– Что-то она не сработала, когда в нас стреляли на Праслин?! А, ты, в курсе, что если бы не похитители, которым, между прочим, я была нужна живой, то люди отца убили бы меня еще там, на острове. Выходит, целью был Ник, а о том, что я – дочь их босса, они просто не знали?

От всех этих выводов, которые напрашивались сами собой, голова шла кругом.

– Желающих убрать Ника и так предостаточно. Твой отец не один проходит по этому делу. Он вообще не сразу осознал, куда залез. Там такие высокопоставленные лица, что к ним несколько лет не могли подобраться. А тут лазейка нашлась и свидетель с компроматом, этот ваш журналист-альтруист. Ему акул стало жалко, а о последствиях и людях он даже не подумал.

Глава 32.1. Юрий

«Расходимся по одному, если что – мы геологи».

Н. Михалков «Мои дневники»

Когда большую часть жизни скрываешься от властей, рано или поздно к этому начинаешь привыкать. К тому, что у тебя несколько фальшивых паспортов в запасе и проверенные люди, готовые в любой момент изготовить новый, несколько счетов с доступом в любом конце света и приличная сумма наличных на черный день в надежном месте, если придется окончательно пропасть с радаров. Такую вероятность Юрий никогда не отсекал.

Сам собой выработался и ряд правил, которые годами он не переставал соблюдать. Например, всю важную информацию хранить так, чтобы пользоваться удаленно, а не таскать с собой ноут или внешние накопители, столь опасные в чужих руках. А самое ценное держать исключительно в своей голове.

В его голове помещалось более чем достаточно. Юрий с детства мог стихи пересказывать, всего один раз пробежавшись глазами по тексту. С цифрами было еще проще. Но у хорошей памяти имелись и свои побочные эффекты в виде головной боли от воспоминаний, которые хотелось стереть и навсегда вырвать с корнями. Как бы Юра не старался, все это дерьмо снова и снова прорастало сорняками.

Воспоминания об Арине он берег особенно трепетно, не желая потерять ни одной малейшей крупицы. При этом терзали они его не меньше. То, казалось, что воздух насквозь пропитался ее запахом, и Юра забывал, как дышать. То ее голос снова и снова звучал в голове, прокручивая старые диалоги, на манер заевшей пластинки. Но хуже всего приходилось во снах – Арина ждала его в каждом. Стоило только закрыть глаза, она прижималась всем телом, обнимала его крепко-крепко, залезая ладонями под футболку.

«Я здесь, с тобой, – шептала Арина всякий раз одно и тоже. – Ты никогда больше не будешь одинок».

Сменив вертолет на корабль, они с шефом по фальшивым документам пересекли границу. На самолет соваться не рискнули, рожа Аркадия уже появилась в международном розыске, а вот рожа Сухого почему-то нет, и шефу это крайне не понравилось.

«Как только его повяжут, он сдаст меня с потрохами, пытаясь отмазаться», – осознавал Юра. Бонда нет, остался только он один. Уже поднимаясь с той вертолетной площадки, Юрий осознавал, к чему готовиться. Сирота Юрий Сухоруков официально должен исчезнуть, и у него было время все хорошо продумать.

Они расстались в Стамбуле. Несмотря на шум и излишнюю суетливость местных жителей, Юра любил этот мегаполис. Среди такого количества людей несложно затеряться. Вот и сейчас они с шефом сидели на верхней палубе парома, пересекающего Босфор, и как приличные люди пили турецкий чай.

Что-то, и правда, было в этих тонкостенных стеклянных стаканах, напоминающих по форме бутоны тюльпана. Пьешь напиток оптимальной температуры и не обжигаешься. Кажется, волшебство? А нет, простая физика. В верхней части жидкость быстро охлаждается, в нижней остается горячей, постепенно перемешиваясь посередине.

Юра наслаждался вкусом напитка, в то время как шеф лишь пригубил и поморщился.

«Тоже мне, кофеман нашелся. Зато пахлаву с грецким орехом почти всю сожрал», – мелькнуло в голове голосом Федора.

Отвернулся, рядом чайки кричат и смеются дети, теплый ветер веет в лицо. Всматриваешься в горизонт и не понимаешь, где вода становится небом – все нереально синее. Красота!

Через проход от них сидел счастливый обладатель трех жен, замурованных в черные одежды. Вот смотрел на них Юра, и невольно задумался: «Хрен с ним, что жара под сорок градусов, как они едят-то во всем этом, если только глаза видны?»

Вспомнилась история, когда один из их ребят, выбираясь из Стамбула, накрасил ресницы, подвел стрелки и надел хиджаб, чтобы вернуться домой. И ничего, прокатило. Только кликуха к нему так и приросла – Шахиризадов.

– Ну что, Юра, я свое слово держу.

Смартфон в кармане мужчины провибрировал, оповещая, что один из счетов пополнился на круглую сумму.

– Не прощаемся. Как только все утрясется, выйду на связь.

Юрий натянуто ответил на фальшивую улыбку босса, хоть в душе его и ненавидел.

– Не прощаемся, – повторил, поднявшись с места и неторопливо направляясь к выходу с парома. В его голове окончательно сложился план, как избавиться от этой лживой сволочи. Только время расплаты еще не пришло.

Но это будет потом. Сейчас ему не давала покоя дальнейшая судьба Арины. За ее ранение он полностью ощущал на себе вину. При первой возможности вскрыл систему и прочесал базы всех клиник на Сейшелах. Ее фамилии нигде не значилось. О том, что Арина могла погибнуть и числиться в моргах, он даже думать не хотел, упорно продолжая искать хоть какую-то информацию о ней живой. Тогда мужчина догадался, что ее могли отвезти домой. Подключил своего знакомого из Питера, и тот по своим каналам подтвердил, что Арина Сереброва находится в одной из частных клиник.

– Жива! – хотелось кричать от радости, но Юра лишь прошептал беззвучно, запрокинув голову. Рассматривая бескрайнее звездное небо, он мысленно благодарил кого-то там, если он вообще существует.

Может, Бог действительно есть на свете, раз им обоим удалось выбраться из этой передряги живыми?

Один чудесный случай, и Юра уже готов был в него поверить. Только отчего тогда всю его предыдущую жизнь этот кто-то отчаянно не давал о себе знать?

Глава 33. Арина

Незаметно пролетела еще пара дней. Сергей, то появлялся, то неожиданно исчезал, сорванный с места очередным телефонным звонком. Я стала привыкать к его нахождению в моей палате и в моей жизни. К тому же, складывалось ощущение, что остальных мое состояние не особенно волновало.

Вопросы постепенно закончились. Наше совместное времяпровождение свелось к тому, что мы ели, общались, обменивались ничего не значащими улыбками, занимаясь каждый своим делом. Пока Сергей разгребал электронную почту, изучал документацию, вел деловые переговоры, я перечитывала любимых авторов и книги по искусству, которые мой покровитель в изобилии предоставил после первой же просьбы.

Одна из книг оказалась бесценным первым изданием из его личной коллекции, о чем Сергей скромно умолчал, небрежно завалив книгами весь подоконник больничной палаты. Теперь, когда ко мне прилагалась вся эта библиотека, вывести меня отсюда будет уже не так просто.

В один из тихих вечеров, переворачивая страницу, я остановилась задумчивым взглядом на мужчине в кресле у окна, поглощенного работой. Мне нравилось наблюдать, как изящно Сергей поправлял очки на переносице, когда не носил линзы, или как изгибал бровь, подпирая кулаком скулу.

Я вдруг поймала себя на мысли, а что, если б это была не больничная палата, а загородный дом с камином, где между нами стоял бы дизайнерский столик с бокалами, в которых играют блики пламени? На полу лежал бы пушистый ковер, в котором приятно утопают ноги, и на мне, конечно, была бы не эта бесформенная пижама с утками, а полупрозрачный шелковый пеньюар. Где-то рядом бродил бы благородный дог, то и дело тычась носом в мои колени и подставляя мору для поглаживаний.

«Как думаешь, тогда я смогла бы стать счастливой рядом с этим мужчиной? Такой нормальной жизни ты для меня желал?» – задала очередной вопрос молчаливому собеседнику, поселившемуся в моей голове.

В такие моменты, словно читая мысли, Сергей отрывал от монитора взгляд своих проницательных серых глаз. Мужественное лицо озаряла теплая многообещающая улыбка, способная согреть любое женское сердце. Любое, но не мое.

Ответ находился сам собой: нет, даже тогда нет. Возможно, где-то среди параллельных вселенных найдется и такая, где мы были бы счастливы, но не в этой точно. А все, что нам прекрасно удавалось вместе, так это наслаждаться тишиной и затянувшимся молчанием.

Время шло, чувствовала я себя на порядок лучше, выглядела тоже. Мои волосы, теперь уже легкие и воздушные, едва касаясь плеч, красивыми волнами обрамляли лицо.

Медсестра, с которой мы быстро подружились, согласилась довести мою прическу до ума. Только на ее вопрос, где меня угораздило так неудачно постричься, я не решилась выложить всей правды. Воспоминания о днях моего заключения на острове все еще заставляли болезненно сжиматься сердце. Подобные вещи не вываливают на голову первому встречному вот так невзначай. В итоге я отшутилась, что стриглась у одного крутого стилиста, который любит орудовать необычными инструментами.

– Да уж. В этом деле главное не ценник, а чтобы руки росли из правильного места, – рассмеялась Маруся. – Надеюсь, ты не против, если твой модный образ мы завершим обычными ножницами?

Казалось, ее звонкий смех разнесся эхом и за пределы палаты, разукрашивая все на своем пути разноцветной радугой. У этой девушки была очень светлая энергетика и руки росли откуда надо. Стрижка вышла хороша на зависть.

Но на следующий день с самого утра, несмотря на мой бодрый вид и появляющийся румянец, весь персонал больницы смотрел на меня как-то особенно жалостливо. На вопрос «Что случилось?» все они, как один, только отмахивались и плавно переводили разговор на другие темы.

Я уже давно приметила на стене внушительных размеров плазму, хоть и не была никогда ценителем телевидения. И пульта нигде не было, а без него это «окно в мир», увы, не работало.

– Зинаида Васильевна, а вы случайно пульт не находили? – поинтересовалась я, когда женщина заглянула ко мне, скорее, проведать по-дружески, чем протереть виртуальную пыль. – Так хочется передачу какую-нибудь посмотреть про моду или сериал.

Вышло на удивление правдоподобно, в то время, как интересовали меня исключительно новости.

– Да вот же, Ариночка, на шкафу так и лежит, как твой Дракон убрал.

Я тихо усмехнулась. Драконом она уже привычно называла Сергея, и где-то это даже походило на правду.

Методично перещелкивая каналы, я посмотрела несколько новостных блоков. Новостью номер один после несчастного случая с перевернувшимся автобусом было громкое дело о коррупционерах, среди которых оказался мой отец. Подпольный бизнес, офшорные счета, наворованная недвижимость и всюду фотографии отца. Грязью нещадно поливали все, что было с ним связано. Пятно, которое он поставил на своей биографии, вляпавшись в это дело, очень быстро превратилось в разрастающуюся кляксу, охватившую все стороны его жизни.

Здесь вспомнили и мамину смерть, которая якобы погибла по его недоказанной вине, и строительную фирму, в которой он добросовестно трудился всю жизнь, начав это дело с нуля. И меня вспомнили на фото, сделанном пару лет назад, когда я только начинала работать дайв-инструктором на одном из курортов. Мол, вот как развлекается золотая молодежь на награбленные у честного народа деньги.

Ведущий все говорил и говорил, эмоционально, убедительно. Уже и родительский дом показал, и автомобили, даже арендованную яхту выдал за собственность. Воздух в помещении сразу стал каким-то липким и густым. Грудь поднималась с трудом, а из спины росли колючки, как у ежа. Хотелось спрятаться и защититься одновременно от этого враждебно настроенного мира.

– Специально же пульт убрал, чтобы не видела всей этой лжи и грязи! Кто здесь такой умный решил тебя просветить?! – прорычал Сергей, ворвавшись в палату.