Как я вообще могла вляпаться в такие неприятности? Этот сексуальный маньяк копается в моём чемодане, пока я стою, прикованная наручниками к стулу в выделенной мне комнате. Он сжимает в своём большом кулаке край моего кружевного боди и поднимает перед своим носом. Отлично. Он уже добрался до моих запасов белья. – Ты, что работаешь проституткой? Конечно, какой вывод он мог сделать, когда в моих вещах одни единственные штаны. Содержимое чемодана – платья, юбки, блузки, каблуки, косметика и куча кружевного белья. – Конечно, один город объездила, переехала в другой. А пару выходных в месяц отрабатываю навыки бесплатными услугами. Сегодня как раз такое время. Тебе отсосать? Резкость в моём голосе, к счастью, не скрывает сарказма, и чёртов маньяк Эйдон неловко откашливается, убирая моё боди обратно в чемодан. – Чёрт, – бормочет он, – я не хотел тебя обидеть. – Ты похитил беременную девушку, закрыл меня в своём доме, но тебя беспокоит то, что ты мог задеть меня словами? – Усмехаюсь, прикидывая мысленно вес стула, к которому я прикована. Эйдон недовольно фырчит. Его внимание переключается снова на открытый чемодан, и я осторожно обхватываю пальцами спинку стула. – Ты всегда таскаешь с собой столько вещей? – Я переезжала, гад, – шиплю я, поднимая стул за спинку и ударяя им по спине парня. План был шикарен. Ударить похитителя по спине так, чтобы стул сломался, и я смогла хотя бы с небольшой деревяшкой, к которой прикована наручниками, сбежать. Но что-то пошло не по плану. То ли в фильмах преувеличивают этот момент, то ли спина Эйдена оказалась недостаточно твёрдой, то ли вовсе не хватило силы удара. В общем, стул не сломался. Эйдон пошатнулся, впиваясь руками в стол, на который он закинул мой чемодан. Стул упал вниз, притягивая моё запястье с силой к себе. Я с шипением наклоняюсь, и мой ошарашенный взгляд встречается с разъярённым мужским. Лицо парня краснеет от злости, а дыхание становится учащенным. Он поджимает губы, отталкиваясь от стола, и начинает надвигаться на меня. – Освободиться решила? – Яростно говорит он, пока я отчаянно пытаюсь оттащить запястье вместе со стулом с собой назад.

– Не смей меня трогать, – кидаю на него смелые взгляды, несмотря на то, что пячусь вместе с деревянным стулом назад.

Наклоняюсь вперёд, отрывая спину от пола, и ударяю наглеца по лицу, а после впиваюсь ногтями в его щеки. Эйдон рычит, бросая мои ноги. Он располагается между моих ног, которые я уже по привычке держу так, как он их поставил, и отрывает мои руки от своего лица.

– А по-моему, – хрипит Эйдон, доставая из заднего кармана ключ от наручников, – ты сама на это напрашиваешься, Кэролайн. – Надеюсь, ты решил меня отпустить. Взгляд невольно опускается на собственное запястье, которое под жестким железом серебристых наручников покраснело от трения. – Смирись, в ближайшее время ты будешь здесь. Парень обхватывает кожу выше моего запястья, открывая второй рукой замок от наручников. – А что потом? Убьешь меня? Или какие у тебя планы? Резко отдергиваю руку, как только она освобождается от плена железных оков. Не позволяю ему коснуться своей руки, и он исподлобья испепеляет своим недовольным взглядом. – Кэролайн, не делай из меня чудовище, – он сокращает расстояние между нами, хватая меня за щеки, – я тебе ещё ничего плохого не сделал. Ты набросилась на меня со стулом, а я держу себя в руках. Просто не перегибай, и всё будет хорошо. Этот маньяк опускает руки, и я, пользуясь снова моментом, толкаю его изо всех сил в голую грудь. Рвусь вперёд к двери, но сильные мужские руки обхватывают мою талию и тащат назад, поднимая над землей. – Пусти меня! – Кричу я. – Отпусти! – Заткнись, Кэролайн, – шипит он мне в ответ. Не выдерживаю, и ударяю его ногой со всей силы по колену, и парень отпускает меня. Но следующая попытка побега тоже оказывается неудачной, потому что с первых же попыток бежать, коврик под моими ногами скользит по полу, и я падаю на ламинат. Эйдон смеётся позади меня. – Знаешь, были бы мы в других обстоятельствах, у меня бы встал на тебя сейчас. Я поворачиваюсь с живота на спину, когда он садится на корточки передо мной. – Это в каких? – Поправляю края своего черного полупрозрачного парео, которое распахнулось от падения. – Если бы не был маньяком, а я не была бы твоей жертвой? Хотя погоди. Эти обстоятельства только располагают таких больных, как ты. Толкаю его босой ногой по ногам, и он падает передо мной на колени. Парень быстро ориентируется, хватая меня за щиколотки, не давая его хотя бы отпинать. – Черт возьми, – рявкает он, раздвигая мои ноги в разные стороны своими руками. Парео распахивается, но я краснею далеко не от стеснения, а от злости.

Мы боремся, я кусаю его за руки, шею, спину, за бока. И вот, я лежу под ним, запыхавшись, а он прижимает мои руки за запястья над моей головой. Его пах между моих ног. И… О Боже!

Я не сразу замечаю, какими частями тел мы соприкасаемся. А вот сейчас ощущаю чётко. Особенно самую главную часть.

Он что возбудился от нашей борьбы?

Такую твёрдость сложно не почувствовать.

Да он действительно ненормальный.

А я? Я нормальная, если ощущаю трепет от нашего соприкосновения чувствительными частями тел и тепло внизу живота?

Эйдон наклоняет голову, и наши губы находятся в ничтожном расстоянии друг от друга. Мой рот приоткрывается в… В ожидании? Я и правда ненормальная. Когда я успела свихнуться? Человек похитил меня. Похитил! А я жду поцелуя?

Я помню, какими мягкими были эти губы, и как чертовски хорош его рот.

Наши глаза встречаются, и неожиданно Эйдон срывает момент, оставляя меня и поднимаясь на ноги.

– Тебе не понять, Кэролайн, для чего я это сделал. Но теперь я просто не могу позволить тебе разрушить всё, что я выстраивал.

И с этими словами он бросает меня одну в замешательстве, снова запирая в комнате.

Глава 5

Тук. Тук. Тук.

– Фейт? – С надеждой срывается с моих губ, и я вскакиваю с края кровати, на которую даже не смела ложиться за всю тяжелую ночь, и несусь к двери.

– Это Эйдон.

Какого чёрта он стучит в дверь?

Если же, ещё всего сорок восемь часов назад грубоватый мужской голос с едва заметной хрипотцой будил во мне самые горячие точки, то сейчас он будит не менее разгоряченные эмоции. Злость, страх, негодование. Тяжело вздыхаю, пытаясь взять себя в руки.

– Что тебе надо? – Рявкаю тут же я.

Да, взять себя в руки выходит неудачно.

– Отойди от двери, я хочу зайти.

– Мало ли что ты хочешь!

О да! Держать в руках себя не выйдет.

– Кэролайн, не заставляй меня применять силу. Я открываю.

Сначала звучит слишком мерзкий для неспящего ни единого часа за сутки человека скрежет ключа об замочную скважину, а после ручка двери опускается.

– Без фокусов, куколка, – говорит парень, закатывая мне в «клетку» маленькую тележку, как в гостиницах, с завтраком в виде вафель, блинов, каши, каких-то бутербродов с чашкой чая и чертовой маленькой тонкой вазочкой, в которой красуется одна маленькая кустовая роза.

Прищуриваю глаза, глядя на своего, что процентов теперь уже я знаю, ненормального похитителя.

– Я что в гребаном отеле? Тогда желаю выселиться из этого однозвездочного убожества.

– Я мог бы тебя не кормить, – ухмыляется этот засранец, захлопывая за собой дверь, – А так, мой дом тянет, как минимум на три звезды. И то, из-за того, что ты не выходная из этой комнаты.

– Ну ничего себе, – наигранно вздыхаю, – Звучит так, как будто ты хочешь повысить рейтинг в моих глазах.

Эйдон усмехается, и на его щеке становится довольна заметна милая ямочка, которая делает этого маньяка более сексуальным.

Так.

Стоп, Кэролайн.

Он мудак.

Человек похитил другую девушку, тебя не пойми для каких целей, а ты продолжаешь употреблять в его сторону такие слова, как «сексуальный»? Прекрати немедленно!

Парень прочищает горло.

– У меня было время обдумать, как поступить. И, думаю, можно будет накинуть одну звезду за прогулки.

С губ срывается нервный смешок.

– Я ослышалась?

– Нет, – четко отрезает этот тип, – Фейт в её положении необходимы прогулки. Ты тоже человек, и можешь просто сойти с ума в этих стенах, пока я не решу, как от тебя отделаться. Поэтому тоже нуждаешься в прогулках. Следить за вами двоими одновременно я не могу, поэтому придумаем какой-то график.

– Знаешь, если тебе так хочется от меня отделаться, то просто можешь отпустить.

Ну, а чем не шутят? Вдруг, сработает.

Парень хмурит брови.

– Ты же не принимаешь меня за идиота?

– Спорный вопрос. Как по мне, ты больной помешанный ублюдок, – нагло улыбаюсь, подмечая, как это напрягает моего собеседника.

– Ты слишком много знаешь, – уже без доли какой-либо шутки говорит мой похититель, – А у меня нет времени, чтобы переезжать и таскать за собой Фейт.

– Ого, жаль, я думала, ты гастролируешь.

Закатываю глаза и получаю тяжелый вздох в ответ.

– Я бы с радостью с тобой попререкался, куколка, но мне нужно идти на прогулку с Фейт. Ей нужен свежий воздух, а тебе, очевидно, остыть.

– Меня будут искать, Эйдон. Мой брат перевернет город с ног на голову, но найдёт меня.

Гордо вздергиваю подбородок, рассчитывая, что это поможет мне хотя бы поднапрячь похитителя.

На самом деле я же в полном дерьме. Даже если брат будет искать меня, то с очень маленькой вероятностью найдёт. Все же обстоятельства буквально были против меня.

– Мы оба знаем, что очень навряд ли.

– Если меня достаточно долго не будет, он это сделает, – настаиваю я, не отрывая взгляда от своего сексуального маньяка.

– Не кипятись зря, Кэролайн, – усмехается парень, желая шаг назад к двери, – Даже я ещё не решил насколько ты здесь.

– И что это значит?

Но в ответ мне прилетает лишь загадочная улыбка, из-за которой хочется вмазать ему тарелкой в голову.

Господи, как я здесь оказалась? За что?

Оглядываюсь, тяжело вздыхая.

– Приманилась на красавчика с обманчивой внешностью, Кэр, – бормочу, отвечая на свой же вопрос.

Я не завтракаю.

Кто знает, может, он меня просто отравить хочет?

Делать особо нечего в комнате, поэтому спустя пару минут скитаний, сажусь на специально оборудованный подоконник с пуфом. Конечно, решетки на окнах мешают смотреть хотя бы на природу, но по сравнению с дерьмом, в котором я нахожусь, это всё терпимо.

Взгляд падает на парочку бывших для меня брата и сестры. Они идут по узкой дорожке между небольшими кустами мелких роз (кстати, точно таких же, как Эйдон принес мне сегодня). Фейт опускает руки на свой живот, и мысли меня уносят куда-то далеко назад в прошлое, где я маленькая так же сижу на подоконнике, глядя в окно.

Дядя, который стал нашим опекуном после смерти родителей и взял временно борозды правления семейным бизнесом, идёт по темной каменной дорожке со своей беременной женой. Он улыбается, опуская руку на её огромный живот, и что-то говорит, вызывая смех жены.

Двойня.

Наверное, здорово родить двоих детей сразу. Они будут расти вместе и дружить. Между мной и братом, как будто огромная пропасть. Мы не так много стали общаться, а иногда мне кажется, что я ему вовсе мешаю. Отстойно быть младшей.

Все счастливы сегодня, кроме меня.

С самого утра домработницы, как ни в чем не бывало, выполняют свою работу, повара на кухне готовят завтрак, на который моя семья не позволяет мне даже остаться.

Подскакиваю с места, когда слышу кашель позади, и как только мои ноги оказываются на полу, поправляю юбку.

«Девочке из семьи Билфоргов стоит вести себя достойно, Кэролайн, а не лазить по подоконникам, которые не предусмотрены даже на то, чтобы на них сидели»

Мама никогда не одобряла мою тягу быть поближе к окнам, собственно, как и все остальные. Поэтому чаще всего меня отчитывали, когда замечали на них.

К счастью, сейчас в зал зашел мой брат, а не тётя Бэт или дядя Ральф. Хоть он, конечно, после смерти родителей стал немного жестче, по этому поводу он меня просто ругает без какого-либо наказания.

Брат натянуто улыбается, стоя в проеме распахнутых дверей.

– Не переживай, я никому не расскажу.

Мягкость в его голосе даёт мне надежду на то, что они передумали, но он тут же сам и убивает её.

– Машину сейчас подадут. Нужно уже идти, чтобы вы не опоздали на самолёт.

Всю неделю я в слезах умоляла брата и дядю услышать мои просьбы и оставить меня дома с ними, но они были непреклонны. Сейчас же меня снова прорывает на эмоции. Я с наворачивающимися на глазах слезами быстро шагаю к брату и беру его за руку.

Смотрю в его голубые, как будто пустые глаза. Он за эти два месяца как будто повзрослел на десятилетие. От веселого мальчишки, который любил надо мной подшутить и поиздеваться не осталось и следа.

– Кристофер, пожалуйста, давай поговорим с дядей… Или лучше с тётей Бэт, чтобы я осталась. Или… Или хотя бы, чтобы ты поехал со мной. Будем хотя бы вместе, у нас же больше никого нет.

Если до этого на лице моего брата была хоть какая-то напряженная улыбка, то сейчас нет ничего.

Ему, что, всё равно?

Он смотрит куда-то в сторону окон, чтобы даже не подарить мне ни единого взгляда.

– Это я хочу, чтобы ты уехала, Кэролайн.

Он просто произносит это, но ощущение, как будто мне дали отрезвляющую пощечину. Даже слёзы, которые до этого готовы были вырваться наружу, не желают показываться больше.

Если я думала, что после смерти родителей больнее не будет, то я очень сильно ошибалась.

– Что? – Срывается с моих губ, и я отпускаю его руку, в которую до этого вцепилась с такой надеждой.

– Я не хочу, чтобы ты была здесь, Кэр. Здесь все напоминает о маме и папе, да ещё и ты. Тебе будет лучше в другом месте.

Но я слышу только «ты мне не нужна».

В этот момент нас прерывает один из наших телохранителей, который пришел за мной.