– Вроде бы такие узлы якорями называют. Почему – не знаю. Но для сотворения аркана они почти бесполезны. – Дарьян помолчал немного, затем мотнул головой. – Нет, больше ничего не помню.

– Лучезар, а как ты узел сотворил? – поинтересовался Зван.

– Он ту колючую гадость себе под кожу запихнул, – подсказал Огнич. – Я сам видел!

Я перехватил озадаченный взгляд Дарьяна, уселся на койке и кивнул.

– Эта колючая гадость называется «сосредоточие». Она срастается с духом, в результате и получается узел. Тоже можешь попробовать.

Лоб аж присвистнул.

– Так вы трофеи утаили?! А для нас есть?

– Дурак, что ли? – покрутил Ёрш пальцем у виска. – Нешто не видел, как боярина корёжило!

– Так я покрепче буду! – отрезал босяк.

– Не, – покачал я головой. – Такие штуки для тех тайнознатцев, у кого к белому аспекту склонность. Вам потроха сожжёт.

– Засада! – помрачнел Лоб. – Мне б пару узлов… Эх!..

Тут-то от двери и послышалось:

– Это какие штуки для тайнознатцев с белым аспектом?

Дарьян вмиг оказался на ногах.

– Заходи, Беляна!

Черноволосая пигалица благосклонно кивнула и уселась на койку рядом со мной.

– Лучезар? – вопросительно протянула она и закинула ногу на ногу, чем привлекла к себе живейшее внимание босяков.

– Те колючие штуковины – это сосредоточия, – пояснил я и одёрнул девчонке подол платья.

Она насмешливо фыркнула и пристала с расспросами, а после объявила:

– Дарьян, оставляй себе оба. – И тут же посмотрела на меня. – Лучезар, ты ведь не против?

– Нет, конечно, – покачал я головой.

– Отлично! – улыбнулась Беляна. – Дарьян, ты так сразу два исходящих меридиана прожечь сможешь!

– Эй-эй-эй! Погоди! – забеспокоился я. – Узлы сместить уже не получится, нужно в соответствии с абрисом действовать, а Даря в школе схему не покупал! Не покупал ведь?

– Не покупал, – подтвердил книжник. – Но я из мертвослова помню. Не помню даже, она сама собой в голове засела. Другая теперь и не нужна…

– Везёт! – завистливо вздохнул Зван.

Огнич поглядел на приятеля с откровенным недоумением, да и остальные, надо понимать, окончательно уверились, что этот светловолосый паренёк с длинной косицей не от мира сего. Оно и понятно: мертвослов – не та книга, которую возьмётся читать здравомыслящий человек. Это даже самому сопливому босяку известно.

– Не нравится мне это, – поёжился я. – Если что-то пойдёт не так…

– Брось, Лучезар! – отмахнулась Беляна. – Дарьян справится!

Но сам книжник, как мне показалось, в своих силах так уж уверен отнюдь не был, вот я и не удержался от тяжёлого вздоха.

– Сосредоточия следует удерживать точно в узловых точках…

Дарьян посмурнел.

– Сам же знаешь, что я излив только на днях сформировал! Удержать в нужных местах… Нет, ничего не выйдет!

– Не беда, – улыбнулась Беляна. – С этим я помогу.

– Да? – озадачился книжник. – А сама почему не хочешь свой трофей использовать?

Девчонка презрительно скривилась.

– Ещё не хватало аспект исказить! – фыркнула она. – Ты на Лучезара погляди: у него оранжевого в глазах почти не осталось уже!

– Серьёзно? – удивился я.

– Ага, – подтвердил Вьюн. – Так и есть. Снова белые, как сразу после карантина.

А вот Ёрш так и уставился на черноволосую пигалицу.

– Тебе-то какая разница? И так белее белого!

– Не совсем, – усмехнулась в ответ Беляна и перевела взгляд на Дарьяна. – Ну так что? Будешь узлы формировать?

Книжник решительно кивнул и передал кожаный мешочек девчонке, а сам стянул рубаху и улёгся на койку.

– Буду! – сказал он, судорожно сглотнув.

– Вот ты рисковый! – присвистнул Вьюн.

– Осторожней только! – хохотнул Ёрш. – Чтоб кубрик от крови отмывать не пришлось!

– Вы сейчас вообще ни разу не помогаете! – поморщился я, оценивающе всех оглядел и остановил свой выбор на фургонщике. – Огнич, на тебе левая рука. Я правую держать буду.

Паренёк ответил озадаченным взглядом, но от выражения сомнений удержался.

– Лады! – согласился он подстраховать книжника и встал сбоку от койки.

– Ёрш, Вьюн – навалитесь на плечи. Лоб – на ноги садись, – распределил я роли и, отнюдь не испытывая уверенности в успехе мероприятия, взялся втолковывать приятелю порядок действий: – Дарьян, формируешь два узла и меридиан между ними. Не больше, понял? Когда сосредоточие встанет на нужное место, перегонишь энергию во вторую точку и дальше уже всё, держи её там до упора, сколько сможешь. Понял?

– Понял! – подтвердил книжник и обратился к Беляне: – Давай!

– Что давай? – возмутилась девчонка. – Место показывай!

Дарьян смутился, ткнул пальцем чуть правее и самую малость выше солнечного сплетения.

– Здесь!

– Скажи, когда сосредоточие окажется в нужной точке, – потребовала Беляна, прижала один из колючих сростков к впалой груди паренька и уверенным движением вдавила его в плоть. А следом запустила в тело пальцы!

Дарьян дёрнулся было, но босяки прижали его к койке, а дальше книжник обмяк, глаза его вспыхнули белым светом, и Беляна быстро отдёрнула руку. Кожа враз срослась, не осталось даже намёка на рану или шрам.

– Так просто! – охнул он. – Всё, держу!

Просто? Да сейчас!

Я приготовился перехватывать энергетический выплеск, но его не случилось. У Дарьяна даже рука не дёрнулась!

– Всё, – растерянно произнёс он некоторое время спустя.

– Что – всё? – не понял я.

– Сформировал узел, а на меридиан энергии не хватило, – пояснил Дарьян.

– Черти драные! – ругнулся я. – Да как так-то?!

Беляна лукаво улыбнулась.

– У него сопротивляемость белому аспекту не чета твоей, Лучезарушка!

Я кинул на девчонку мрачный взгляд.

– Ты ведь это заранее знала, да?

– Предполагала, – заявила в ответ черноволосая пигалица и достала из мешочка второе сосредоточие. – Всё, отпускайте его, мальчики!

Лоб с недовольным видом слез с ног книжника и пробурчал:

– А разговоров-то было!

– Уж лучше так, чем пол и переборки от крови отдраивать! – не согласился с ним Вьюн.

Ёрш кивнул.

– Ага!

Второй узел Дарьян решил сформировать в запястье, и вновь Беляна легко вогнала сосредоточие в его плоть, но на сей раз корёжило паренька не в пример сильнее – даже слёзы на глазах выступили. Да и с койки в итоге подняться не смог, без сил распластался на ней и смежил веки.

– Я в порядке, в порядке… – прошептал он. – Сейчас…

– Хорошо то, что хорошо кончается, – проворчал я и ушёл на своё место.

Мне и самому было откровенно тошно. И припекало, и перенервничал.

– Что там? – спросил Огнич у смотревшей в иллюминатор Беляны.

– Облака, – отозвалась барышня и присела на койку рядом со мной.

– Ты чего пришла-то? – поинтересовался я. – Неужто соскучилась?

Черноволосая пигалица кивнула.

– И соскучилась тоже. Но вообще просто сил никаких не осталось этих клуш выносить. Послал Царь небесный попутчиц! Истеричку, круглую дуру и шалаву, которая ни о чём кроме мужиков думать не способна!

– Ого! – оживился Лоб. – И кто там на передок слаб?

– Иста! – скривилась Беляна.

– Это ученица которая? – уточнил босяк.

– Да вы губы-то не раскатывайте! Она любовников постарше предпочитает.

– А чего ж её такую безотказную отчислили? – удивился я. – Беречь должны были как зеницу ока!

– Во-первых, не отчислили! Её, как и остальных внутренних учеников и наставника Краса, отправили набираться опыта, – поправила меня Беляна. – А во-вторых, она всерьёз вознамерилась выскочить замуж за помощника профессора Жилена, а он этого почему-то не оценил. Поматросил и бросил.

Я припомнил дядечку в твидовом костюме и кивнул. Такой надоевшей любовнице назначение за тридевять земель обеспечит и глазом не моргнёт.

– И Огнеяра тоже набираться опыта послали? – справился я об ученике, который запросто мог оказаться строившим мне козни подручным Сурьмы.

– Вроде да, но с ним полная неопределённость, – развела руками Беляна. – Ну или Иста откровенничать не желает.

– А об остальных какие слухи ходят? – полюбопытствовал Огнич. – Что насчёт умника в пенсне и наставника?

– Наставник Крас из бесталанных. Уже двадцать пять, но никак объём ядра нарастить не может и с абрисом тоже полнейший затык, а без этого преломления не пройти и аспирантом не стать. Теперь попробует систему входящих меридианов развить.

– Говорят, он с горя за воротник закладывать начал, – сказал Вьюн и щёлкнул себя по кадыку.

– И вроде с ним по зачётам договориться можно было, – поддакнул Ёрш. – Правда, драл нещадно. Но сам свечку не держал, врать не стану.

– Пяст тоже аколит, – продолжила делиться сплетнями Беляна. – Он из школьных умников, на теорию ритуалов напирает. Его профессор Сивер ума-разума набираться спровадил. Они на каком-то диспуте разругались в пух и прах, как говорят. А вообще, слухи ходят, будто школа нами от черноводских торгашей откупилась. Вроде как с неё оброк тайнознатцами собирают.

У Звана глаза что твои пятаки стали.

– Школу?! – охнул он. – И оброком обложили? Да как такое может быть?

– Купчишки – это сила! – заявил Вьюн. – Они весь город под себя подмяли!

Парни затеяли спор, а Беляна поднялась на ноги и оправила платье.

– Ладно, побегу, а то хватятся. Дарьян, пока-пока! Лучезар, целую!

Она ушла, и я закрыл глаза, обратился к внутреннему зрению, дабы приступить к оценке состояния узлов и меридианов. Расслабляться нельзя! Мне теперь всего ничего до следующего этапа возвышения осталось, а чем раньше стану аколитом, тем быстрее расквитаюсь с долгами.

Ненавижу в должниках у кого-то числиться!

Просто ненавижу!

Снижаться летучий корабль начал на рассвете. К этому времени я уже проснулся, но так и продолжал валяться на койке. Было худо. Узлы врастали в дух, и процесс этот был сродни зубной боли – не позволял расслабиться ни на один драный миг. Ещё и припекало, будто в потроха угли зашили. Под грудиной кололо, запястья резало. Меридианы жгли плоть раскалёнными струнами, и старые нисколько не отставали от новых.

Натрудил, черти драные, энергию по кругу гоняя!

И сколько ни пропускал через абрис небесную силу, сколько ни укреплял узлы – всё без толку. Становилось лишь хуже.

Дарьян и вовсе был молочно-белым, его физиономия слегка даже отдавала зеленью. Но книжник не жаловался и не роптал на судьбу. Лишь охал, когда начинало мотать из-за боковых порывов ветра, да берёг правую руку.

– Море! – крикнул вдруг глазевший в иллюминатор Ёрш.

– Ну-ка дай! – Вьюн оттёр его в сторону и зачастил: – Побережье! Порт! Южноморск!

– Скажешь тоже – Южноморск!

– А вот и скажу!

Парни обступили иллюминатор и принялись толкаться локтями, а пару минут спустя до нас донёсся звон корабельного колокола, следом послышались быстрые шаги.

– Идём на посадку! – прокричал пробежавший мимо двери кубрика матросик. – Всем держаться!

Я уселся на койке и ухватился за стойку, босяки тоже оставили в покое иллюминатор, там задержался один только Огнич.

– На воду садимся! – объявил он, прежде чем метнуться на своё место.

Миг ничего не происходило, а потом меня мотнуло, послышались плеск и скрип обшивки, но сели чище некуда. На волнах после и того сильнее закачало.

Я поднялся с койки и первым подступил к иллюминатору. Успел через толстое мутное стекло разглядеть гавань с портовыми постройками и силуэты кораблей, а потом наша шхуна легла на новый курс и поплыла в открытое море.

Стой! Куда?!

11-3

На место мы прибыли на закате, но к этому времени всем было плевать, куда именно нас везут; не волновало это даже меня. Хотелось лишь одного – поскорее ощутить под ногами земную твердь.

Качка! Нельзя сказать, будто на море наблюдалось волнение, и всё же нас откровенно мутило, лежмя лежали не только я и Дарьян, но и наши спутники. Беляна и та за весь день не наведалась ни разу. О работе с небесной силой и речи даже не шло.