– Пока нет. Она потеряла сознание при последнем допросе и, по сообщениям стражников, не приходила в себя с тех пор, как ее принесли в подземелье.

Эрида прищурилась.

– И когда это произошло?

– Примерно три дня назад, – ответил Таристан.

Эрида вздрогнула. Она представила Ронина, его окаймленные красным глаза и чересчур широкую улыбку, сверкавшую в полумраке подземелья.

Она встряхнула головой, прогоняя видение прочь.

– Что насчет бессмертного?

Она прекрасно помнила Домакриана. Перед ее мысленным взором возникла огромная, зловещая фигура Древнего. Ярость, которую ему с трудом удавалось скрывать, грозилась вот-вот просочиться наружу. Он напоминал ей приближавшийся к берегу морской шторм.

Губы Таристана снова изогнулись в не свойственной для него улыбке. Если Домакриан был штормом, то Тари-стан походил на жестокий ветер, не подпускавший его к берегу.

– Жив. Гниет в камере. Даже Ронин не смог бы придумать столь жестокое наказание, – ответил Таристан. Эрида заметила в его голосе толику гордости. – Когда наступит конец и наша победа станет абсолютной, он сможет снова увидеть солнце. В последний раз.

В глазах Таристана не отражалось красного сияния. Мрачное удовлетворение, с которым он произносил слова, принадлежало ему одному. Эрида почувствовала укол страха и в то же самое время волну восхищения.

– Древний может знать, где сейчас Корэйн? – спроси-ла она.

Таристан покачал головой.

– Сомневаюсь. Домакриана можно описать всего парой слов. Он отважен и идеалистичен. А еще глуп. – Таристан глухо фыркнул. – Он был для Корэйн щитом, не более.

– И все-таки он принц Древних.

– Хочешь получить за него выкуп? – Таристан приподнял бровь и издал лающий смешок. – Желаешь вынудить его королеву расплатиться золотом?

Эрида отмахнулась от этой идеи, и изумруд на ее пальце сверкнул.

– Нет. Пусть сидит во мраке камеры, – ответила она. – Мы заберем золото Древних сами, когда сотрем их поселение с лица земли.

Таристан, стоя на другом конце комнаты, широко улыбнулся. Казалось, он держит в зубах весь мир. Эрида решила, что практически так оно и есть.

– Именно это мы и сделаем, – выдохнул он.

Несколько ярдов, отделявшие их друг от друга, словно растянулись еще сильнее. Несмотря на духоту, Эрида почувствовала, что замерзает. Она жаждала его тепла – невыносимо жаркого, грозящего сжечь ее без огня.

Таристан выдержал ее взгляд, и Эрида задавалась вопросом, прочел ли он на ее лице это желание. Эту жажду. Она поглощала целиком, даже когда Эрида отталкивала ее, пока стук собственного сердца не стал лишь отдаленным эхом, бьющимся в глубинах ее сознания.

Корона была превыше всего. Эриду ждали незавершенные дела.

Она сделала вдох и нарушила тишину:

– Не верю, что говорю эти слова, но мне надо поговорить с Ронином.

Таристан прищурил черные глаза, словно ее просьба привела его в замешательство, но уже через мгновение он пожал плечами.

– Он в архивах, – сказал он, указывая на дверь.

По позвоночнику Эриды промчался электрический разряд. Сжав руку в кулак, она показала изумруд Галланда на пальце.

– Разве не я повелительница четырех королевств? Разве не я возродившаяся императрица? – произнесла она, едва сдерживая смех. – Неужели я не могу призвать к себе одного-единственного мага, Веретено его побери?

Таристан снова пожал плечами.

– Только если прикажешь кому-нибудь пронести его по лестнице. – В его голосе слышалась нотка вины. – Ведьма сломала ему ногу.

«Лучше бы она сломала ему шею».

– Должна признать, я ей завидую, – вслух сказала она, слегка покраснев. – Хорошо, я спущусь к нему.

Сделав над собой усилие, она направилась к двери. Она намеренно двигалась слишком быстро, опасаясь, что если возникнет повод остаться, она не сможет им не воспользоваться.

Однако, когда она проходила мимо Таристана, его пальцы коснулись ее запястья, и вся сдержанность Эриды разлетелась на осколки.

Ее губы снова загорелись, прижимаясь к его. Мир растворялся, пока полностью не исчез.

Когда раздался стук в дверь, они оба зарычали от раздражения.

– Ваше Величество? – донесся до них неуверенный голос из коридора.

Эрида зарычала сквозь стиснутые зубы. Таристан опустил голову, коснувшись лбом ее оголенной ключицы. В голове Эриды возник мимолетный вопрос: когда Таристан успел сдвинуть верх ее платья? Однако это уже не имело значения.

Она поправила платье, отдышалась, а потом подошла к двери и распахнула ее, одарив новоприбывших взглядом, грозившим обратить кровь в их жилах в лед.

Перед ней предстал съежившийся от страха королевский сенешаль, лорд Катберг. Его окружала стайка фрейлин, а рядом с ними, опершись на трость, стояла леди Харрсинг. При виде ее Эрида немного успокоилась.

– Ваше Величество, приношу глубочайшие извинения, – пробормотал приземистый пожилой сенешаль, низко склонив голову. Будучи высочайшим руководящим чиновником при дворце, он носил золотую цепь и одежды превосходного качества, которым могли позавидовать даже самые богатые лорды королевства.

От внимания Эриды не укрылось, как Катберг бросил взгляд поверх ее плеча, обнаружив в салоне Таристана. Сенешаль ойкнул, явно борясь с желанием зажмуриться. Катберг хорошо разбирался в цифрах и организационных вопросах, но крепким характером не отличался.

Эрида не стала его слушать и обратила взгляд на леди Харрсинг.

– Белла, тебе стоило бы отдохнуть после долго пути, – произнесла она с едва заметной, но искренней улыбкой. – Поужинаем завтра?

К изумлению Эриды, на лице Харрсинг отразилось чувство вины. Несмотря на трость, она склонила спину так низко, как только могла. Фрейлины последовали ее примеру.

– Моя дражайшая королева, – проговорила Харрсинг. В ее седых волосах сияли отблески пламени свечей. – Темурийский посол ждет. Сегодня мы ужинаем вместе. Мы все.

Лорд Катберг, стоящий рядом с ней, вздрогнул и снова поклонился.

Эрида с раздражением вспомнила, что, когда придворные встречали ее возле дворца, он и правда что-то болтал о темурийском после. «Посол просит аудиенции», – сказал тогда Катберг, и она согласилась.

– Разумеется. – Эрида постаралась натянуть на лицо свою лучшую придворную маску и сделать взгляд безжизненным, а улыбку – кроткой и скромной. – Лорд Катберг, проводите моего мужа к его слугам и проследите, чтобы они подготовили его к встрече с послом.

Сенешаль выглядел так, будто вот-вот упадет замертво.

– Я бы предпочел поужинать в своих покоях, – процедил Таристан. Судя по его виду, он чувствовал себя так же неуютно, как и Катберг.

– Я учту твое мнение, – огрызнулась Эрида, жестом указывая на дверь.

К ее облегчению, Таристан не стал спорить. Он без промедления прошел мимо Эриды, даже не взглянув на нее и не дотронувшись пальцами до руки. Она ощутила себя горсткой раскаленных углей, которые окатили ведром ледяной воды.

Катберг побежал вслед за Таристаном; тот всего за несколько быстрых, размашистых шагов преодолел длинный коридор и скрылся из виду. Эрида не завидовала слугам, которым предстояло иметь с ним дело.

«Корона превыше всего», – напомнила она себе, пытаясь избавиться от назойливых воспоминаний о губах Таристана на ее собственных. Вдали от него ей было проще чувствовать себя королевой Галланда, а не девушкой по имени Эрида.

Отступив от двери, она пропустила в салон фрейлин, похожих на вереницу красивых пташек, одетых в шелка и кружева. Леди Харрсинг проследовала за ними.

Эрида не задумываясь подстроилась под рутинный ритм дворцовой жизни. Рядом с фрейлинами появились служанки, и все они приступили к привычным действиям. Эрида подчинилась. Она наклонила голову назад, позволяя неизвестным рукам расплести ее растрепанные косы.

Только леди Харрсинг ничего не делала. Остальные же боялись показаться бездельницами.

– Белла, какой у нас выдался день! – сказала Эрида, пока одна из девушек расшнуровывала платье на ней. Другая сняла его через голову, оставив Эриду в одной лишь нижней одежде. – Не знаю, как долго смогу пировать в компании посла.

– Продержитесь чуть больше часа, этого будет достаточно, – ответила леди Харрсинг, тяжело опираясь на трость. – Посол Салбхай тоже проделал долгий путь и вряд ли в ближайшее время отправится обратно на родину.

Эрида с легкостью поняла смысл ее слов.

– Ах, – выдохнула она, недовольная присутствием незнакомого посла. Не говоря уже о том, что он прибыл из Темуриджена – единственной империи, которая могла сравниться с ее собственной. – Для подобных дел у меня нет ни терпения, ни времени, – добавила Эрида, склонив голову к груди, чтобы служанка сняла с ее шеи ожерелья. Другая девушка тем временем протирала изумруд на ее кольце.

– Ваше Величество вольна поступать так, как она изволит, – произнесла Харрсинг. Взгляд ее бледно-зеленых глаз, которые напоминали Эриде два ледяных кинжала, оставался таким же острым, как и всегда. – Однако нам выгодно, чтобы темурийцы как можно дольше не высовывались из-за гор. Мне не хочется увидеть на своем веку бойцов Бессчетного войска.

«Не могу согласиться», – подумала Эрида, прикладывая все усилия, чтобы сохранять невозмутимость. Она долгие годы мечтала выставить свои легионы против конницы императора Бхара, одержать победу и стать самой могущественной правительницей в этом мире.

Эрида снова посмотрела на Харрсинг, вглядываясь в морщины на ее лице. Ей было не меньше семидесяти, и она не раз становилась как мамой, так и бабушкой. Ее отпрыски жили в каждом королевстве этого мира.

Леди Харрсинг ответила прямым взглядом, позволяя рассматривать себя.

– Но мне бы хотелось увидеть кое-что другое, – добавила она, взглянув на живот Эриды.

Королева выдавила из себя сухой смешок. Ей хотелось поддразнить Беллу за столь личный комментарий, но она сдержалась. На них смотрело слишком много глаз, а сплетни по дворцу разносились мгновенно.

– Леди Харрсинг! – воскликнула Эрида шокированным тоном. Она надеялась, что легкого упрека хватит, чтобы подавить ее любопытство.

Служанки, которые подготавливали вечернее платье, замедлились, уставившись на них во все глаза. Эрида чувствовала себя запертой в клетке львицей, на которую глазеют более слабые звери.

К облегчению Эриды, Харрсинг не стала настаивать. Лишь подняла руку в знак капитуляции.

– Задавать неловкие вопросы и говорить невпопад – привилегия старости, – сказала она с легкомысленной улыбкой. Как и королева, она тоже носила маску.

Но Эрида смотрела сквозь нее и знала наверняка, что Белла Харрсинг на самом деле хитрый политик – женщина, которая уже много десятилетий удерживает свое положение при галлийском дворе. В то время как лорд Торнуолл командовал армиями, Белла вела свою войну на не менее опасном поле сражения, коим являлся королевский дворец.

– Я – мать целого королевства, а теперь еще даю жизнь новой империи, – громко провозгласила Эрида. – Не сомневаюсь, что на данный момент этого достаточно.

– На данный момент да, – отозвалась Харрсинг, согласно кивнув. Но глаза ее пронзительно сверкнули. – Только на данный момент.

Эрида медленно кивнула в ответ. Она понимала, что Харрсинг имеет в виду, но не может сказать напрямую в присутствии чужих глаз. Даже сейчас, когда в руках Эриды Галландской была вся власть этого мира, леди Харрсинг по-прежнему пыталась ее оберегать. Сердце Эриды благодарно сжалось.

«Как бы сильна я ни была, надо сделать так, чтобы лорды не сомневались в стабильности королевского рода, – подумала она. – А для этого мне нужен наследник, которого я смогу посадить на выстроенный мною трон».

– Необычная выдалась зима, – пробормотала Харрсинг, обернувшись к окнам. К ним медленно подступала темнота, которую пронзали лишь городские огни. – Говорят, на юге выпал снег, а на севере полыхает пожар.