Лифт открылся. Она увидела меня. Я увидел огромные глазищи и голые ноги. И почувствовал ее запах. Запах юной, нежной, сочной плоти… Манящей так, как никогда в жизни ничто не манило.

Она испугалась, но дерзко задрала подбородок и вошла в лифт.

Я тоже испугался. Что не смогу удержать свой оголодавший хер и наброшусь, как маньяк.

Она повернулась спиной. Я поджал яйца и крепко взял себя за шкирку. Но язык не удержал…

Мля.

Я уже полдня на свободе. Я встретил десятки женщин. Да, я смотрел на все задницы и оценивал каждую пару сисек. Но ни разу меня так не накрывало.

Ни разу не трясло от желания выпить весь ее сок…

Что это за нах вообще?

А ведь она – просто смазливая малолетка. Ничего особенного.

Ноги, глаза, губы эти, по-детски пухлые. Тонкие пальцы, вцепившиеся в учебник. Хрупкая шейка, торчащая из воротника объемной толстовки. Длинные волосы…

И – что-то еще.

Я не знаю. Запах. Взгляд. Звенящее напряжение в голосе. Нежная ямочка под коленкой. Гладкость кожи, которой я коснулся пальцами.

Твердость маленьких розовых сосков, которые я, естественно, не мог увидеть под объемной толстовкой. Но я их чувствовал…

Точно. Психиатр! За мной уже выехали.

Комната с мягкими стенами, смирительная рубашка и двойная доза галоперидола.

А, и шлюхи. Лучшее лекарство для откинувшегося.

Я, блин, из-за этого гандона зэком стал!

Нахер нимфетку.

Еду к сговорчивым девочкам. Они меня уже ждут. Потом к кентам. Они мне кое в чем помогут.

Я приготовил Волчаре офигенный сюрприз…

Глава 4

Риша

– Эй, не спи!

Сашка толкает меня в плечо. И я резко выпадаю в реальность из своих неприличных грез.

– Что ночью делала? Готовила доклад о глобальном потеплении или составляла петицию о спасении морских котиков? – ржет Богдан.

Друзья всегда подкалывают меня за искреннее увлечение экологическими проблемами. И еще много за что… За мою серьезность, например.

Но они все знают, что я тоже могу отжечь. Редко, но метко.

– Пиво будешь? – спрашивает Сашка.

– Мне кофе.

Как будто не знает, что я терпеть не могу пиво!

– И че, и че? – нетерпеливо ерзает на стуле Антон.

Брат Алины недавно вернулся из серф-кемпа, и только сейчас узнает наши новости. Естественно, главная тема разговоров – Маша. Сашкина сестра и наша общая подруга.

– Свадьба послезавтра, ты приглашен, – говорит Сашка.

– Вы же говорите, она уже замужем.

– Ага. Они в командировке поженились. Резко расписались на какой-то там крыше.

– Капец… – ошарашенно выдыхает Антон.

– А свадьба для родных и друзей, – объясняет Сашка.

– Ну, Машка, и коза! – произносит кто-то ключевую фразу.

И мы все смотрим на Богдана.

Который вроде как был ее парнем. Вроде как – это ключевое. Потому что он тот еще котяра. И кроме Маши пытался окучивать с десяток девчонок.

– У меня все норм, – бурчит он. – Вскрываться не собираюсь.

– Может, набухаемся? – предлагает Антоха. – Я уже месяц как на ПП и спорте. Хочу оторваться.

– Вот завтра в “Торнадо” и оторвемся.

Я их особо не слушаю. Я думаю о своем.

И – все время чувствую напряжение, которое исходит от сидящего рядом со мной Вани. Он то положит руку мне на плечо, то коснется коленки, то просто зависнет, глядя куда-то мне в ухо.

– Слушайте, а как у вас всех с сексом? – спрашиваю я.

А что? Нормальный вопрос. Кому как не друзьям его задать…

Богдан давится пивом, Ваня роняет на пол кусок пиццы, Сашка таращится на меня с идиотским видом. А Антоха просто ржет. Вместе с Алиной и Настей.

– А ты с какой целью интересуешься?

– С целью социологического исследования.

– Понятно.

Все с облегчением выдыхают.

– А мы уж подумали, ты решила практикой заняться.

– Если что – я готов проконсультировать, – выдает Богдан.

– Теоретически?

– Если надо – и практические занятия проведу.

Вот кобелина! Правильно Маша сделала, что послала его. А ему вообще пофиг.

– Ну давай, консультируй, – говорю я.

– При всех?

– У меня нет тайн от друзей.

На самом деле, есть. Буквально час назад появилась одна тайна…

– Короче, если ты хочешь секса, просто подойти и скажи, – начинает консультацию Богдан.

– К кому подойти? – уточняю я.

– Да к любому. Тебе любой даст, отвечаю.

Парни одобрительно ржут.

– Как же все-таки охуенно быть девчонкой! – вздыхает Богдан.

– Особенно красивой, – подхватывает Антоха.

– Да даже некрасивой девушке получить секс – как два пальца об асфальт, – выдает Сашка.

– В смысле? – спрашивает Настя.

– В прямом! Парни не отказывают. Даже если она не очень красивая, но с огоньком – получит все, что хочет. Ей стоит только предложить.

– А вот вы – заразы! – развивает тему Антоха. – Мы к вам и с цветами, и с конфетами, и в ресторан, и подарки дарим, и шуточки шутим, и на голове стоим, и вообще… А вы ни хрена не даете!

– Ой, всё! – Настя с Алиной закатывают глаза.

– Короче, жизнь несправедлива, а самое охуенное – это быть красивой девчонкой. Все тебя любят, все хотят, весь мир вокруг тебя вертится…

Это Сашка размечтался.

– Эй, братуха, а ты не думал того… чик-чик – и в дамки? Из тебя симпотная девка получится.

– Чего? Какой нахер чик-чик? – Сашка инстинктивно прикрывает пах руками. – Я своего другана не отдам!

– Ну тогда терпи. Принимай жестокую мужскую долю.

Они продолжают прикалываться и развивать тему.

А Ваня тем временем обнимает меня за плечи.

– Риш, давай с тобой на следующие выходные…

Я едва слышу, что он говорит. Я просто чувствую его руку на своем плече. Она такая теплая и тяжелая… Мужская.

Он – мужчина. Я – женщина.

Офигеть… Вот это открытие!

Ну правда. Я как будто только сейчас это поняла. Вернее, почувствовала и по-настоящему осознала…

На столике стоит букетик тюльпанов. Я разглядываю ближайший ко мне цветок.

Пестики, тычинки. Пестик вставляется в тычинку… Или наоборот?

У цветов все странно. У людей тоже.

Я чувствую, как вершинки грудей горят. И внизу все ноет. До сих пор! Сладко и больно одновременно. Ощущение тянущей пустоты. Этот маньяк из лифта как будто во мне что-то запустил.

Я теперь хочу объятий, поцелуев и… еще чего-то. Неужели того, о чем он говорил?

Кажется, моя тычинка созрела и хочет, чтобы в нее вставили пестик…

Риша, очнись!

Ты разумный человек, а не цветок тюльпана. И не какая-нибудь самка, жаждущая спаривания.

Это просто гормоны, – уверяю я себя.

Просто? Что, все такое испытывают? Все парни, которые, высунув язык, бегают за девчонками? Их вот так же колбасит, как меня сегодня?

Капец… Я не хочу! И очень им сочувствую.

Но что с этим делать?

Поеду домой. Приму душ. Ледяной!

И лягу спать.

Завтра все пройдет.

* * *

– Я его зарою. Он у меня землю жрать будет. Со своим дерьмом вперемежку! – слышу голос отца еще из прихожей.

Чего там батя разбушевался?

Захожу на кухню.

– Что случилось?

– Ничего.

– А кто землю жрать будет?

– Один уе… оху… нехороший человек. Кстати, ты с сегодняшнего дня под домашним арестом.

– Что?! – возмущенно воплю я.

– Это значит: из дома ни ногой! – строго произносит отец.

Глава 5

Риша

– За что? – негодую я. – Это деспотизм и тирания!

– Ни за что, – отвечает папа. – Просто сейчас нужна осторожность.

– Что случилось?

– Ничего! – раздается рык в ответ. – И ничего не случится.

Он припечатывает стол своим огромным кулаком. Размером с мою голову.

Наверное, это выглядит угрожающе. Но не для меня. Я к бате привыкла.

– Мам? – обращаюсь к более уравновешенному родителю.

– Риш, у отца неприятности, он переживает, что могут навредить семье.

– У нас тут что, коза ностра? – иронизирую я. – Может, нам еще лошадиную голову под дверь подкинут?

Мой отец – бизнесмен. Довольно влиятельный человек в нашем городе. Меценат и основатель благотворительного фонда. Ему принадлежит ночной клуб “Атмосфера” и несколько фирм. А еще он построил и содержит шахматный клуб для детей и взрослых. Это его любимое детище.

Ах, да, еще один факт про него. За глаза его зовут Волчарой. И очень многие его боятся. По старой памяти.

Говорят, раньше он был связан с криминалом. Вполне возможно. Я никаких подробностей не знаю, хотя пыталась его расспрашивать.

Он у меня человек старой закалки. Считает, что женщине не следует совать нос в мужские дела. И вообще, он вроде как за домострой.

Ага, ага.

Он же не замечает, что дома у нас командует мама…

– Завтра выходной, так что в первой половине дня я буду дома, – сообщаю я. – А потом мы с девчонками поедем к Маше. У нее свадьба, ей нужна наша поддержка.

– Свадьба будет в “Атмосфере”. Об охране я позабочусь. А завтра сиди дома. Обойдется Маша без тебя.

– Я завтра поеду к Маше! – произношу безапелляционным тоном. – И мне плевать на вашу козу ностру…

– Арина! – рявкает отец.

Иногда мне кажется, что меня специально так назвали. Мое имя очень удобно рычать. Хотя мой батя может прорычать любое. Или размазать человека одним лишь взглядом. Или парализовать легким движением брови….

Но на меня это все не действует!

– Милый, ну не перегибай, – мама успокаивающе поглаживает его по плечу. – Пусть Риша съездит к Маше.

– С охраной!

– Конечно. Но с такой, о которой никто не будет знать. Не надо нервировать людей. Тем более, перед свадьбой.

– Да… Зайка, ты права. Так будет правильнее.

Ну конечно, мама права!

А мой грозный страшный батя – на самом деле подкаблучник.

* * *

Я поднимаюсь наверх, заглядываю в комнату к Максу. Мой средний брат сидит за компом, рубится в какую-то стрелялку. Вот кому плевать на домашний арест! Он будет только рад, если его запрут в комнате и запретят выходить на улицу.

Зато Ярик с Андрюшкой, мои младшие братья-близнецы, носятся по игровой, как две шаровые молнии. Я немного тусуюсь с ними, а потом ухожу к себе.

Как и планировала, принимаю холодный душ. И ложусь спать.

Бесполезно. Я не могу уснуть.

Потому что… холодная вода меня ни капли не охладила. Я по-прежнему вся горю. И умираю от желания…

Стоит закрыть глаза – и я снова в лифте.

Без толстовки и без учебника в руках. И этот маньяк… он ласкает мои соски. Сначала гладит их через топик, потом снимает одну бретельку, вторую… боже! Его влажный язык дарит незабываемые ощущения. Он опускается ниже… И… и…

Я сейчас умру!

Кстати, мастурбация – это нормально. В этом нет ничего такого. Это дает разрядку… говорят. У меня никогда не получалось.

И сейчас тоже не получается!

Я возбуждаюсь, возбуждаюсь… Кажется, еще чуть-чуть – и что-то случится. Я испытаю это самое. Чего никогда не испытывала.

Но ничего не случается. Просто возбуждение становится чуть слабее. А потом снова нарастает…

Я всю ночь ворочаюсь в постели, на горячих неудобных простынях, не могу найти удобную позу…. И уже даже не пытаюсь выгнать из головы маньяка с голодными серыми глазами.

И чувствую себя такой же голодной. И такой же маньячкой… Мне страшно от того, какие картинки лезут в голову!

* * *

– Что? Чего вы все на меня так смотрите?

Я у Маши. Все пьют чай на кухне. Я поиграла с Димкой в приставку и тоже спустилась. Вошла на кухню, взяла первую попавшуюся кружку с чаем… Очень пить хотелось!

А теперь все таращатся на меня так, как будто я выпила не чай, а серную кислоту.

– Как себя чувствуешь? – спрашивает тетя Ника.

– Отлично. Налейте еще. Очень вкусный чай.

– Ты закусывай, закусывай!

– В смысле?

– Это был мой чай, – говорит Машина мама.

– Ну, простите.