– Хм… – Виктор ощупал себя, не выпуская пистолет из руки, – вроде цел. Только грудь болит. Невероятно!

– Да уж, – согласился Аверин, – такого я не ожидал. Но нам повезло. Ну, по крайней мере, больше, чем им. – Он посмотрел на полицейских дивов.

– Да… но я не… Черт. – Виктор наконец сунул пистолет в кобуру и встряхнулся. – Я думал, он меня сожрет.

– Мог, – подтвердил Аверин.

– Да… Но, знаете, он словно ждал чего-то.

– Хм. – Аверин нахмурился: – Приказа? Хозяина? Но на нем нет ошейника. Как это произошло? Откуда он вообще взялся? Из двора только один выход.

– Понятия не имею. Он свалился сверху, внезапно. И сразу прижал меня к земле. Но… понимаете, он начал меня нюхать. И только когда я выстрелил, оскалил клыки. А потом наши собаки кинулись, и он их одной лапой отшвырнул, как щенят.

Черт…

– Странно… Он кого-то ищет? Кого-то конкретного?

– Хм… А может, он потерял хозяина и теперь ищет его?

Аверин рассмеялся:

– Нет, вот это вряд ли. Дивы очень свободолюбивы. И, оказавшись на свободе, они…

Его прервал громкий скулеж. Видя, что хозяин не спешит ему помогать, муравьед решил напомнить о себе.

– Надо помочь им, – Виктор указал на муравьеда и на несчастную, едва двигающую хвостом овчарку. – Они же не умрут? Я не расплачу́сь потом.

– Нет. Чтобы убить дива, нужно как минимум порвать его пополам. Даже серебро их только ранит.

– Да, я знаю… – рассеянно произнес Виктор. – Но боль они же чувствуют, вон как скулит.

– Да, чувствуют. Ничего, я сейчас их усыплю, погрýзите в машину, а дальше Фетисов знает, что надо делать. Ну, я надеюсь.

– Я могу помочь?

– Да. Если вы подтащите второго сюда поближе.

– Хорошо.

Аверин сосредоточился. И, сложив руки в знаке Успокоения, нараспев начал произносить заклятие. Муравьед перестал скулить, боль начала отступать, а потом глаза его закрылись. Виктор принес собаку, обхватив ее под передние лапы, и этот див тоже попал под действие заклятия.

– Уф. – Аверин вытер пот со лба. – Как же я устал.

– Хм. А может, вы еще сможете усыпить этого, для надеж… – Виктор повернулся в сторону демона и вскрикнул.

Аверин тоже повернулся.

– Провались я в Пустошь… – только и смог сказать он. Путы были пусты.

Он бросился к месту, где еще минуту назад рычал и бился демон, надеясь, что, может быть, тот принял облик какого-то мелкого существа и Путы, отреагировав на выплеск энергии, в каком-то месте сжались и удерживают его. Но нет. Сияющие нити лежали на земле, как старая рыболовная сеть, выброшенная прибоем. Ни следа демона.

Да и на что он рассчитывал? Выплеск силы он бы почувствовал.

Он поднял «сеть» с земли, развернул в воздухе и расправил, тщательно изучая. Нет, разрывов тоже не было.

– Что произошло? – тихо спросил Виктор.

До этого он молчал, не хотел отвлекать Аверина от производимых манипуляций.

– Я… я не знаю. Чертовщина какая-то. Он ушел. Но как?! Путы целы.

Как бы в качестве доказательства он указал на развернутую и слегка вибрирующую в воздухе сеть. Махнул руками, скрещивая их, и сеть исчезла.

– И… что же теперь делать? – Виктор обвел взглядом пустое место, где только что была их «добыча», потом мирно спящих собаку и муравьеда и, наконец, посмотрел в глаза Аверина.

– В «Енота»?

– В «Енота», – хором сказали оба.

Глава 4

Им повезло. Фетисов, который действительно был в ресторане, не пил, поэтому с ним быстро удалось связаться и вернуть «подопечных» обратно в распоряжение полицейского колдуна. Аверин не стал выслушивать его стенания, а быстренько ретировался: Виктор вызвал каких-то больших чинов из Управления, и совершенно не стоило перед ними светить тот факт, что участок прибегал к помощи частного сыщика. Особенно в подобных обстоятельствах.

Виктор пообещал, что присоединится позже, и Аверин направился в «Охоту на Енота» один. Это было даже хорошо. Ему нужно было время подумать, а после и объяснить Виктору, что же произошло. Потому что история вышла крайне некрасивой.

Колдун поднялся по ступеням. Около двадцати лет назад, к радости жителей города, на Каменноостровском проспекте была построена станция метро «Петроградская». Ресторан располагался на втором этаже большого современного здания и был, как это принято говорить, «среднего ценового сегмента». Аверин, безусловно, мог бы позволить себе посещать заведение получше, но его единственного друга устраивали местные цены и качество еды и напитков. Да и сам Аверин вовсе не гнушался веселой и непринужденной атмосферой непритязательного заведения. Здесь был большой, но удобно разделенный на несколько уютных частей зал, оформленный, скорее, в стиле кнайпе, чем классического ресторана, ненавязчивые официанты, не привыкшие в порыве чрезмерной услужливости выхватывать из-под руки салфетку или тарелку, из которой ты только что взял последний кусок. Заведение работало до трех часов ночи, а в праздники – до последнего посетителя. Поэтому и Аверин и Виктор любили скрасить тут пятничный вечер.

Аверин сел за столик, заказал котлеты из осетрины, картофель по-деревенски с грибами и большую кружку пшеничного пива. Для Виктора он заказал графин можжевеловой водки. Впрочем, после пива будет неплохо и самому пропустить рюмочку-другую.

Виктор появился минут через сорок. Он так и ввалился в кабак в форменном мундире, скорее всего, не хотел терять время и переодеваться. Серьезное нарушение протокола, но, похоже, обстоятельства позволяли.

Упав в кресло, он налил себе водки, залпом махнул, вытер тыльной стороной руки пот со лба и выдохнул:

– Фу-у-у.

Аверин вопросительно поднял бровь.

– Еле отбрехался, – ответил Виктор. – Спасибо Фетисову, он очень натурально расписывал, какой страшный и опасный демон у нас тут бегает. И что нам самим ну никак не справиться. Так что с утра нам пришлют дива из Управления. И заберут дело себе. А пока я сказался раненым и под предлогом визита к врачу сбежал.

Уголки губ Аверина дернулись вверх. Он поднял графин, налил себе и Виктору и кивнул на стопки:

– Лекарство.

– Точно. – Виктор замахнул вторую и подозвал официанта. Некоторое время совещался с ним, потом они пришли к консенсусу, и парень отправился за заказом. А Виктор повернулся к Аверину.

– Ну? – Он опустил подбородок на сложенные руки.

Аверин вздохнул и тоже скрестил руки на столе.

– Я долго думал, что могло случиться. Все варианты перебрал. Единственное разумное объяснение – у этого существа две истинные формы. И вторая намного меньшего размера, чем первая. Эту-то форму он и принял. Выброса энергии не было, вот Путы и не среагировали, и ему удалось сбежать через ячейку сети, рассчитанной на более крупное существо.

– А… такое бывает? Ну, чтобы две эти формы?

– Бывает. Например, у дивов первого класса две формы. Когда они эволюционируют, то у них появляется человеческая форма. Но и прежняя, звериная, тоже остается.

– «Эволюционируют» – это в том смысле, что людей жрут? – поинтересовался Виктор.

Аверин развел руками.

– Так, выходит, мы не наврали и наш демон таки первого класса? – продолжил Виктор.

– А вот тут загвоздка. Если бы он обратился в человека, то все равно ячейки Пут были бы слишком малы.

– А если ребенок?

– Ячейки все равно мелковаты. Да и так быстро ребенок бы не убежал. Мы чуть больше минуты на ваших дивов потратили. Вот если бы мы поймали его в форме человека, он мог бы сменить облик на свою звериную форму, на крысу, например, или ворону. И сбежать. Силовой фон чувствуется только под личиной, при смене одной истинной формы на другую его нет, поэтому мы бы ничего не заметили. Но тут смена звериной формы на… я понятия не имею, на что…

– Да уж… – Виктор похлопал ладонью по столу. – Вот мы и пришли к тому, с чего начали. У нас есть демон, который имеет больше одной истинной звериной формы, с силой, приближенной к первому классу, и который шляется по городу, но пока никого не убил, что хорошо, но, согласитесь, странно.

– Странно, – согласился Аверин, а про себя подумал о пропавшем пацане и Сомове. Баронесса… все нити ведут к ней. Но как, черт подери, связаны все эти события?

– А что, если это див первого класса? И днем он человек? И поэтому никто не может его найти?

– Хм… – Виктор нахмурился, – а это мысль. Но она все равно не объясняет, как он удрал.

Подошел официант, принес заказ Виктора. На огромном блюде были разложены куски мяса в кляре, залитые красным прозрачным соусом. Салат из чего-то длинного и зеленого дополнял блюдо. А мисочка риса не оставляла сомнений в происхождении этого изыска кухни.

Брови Аверина поползли вверх, губы искривились.

– Виктор! Это, с позволения сказать, что такое? – спросил Аверин голосом, в котором смешались одновременно легкая брезгливость и смех.

– А что? Гермес, ну вам вредно быть таким консерватором. – Виктор указал вилкой на мясо: – Это всего лишь гобаньчжоу.

– Губань… что? – Аверин все-таки прыснул от смеха, сделав вид, что прикрывает рот салфеткой. – А вот это? Что это за хвощ?

– О, вы почти угадали, это папоротник. Всего лишь маринованный острый папоротник, между прочим, отличная закуска. – Виктор наколол длинный стебель на вилку и протянул товарищу. Тот картинно отшатнулся, выставив перед собой раскрытые ладони.

– Н-нет. Нет-нет. Я в детстве, конечно, искал цветок папоротника, но вот чтобы его жевать… надеюсь, в жизни так не оголодаю.

– Ну что вы, – Виктор состроил обиженную гримасу. – На самом деле даже на русском Дальнем Востоке в деревнях исстари его заготавливали, солили в бочках и…

– Нет, спасибо. В амурскую деревню меня пока не за что. Да, кстати. – Аверин налил им обоим водки и поднял рюмку: – За государя нашего Императора Александра Владимировича. Долгих лет ему.

– Долгих лет, – отозвался Виктор, и они одновременно осушили стопки.

– Однако, – Виктор подался вперед, – на фоне опасения ссылки на Амур это прозвучало как-то даже излишне патриотично.

– А что? – Аверин делано нахмурил брови и выпрямил спину. – Я весьма патриотичен и очень ценю государя Александра Пятого за все, что он сделал для России. Ну вот, например, – он взял вилку и ткнул ею в остаток котлеты, – они из осетра. И при этом довольно дешевые. Что это, по-вашему, означает?

– Хм-м… – Виктор демонстративно задумался, а потом сделал вид, что его осенило: – Они наполовину из трески, да?

– Ну что вы… – осуждающе покачал головой Аверин, – настоящий осетр. Уж я-то знаю вкус.

– Тогда? – Виктор намотал длинный зеленый стебель на вилку и сунул в рот.

– Это значит, мой дорогой друг, что осетра стало много, вот он и подешевел. А что из этого следует?

– Что же? – спросил Виктор, активно принимаясь за мясо.

– То, что реки стали чище! Осетр не любит грязную воду, знаете ли. И все это несомненная заслуга нашего государя. Вот я еще помню времена, когда далеко не каждый мог позволить себе осетра, а в Мойке купались только пьяные вдрабадан матросы. А сейчас?

– М-м? – вопрошающе промычал Виктор. Рот его был набит китайским мясом.

– Э-э-эх… – вздохнул Аверин. – Вот вы. Госслужащий. Полицейский чин. Это вы мне должны все это говорить.

– Ум-гу… – Виктор наконец прожевал, – в следующий раз моя очередь.

Аверин налил еще. Они снова чокнулись, выпили, и Виктор, внезапно нависнув над столом, тихо, почти шепотом спросил:

– А вот скажите мне, только честно. Про «Ангару» это враки? Британская пропаганда? Ну, или что-то там… Или правда?

Аверин нахмурился. Виктор на нервах и на голодный желудок хлебнул лишнего.