– Ань, отойдем на минутку?.. Покажешь, где здесь туалет?

– Да, конечно, сейчас… – я подняла взгляд на мужа, чтобы подмигнуть ему, ведь мы хотели уединиться, но он всё еще стоял с Гордеем Ивановичем и посмеивался над его совершенно несмешными шутками.

«Опять плоские гадости травит!» – с неудовольствием подумала я.

Гордей отвечал за пиар и был связан со многими газетами и издательствами, даже в телекомпаниях у него были свои люди. Нужный человек для Димы. В свободное от дел время он любил рассказывать истории из жизни, обычно с пошлым контекстом, и подкатывать к девушкам. Подкатывал он и ко мне, когда я работала в приемной.

– Знаешь, доченька, твой Дима вызывает у меня беспокойство!.. – смущенно сказала мама, доставая из сумочки пудреницу. Оглядевшись, она удостоверилась, что в широкой дамской комнате с диванчиками и искусственными цветами в вазонах мы стояли одни. И, даже не открыв пудреницу, сунула ее обратно, – Он… всё-таки скользкий тип. Миллионер, одним словом… Мне кажется, он обманывает тебя.

– Ма-ам!.. – этот разговор уже был как-то между нами. Сразу после помолвки, – Ты мне уже сто раз говорила, что не доверяешь Диме. А потом сама же сказала, что он влюблен.

– Да, – мама чувствовала неловкость, касаясь тонкой темы взаимоотношений. Но промолчать не могла, – Я уже говорила тебе, что не буду лезть в вашу семью. Я и не собиралась. Всё у вас прекрасно: путешествуете, развлекаетесь… В деньгах, опять же, ты не нуждаешься.

– …И благодаря знакомствам Димы папа нашел хорошую работу, – с улыбкой подсказала я.

– Верно. – Мама закусила нижнюю губу, – Он хороший парень. Щедрый и к тебе хорошо относится… Думаю, и отцом он будет заботливым.

– Мама, я не беременная. Мы решили пожить годика три для себя.

– Угу… – с некоторым сомнением кивнула мама. – Все эти новомодные «пожить для себя»!.. А детей разве не для себя рожают?.. На твоем месте я бы не откладывала это в долгий ящик. Как бы чего не вышло…

– А что может выйти, мама? – я подошла к родительнице поближе и прошептала: – Ты что-то знаешь?

Несколько длинных тяжелых мгновений мама решалась. Сказать откровенно, в лоб, без прикрас – для неё это было трудно. Как резануть себя по пальцу или сорвать прилипшую к ране бинтовую повязку. Больше всего на свете мама любила деликатность и такт. И меня к этому с детства приучала. Зачем ранить чувства, если можно сказать витиевато или намекнуть? Я же пошла в отца и предпочитала всегда услышать правду.

И теперь, стоя напротив нее и глядя в голубые чуть подернутые слезами глаза, я понимала, что сейчас случится что-то непоправимое. Жуткое!

– Ты видела, как он смотрит на ту женщину? – всё-таки выдавила из себя мама.

– Какую?

– В золотом платье… – мама сжала маленькие ручки в кулачки и подавила всхлип, – Даже нас не стесняется, негодник!

Когда я осознала, о ком идет речь, и в чем, собственно, дело – рассмеялась. Облегчение разлилось во всех мышцах теплой волной. И я поняла, что всё это время стояла не дыша, в напряженном ожидании.

– Мам, ты не права… Это Виолетта, наш сотрудник.

– То, что она – его сотрудник, я даже не сомневаюсь. Но почему он ведёт себя так откровенно?.. Это верх бестактности!

– Наверное, тебе показалось, мам… Он просто уделяет внимание гостям. И ей в том числе… Всё-таки, она директриса юристов! – я обняла маму за плечи и поцеловала в висок, – Так что никакой проблемы тут нет!.. Идём?

– Ну, если ты так считаешь… – пробормотала мама, и мы вернулись в зал.

А там… проходил парный конкурс с танцами. И мой Дима танцевал с директором HR-департамента. Не скажу, что раньше я бы приревновала мужа к этой пожилой подтянутой женщине пятидесяти лет, но вот теперь… я стала замечать тревожные и возмутительные детали. Будто на мои глаза надели волшебные линзы, и я могла видеть то, что обычно скрывалось от моих глаз.

Например, то, как свободно Алина Петровна положила руку на ягодицу моего мужа, а потом прихлопнула ладонью её. Или как невозмутимо она приближает свое лицо к его и улыбается. Ни капли смущения!

– Что это за танец?! – в ужасе шепчет стоящая рядом со мной мама.

– Конкурс танцев. Кто во что горазд, – глухо отозвалась я. – Смотри, дядя Ваня тоже танцует что-то немыслимое…

– Это рок-н-ролл, – возразила мама, – И он не касается интимных мест этой вашей Виолетты.

И вправду, танец мужа и кадровички был не в пример пикантнее.

А потом они сменили партнеров.

– Зрители, приготовиться! Мы оцениваем лучшую пару за вечер! – провизжал в микрофон довольный донельзя ведущий, – И… меняем музыку. Теперь… танго!

Виолетта положила руку на плечо Димы, страстно заглянула ему в глаза, якобы под влиянием танца и… прижалась всем телом к его груди. Дима не отодвинулся, не вздрогнул, пораженный этой фривольностью, а принял, как должное.

Будто он уже прижимал её к себе, его руки знали и обнимали её.

Озарение ударило меня словно молнией. Не отрывая взгляда, я смотрела, как мой муж танцевал с любовницей. Да-да! Теперь мне стало очевидно, что между ними что-то было. Определенно, страстное и долгое – не простая интрижка.

Оставалось выяснить, прекратилось ли это после нашего брака. Или он до сих пор ходит налево?!

– Боже! – раздался пораженный вздох-полу всхлип мамы. Она тоже всё поняла, теперь уже без сомнений. Окончательно. И зажала себе ладошкой рот, чтобы больше не издавать никаких звуков.

Мне и самой хотелось закричать, окликнуть их, остановить. Но я не могла это сделать при такой толпе народа. Мои родственники, его… Партнеры по бизнесу. Я не могла опозориться на весь мир.

Поэтому я взяла себя в руки и прошла на свое место за столом.

Внимание гостей было приковано к танцующим парам, и после некоторых колебаний, я подтянула к себе лежащий на белой скатерти телефон мужа.

Никогда раньше я бы не посмела коснуться его мобильника, так как считала слежку за мужчиной делом низким и неблагородным. Не любишь – уходи. Не веришь – спроси и удостоверься. А если в семье нет доверия, то это и не семья вовсе, а так, пародия…

Дима тоже так считал. Как и я, он не блокировал телефон. Не ставил пароль, никак не защищал его от мошенников.

«Там ничего важного нет» – улыбаясь, говорил он.

Смахнув картинку-заставку с нашего медового месяца, я почему-то не стала читать смски, заходить в соцсети и проверять его контакты. Она там была, причем на вполне «рабочих» основаниях. Это было понятно.

Мне хотелось доказательств. Визуальных. Таких, чтобы я ни секунды не сомневалась и не оставляла ни малейшей лазейки для мыслей «а вдруг я не так всё поняла?».

Галерея Димы была забита фотками. Фотографироваться он любил. Иногда мне казалось, что он фоткает слишком много. Буквально, всё подряд. И завтрак. И кофе в ресторане. Воду на море, с волной и пеной, и без волны и пены. Даже свой подарок на двадцать третье февраля, как выяснилось, он сфоткал. Я подарила ему жутко дорогой канцелярский набор с позолотой и вставками из красного дерева, заказала эксклюзивную гравировку с его именем и названием компании…

Именно это фото и привлекло мое внимание. Раздвинув его пальцами, чтобы приблизить изображение, я вдруг заметила позади ручек и календаря смазанную, без четкого фокуса полуголую фигуру в дверях его «рабочей» ванной комнаты. Всё еще не веря своим глазам, я перелистнула и уставилась на вторую фотографию, почти с такого же ракурса, но фон проглядывался намного чётче.

За деревянной панелью в его кабинете скрывалась ванная комната. Для личных нужд. И никаких женщин кроме меня там быть не могло.

Снова перелистнув фотографию, я испытала уже самый настоящий шок. Во все глаза уставилась на узнаваемый профиль, стоящий под струйками воды в душевой кабине.

То есть, пока я сижу дома и навожу уют они там…

Меня бросило в пот. Сердце так сильно дернуло в груди, что стало больно дышать. Я замерла, пытаясь еще раз осознать увиденное.

То есть, за моей спиной. При моих подарках… При живой жене!..

Я отложила телефон, выключила экран. Прикрыла глаза.

Голова кружилась, и я почувствовала, что могу свалиться со стула.

Так делать было нельзя. Я не могла опозориться и показать всем свою слабость!

Вцепилась в край стола и попыталась хотя бы задышать. Вдох-выдох. Вдох-выдох…

Потом подняла голову и посмотрела на беснующуюся и бесстыдную пару. Они всё еще были в центре зала. Всё еще стояли, держась за руки. При всех!..

Ведущий вручал им приз и статуэтку «Первое место». Дима улюлюкал, вынуждая зрителей хлопать им громче.

А я… сидела униженная и оплеванная. Моя любовь, моё счастье было растоптано и уничтожено.

Навсегда.

Да, теперь я всё знала. И сомнений у меня не было.

У моего мужа есть любовница.

Это была Виолетта, директриса юридического департамента.

ГЛАВА 2

Всё, произошедшее после нашей годовщины, было как в тумане. Я не устраивала скандал, не кидалась тарелками с изысканными закусками, а улыбалась и разговаривала с гостями.

Хотя, конечно, мне очень хотелось швырнуть тяжелую тарелку с крохотными канапешками из креветок и лососевой пасты прямо в морду неверному мужу!.. Ох, как бы это было приятно!

Но я терпеливо дожидалась окончания праздника. Потом поднялась в наш номер люкс и, пока муж отлучился почистить зубы, переоделась в брючный костюм. Шёлковую же ночнушку, купленную специально для нашей второй брачной ночи, я с остервенением засунула в чемодан. Потом собрала разбросанные по номеру вещи, убедилась, что не забыла дома карточку с деньгами, и забронировала онлайн себе номер в другой гостинице.

Благо, все контакты у меня были вбиты в телефон, и я не стирала их со времен моего секретарства.

Ничего не подозревающий муж был очень удивлен моему виду. Он думал, что я буду ожидать его в неглиже на кровати в провокационной позе.

Потом еще больше он был удивлен моему решению развестись.

– Ань, ты с дуба рухнула? – он искренне недоумевал, – Ну, подумаешь, развлеклись немного. Это же чисто физиология, а люблю я тебя!

– Я правильно понимаю, что у вас с Витой роман был еще до меня? – я не поддавалась на его ласковый тон и виноватый взгляд, а говорила отрывисто и жёстко: – Скажи мне честно: ты давно с ней?

– Ну…

– Дима, не ври!

– Четыре года уже. Как она устроилась в нашу компанию…

– Дима! – что было сил я вцепилась в ручку сумки. Это была Шанель, моя любимая… – Тогда зачем ты женился на мне?!

– У Виты дети. Муж… – Дима невозмутимо пожал плечами, – Зачем мне это всё? А ты – другое… Да и моложе ты. И дети здоровее будут.

– Дети?! – взвизгнула я, – Ты и об этом думал, когда спал с ней?

– Нет. Об этом я не думал… – муж был сама простота и невинность, – Ань, послушай. Ну что ты взъелась из-за такого пустяка?.. Хочешь, я завяжу с ней?.. Клянусь, ты у меня главная женщина в жизни!.. Я люблю только тебя и не буду с ней больше ну… общаться.

Я чувствовала, как сильно он хотел сгладить ситуацию. Обещал бросить Виту, но я понимала, что это невозможно. Если он и откажется от неё, то только на время. А что потом? Снова тайные встречи и секс?

– А работать с ней ты тоже не будешь? – с горечью переспросила я.

Хотя уже знала ответ.

– Нет. Работать придётся. Она всё-таки крутой юрист. И связи у нее сама знаешь какие. Где я найду второго такого юриста? Нет, прости, но уволить её я не могу…

– Ди-им! – чуть не плача, протянула я, – Ты сам хоть понимаешь, что врешь мне?

– Я не вру! – вскинулся муж, – Я тебе обещаю, что больше ни-ни. Я ведь так, по привычке с ней мутил…

– То есть наш брак для тебя не настолько священен? Узы брака, таинства, что соединяют мужчину и женщину, которые поклялись быть вместе до конца своих дней, в общем всё то, о чём нам пел ведущий, говорили в ЗАГСЕ – всё это для тебя пустой звук? Формальность?!