– Угу, забираю. Прочел я все, что вы рекомендовали прочесть, но меня вызывают в Москву. Вместо меня будет назначен генерал Говоров, как об этом говорится в вашей… истории, что ли. Я рекомендовал назначить его, и мою рекомендацию поддержали и в Смольном, и в Ставке. Мне еще понадобятся эти материалы, и не только мне. В ближайшее время с вами свяжутся. Готовьте себе полноценную замену. Что со второй маневренной группой?

– Собираем технику для нее и отправляем на сто семьдесят четвертый завод, большая часть уже укомплектована. В этот раз, к сожалению, мало тягачей досталось. Маршевые колонны прихватить не удалось.

– Разведка докладывает, что из-под Ельни выводят тридцать девятый корпус.

– Будем ждать здесь. Если под Киев не отправят.

– Меня направляют на Центральный фронт. Может быть, ваша группа и там понадобится. Имейте это в виду.

– Есть.

– Кстати, товарищ Жданов просил передать, чтобы вы заехали на Кировский завод по поводу заказанных вами орудий.

– Они готовы? Рановато вроде.

– Нет, не готовы и, вероятно, не будут готовы. Большинство конструкторов выехало в Челябинск, куда вы ехать отказались.

Сергей покачал головой, подчеркивая, что «да», отказался.

– Время есть, можно и съездить.

К этому времени Алексей вполне освоился в роли командира танка, а на его месте частенько работал майор Аникеев, бывший комбат-3 146-го танкового полка, из которого и было большинство людей в экипажах КВ. Они все из Ленинграда, базировались в Стрельне. До войны этот батальон постоянно привлекался для испытаний танков Кировского завода. Сам Аникеев очень хорошо стрелял, но побаивался приборов танка. Видимо, не очень хватало образования. Однако 1Г46М уже успел изучить. Правда, пока не стрелял. «На сухую» только.

После отъезда начальства и Сергей собрался ехать в город, но неожиданные гости изменили его планы. Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Вечером, как стемнело, в дверях землянки возникла фигура Ларисы!

– Ты каким ветром сюда?

– Товарищ полковник, ваше приказание выполнено!

– Не понял!

– Вот, привезла! – и показывает на канистру, которую только что поставила на землю.

– Что это?

– Масло для фрикционов. А это – присадка, которой не хватало в жидкости коробки. А еще со мной целая делегация. Проходите, товарищи!

Опа! Целый каганат! Девять человек, и все евреи! СКБ-2 приехало в гости! И «сам» товарищ Зальцман, Исаак Моисеевич! И главное! Все с Украины! Адеса-мама! Днепропетровск, Луганск, Павлоград и остальные места боевой славы, где еще недавно пылил славный «Оплот». Делать нечего, пришлось доставать заначку и выкатывать угощение. Самым удивительным было то обстоятельство, что и гости приехали не с пустыми руками. Значит, будут что-то просить. По-другому не бывает! Темно, поэтому сразу быка за рога не взять. Они приехали в том числе и танк посмотреть. Тут же выяснилась пикантная подробность, что эта гвардия подключила к работе Ларисы целый вагон и маленькую тележку людей, подняли на уши всех в Питере и создали лабораторную установку по производству синтетического масла и фторопластов. Оказывается, Малышев не так уж и прост! Сталину он доложил то, что слышал Куприн, но своих предупредил, что к ним приедет Сергей и привезет машину. А тут такой облом! Машина ушла на фронт, делать нечего, придется самим на поклон ехать. Как назло, проектом заинтересовался Жданов, которого они побаивались. Пришел приказ оказать помощь в создании САУ, а в Питере уже никого нет. Все эвакуировались еще 28 июня, через два дня после известного постановления Ставки. В землянке хоть и тесновато, но все поместились. Понятно, что товарищ Гудков – отсутствует в списке «приглашенных». Исаак Моисеевич начал издалека, поинтересовался успехами на фронте и как повели себя танки КВ после замены гусениц и ведущей шестерни. Как будто Сергей не знает, что две машины ушли в Кубинку и надрали там задницу серийным машинам.

– Немцы уже научились бороться с ними: в случае обнаружения вызывают авиацию или 150-миллиметровые К18. Иногда используют ахт-ахт, флак восемьдесят восемь. Поэтому мы применяем свою тактику: танки идут тогда, когда артиллерия противника подавлена на расстоянии прямого выстрела. Именно поэтому я и прошу поставить на шасси пушку-гаубицу крупного калибра.

– Но этим вы задерживаете эвакуацию завода.

– Хотите открою страшный секрет?

– Это какой еще?

– При эвакуации в неизвестном направлении уедет карусельный станок, который придется закупать в США и монтировать два года. Из-за этого долгое время придется выкручиваться с малым диаметром погона башни.

– Спасибо, что предупредили, возьмем на особый учет.

– И еще, через год у немцев появятся кумулятивные снаряды с бронебойностью до сто шестидесяти миллиметров.

– А какое бронирование имеет ваш танк?

– Лоб семьсот пятьдесят миллиметров, башня восемьсот миллиметров к нормали по гомогенной броне. Но такое пока не сделать. Просто нет еще таких материалов.

– То есть, вы хотите сказать, что у вас броня…

– Композитная, плюс танк снабжен системой активной и пассивной защиты. Пока на этом уровне его могут поразить только с воздуха или повредить ходовую. Поэтому мы и действуем в основном ночью.

– А как???

– Стоит прибор ночного видения, и не один.

– А почему вы отказались ехать в Челябинск?

– Я не конструктор, я – танкист. И максимальная польза от меня – здесь, на фронте. Другое дело, что я могу подсказать, что необходимо развивать, чтобы добиться хорошего результата. И результаты уже есть. Сто семьдесят четвертый завод запустил новые гусеницы и ведущие шестерни.

– Но этого недостаточно!

– Конечно, но мы здесь с четвертого июля, уже больше месяца. Пятого июля предъявили танк министру, извините, наркому Малышеву. Результат вам известен. Кстати, Семен Александрович, я правильно расслышал, ваша фамилия Гинзбург?

– Да, правильно.

– Как дела с СУ-76?

– Не очень… – Семен Гинзбург тряхнул довольно длинными кудрями.

– Двигатели должны работать на один вал и стоять последовательно, а не параллельно, как у вас. И сразу делайте башню под 61-К и 72-К, тридцатисеми- и двадцатипятимиллиметровые зенитки. Они нужны как воздух.

– Но это же нагрузка на один борт!

– С крутильными колебаниями бороться сложнее, хотя и возможно, но требуется механизм синхронизации, проще говоря, вариатор или соединение через гидравлическую муфту. Это все сложно и дорого, а последовательное соединение – много проще.

– Так говорите, что возможно соединение через гидромуфту? А как она выглядит? На танках стоит?

– Ну, у нас стоит, коробка ведь автоматическая. Собственно, она довольно простая, вот только придется в ножки Ларисе Михайловне кланяться, она без ее жидкости работать не будет!

Семен Гинзбург недоуменно посмотрел на Ларису, потом на Сергея и вдруг понял, что Сергей не шутит.

– Да-да, Семен Александрович! Первое, что сделала Лариса Михайловна, это жидкость для автоматических трансмиссий, в состав которых входит и гидромуфта. Вот сегодня привезла последний компонент смеси. Масло там не годится, жидкость должна и смазывать, и не давать задираться металлу, и отводить тепло, и иметь достаточную вязкость, чтобы передавать мощность. А так как вязкость зависит от температуры, то необходимо ее поддерживать на заданном уровне, то есть охлаждать, следя за температурой с помощью терморегулятора.

– А что в канистрах?

– Масло для фрикционов.

– Не понял? А зачем во фрикционах масло? – спросил Котин.

– Чтобы не горели, как на КВ.

С этого момента беседа ушла в такие дебри, что Лариса через некоторое время заскучала. Гости еще и подогрелись по сто пятьдесят, разговор пошел немного по кругу, так как у каждого из них хватало вопросов, а ответы на них могли быть совсем разными. Вдоволь наговорившись, товарищи танкостроители получили вопрос в лоб:

– Когда будет готово заказанное оружие? Компоновочную схему я рисовал. Двигатель впереди, ведущая шестерня – тоже, сзади башня и орудие с клиновым затвором, стодвадцатидвух- или стопятидесятидвухмиллиметровые. Еще важно, чтобы был подаватель снарядов с земли. Время есть, чтобы развернуть – работаем с земли, времени нет – работаем из башни.

– Механик-водитель не влезает.

– Двигатель поперек поставьте!

– А как мощность передать?

– Повесьте изнутри на стенку входной редуктор и развернете вал. Две шестеренки в одном корпусе. Все, и на двухвальную коробку. От нее раздача на фрикционы, тормоза и ведущие шестерни.

– Черт возьми, а мы голову сломали, как это устроено! Точно, от двигателя две одинаковые шестерни, а у коробки вход сбоку и сразу разворот.

– Нет там никакого разворота! Малая шестерня и опорно-упорный подшипник. Я же отдавал схему Т-54 Малышеву.

– Он еще не решил, на какой завод ее передаст, и в схеме сделаны довольно серьезные ошибки. Нарисовано ведь от руки! А у вас какой двигатель стоит и как там сделано?

– Кхе, – кашлянул Сергей, – во-первых, конструктор этого двигателя, по моим данным, сидит в местах не столь отдаленных, по-моему, под Москвой или в Калининграде вместе с Туполевым. Чаромский его фамилия.

– Его недавно освободили!

– Во-вторых, он его еще не изобрел, он его после войны сделал. В-третьих, у двигателя два коленвала. То есть фактически у нас два двигателя в одном флаконе. И доводили его до ума довольно долго.

– Понятно, с двигателями вечная проблема! Но вы же просите развернуть машину задом наперед, а для этого требуется обратное вращение!

– Во-первых, реверсивность многоцилиндровых, больше шести, двигателей не является проблемой, это просто настройка газораспределения, во-вторых, от четности и нечетности количества шестерен во входном редукторе зависит сторона вращения.

Котин поперхнулся водкой от простоты решения.

– Так, мужики, расходимся, завтра рано вставать! Полковник! Есть где приютить моих людей? – спросил Зальцман.

– Сейчас проводят. Но не взыщите, пять звезд никто не обещал.

– Коньяк, что ли?

– Нет, качество сервиса и услуг в гостинице.

К вящему удовольствию Ларисы гости ушли, а Сергей выпроводил ординарца и начштаба. Соскучившаяся Лариса успокоилась только к трем часам. И было видно, что она счастлива тем обстоятельством, что лежит на нарах в землянке, но рядом с ним. Утром подскочила раньше всех и успела приготовить омлет с гренками. Где-то умудрилась достать молоко и яйца. Может быть, с собой привезла.

– Тут тебе пакет от Григория Васильевича. – сказала она после завтрака и обязательного долгого поцелуя.

Поправила портупею с ТТ, аккуратно уложила волосы и надела пилотку. Все, начальник Особого отдела прибыл к месту службы. До этого она изображала милую заботливую хозяйку дома. А Сергей читал новости за прошедшие три недели. Новостей было много, не все хорошие, так уж повелось на Руси, но положительного хватало. Чертежи общей компоновки танка «Т-54-55» уже переехали на бумагу, за подписью Гудкова, т. е. завода № 174. Готова литая башня на Ижорском заводе. Так как штатных 100-миллиметровок нет, устанавливать будут 107-миллиметровые ЗиС-6, некоторое количество которых есть в Питере, и Грабин из Горького пишет, что они у него могут сразу пойти в серию. Заготовки на первые 700 штук есть, 100 орудий полностью готово. Первую машину Т-54-55 с пока несерийной шестиступенчатой коробкой собирают. Он использовал торсионы КВ, но катки ставит от Т-34. Машина получила индекс «Объект 540». В общем, танковый бой начался, и у Гудкова преимущество. Тот же «Компас-3D».