Может, сказывалось отсутствие зрителей, на берегу были лишь они двое. Либо уроки Сэта все же возымели какое-то действие. Но внезапно зрение юноши будто бы прояснилось. Каждый синяк на теле все еще напоминал о пропущенных ударах, однако теперь это казалось ерундой, недоразумением. Обычной подготовкой.

«Солнце».

Действительно, солнце. Он потер ладонью ушибленный локоть, сделал два малюсеньких шажка влево. Теперь солнечные лучи били ему точно в спину, давая преимущество. Заметил это Лис или нет, но, прищурившись, пошел в новую атаку.

Один удар, второй, третий. Ни разу до этого он не мог продержаться так долго. Не выказав удивления, вор продолжал бить, словно проверяя, где та грань, когда дерево вновь соприкоснется с кожей. И тут Эдвин увидел конец палки, летящий ему в лицо.

Никогда еще Сэт не атаковал его в голову. Из жалости? Или они еще ни разу не зашли так далеко? В любой другой день все закончилось бы разбитым носом, в лучшем случае. Но сегодня… Посох пощекотал макушку, и, повинуясь внезапному импульсу, юноша резко присел. Больше почувствовал, чем увидел, что сзади вспыхнуло желтое светило, на мгновение ослепив противника. Впервые он видел впереди не наставника, спутника или… друга? Нет, сейчас он ощущал лишь опасность.

Толкнувшись пятками, он прыгнул вперед, палка осталась в руках, но прием больше напоминал кулачный. Всем весом он навалился на Сэта, снес его с ног, раздался треск. Кость или дерево? Противники покатились по земле. Эдвин пихнул жилистое тело, по инерции сделал еще один кувырок, затормозил, присев на корточки.

Сэт замер напротив точно в такой же позе. Никаких видимых повреждений на нем не было. Присмотревшись, Эдвин понял, что характерный звук издал посох вора, надломившись в паре пальцев от центра. Каким-то образом Лис успел выставить вперед оружие, весь удар пришелся в блок, а не в колени Сэта. Палка Эдвина осталась цела.

– Ну?

Эйфорию боя словно смыло ведром воды, Эдвин замешкался. Старый лис выждал еще мгновение, потом со смешком выпрямился.

– Я лишился оружия. В следующий раз не жди. Атакуй, завершая начатое. Если следующий раз будет. К вечеру я сделаю себе новую палку.

Юноша тоже встал на ноги, прокашлялся.

– Мне показалось, или ты впервые меня похвалил?

– До похвалы еще далеко. Но ты смог нанести мне удар, пусть и донельзя нелепый. Я думал, на это уйдет весь путь до столицы. Скоро узнаем, была то случайность или недооценка с моей стороны.

Эдвин открыл рот, чтобы ответить, но за спиной раздался шелест. В унисон шуршанию листьев грудной голос проговорил:

– Пора.

Ани вплыла в его поле зрения, лениво почесывая загорелый затылок. Она пришла босиком, тонкие ступни оставляли аккуратные следы на сухой траве. Штаны были подпоясаны веревкой, ровно как в их первую встречу, светлая рубашка прилипла к потной спине. Несмотря на вальяжный тон, торговка выглядела уставшей. Скептически оглядев его свежие ссадины, она покосилась на Сэта. Вздохнула.

– Ты сломал об него палку в этот раз? Нет, не отвечай. Так или иначе, прошу вас продолжить ближе к стоянке, скрасите Парацельсу ожидание. Моя очередь смыть с себя песок и пыль, которые забились даже в… Не буду говорить куда.

Вор откинул ставший бесполезным сук в сторону.

– Хорошо. День едва перешагнул за полдень. Возвращайся и отправимся дальше.

– Поправка. – Ани подняла одну бровь. – Сначала мы перекусим. А после уже отправимся в путь. Напоминаю, что рацион нормальных людей не состоит из вяленого мяса, которое нужно жевать прямо на ходу.

– У нормальных людей избыток лишнего времени. А мы спешим. Длительные стоянки имеют смысл по вечерам. – Сэт поднял с земли свой жилет. – Насколько я помню карты, в ближайшие пару дней крупных водоемов на пути не будет. Это единственная причина, почему мы остановились так рано.

– Тем более. Воспользуемся моментом сполна. И если захотите помочь доктору с готовкой, то это сильно ускорит процесс.

Не приемля возражений, бывшая торговка замерла, скрестив руки на груди. Вор пожевал щеку, но спорить не стал. Они двинулись прочь от берега, Лис нырнул в заросли. Эдвин на мгновение замешкался, оглянулся, пытаясь поймать взгляд карих глаз. Темный силуэт на фоне искрящейся воды замер вполоборота к нему, солнце било в глаза. Течение времени на мгновение замедлилось, затем Ани потянула вверх края своей рубашки. Вздрогнув, он отвернулся и шагнул вслед за Сэтом в густую листву.

Эдвин был согласен с торговкой, в некотором роде. Бесконечная дорога осточертела ему еще в самом начале, но не имея иного выбора, юноша желал лишь одного: добраться до столицы побыстрее. В этом их с Лисом взгляды сходились. Но темп, заданный Сэтом, был убийственно несправедлив к обычным людям. Каждый день они вставали еще до рассвета, весь день проводили в седле и останавливались на ночлег уже затемно.

Любая пауза сопровождалась кучей забот, начиная с готовки и заканчивая уходом за лошадьми. В случае Эдвина все это перемежалось с тренировками, которые забирали куда больше сил, чем все остальное. К счастью, его тело словно подстроилось под заданный темп, синяки заживали быстрее, чем вор успевал наносить новые ссадины. Иначе было бы совсем тяжко.

Кожаный жилет мелькал впереди, ветки так и норовили ударить по лицу. Минуту спустя они ступили на небольшую поляну. В ее центре, возле булькающего котелка, скрючилась костлявая фигура врача. Присев на корточки и выгнув спину колесом, Гааз медленно помешивал походное варево. Поднял на них взгляд, подмигнул Лису.

– По твоему хмурому лицу я вижу, что девочка все же выбила нам внеочередную трапезу.

Вор пробурчал что-то в меру недовольное, присел напротив. Эдвин переглянулся с Гаазом, в глазах доктора плясали юморные искорки. Он знал Сэта лучше их всех, но никогда не вмешивался в пикировки, предпочитая с молчаливым удовольствием наблюдать, как ветеран войны пытается отбиться от напора юной девицы.

К чести Ани, она ни разу не пожаловалась на усталость или отсутствие комфорта, Эдвин был уверен, что в начале их с вором путешествия он ныл куда больше. А ведь у торговки даже не было форы в виде натертых седлом мозолей на заднице, своими юноша уже почти гордился. Но с безумной целеустремленностью вора она пыталась бороться – и не без успеха. Проблема была в том, что раньше они неслись через весь континент, чтобы спасти Сэта, это знание подстегивало лучше любого хлыста. А теперь любые задержки отбирали время у самого Эдвина. Правда, эта кожаная плеть хлестала лишь его одного, спутники оставались в неведении.

Стараясь отвлечься, он лишь кивнул Гаазу, но не стал подходить ближе. Вместо этого сместился правее, к лошадям, положил ладонь на влажный нос Агрель. Кобыла ткнулась мордой в раскрытую ладонь, с намеком фыркнула. Лакомства при себе не имелось, поэтому он сжал пальцы в извиняющемся жесте, потрепал шелковистую холку. Прошептал:

– Принесу тебе что-нибудь попозже.

В последнее время он адресовал все свои переживания именно Агрель, пусть и мысленно. Не желая делиться истиной со спутниками, он перекатывал в голове одни и те же мысли, покачиваясь в жестком седле. Имя для своей спутницы Эдвин выбирал не сам, Гааз выкупил уже названных кобыл. На известных Миру языках слово ничего не значило (он специально поинтересовался у Парацельса), но, как ему казалось, звучало донельзя благородно.

Благородство… Слово полностью противоположное тому, как можно описать его поступок. Скорее всего, стоило рассказать сразу. Теперь, с каждым днем задержки, груз вины на душе становился все тяжелее, а щупальца страха росли, начиная душить, притупляя все остальные чувства. Увидев на своей голове приговор, он запаниковал. Не придумал ничего лучше, чем обрить голову, дав самому себе время на размышления. И тем самым загнал сам себя в ловушку.

Был ли он опасен для своих спутников? Эдвин убедил сам себя, что нет. Так или иначе, перед тем как произойдет самое страшное, Мир должно потрясти – хотя бы разок. В этой глуши… Максимум, чем подобное может грозить, так это падением с лошади. С другой стороны, рано или поздно они дойдут до города, и рядом с ним окажется не маленькая группа людей, а настоящие толпы. И тогда…

А что тогда? Может, и не будет ничего? Вся эта история с самого начала поросла странностью, равно как его макушка – сединой. До того как в приснопамятном зеркале отразился белесый налет, покрывший его голову, все было в порядке. Если это слово вообще применимо.

«…лишь начало».

В этот раз в голове и правда мелькнуло воспоминание, не более. Но так было не всегда, как бы Эдвин ни убеждал себя в обратном. Голос возвращался все чаще.

Назойливый шепот, взгляд насмешливых, разноцветных глаз. Моменты прозрения, которые провели его по этой шаткой доске через пропасть. То было считанное количество раз, но после того, как они покинули Вествуд, казалось, что некий призрачный компаньон сопровождает его неотрывно. Был ли это плод его воображения…

«Легкий смешок».

…а может, он окончательно повредился умом? Способен ли внутренний голос меняться? Это многое бы объяснило.

Глаз больше не было, ни разу, с той самой ночи в таверне Флориана. Но внезапные односложные советы теперь сыпались на него регулярно, с момента как они покинули город. И даже тембр изменился. До этого любой непрошеный совет бил обухом по голове, разрывал мироздание. Теперь он шелестел где-то на периферии сознания, легкий ветерок осмысленности. Шепоток, взмах птичьих крыльев, не более. Но он и правда звучал. Словно был настоящим.

Вновь раздался хруст веток, прервав его размышления. Ани вернулась в лагерь, на ходу зачесывая назад мокрые волосы. Эдвин проводил ее взглядом, вновь отвернулся к лошадке.

Раньше путь к цели был прямым, как полет стрелы в штиль. Донести медальон и вернуться домой, на этом все. И даже так казалось, что он него требуется невозможное. С тех пор рядом стало больше людей, позади осталось несколько трупов, а на душе теперь покоилась груда переживаний и проблем.

С чего же начать? Он убил человека. Всадил кочергу в огромную голову. Вествуд был хорош тем, что там не хватало времени на осмысление. Но с тех пор времени на размышления было достаточно, и эти часы не шли впрок.

На той же чаше весов валялся медальон. С того самого дня, как Постулат спалил лавку торговки, юноша старался избегать безделушки. Помнил обжигающий холод, недоуменный прищур Сэта, когда они провалились сквозь ту сторону. Польза была лишь в одном: головная боль и дрожь в ногах – все это испарилось начисто.

Ани как будто его сторонилась. Поняла, что зря отправилась с ними? Или винила Эдвина за произошедшее? Не понять. А еще…

– Готово!

Из уютного самобичевания его вывел возглас Гааза. Доктор суетился у котелка, раскладывая варево по мискам. Вот уж кто почти светился с момента, как они покинули город. При первой встрече Парацельс напоминал старое мутное стекло. Еще выполняющее свою роль, но покрытое пылью и тоской. Встреча со старым другом и, как ни странно, пережитые ужасы словно дали ему толчок к жизни.

– Поторопимся. – На плечо легла крепкая рука, второй Сэт погладил лошадь. – Если мы будем выполнять любые прихоти девочки, то путь до столицы займет пару месяцев, не меньше.

– Преувеличиваешь.

– Лишь чуть. Военные походы хороши одним. Дисциплиной. Ты постоянно в дерьме и грязи, ноги стерты в кровь, стенки желудка трутся друг о друга. Зато ты всегда знаешь, чего ожидать.

Вор протянул ему на ладони кругляшок моркови. Эдвин кивнул с благодарностью, взял лакомство. Сунул под нос грациозной спутнице, Агрель удовлетворенно фыркнула. Юноша почесал ее за ухом.

– Я сам хочу добраться до города как можно скорее. – Тут Эдвин немного слукавил. Скопление людей грозило, как минимум, откровенным разговором. Как максимум – катастрофой. – Но Ани в чем-то права. Темп, который ты пытаешься держать, он бы и правда больше подошел группе солдат. А мы – не солдаты.