стене, посреди пещеры… Больше вопросов, чем ответов. Надо срочно искать выход!

Олег вышел из комнаты «вахтерши», закрыв за собой дверь. Нащупал ногой первую ступеньку и начал спускаться, пока нога его не коснулась воды. Он пошел обратно к камню, на котором оставил фонарь. Потянувшись к фонарю, он увидел между камней тело младенца. Он протянул к нему руку, но тут же одернул ее. Тело было холодным и окаменевшим. Слезы снова прыснули из глаз Олега. «Боже! Что происходит? Почему все окаменевают?» Образы Софи и Лилы и надежда их найти заставили его утереть слезы и продолжить путь.

Вверх по ручью каменная гряда, свод, вход в верхнюю пещеру… Тусклый свет пробивался откуда-то сверху. Он словно стекал по вертикальной стене, покрытой мелким песком на местах выступов. Олег попытался забраться по стене, но это было невозможно: не за что ухватиться, не на что наступить.

Он пошел в сторону застывшего селевого потока, перешагивая через камни и лужи, а иногда, как ему казалось, через окаменевшие тела людей. Олег вспоминал события последних недель. Они ворвались в его жизнь совершенно неожиданно, с той стороны, с которой он не ждал.

За месяц до событий в пещере

Олег сидел с макбуком на коленях в уютном ресторанчике «Квартира Кости К.», расположенном в квартире номер восемь дома на улице Марата, в пятидесяти метрах от перекрестка с Невским проспектом. Олегу нравилась атмосфера этого места. Оно было мало известно даже коренным петербуржцам, так как информация о нем передавалась в основном из уст в уста, а чтобы туда попасть, нужно было знать код электронного замка, установленного на подъезде. Вход в подъезд располагался в неприметном дворе, в который нужно пройти через арку, также оборудованную домофоном. Войдя в подъезд, надо подняться на лифте на пятый этаж, пройти в конец коридора и нажать на кнопку звонка, расположенного справа от обычной металлической двери, выкрашенной в черный цвет.

Когда оказываешься за дверью, ум отказывается поверить в увиденное: огромная прихожая со скульптурой обнаженной богини на высоком постаменте, за ней – обеденный зал столиков на двадцать, затем уборная с туалетами и огромной ванной посередине комнаты, потом бар и, наконец, круглая зала чайной комнаты величиной с цирковую арену, увенчанная плафоном с витражными рисунками, через который проникает свет питерского неба. Вдоль всей окружности зала – подиум, на котором расположены столики с диванчиками. В центре зала – скульптура, вокруг которой также кресла и столики.

Поражали масштабы квартиры, а также загадочность персоны этого Кости К. Кто он? Как выглядит и чем занимается? Существует ли вообще? Официанты не отвечали на этот вопрос или отвечали уклончиво.