– Слушай, я вот не пойму, – Диана выставляет одну ногу вперёд, демонстрируя край чулка, выглядывающего из-под чёрной мини-юбки. – Ты такая смелая, потому что дура? Или ты просто дура?

Возвожу глаза к потолку, прикрываю на мгновение. Смотрю на оппонентку.

– Ты для меня задание нашла уже? – слегка склоняю голову набок. Мне не нравится этот разговор, не нравится внимание мажоров к моей персоне. Я пришла в школу, чтобы учиться, а не вот это вот всё.

– Ооо! – тянет восторженно. Напрягаюсь. – Я такое задание тебе придумала, мигом в коллектив вольёшься. Только вот что скажи мне, с чего это Влад за тебя заступается уже второй раз, м? – сверлит презрительным взглядом. Ревнует? Возможно, только я тут точно не причём.

– У него спроси, – невозмутимо пожимаю плечами. Кажется, моё спокойствие выводит девушку из себя.

– В общем, после уроков жду тебя в библиотеке, не опаздывай!

Девушка наигранно дружелюбно машет мне рукой и торопливо покидает наше общество.

– В библиотеке?.. – развожу руками.

Следующим уроком стоит английский. Класс небольшой, но всё равно разделён на две группы, как обычно.

Рягузов и Штерн оказываются в другой подгруппе, что не может не радовать, а я попадаю в класс вместе с Верой. И Чернышевским.

– Не советую тебе отвечать на предложение Штерн, – Влад присаживается на соседний стул и разворачивается ко мне всем корпусом.

В отличие от своих дружков, он соблюдает правила школы и занятия посещает одетый исключительно по форме. Правда, в этих классических брюках, жилете и белоснежной рубашке он больше напоминает молодого бизнесмена, а никак не ученика одиннадцатого класса.

– Ты о чём? – изгибаю одну бровь.

– Ты понимаешь, о чём я, – всё тем же холодным тоном.

Да что же он ко мне привязался-то?

– И как ты себе это представляешь? Инна Витальевна дала поручение, мне проигнорировать классного руководителя? Или что? – развожу руками.

– Ди что-то задумала, если не хочешь вляпаться в неприятности, послушай меня, – встаёт и уходит, садится за последнюю парту.

Весь урок сижу, словно на иголках, даже пропускаю пару раз обращение учительницы.

– Упражнение номер пять, Скворцова! – Юлия Сергеевна повышает голос, а до меня только доходит, что то же самое она говорила только что на английском как минимум три раза. А я, как полная дура, сидела и хлопала глазами, пожирая взглядом пустоту.

– Надежда!

Вздрагиваю, перевожу взгляд на учительницу. Та с грозным видом советует быть внимательнее, я усердно киваю и снова погружаюсь в свои мысли.

Сразу после урока беру свои вещи и подхожу к парте, за которой сидит Влад. Я не из тех людей, кто станет молчать и изводить себя догадками.

– Что тебе от меня нужно? – спрашиваю без лишних предисловий.

Парень сидит, откинувшись на спинку стула, и кажется таким независимым. Весь его вид кричит о том, что он не чувствует себя рядовым учеником, и даже учителя должны обращаться к нему на вы и шёпотом.

– Мне? – усмехается. – От тебя? – произносит гораздо громче, так, что две девчонки, сидящие впереди Чернышевского, оборачиваются и окидывают меня сканирующим взглядом.

Создаётся впечатление, что они меня впервые видят. Носы морщат и губы кривят соответствующе.

Вообще, я слышала, что в этой школе учатся дети из самых обеспеченных семей города. Встречаются, конечно, и вроде нас с Мышкиной, но в основном по чистой случайности. Вера просто живёт рядом с этой школой, поэтому учится здесь. А меня приняли потому, что в других школах попросту не оказалось места.

Парень встаёт из-за парты, и теперь мне приходится очень сильно задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза. Лучше бы сидел, так разговаривать было удобнее.

– С чего ты это взяла? – слегка наклоняется.

– С того. Ты, то угрожаешь мне, то наоборот, пытаешься предостеречь от опасности, у тебя раздвоение личности? Не пойму, хороший ты, или плохой… – что-то меня понесло, и даже пронзительный взгляд чёрных глаз не смущает.

Влад смотрит пристально ещё некоторое время, а потом немного наклоняет голову так, что его лицо становится слишком близко. Густые брови сведены к переносице, а губы слегка подрагивают от нервного напряжения. Парень злится.

– Я не хороший, уж поверь, – цедит приглушённым севшим голосом, хватает рюкзак и уходит, ощутимо задев меня локтем.

Звук отодвигающихся стульев, шёпот одноклассников и смех девчонок – всё это фоном проносится в сознании, пока пытаюсь переварить слова Чернышевского. Спасибо Мышкиной, она хватает меня под руку и выводит из кабинета в холл.

Пару раз щёлкает пальцами перед моим носом, пытаясь вернуть в реальность.

– Ах! – громко выдыхаю, приходя в себя.

Дыхание становится рваным, а в висках пульсирует кровь. Давно я так не нервничала, даже вчера, когда впервые шла на урок в новой неизвестной школе, чувствовала себя гораздо увереннее.

– С возвращением, – улыбается Вера.

Пытаюсь сфокусировать взгляд на пухлом, довольно милом лице девушки, но сделать это по-прежнему сложно.

И что меня так задело, не пойму. Пристальное внимание Влада к моей персоне или его холодный, леденящий нутро тон, которым он пытался меня предупредить об опасности?

Влад

– Ты прикинь, да? Идея – чума! – восклицает Ди, когда я выхожу из кабинета математики.

Вместе с Мишкой они стоят немного в стороне от входа и живо что-то обсуждают.

Штерн, заметив меня, поправляет свою короткую юбку. В итоге та становится ещё короче.

Дура. Я никогда не куплюсь на её дешёвые фокусы.

Подавляя внутренний блок и испытываемую от вида этих двоих брезгливость, подхожу к одноклассникам.

– Как дела? – мне плевать.

Мне глубоко пофиг как дела у этих придурков. Но их, как псов цепных, нужно всё время контролировать.

Поэтому приходится иногда использовать «пряник».

– Классно выглядишь, – подмигиваю Дианке.

Вкладываю нечеловеческие усилия в это действие.

– Влад, – расплывается в тошнотворной улыбке.

И выкладывает передо мной все свои «гениальные» планы.

Что и требовалось доказать.

Перед английским присаживаюсь ненадолго рядом с новенькой.

Она, как примерная ученица, разложила на парте все принадлежности и ждёт начала урока.

– Не советую тебе отвечать на предложение Штерн, – смотрю на Скворцову строго.

Девчонка пробегает по мне оценивающим взглядом. Морщится.

– Ты о чём? – изгибает одну бровь домиком.

Такая мелочь, а серьёзная – дальше некуда.

И не глупая. В отличие от Штерн.

– Ты понимаешь, о чём я, – припечатываю холодно.

Да что же она такая упёртая.

– И как ты себе это представляешь? Инна Витальевна дала поручение, мне проигнорировать классного руководителя? Или что? – разводит руками.

Надо подняться и уйти, забить на всё. Но ноги словно свинцом налились – не встать, не пошевелиться.

«Ты должен её предупредить!» – вопит внутренний голос.

– Ди что-то задумала, если не хочешь вляпаться в неприятности, послушай меня.

Встаю и ухожу на своё место.

Весь урок не свожу глаз с Надежды. Она тоже то и дело ёрзает на стуле. Нервничает, наверное.

Это правильно. Это полезно.

После урока хватает свои вещи и с воинственным выражением лица мчится к моей парте.

– Что тебе от меня нужно? – вот дотошная.

– Мне? – усмехаюсь. – От тебя? – специально повышаю голос.

Не потому, что не хочу с ней разговаривать. Нет. Просто мне самому не нравятся мотивы, которые мной руководят.

Встаю, глядя на новенькую сверху вниз. До чего же мелкая.

– С чего ты это взяла? – слегка наклоняюсь.

От неё пахнет свежестью. Так приятно, что я зависаю ненадолго.

Заставляю себя отпрянуть.

Выслушиваю внимательно гневную тираду, пытаясь понять, что Надя говорит.

Мне хочется смотреть и смотреть в её голубые глаза, а не объясняться сейчас.

Хмурюсь, когда мозг обрабатывает полученную информацию. Наклоняюсь к девчонке, разглядываю правильные черты лица.

А она милая.

Но её моё мнение не интересует. Кажется, в глазах девчонки я такой же, как эти клоуны – Диана и Мишка.

– Я не хороший, уж поверь, – вырывается само собой.

Злость из-за такого дерзкого предположения новенькой разливается по венам кипящей лавой.

В такие моменты мне трудно себя контролировать.

Беру рюкзак и выхожу из кабинета, слегка задев девчонку напоследок.

Глава 6

Стоит последнему уроку подойти к концу, как возле моей парты тут же вырастает Штерн. Диана изображает дружелюбную улыбку, но выражение её лица больше напоминает звериный оскал.

– Я уже жду тебя, Надежда, – с презрением произносит моё имя и нетерпеливо постукивает длинными ногтями по парте.

Девушка даже не старается скрыть истинное отношение к моей скромной персоне. Она переминается с ноги на ногу и брезгливо морщит нос, когда я демонстративно ставлю на стол свой рюкзак и складываю в него принадлежности. Конечно, все мои вещи куплены в обычном магазине, а большая часть одежды и вовсе сшита руками мамы. Но я всегда одета чисто и опрятно, и, на мой взгляд, это самое важное, а не название бутиков, в которых приобретена та или иная вещь.

– Давай ты для начала расскажешь, что за задание придумала, – не спешу выходить из кабинета.

– Блин, Скворцова, два дня здесь учишься, а уже ведёшь себя по-хамски! – выплёвывает. Бедная, хоть бы собственным ядом не отравилась.

Я поднимаюсь и складываю руки на груди. Конечно, мне всё равно приходится смотреть на девушку, задрав голову. Но сидя разговаривать ещё сложнее.

– И где я тебе нахамила? – усмехаюсь.

– Я – заместитель старосты, мне Инна Витальевна поручила помочь влиться тебе в коллектив. Возиться с тобой у меня нет ни малейшего желания, а ты ещё и выпендриваешься.

В красноречивом монологе Дианы слышатся нотки обиды, и мне даже немного совестно становится. Отчасти Штерн права, ей бы только научиться изъясняться менее язвительно.

Прежде, чем выйти из класса, прощаюсь с Мышкиной. Она пригласила меня в гости до вечера, ведь у нас очередная консультация намечается. На этот раз по русскому языку. Но мне пришлось отказаться от любезного предложения одноклассницы, потому что я уже обещала Диане.

Послушно иду вслед за Штерн, даже когда мы сворачиваем в узкий плохо освещённый коридор, в конце которого виднеется одна единственная дверь.

Библиотека. Длинные стеллажи и много-много книг. Интересно, их хоть кто-нибудь читает в наше время, когда бумагу активно вытесняют электронные носители?

Сразу подмечаю, что никого кроме нас с Дианой в помещении не видно, да и дверь Штерн ключом открывала.

– Что от меня требуется?

– Нужно проверить инвентарные номера на вот этих двух рядах, – девушка взмахом руки показывает на парочку стеллажей слева от меня.

Окидываю их взглядом: на каждой по три полки, так мы до утра возиться будем.

– Это задание нашему классу дали ещё в конце прошлого учебного года, так сказать, в счёт практики, но, увы… – разводит руками.

– Никто ничего не сделал, – подытоживаю я.

– Не то чтобы. Посмотри, здесь шесть рядов, остальные уже проверили. Но эти в основном Любка и Ко занимались, а она на прошлой неделе руку сломала. Поскользнулась, – поджимает губы.

Мы переглядываемся как бы невзначай, и по тому, как Диана старательно отводит взгляд, я делаю свои выводы по поводу болезни пока ещё незнакомой мне одноклассницы Любы. Подозреваю, там не так всё чисто.

– А Люба – это староста класса? – спрашиваю вполне очевидную вещь, ведь прекрасно слышала сегодня Инну Витальевну.

Но мне неловко находиться наедине с этой девушкой, поэтому задаю глупые вопросы. Она же открыто демонстрировала своё презрение, а сейчас разговаривает как ни в чём не бывало. И меня это настораживает, желудок сжимается от нехорошего предчувствия.