Боевой путь старшего лейтенанта, был хоть и короток, но исполнен необыкновенного героизма и уже седьмого июля за бой у реки Черногостница под Сенно Витебской области наряду с другими бойцами Яков Джугашвили был представлен к правительственной награде. А уже шестнадцатого июля при выходе из окружения возле города Лиозно он пропал. Согласно трёхстраничному рапорту бригадного комиссара Алексея Румянцева, который лег на стол самому Сталину, безуспешные поиски его старшего сына ни к чему не привели.

Первый допрос взятого в плен Якова Джугашвили был осуществлялся в штабе командующего Четвертой армии Вермахта генерал-фельдмаршала Гюнтера фон Клюге, куда очень ценного пленника доставили в тот же день самолётом. Допрос был проведен «обычными методами», без привлечения Магов Менталистов – просто на тот момент в штабе командующего не было подходящего специалиста с мощным Даром Мозголома. В ходе допроса, больше походившего на дружескую беседу интеллигентных и образованных людей, Яков заявил, что он с гордостью защищал свою страну и её политическую систему, но в то же время он не скрывал своего разочарования ходом войны и неслаженными действиями Красной Армии. Недвусмысленное предложение поступившее от командующего фон Клюге срочно перейти «в победоносный стан врага» он с негодованием отверг.

– Вам проще меня убить, – заявил он фельдмаршалу и группе высших офицеров, присутствующих на допросе, – я не предам по собственной воле ни свой народ, ни своего отца! Вы же понимаете, какой резонанс вызовет в СССР мое вероломное предательство?

– Вот именно, – ответил ему командующий, – мы это очень хорошо понимаем. Поэтому, и предлагаем обойтись «малой кровью», пока это еще возможно: вы соглашаетесь на сотрудничество с нами, а мы в свою очередь обеспечиваем ваше дальнейшее безоблачное существование! Вы до конца своих дней не будете знать ни в чем нужды и не испытывать никаких проблем…

– Не пытайтесь заглянуть так далеко, – иронично усмехнулся Яков. – До конца моих дней… В моем роду достаточно долгожителей – у меня «кавказские» корни. У меня есть все основания считать, что все изменится намного раньше!

– Подумайте над этим хорошенько, герр Якофф! – Недовольно фыркнул фон Клюге. – Иначе, для вас все может закончиться через несколько минут!

– Я буду этому только рад! – невозмутимо ответил на заявление командующего старший сын Сталина. – Хотя и сомневаюсь, что вы сумеете сейчас привести свой приговор в исполнение…

– Отчего же? – Генерал-фельдмаршал удивленно вскинул брови.

– Ну, вы же «вдвойне» умный человек, герр Клюге[4]! Вам совсем не выгодно вот так просто меня убивать, даже не попытавшись использовать Силовика-Мозголома. Предполагаю, что необходимый Специалист-Осененный уже спешит сюда из самого Берлина.

[4] В переводе с немецкого фамилия Клюге (Кluge) переводится, как Умный. В кадетском корпусе будущий германский военачальник получил прозвище «Умный Ганс» («Кluge Hans») в честь знаменитой в то время «умной» цирковой лошади. Впоследствии это прозвище к нему «приклеилось» и генерал-фельдмаршал почти официально называл себя Гансом.

– Тогда зачем же дело стало, герр Якофф? Если вы сами понимаете, что наши Менталисты вас обязательно «сломают»? Вы в курсе, что вероятность необратимых последствий Ментального Воздействия на мозг обычного человека, дажа Мага, необыкновенно велика? – Самодовольно продолжал склонять Якова к сотрудничеству генерал-фельдмаршал. – Вы, может быть, и сумеете выжить, но превратитесь в пускающего слюни идиота…

– Зато я буду идиотом, до конца преданным своей Родине! – Парировал старший лейтенант Джугашвили. – И, кстати, уважаемый Гюнтер, – после небольшой паузы произнес пленный, – а вы знаете, что у слова «преданный» в русском языке имеется два абсолютно противоположных смысла – это верность и предательство.

Генерал-фельдмаршал с интересом выслушал пояснения своего переводчика, а после этого произнес:

– Вас, русских, похоже, никогда не понять нам, немцам!

– Ну, да, – согласно кивнул Яков, на устах которого играла печальная улыбка, – это старая истина, известная всему миру: что русскому хорошо, то немцу – смерть!

– Вы странный народ, русские… – произнес, недовольно поморщившись, фон Клюге. – Даже если вы не сломаетесь, умрете или станете идиотом, мы все равно все раструбим по всему миру, что вы согласились на сотрудничество с нами…

– Ну и флаг вам в руки, герр генерал-фельдмаршал! – рассмеялся Яков. – Без меня, подтверждающего лично эту вашу ложь, вся ваша затея превратиться в абсолютную фикцию! Никчемную пропаганду. Вам понятна моя позиция, герр Клюге?

– Ich verstehe…– Рассерженной змеёй прошипел командующий. – Ihr Russen seid echte Wilde! Nehmen Sie ihn weg! Hundedreck [5]! – Выругался в голос генерал-фельдмаршал, когда охрана вывела пленника из помещения штаба.

[5] – Мне понятно… Вы, русские, настоящие дикари! Уберите его отсюда! Дерьмо собачье! (нем.)

Прибывший из Берлина специалист, один из лучших в Рейхе Магов-Менталистов, тоже ничего не смог сделать с защищенным от чужого вмешательства сознанием Якова Джугашвили. Едва он попытался воздействовать на разум пленника Силой своего Дара, старший лейтенант натурально вырубился, свалившись на пол со стула, на котором сидел.

– Он что, в обмороке? – нервно спросил Менталиста командующий, подозревая самый худший из вариантов.

– Боюсь, что все много хуже, герр генерал-фельдмаршал, – ответил опытный Маг. – Сработала его Ментальная Защита и сознание пленника ушло в «глухую оборону». Это какая-то новая разработка русских Силовиков-Мозголомов. С такой я еще не встречался…

– Так делайте что-нибудь! – Фон Клюге в сердцах резко рубанул рукой воздух, словно шашкой махнул.

– Поспешность может только навредить, – предостерег Маг командующего от необдуманных решений. – Грубое воздействие может просто выжечь ему мозги, – обрисовал он генералу вероятные последствия дальнейшего Магического Воздействия. – Мне нужно посоветоваться с коллегами… Готовьте его к отправке в Берлин! – непререкаемо заявил он, твердо глядя в глаза разгневанного фельдмаршала.

Тело Якова Джугашвили, обработанное помещенное в стазис при помощи соответствующего Заклинания, перевезли на самолете в один из Берлинских институтов «Аненербе», занимающийся изучением мозга человека и Ментальными проблемами воздействия на него. Но столичные ученые ничего не смогли сделать с установленной русскими Магической Защитой и вскоре передали его своим коллегам-«коновалам», работающим по сходным направлениям в концентрационных лагерях и проводящих свои опыты на живых людях. По немецким концлагерям тело Якова Сталина, заключенное во Временной Стазис «путешествовало» почти два года. Сначала он находился в Хаммельбурге [6]. Весной сорок второго года в офицерский лагерь «X-C» в Любек был доставлен «спецгрузом» старший лейтенант, чье имя в приемной ведомости было указано как Динисцев Яков Иосифович, а в октябре того же года безмолвный «груз» переправили в «Заксенхаузен», где за него взялся профессор Иоахим фон Эрлингер, работая параллельно со своей разработкой некробойцов – «Эйнхериев».

[6] Хаммельбург – лагерь военнопленных нацистской Германии, предназначенный для содержания пленных офицеров Красной Армии.

Пока Яков пребывал в «Магической коме», немецкое командование распространяло агитационные листовки. В содержании которых, кроме фотографии Якова Джугашвили в сопровождении немецких офицеров, входил обычный для такого рода агитации «пропуск в плен» с изображением нацистской символики, а также соответствующее обращение, подкреплённое копией рукописного письма Якова к отцу. Письмо, конечно же, было ненастоящим, но на начальных этапах войны расчёт немецкого командования частично оправдался: некоторые советские солдаты сдавались в плен, узнав о пленении сына самого Сталина, чему способствовала трудная военная ситуация.

Несколько раз советские спецслужбы пытались освободить Якова из немецкого плена, но у них так ничего и не получилось.

Глава 3

Камера, в которой содержали Якова Сталина, была огромной, по сравнению даже с двухкомнатными «апартаментами» Степана Бандеры. Но на самом деле, эта камера представляла собой не совсем жилое помещение, ведь старший сын Вождя русской черни с лета сорок первого года представлял собой лишь бессловесное и неподвижное тело, постоянно пребывающее в Магическом Стазисе, при котором все процессы жизнедеятельности организма замедлены настолько, насколько это позволяло Заклинание. По сути, этот пленный красноармеец все время находился в состоянии полнейшего анабиоза.

Однако, руководство Рейха не забывало о таком ценном пленнике, которого до сих пор так и не удалось полноценно использовать ни в каком качестве. Агитационная литература – не в счет, она уже давно утратила свое первоначальное воздействие. После провала под Сталинградом, и пленения генерал-фельдмаршала Паулюса, немцы решились, наконец, обменять ставшее обузой тело Якова Джугашвили на высокопоставленного военного Вермахта. Для этого к военному атташе СССР в Швеции обратился представитель Международного Красного Креста. Нацисты предлагали Сталину через Красный Крест обменять его старшего сына на фельдмаршала Паулюса, пребывающего в русском плену.

Но усатый Красный Дьявол неожиданно взбрыкнул, наотрез отказавшись обменяться паленными. «Я солдат на фельдмаршалов не меняю!» – жестко заявил он, подписав, по сути, собственному сыну смертный приговор. Однако, барон фон Эрлингер считал, что таким образом в его руках оказался еще один, довольно мощный рычаг давления на советского офицера, волею случая, оказавшегося брошенным на произвол Судьбы собственным отцом. Необходимо было с ним только пообщаться, так сказать, по душам, и посеять в этой самой душе всего лишь маленькие и слабенькие ростки сомнения… Для начала… А уж потом… Недаром профессор был научным светилом не только в области Некромантии и Ментальной Магии, но и в области нейробиологии, психологии и психиатрии.

Едва этот интересный объект для изучения попался ему в руки, он усадил возле него с десяток слабых Магов-Мозголомов, которые без остановки начали ежесекундно и ежеминутно «грызть» непоколебимую «стену» его Ментальной Защиты, постоянно сменяя друг друга. По небезосновательному предположению Иоахима, после того, как первый уровень защиты падет, можно будет попытаться проникнуть в закрытое Ментальное Пространство пленника. И вот, наконец, его затея удалась – Первая Стена Защиты пала, правда, для этого понадобилось практически полгода непрерывных усилий слабеньких Ментальных Магов.

– Герр штандартенфюрер! – Встретил барона перед входом в камеру оберштурмфюрер СС Рудольф Вернер – старший группы Магов, назначенных фон Эрлингером для работы с плененным сыном Сталина. – Первый Уровень Защиты объекта проломлен! – четко доложил он. – Но войти в его Ментальное Пространство я не решился…

– И правильно сделал, Руди! – похвалил подчиненного Мага профессор. – Не стоит рисковать – Силы вашего Источника не хватит на полноценное Воздействие. Мы не знаем, какие ловушки могли установить в мозгу нашего пленника русские Силовики.

– Я тоже так и подумал, – согласился с доводами профессора Вернер, – но, может быть и вам не стоит так рисковать? Пригласим узкого специалиста из Берлина…

– Вот еще! – Перебил Вернера фон Эрлингер. – Я не собираюсь делиться своими достижениями ни с кем другим! Это только моя… вернее наша общая заслуга, дружище! Если у нас получится хотя бы просто вывести объект из этого состояния – будет здорово! А уж если мы сумеем его… Нет, Руди, нельзя продавать мех, пока медведь не добыт [1]!

[1] Man soll das Fell nicht verkaufen, ehe man (nicht) den Bären hat (нем.) – аналог русской поговорки «делить шкуру неубитого медведя».

– Абсолютно с вами согласен, герр профессор! – произнес Вернер, распахивая перед бароном дверь в камеру. – Желаете взглянуть своими глазами?