Драммр остался посреди опустевшего хранилища, в Университете он посещал лекции чаще Рильвана и теперь припоминал то, что слышал о расчленении и соединении заклинаний. По правде, ему удалось вспомнить немного:

во‑первых, это в принципе возможно; во‑вторых, слишком сложно и требует особых тренировок, никак не согласующихся с основным обучением магов, к тому же рискованных; в‑третьих, никто этим не занимается, потому как никому не нужны лишние проблемы, когда и без них любой маг может немалого добиться. Тем не менее это была зацепка, пока единственная.

Покидая банк под бесконечные препирательства Магара и Рильвана, контролер задал единственный вопрос:

– А бак пожаротушения закрыт стеалом?

– Нет, – подтвердил его догадку чародей.

– Что ж, – сказал себе Драммр, похлопав по гладкой голове игрема. – По крайней мере, я знаю, что они могли проникнуть в хранилище через заслонку бака пожаротушения. Диаметром не больше руки и удерживаемую заклинанием.

Секретариат гильдии магов располагался в неприглядной башенке, скрытой строениями более престижных учреждений и удачливых частных предприятий. В первые годы после революции гильдию должны были упразднить как оплот магической эксплуатации, но события приняли немного другой оборот. Несколько могущественных магов во главе с господином Эфрузтом присоединились к восстанию, объявив, что поставят магию на службу всем несправедливо обиженным. Так или иначе, но чародейская школа Дасии, несмотря на антимагические лозунги революции, нисколько не пострадала. Просто контроль над могущественным искусством перешел в другие руки. Гильдия же превратилась в технический инструмент, подотчетный одному из департаментов Совета Справедливости.

Посадочная площадка гильдии магов явно нуждалась в ремонте – плиты под ногами Драммра предательски зашатались, стоило ему соскочить со спины скоростного шрада. Пристегнув демона к перилам тонкими серебряными наручниками, контролер зашел в приемную. Увидев черный мундир нового гостя, клерк так и подпрыгнул на стуле – Служба Контроля Справедливости постоянно третировала гильдию магов, среди контролеров было много старых революционеров, убежденных в необходимости уничтожения магии как таковой.

Ответственный секретарь оказался более осведомленным.

Всех контролеров, выпускников Университета, старый пройдоха мог перечислить поименно. Эти люди были нужны Службе, для которой они распутывали дела, связанные с магией. Они же оказались незаменимы для гильдии, особенно в первые годы нового порядка, когда невежество и предубеждение в обществе заставили магов всерьез опасаться за свою жизнь.

– Чем могу помочь, контролер Нжамди? – спросил секретарь.

– Я разыскиваю специалиста, мага, способного разрывать и соединять чужие заклинания. – Драммр решил пока оставить без внимания настораживающую осведомленность секретаря. – В конце концов, он жизненно заинтересован в знаниях о Службе и таких как я – лояльных к магам контролерах.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Мы, безусловно, отыщем интересующую вас информацию, желаете вина или элтеры?

Драммр понял, что сейчас старый крючкотвор начнет размазывать и перевирать даже те крохи информации, что согласится выдать.

– Давайте сразу перейдем к делу. Уверен, вы достаточно хорошо осведомлены о разновидностях магической техники Нармрота и всей Дасии.

Секретарь сдался.

– Что ж, вашему напору мне нечего противопоставить. Сразу скажу, что гильдия не поощряет и никогда не поощряла подобные эксперименты. Вероятно потому, что такое умение может слишком возвысить чародея, а выскочки никому не нужны. Кроме того, подобное манипулирование магией требует природной склонности и длительных тренировок, а не тайного знания. В общем, специалисты‑манипуляторы могут уничтожить иерархию и систему магического искусства, а именно им мы обязаны нашей цивилизацией, военной мощью и высокой культурой…

– Так есть у вас такие специалисты или нет? – прервал затянувшуюся тираду Драммр, нарочито поправляя серебряную эмблему Службы – пентаграмму магии, ограниченную двойным кольцом.

– Нет, безусловно, нет. Конечно, мы не можем быть полностью уверенными, что какой‑нибудь гордец не проводит тайных экспериментов, но подозревать кого‑либо оснований нет. К тому же все зарегистрированные чародеи сдают ежемесячный отчет об исследовательской и предпринимательской деятельности – это позволяет нам не только определять СПРАВЕДЛИВОЕ налогообложение, но и отслеживать возможную самодеятельность. Так что нет, не думаю.

– И вы не знаете никого способного или склонного к манипулированию чужими заклинаниями?

– Именно так.

Драммр задержался еще на четверть часа, потягивая гранатово‑медовую элтеру и наблюдая за секретарем.

«Извивается как водяная змея, придется вытаскивать информатора», – подумал контролер, покидая гильдию.

Глава 2

Треугольник всегда считался самым отвратительным районом Нармрота – расположенный на восточном берегу Ильд, он служил перевалочным пунктом для большинства товаров, прибывавших с Аснурского моря и из восточных сельскохозяйственных провинций Дасии. Причем наиболее ценные (и соответственно не обладающие свойством гнить и источать зловоние) товары разгружали на противоположном берегу Ильд в Столичной Гавани. Также и благородные вина восточных предгорий следовали через Треугольник транзитом.

Район изобиловал коптильнями, дубильнями, разделочными, мясными, рыбными и овощными рынками. Так что в Треугольнике селились работники и некоторые владельцы такого рода предприятий, их добротные и хорошо охраняемые дома жались к докам и Большому мосту. Но в целом это место считалось средоточием всевозможного сброда. Здесь можно было найти случайный заработок у заезжих купцов, завербоваться на судно или в экспедицию за Яшрет, присоединиться к банде или пополнить ряды попрошаек, найти бесплатный угол в зловонных развалинах или кусок не доеденного гнилью мяса на Пропускной площади. В общем, в Треугольник стекались все, кто не смог выжить в чистом Нармроте.

В Треугольнике жили и вели дела маги, в основном неудачники, недостаточно сильные и просвещенные, чтобы найти работу в других районах. Но здесь для них были другие правила. В новой Дасии чародей жил, ну или, по крайней мере, должен был жить по Закону Справедливости – платил налог и один раз в две фазы отдавал Долг Таланта: служил тем, кто не одарен магнетической силой. В Треугольнике маги платили и подчинялись только гильдии. Большинство держал страх потерять лицензию – слишком сомнительными были некоторые их магические достижения. Другим прозрачно намекали на возможность оказаться одной из некондиционных туш в продуктовом могильнике. Но вероятней всего гильдия позволяла себе самоуправство в Треугольнике потому, что знала: у Совета еще не скоро найдется решимость запустить свои тщательно отмытые руки в этот рассадник всевозможных нечистот.

Вели дела гильдии в Треугольнике двое: Нтемис Эттиаргаль и Гаттава Фарнтиль. Нтемис, здоровенный бритый бугай – бывший армейский маг, уволенный за садизм и убийство рядового за год до революции. Ответственному секретарю (тогда это была третья по значимости должность в гильдии) удалось вовремя «потерять» его личное дело. Когда страсти улеглись, буйный и склонный к насилию маг оказался одним из многих, кто подпал под власть нового скрытого манипулятора – секретаря Анатрефи. Конечно, если бы Нтемис пораскинул мозгами, то понял бы достаточно быстро, что ответственный секретарь ни в жизнь бы не решился «отыскать» и передать Службе такое дело. Впрочем, если бы он имел привычку задумываться, то понял бы, что получил все, о чем мечтал: почти неограниченную власть, возможность время от времени давать волю гневу, пускать кровь и поджаривать. Другой чародей угодил в сети секретаря лишь два года назад и все еще не мог смириться с отвратительными условиями Треугольника, но, в отличие от товарища, попался довольно серьезно – один из документов недвусмысленно уличал его в мошенничестве с одним из подрядов Совета. И эта бумага могла всплыть в любой момент в результате «штатной» проверки.

Второй день фазы огня Дельфина был теплым и ясным, как и полагалось началу сезона летних ветров. Это время года в Нармроте считалось лучшим: тепло, но не слишком жарко, свежий воздух с северо‑западных гор наполнял долины до самого моря. Последнее обстоятельство особо ценилось жителями Треугольника – можно было перевести дух перед невыносимым смрадом середины, лета. В то утро оба надзирающих за Треугольником мага пребывали в прекрасном настроении. Нтемис шел впереди, теребя в ручищах массивный риналовый посох, размашистые вращательные удары время от времени настигали зазевавшегося попрошайку. Прежний владелец оружия, чародей из доков, уверял, что это санаэжьтгорнское баюн‑дерево, сила которого вот‑вот должна возродиться. Нтемис потратился на нейтрализующее заклинание и вот уже четыре фазы как пускал посох в ход при любой возможности – все ждал, когда его жертва свалится, сморенная навеянным сном. С каждым днем удары становились все сильнее, особенно угнетал Нтемиса тот факт, что маг, всучивший ему посох в счет долга перед гильдией, покинул Нармрот, завербовавшись на фагарский большой парусник. Гаттава отставал от своего коллеги на один‑два шага. Его, как всегда, раздражал этот никчемный район, разнузданность и буйство Нтемиса, его подбитая грязью красная мантия, однако в голове начала окончательно складываться схема необыкновенно отвратительного и устойчивого заклятия, а потому щуплый чародей был доволен. Ставленники гильдии обычно совершали обход Треугольника раз или два за фазу. Они следили за тем, как шли дела у их подопечных – не пытался ли кто‑то утаить истинный доход, нет ли где стихийных, неосознанных и нелицензированных проявлений магии. Улица Зеленщиков по меркам Треугольника была местом респектабельным, к тому же здесь не было контор зарегистрированных магов, Нтемис выбрал этот маршрут только потому, что улицу не посещали в последние две фазы. Предусмотрительность бывшего армейского мага окупилась с лихвой – над окнами одного из некрашеных бетонных домов красовалась желто‑зеленая вывеска: «Разрешение магических проблем. Лечение заклятий». Кем бы ни был хозяин новой конторы, ему грозили серьезные неприятности – несмотря на загадочные формулировки «решение магических проблем» и «лечение заклятий», речь, безусловно, шла о незаконной магической практике. Ярость, охватившая Нтемиса, долго не давала ему собрать из нецензурных междометий обращение к наглому нелегалу, так что какое‑то время он просто стоял неподвижно с отвисшей челюстью и выпученными глазами. Тут хлипкая дверь в дальней стороне фасада распахнулась, и долговязая фигура, ссутулившись, преодолела проем. Высокий человек в серых штанах и коротенькой голубой куртке направился в противоположную от магов сторону, так их и не заметив. Гаттава завороженно наблюдал за плавным удалением голубой куртки.