Вместо радости и удовлетворения я ощущаю горечь и пустоту. Я чувствую себя ребенком, которому посулили коробку разноцветных конфет, а затем нехотя вручили лишь один леденец на палочке. Что-то важное ускользнуло у меня из рук, оставив лишь ощущение обмана и пустоты.

Вновь обращаюсь ко всем семи Кристаллам над головой, но чувствую лишь Силу фиолетового. Моя душа встречает его с благоговением, но вместо волнения и восхищения я снова ощущаю разочарование. Эта Сила не идет ни в какое сравнение с мощью Темного Кристалла, которая пленила мое сердце. Слабое подобие левой руки, как говорится в каком-то бородатом анекдоте.

Взываю к обретенной Силе, и мои радужки вспыхивают. Я подношу ладони к лицу и вижу на них тусклые фиолетовые отсветы, но мир остается прежним. Нет цветных линий и плоскостей, нет мерцания фотонов, и ощущения всемогущества тоже нет. Есть лишь древняя Сила, которую я могу черпать из глубин Кристалла.

Физика говорит, что воздействовать на световые волны можно лишь одним способом: поместить на их пути непрозрачный предмет, но любой одаренный цветной разобьет эту догму в пух и прах и создаст множество материальных предметов из чистого света. Со временем они исчезнут, распадутся на фотоны, но в течение нескольких секунд, минут или часов будут вполне осязаемы.

Я выбрасываю физику из головы, замыкаю на себя воображаемые фиолетовые волны и пытаюсь заставить их сформировать вокруг меня Покров. Ничего не происходит. Радужки светятся, Осколок – тоже, а Покрова нет.

Упрощаю задачу и пытаюсь создать полый невесомый шар, эдакий фиолетовый мыльный пузырь, но ничего не получается.

Ощущение неудачи и разочарования нарастает. Что-то блокирует мою способность объять всю полноту и мощь древней Силы, но я не могу определить, что именно.

Бегу к разрушенному входу в Храм, всматриваюсь в отполированную до блеска позолоченную табличку и выдыхаю с облегчением: мои радужки светятся как две миниатюрные фиолетовые лампочки.

Это зримое подтверждение того, что я обрел Силу Фиолетового Кристалла, хотя мое владение ею кажется неполным и неуклюжим. Я закрываю глаза, пытаясь снова увидеть цветные волны и испытать мощь, которую чувствовал еще недавно, стоя перед входом в Храм.

Ничего не меняется. Ощущение, что я стою перед закрытой дверью, только усиливается и кажется, что все впустую, но моя решимость остается непоколебимой. Чувство разочарования бурлит внутри меня, но я отказываюсь от мысли, что все было зря. Убеждаю себя, что эта неудача – всего лишь временное препятствие, испытание на пути к моей истинной силе.

Серый купол, отделяющий Храм от мира, вздрагивает, и на его мерцающей поверхности расцветают радужные всполохи. Они делят полусферу на части, она идет трещинами, распадается на лоскуты и опадает на землю истончающимися фрагментами.

Перед разрушенным входом в Храм стоят семеро Глав Великих Родов во главе с Императором. За их спинами ревут винтами черные вертолеты с золотыми гербами Империи на блестящих бортах. Глаза магов светятся – они готовы к атаке.

Бежать некуда. Ни защищаться, ни атаковать я не могу и потому стою, высоко подняв подбородок и глядя в глаза многоглавой смерти. Высшие аристо разглядывают меня молча и не предпринимают никаких действий. Фиолетовый свет, струящийся из моих радужек, недвусмысленно указывает, что я – не Темный, но, видимо, это недостаточно серьезное алиби.

Великий Князь Игорь Всеволодович Шувалов бьет без предупреждения. Между его сведенных ладоней возникает фиолетовая вспышка. Она растет, растекается в воздухе в ширину и высоту, и срывается на меня смертоносной волной.

Глава 2 – Расплата

Вал фиолетового огня врывается в Храм и катится на меня смертоносной волной. Я не двигаюсь с места и даже не закрываю глаза. Встречая вызов лицом к лицу, стою в огненном вихре, словно в эпицентре бушующего шторма. Уж если умирать, то с высоко поднятой головой.

Фиолетовый шквал обрушивается на меня, Осколок на груди раскаляется, обжигая кожу, а по телу бьют электрические разряды. Световой вихрь, созданный Великим Князем, вырывается из Храма через разрушенный дверной проем за моей спиной, а восстановленные после пожара витражи разлетаются в стеклянную пыль и пропадают в голубом московском небе.

Я живой! Живой и невредимый! Фотонный шторм обогнул меня, не причинив никакого вреда, я его почти не почувствовал. Он рассеялся, и я вижу великолепную семерку Глав Великих Родов, все также стоящих у входа в Храм. Поднимаю руки и с удивлением оглядываю окутавший меня фиолетовый Покров.

Игорь Всеволодович Шувалов срывается с места и бежит ко мне, подпрыгивая на неровных камнях брусчатки. Старик хватает меня за плечи, поднимает над землей и начинает кружить в сюрреалистическом вальсе. Через несколько секунд он останавливается, смущенно кашляет и ставит меня на горячий мрамор.

– Ты цветной, Сашка! – с чувством произносит Великий Князь. – Родовая магия не может причинить вред члену Рода – ты прошел проверку! Добро пожаловать в ряды высших одаренных и в наш Род, теперь уже по-настоящему!

В уголках глаз старика стоят слезы. Он оборачивается к Главам Великих Родов и победно вскидывает правую руку.

– Парень наш! – кричит старик. – Фиолетовый до мозга костей!

Спохватившись, Великий Князь снимает пиджак и накидывает его мне на плечи. Только в этот момент я вспоминаю, что обнажен.

– Пойдем, – говорит Шувалов, не разжимая губ. – Не лучшее время для официального знакомства с Главами Великих Родов, но выбора нет!

Шувалов покровительственно обнимает меня за плечи, и мы выходим из Храма. Аристократы старательно смотрят мне в глаза, не опуская взгляды на мои голые ноги. На их лицах блуждают плохо скрываемые улыбки.

Останавливаюсь перед сильными мира сего и не знаю, как начать разговор.

– С боевым крещением тебя, сынок! – неожиданно тепло произносит Император всея Руси и крепко жмет мою руку. – Еще неделю потерпеть не мог?!

Я глупо улыбаюсь и развожу руками. Государь должен казнить меня на месте, прямо перед парадным фасадом Храма. Казнить прилюдно и жестоко, чтобы другим неповадно было, но он поздравляет меня с обретением Дара. Хочу крикнуть ему в лицо, что разгромил Храм Разделенного, уничтожил два вертолета и покалечил десятки гвардейцев…

– Простите, Ваше Величество! – смиренно произношу я. – Это было не самое умное решение, и я готов понести за него всю меру ответственности!

– Успеешь еще! – он кладет руку мне на плечо и широко улыбается.

– Я хотел доказать, что Тьмы во мне нет! – оправдываюсь я.

– И ты доказал это! Поздравьте парня! – обращается Император к Главам Родов. – Вы же еще помните, как радовались Дару двадцать лет назад?!

Романов задает тон, и остальные послушно его поддерживают. Я погружаюсь в пучину приветствий, неискренних поздравлений и пожеланий дальнейших успехов. Люди, которые пришли меня убивать, улыбаются и жмут руку – теперь я для них свой. С гарантией. Фиолетовое тавро проставлено и одобрено Разделенным Богом.

Я смотрю в красные глаза Юсупова, крепко сжимаю ладонь оранжевоглазого Апраксина, улыбаюсь желтоглазому Нарышкину, внимаю речам голубоглазого Воронцова и выслушиваю елей синеглазого Трубецкого.

Я не хочу их видеть. Никого. Даже Императора. Даже Шувалова, который смотрит на меня, не скрывая гордости и торжества. Он громогласно заявляет, что наш Род полностью оплатит восстановление Храма, профинансирует закупку новой военной техники и медицинскую помощь пострадавшим гвардейцам.

Наконец, тягостная церемония оканчивается, мы прощаемся с сильными мира сего и идем к любезно предоставленному Императором вертолету. Справа от трапа, облокотившись на черный бронированный борт «Сикорского», стоит князь Бестужев. Встречаю его ледяной взгляд и вижу в нем лишь холодное равнодушие.

– Поздравляю, Князь! – сухо произносит он, обращаясь к Шувалову. – Этот раунд за вами!

Великий Князь кивает и, не удостоив собеседника ответа, поднимается по трапу.

– Держись от меня подальше, щенок!

Эти слова адресованы мне – провокация чистой воды. Подавляю детское желание продемонстрировать вновь обретенную Силу и следую примеру Шувалова.

В роскошной, обитой белой кожей кабине мы с Князем садимся друг напротив друга. Глаза Шувалова вспыхивают, и нас окружает светящаяся фиолетовая сфера. Улыбка медленно сползает с лица Великого Князя и проступает другой лик – раздраженный и злой.

– Какого хрена ты творишь? – с нажимом спрашивает старик. – Возомнил себя бессмертным?

Перемена просто разительна. Я начинаю подозревать, что Князю не чуждо искусство актерской игры. Если бы он начал разговор по-другому, спросил бы, чего мне стоила эта Инициация, почему я пошел на чудовищный риск, я бы сам рассыпался в извинениях, но после его упрека…

– Победителей не судят! – с вызовом говорю я и отворачиваюсь, глядя в окно.

– Это не победа, а ошибка выжившего! – цедит сквозь зубы Шувалов. – Ты дал слово, что будешь думать, прежде чем действовать, и что?

– Вам стало жалко обещанных Императору денег?! – я старательно подливаю масло в огонь.

В фиолетовом коконе воцаряется молчание. Вопреки моим ожиданиям, Шувалов не злится, не истерит и не сжимает мои яйца в виртуальных тисках. Он смотрит на меня снисходительно, как многоопытный отец на непутевого сына.

– Мне жалко тебя! Сегодня ты прошел по лезвию бритвы три раза! – спокойно произносит он и начинает загибать пальцы. – Первый – когда прорвался в храм! Второй – когда прошел Инициацию! И третий – когда избежал праведного гнева самодержца!

Шувалов лезет в несуществующий карман на груди, удивленно оглядывает себя и недовольно поджимает губы, бросая взгляд на свой пиджак, болтающийся на моих плечах.

– Доставай смарт из левого внутреннего кармана, набирай номер и рассыпайся в благодарностях! – уже спокойнее говорит он. – Обещай душу и тело за спасение своей никчемной жизни!

– Кому?! – нехотя спрашиваю я и беру в руки смартфон Великого Князя.

– А сам не догадываешься?! – с усмешкой спрашивает он.

– Цесаревич?!

– Нет, но тепло!

– Наталья Романова?!

– Она самая! – Шувалов язвительно улыбается. – И поразмысли на досуге, какое ей подаришь кольцо!

– К-кольцо? – ошарашенно спрашиваю я, и вся моя бравада улетучивается без следа.

– Помолвочное – с большим бриллиантом! – Князь утвердительно кивает. – Эта малолетняя дура спасла тебя от верной смерти, заверив батюшку, что вы любите друг друга, и ты так же далек от Тьмы, как она сама!

– От смерти?! Любим друг друга?! – повторяю, будто попугай и с ужасом смотрю на Князя.

– Один Разделенный знает, что в точности она наплела, но Император сменил гнев на милость, и сейчас ты летишь домой, а не в подвалы Тайного Сыска!

Шувалов откидывается на кресле и разглядывает меня, наслаждаясь произведенным эффектом.

– Ну чего ты испугался? – ухмыляется старик. – Не любишь ее? Ничего страшного, на царском ложе у тебя встанет как миленький – не ты первый, не ты последний!

– Тьма меня раздери! – восклицаю я и разбиваю костяшки пальцев правой руки о центральную стойку.

Мысли в голове путаются. Я думаю об Ольге, о своих чувствах к ней, точнее о том, насколько они сильны. Сравниваю Трубецкую с Натальей, сравниваю с Ми… Нет, я выбросил ее из памяти! Правда состоит в том, что мне нравится каждая симпатичная девчонка, и с каждой я хочу оказаться в постели.

– А ты всерьез думал, что, разгромив Храм Разделенного, избежишь расплаты? – прерывает мои размышления Шувалов. – Думал, что тебе это сойдет с рук так же, как и все в твоей легкомысленной жизни? Радуйся, что расплачиваться придется членом, а не головой!

– Сбежать было бы лучшим решением? – спрашиваю я, стараясь не сорваться на крик.

– Не знаю, я не пророк! – отвечает Шувалов предельно серьезно. – Я пытаюсь донести до тебя, что у каждого решения есть последствия!

– Тогда объясните Разделенного ради, что вообще произошло на Совете?!