Интернализация отвергнутого

Несмотря на то что под влиянием своей чистой совести кто-то – по каким бы то ни было причинам – кого-то отвергает, под давлением другой внутренней инстанции он вынужден дать этому отвергнутому место в своей душе. Это проявляется в том, что он вдруг начинает чувствовать в себе то, чего не приемлет в другом, например его агрессию. Только цель агрессии оказывается смещена. Она направляется не на тех же людей, что у отвергаемого им агрессора, а на других, тех, кого он с ним ассоциирует, хотя, возможно, между ними нет ничего общего. Поэтому ему остается невдомек, что в его случае речь идет просто о смещении, а импульс здесь тот же самый.

Но странным образом некая скрытая внутренняя инстанция, восстанавливая равновесие, вынуждает чистую и в то же время слепую совесть наступить на собственные грабли и потерпеть неудачу.

В этом контексте происходит еще одно смещение: с тем, что мы отрицаем и отвергаем в самих себе, мы боремся не в себе, а в другом человеке, как описано Фрейдом в его работах на тему проекций.

Следующее смещение проявляется в том, что дети демонстрируют в своем поведении то, что отвергает кто-то из их родителей. Мы обнаруживаем это, к примеру, у многих ультраправых. Своим радикализмом они часто отдают дань уважения своему отвергаемому и презираемому матерью отцу. Но то же самое мы наблюдаем и у многих из тех, кто ведет с ультраправыми борьбу. Они делают это с той же агрессией и теми же средствами. Но все – с чистой совестью.

Поле

Мы сможем лучше понять эти взаимосвязи, если мы рассмотрим их, используя образ поля. Руперт Шелдрейк говорит здесь о духовном поле или расширенном разуме, по-английски это звучит как extended mind. По его наблюдениям, между живыми организмами существует коммуникация, понять которую можно, только предположив наличие некоего духовного поля, в границах которого они пребывают. Как иначе объяснить, что животное находит именно то растение, которое ему необходимо, чтобы справиться с физическим недугом, или что собака знает, когда ее хозяин отправляется домой? Только предположив существование такого общего поля, можно понять и феномены, проявляющиеся в семейной расстановке, например, что заместители определенных членов семьи, будучи расставленными в пространстве по отношению друг к другу, вдруг начинают чувствовать то же, что и те люди, которых они замещают, ничего о них до этого не зная.

В этом поле все находятся в резонансе со всеми. Никто и ничто не может из него выпасть. В нем также продолжают деятельно присутствовать умершие и прошлое. Поэтому любая попытка кого-то исключить или от кого-то избавиться обречена на провал. Более того: из-за наших попыток избавиться от того, что мы исключаем, презираем или истребляем, оно лишь обретает в этом поле еще большую власть. Чем больше мы стремимся от чего-то избавиться, тем сильнее оно действует. До тех пор пока отторгнутое не получит признания и не займет причитающееся ему в поле место, поле будет пребывать в беспокойстве и беспорядке.

Поле и совесть

Нам будет проще понять принципы действия совести, если рассмотреть их в связи с духовными полями. Очевидно, что наша жизнь протекает в разных полях, поэтому и совести у нас в них тоже разные. По реакции совести можно определить, как действует то или иное поле, кого оно охватывает, а кого или что исключает или выталкивает.

Под влиянием чистой совести поле поляризуется. Это означает, что только за его частью или, применительно к человеческим отношениям, только за частью относящихся к нему людей признается право на принадлежность к этому полю. На языке совести те, кто имеет право на принадлежность, – это хорошие. Однако с позиции совести хорошим является лишь тот, кто одновременно отвергает и исключает другое. Но поскольку отвергнутое или исключенное никуда из поля не девается, а, напротив, лишь набирает в нем силу, оно все больше загоняет так называемых хороших в угол. Это проявляется в том, что им приходится постоянно отбиваться от так называемого зла в собственной душе и собственном окружении. Они изводят себя в борьбе с тенью своего света, пока у них не кончаются силы и пока они тоже не дают в себе место злу или не оказываются в его власти. Но без уважения к нему, с ощущением поражения и угрызениями совести.

Так что же такое большой конфликт? Это конфликт между чистой и нечистой совестью. Из него вырастают самые непримиримые конфликты между группами и в собственной душе.

Ослепление

Под влиянием чистой совести и непреодолимой потребности в принадлежности возникает движение, сопровождающееся слепым энтузиазмом. Оно вызывает эйфорию, высокое чувство невиновности, чистой совести и принадлежности, которое в то же время с неистовой яростью обращено против других. Оно же порождает готовность умереть в сочетании с волей к уничтожению по отношению к другим, причем людей в этих других никто не видит. Их анонимно бросают в топку для подогрева этой эйфории, словно на съедение слепому идолу, ради которого их убивают. В этом безумии и черпает силы большой и в то же время бессмысленный конфликт.

Конечно, проявляться это безумие может в разной степени, но основное движение остается тем же. Собственное «я» охваченных им людей растворяется в коллективе анонимной группы, которую одна и та же чистая совесть заставила чувствовать свое превосходство над другими. Это движение вызывает восторг. В состоянии восторга восприятие притупляется или даже отключается и принимает черты бреда.

Кто покидает восторженную толпу, чтобы опомниться и прийти в себя, тот больше не годится для большого конфликта. Он уже не позволит себя на него спровоцировать. Однако для него возникает опасность, что те, кто по-прежнему охвачен энтузиазмом, обратятся против него, как будто он предатель, и тогда он станет жертвой этого конфликта. Почему? Потому что у него уже нет той же чистой совести, что и у других.

Заключение

Большие конфликты начинаются в душе под влиянием чистой совести. В жертву этим конфликтам часто приносится и собственная жизнь, и жизни других людей. Таким образом, они превращаются в нечто священное, даже божественное, ради чего можно с готовностью поступиться самым высшим и последним, что у нас есть. Но только ради собственного бога. Этому богу и служат большие конфликты. Он их начинает и он за них вознаграждает. Как? В основном после смерти. Ибо жизнь здесь – та пища, которая постоянно подносится ему путем жертвоприношений, которая возвышает его в группе и обеспечивает его господство над ней.

Есть ли тут для нас выход? Я ищу его в следующей главе.

Большой мир

Любовь

Помимо конфликтов, которые возникают во многом под влиянием чистой совести и воли к выживанию, людям свойственно движение навстречу другим людям, потребность в контакте с ними и любопытство, желание лучше узнать друг друга.

Начинается это движение с любви между происходящими из разных семей мужчиной и женщиной. С появлением новой пары сближаются и их семьи, образуя клан, в границах которого царит мир.

Обмен

Другой путь, позволяющий разным семьям и группам стать ближе и перестать друг друга бояться, – это «давать» и «брать», то есть обмен. Он выгоден обеим сторонам и потому крепче привязывает их друг к другу. Иногда через какое-то время они объединяются для защиты от угрозы со стороны других групп, чем увеличивают свои шансы на выживание.

Когда в конфликте нужны союзники, они объединяются против общего внешнего врага. Тогда они наращивают взаимный обмен и сплачиваются еще больше. Таким образом внешняя угроза и внешний враг служат внутреннему миру.

Совесть

Одновременно эта группа вырабатывает общую совесть, под влиянием которой ее члены отмежевываются от других, тех, кто находится вне ее границ. Совесть побуждает их считать себя лучше и принижать других. За все, что идет на пользу собственной группе и должно выполняться как условие принадлежности к ней, совесть вознаграждает ощущением «хорошести» и «лучшести». В этой связи совесть приветствует и поощряет все, что направлено против других, не-членов группы, и служит отмежеванию и защите от них, включая агрессивные чувства, которые повышают готовность к конфликту и борьбе с ними. Мир внутри группы и обеспечивающая его чистая совесть – предпосылка для успешного преодоления конфликта снаружи.

Бессилие

Как же тогда устанавливается мир между группами, которые находились в конфликте друг с другом? Как правило, мир наступает лишь тогда, когда обе стороны больше не могут продолжать конфликтовать, когда их силы исчерпаны – при условии, что они были равны и обе понимают, что продолжение конфликта принесет им только потери. Тогда они заключают мир. Они проводят новые границы и обе их соблюдают, через некоторое время начинают обмен («давать» и «брать») и, может быть, даже объединяются в большее, совместное целое.

Триумф

Но что происходит, если одна группа победила и подчинила себе другую, и, может быть, даже попыталась ее истребить? Победившая группа утрачивает внутреннее единство. Таким образом, побежденная группа все же добивается своего. Поэтому с триумфом победившей группы начинается ее распад и постепенная гибель.

Осознание

Я описал это здесь лишь обзорно, в самых общих чертах. Как всегда в жизни, такое обобщение не будет справедливо для всей полноты конкретных ситуаций. Но речь об этом и не идет. При взгляде со стороны война и мир в их постоянном чередовании и взаимной зависимости представляются неизбежной судьбой. Так и есть, пока мы не видим более глубоких взаимосвязей между войной и миром в собственной душе и потому не можем прийти к некоторым ключевым осознаниям в их отношении.

Одно из них заключается в том, что любой большой конфликт в конечном итоге заканчивается неудачей. Почему он обречен на неудачу? Потому что он отрицает очевидное и потому что он переносит вовне то, что может быть решено только в собственной душе.

Я не хочу этим сказать, что таким образом можно решить все конфликты или что мы можем обойтись вообще без них. Конфликты – необходимая часть развития индивида и группы. Однако, опираясь на важные понимания, их можно решать иначе, более осмотрительно, с признанием различных потребностей и границ, в которых возможны совместные решения. Ибо в конечном счете всякий мир достигается путем отказа.

Внутренний мир

В каждом из нас постоянно происходит конфликт между разными чувствами, потребностями и стремлениями. Сами по себе все они важны, но добиться своего и достичь своих целей они могут лишь в той мере, в какой они считаются и согласуются друг с другом. С одной стороны, они что-то при этом приобретают, но с другой, принимая во внимание большее целое, они вынуждены от чего-то отказываться. Когда они находятся в балансе, нам хорошо и спокойно. Но пока они продолжают друг с другом конфликтовать, пока их границы и возможности не определены, мы испытываем дискомфорт, возможно, даже чувствуем себя затравленными, а иногда больными и обессиленными.

Вопрос в том, идет ли здесь речь только о внутреннем конфликте или это внешний конфликт, который был перенесен вовнутрь? Речь идет о перенесенном наружу внутреннем конфликте. Чтобы было проще понять это взаимодействие между «внутри» и «снаружи», я еще раз вернусь к духовным полям.

Мир в духовном поле предполагает, чтобы за всеми, кто к нему относится, признавалась равная к нему принадлежность. Это становится возможным лишь тогда, когда так называемые хорошие распознают зло и опасность, которые таит в себе их чистая совесть. Только тогда они могут выйти за ее пределы – пусть даже с чувством вины и угрызениями совести. Только тогда они могут дать в этом поле полноправное место отвергнутому, прежде всего отвергнутым другим людям.