В реальности всевозможные частные сыщики –  большая головная боль для любого полицейского детектива. Хорошо, когда они просто следят за неверными супругами. Плохо, когда к ним обращаются пострадавшие по “горячим” делам. Потому что дилетанты, как правило, мешают следствию, запутывают его, лезут под руку, а порой и целенаправленно утаивают улики, чтобы блистательно раскрыть дело самостоятельно. Могут и спугнуть подозреваемого, и сорвать тщательно спланированную операцию. Не со зла, разумеется. Исключительно “в рамках порученного дела”.

В тихом Доревилле до сих пор этой заразы не было.

Даже любопытно, этот вертлявый мальчишка надеется выдать себя за наследника “гения” или что-то в этом роде? Интересно, что он забыл здесь. Неужели всерьез рассчитывает, что ему будет чем заняться? Тут и отделение полиции-то всего одно. Для нас работы хватает, преступления совершаются даже в таких городках. Но что-то сомневаюсь, что найдется обширная клиентура для частного сыщика.

Ниссин Роминсон появилась в этот раз исключительно вовремя. Эта дамочка уже не первый день осаждала управление, требуя принять ее заявление. На самом деле его даже приняли –  и положили в папку к другим таким же бредовым заявлениям. Неркин, по-моему, их коллекционирует. Впрочем, такая папка найдется в любом полицейском управлении. По весне и по осени она пополняется особенно часто.

Вот и прекрасно. Пусть этот “сыщик” следит за бедолагой Роминсоном. Заодно обезвредит истеричную дамочку, и она перестанет к нам ходить. Пожалуй, это лучшее, что он может сделать для Доревилля и для человечества.

В свой кабинет я направлялся уже в чуть лучшем настроении.

*

Домой вернулся, как обычно, затемно. Если, конечно, можно назвать так безликую наемную квартиру.

Наверное, давно бы следовало сдаться и купить наконец собственное жилье в Доревилле. Тем более что сам этот доходный дом напоминает о том самом деле, что поставило крест на моей карьере. Здесь выше начальника управления подниматься некуда, а о переводе в столицу можно и не мечтать. Впрочем, и стоит ли рваться выше? Я всегда хотел заниматься оперативной работой, а не бумагами. Разве что не в провинции.

А дом… все равно я появляюсь в нем только на ночь.

Я едва успел переодеться в домашнюю одежду, когда звякнула почтовая шкатулка на столе.

Открыв шкатулку и подхватив исписанный убористым почерком лист, я пробежал по нему глазами и нахмурился. Поверенный Квертин Новилл писал о том, что в доме на одном этаже со мной появился новый жилец –  чрезвычайно подозрительный, по его мнению, молодой человек.

“О его визите предупредила меня владелица дома, однако она не подтвердила факта оплаты, а теперь и вовсе не отвечает на послания”, –  сообщал ниссард Новилл.

Письмо завершалось заверениями в чрезвычайном почтении.

Ну и что он хотел этим сказать? Заявлять о пропаже хозяйки дома нет оснований. Подозревать в чем бы то ни было этого мальчишку Вилкинса –  тем более. Присматривать за соседями –  вообще не мое дело.

Доходный дом Оллинзов был невелик. Магазин и пара контор внизу, а на втором этаже всего три приличных квартиры –  бывшие покои хозяев, детская и гостевая спальня. И еще несколько конурок, которые сдавали совсем небогатым горожанам –  кажется, в прошлом в них располагались комнаты прислуги и какие-то технические помещения. Едва ли я вспомню по именам всех жильцов, и до сих пор ниссарду Новиллу не приходило в голову уведомлять меня о них.

Скорее всего, просто решил сообщить “на всякий случай”, “чтобы чего не вышло”. Помнится, он очень радовался, когда я здесь поселился. Присутствие в доме полицейского вроде как гарантирует, что все жильцы будут вести себя в рамках приличий. Хотя мне, по большому счету, нет до их поведения никакого дела.

Почудившееся негромкое рычание заставило повернуть голову к двери.

Показалось, разумеется. Теперь ни у кого из жильцов дома нет никаких собак. Просто привычка.

Тем не менее, я шагнул к двери, а после и вовсе выглянул в коридор.

На мгновение захотелось протереть глаза.

Какая-нибудь впечатлительная дамочка на моем месте наверняка решила бы, что видит привидение –  настолько невозможной показалась закутанная в белое фигура в конце коридора.

Но я для этого слишком реалист, да и глаза меня редко обманывают. Девушка была вполне реальной. Только… практически раздетой. Закутанной в белую простыню. Распущенные длинные темные волосы откинуты за спину, и с них на простыню капает вода.

Девица приоткрыла рот. Сейчас, наверное, завизжит. Как будто это я тут разгуливаю в непристойном виде.

– Нисс? –  окликнул на всякий случай. Вдруг у нее что-то случилось. Что-то, что могло бы заставить девицу разгуливать подобным образом.

Не завизжала. Молча рванула за дверь, громко ею хлопнув.

И что это было?

Глава пятая. Чайная нисс Аддерс

Что здесь делает начальник полицейского управления? Хотелось бы верить, что пришел к кому-то в гости, но… увы. Судя по одежде, вероятнее всего, он здесь живет. Снимает одну из комнат.

Я припомнила, из какой двери он вышел… мда. Этому мерзавцу, в отличие от меня, повезло. В моих старых покоях есть и ванная, и личная уборная. И даже прелестный балкончик.

Я прислушалась. В коридоре было тихо.

Так. Так. Он ведь не мог меня узнать, правда?

Да нет. Совершенно точно не мог. Я без усов и без артефактов, с распущенными мокрыми волосами, и уж факт моей принадлежности к женскому полу не вызывает сомнений.

Что вообще он видел? Незнакомую девицу, замотанную в простыню. И заскочившую в одну из сдаваемых в наем комнат.

Инцидент чудовищно неловкий и… стыдный. Но, кажется, ничего непоправимого не случилось. Не станет же он искать общества этой девицы, не так ли?

А если выяснит, кто именно снял эту комнату?

Демоны…

А с другой стороны… ну хорошо, Рэмвилл узнает, что здесь живет не девушка, а уже немного знакомый ему Патрик Вилкинс, частный детектив. Поздним вечером в его комнату забегает практически обнаженная девица. Что здесь можно предположить? Вряд ли то, что Патрик и незнакомка в простыне –  одно лицо. Которое иногда по настроению надевает усы. Большинство людей обыкновенно не поступают подобным образом. Значит, девушка… пришла в гости. Одна. Поздно вечером. Голая.

На этом месте своих размышлений я покраснела.

– Полагаю, он придет к выводу, что ты – девица легкого поведения, –  дядя Рэндаф выплыл из стены. По-прежнему спиной ко мне. –  И, вероятнее всего, позднее Патрика Вилкинса попросят соблюдать приличия в благопристойном доме. Все же здесь не ночлежка.

Я кивнула, не думая о том, видит ли дядя мой жест. Все верно. Мужчину за такое даже осуждать не станут. Только за то, что привел женщину подобного сорта в дом. Извинюсь и пообещаю, что такое не повторится, вот и все.

Вряд ли он меня даже разглядел толком. Я стояла далеко, а магические лампы в коридоре поизносились и светят уже не так ярко, как раньше. А настоящую меня он если когда-то и видел мельком, то мне тогда было пятнадцать и я непрерывно плакала. И вряд ли я когда-нибудь стану знакомиться с ним как Памела Оллинз.

– Ничего ужасного не случилось, –  вслух повторила я и неожиданно для себя хихикнула.

Кажется, быть кем-то другим совсем неплохо. Это дает даже больше свободы, чем я предполагала!

Ладно. Сегодня мне стоит лечь и как следует выспаться. Завтра предстоит не менее насыщенный день, чем был сегодняшний.

Ох… я окинула взглядом скудно обставленную комнатенку.

Все эти годы я полагала, что живу по милости дяди едва ли не в нищете – почти без прислуги, с крохотным содержанием. Это и впрямь сильно отличалось от того образа жизни, к которому я привыкла в детстве.

Однако сейчас мне пришлось столкнуться с такой реальностью, о какой я и представления не имела. Мне до сих пор не приходилось задумываться, насколько отличается от знакомой мне жизнь людей, у которых никогда не было никаких значительных капиталов.

Наверное, дядя Вильгем уверен, что обошелся со мной вполне щедро. И в чем-то он даже прав. Этот дом –  совсем не так мало, как мне представлялось.

А если бы он не сдавался внаем, мне бы понадобились значительные средства на его содержание.

– Надеюсь, по крайней мере завтра ты меня не бросишь одну? –  пробормотала я, уже расстелив узкую постель и забравшись под одеяло.

– Надеюсь, по крайней мере завтра ты не собираешься общаться с некромантами? –  парировал Рэндаф. А потом провел рукой по моей голове. Его касание ощущалось только легким холодком. –  Добрых снов, дорогая племянница!

Повод для взаимного недовольства у нас был. Впрочем, я, конечно, понимала, что у дяди были причины сегодня оставить меня одну.

Я устроила голову на комковатой подушке, прикрыв глаза и перебирая в памяти события этого долгого дня.

Все дело было в той самой чайной, где ниссин Роминсон назначила мне встречу. Рэндаф вдруг наотрез отказался следовать туда за мной и просто растворился в воздухе. Причем вместе с Мурсом!

Звать его и требовать каких-то объяснений посреди людной улицы я, конечно же, не могла. В итоге просто пожала плечами и вошла в чайную. Моей клиентки пока не было, так что я заняла столик у окна и заказала для себя чай и пирожное.

Приняла мой заказ довольно крупная женщина средних лет. Однако к моему столику она не вернулась –  вместо нее с подносом подошла миловидная девушка моих лет или чуть младше с толстой русой косой через плечо.

– Светлого дня! –  улыбнулась она. –  Вы ведь впервые у нас? –  Я кивнула, и она опустила на столик поднос, на котором оказалось не одно пирожное. –  Комплимент от заведения. Как хозяйка я всегда стараюсь лично приветствовать новых посетителей. У нас здесь не так часто увидишь свежие лица.

– Благодарю вас. Ваш супруг настоящий счастливчик, ниссин! –  я чуть склонила голову, отвешивая галантный комплимент.

– О нет, –  она негромко засмеялась. –  Нисс. Нисс Кейлин Аддерс. Я не замужем.

Я в замешательстве моргнула. Дочь хозяина?

– Я магичка, –  негромко подсказала девушка. –  Это моя собственная чайная.

– О! –  признаться, уставилась я на нее во все глаза.

Магички всегда были объектом моей зависти. Но лично я никогда не была знакома ни с одной из них. И мне всегда казалось, что они должны как-то отличаться от обычных девушек. Возможно, одеваться иначе, или быть как-то особенно красивыми.

Однако нисс Аддерс выглядела вполне обычно, даже… просто. Невысокого роста, с очень женственной фигурой – не полная, но с весьма пышными формами. Да, вот такое бы никакие артефакты и утяжки не скрыли, мне, пожалуй, повезло, что я таким богатством от природы не наделена. Длинная русая коса, милое округлое улыбчивое лицо с ямочками на щеках –  она выглядела какой-то очень уютной и домашней. А наряд –  по покрою напоминающий платья работающих горожанок, но из явно дорогих и качественных тканей. Никаких лишних кружев и оборок, но определенно сшито на заказ, а не куплено в лавке готовой одежды.

Интересно, какая у нее магия? И почему именно чайная?

– Думаю, это к вам, –  легко улыбнулась девушка, кивнув на вход, у которого и впрямь стояла, озираясь, ниссин Роминсон, и подхватила со стола опустевший поднос.

Встреча с заказчицей оказалась странной.

– Вот! –  едва опустившись на стул напротив меня, провозгласила Лилея Роминсон и протянула на ладони раскрытый медальон. –  Мой муж. Это за ним вы должны проследить.

Чуть привстав, я заглянула в медальон. С миниатюры на меня смотрел молодой человек с прилизанными темными волосами. Я приподняла брови.

– Портрет был сделан двадцать лет назад, –  пояснила моя собеседница, дернув худыми плечами. –  С тех пор он изрядно прибавил в весе и лишился большей части волос.

– Вот как, –  я чуть качнула головой. Ну… ладно. Надеюсь,  я все же смогу опознать этого джентльмена. –  Но, ниссин Роминсон, я бы хотел все же знать, что заставило вас думать, будто ваш супруг намерен…

– Убить меня! –  она резко рубанула ладонью воздух. –  Он говорит во сне. Всегда говорил. Но теперь он без конца повторяет “Умри! Умри!”