Вот только рыжая так лихо пошла на сближение, что растерялся не только соперник, но и зрители. Все ждали от нее резвости движений, но не такой чудовищной скорости. В этом она могла посоревноваться даже с вампирами в их боевой ипостаси, при том что сама оставалась в человеческой форме.

Шавка играючи уклонилась от выкинутого вперед кулака, призванного спугнуть стремительное нападение. И, оттолкнувшись от ноги Гуэрра, благодаря чему смогла подлететь до уровня его лица, рубанула ему локтем прямо в висок.

Этот удар не свалил здоровяка, но дезориентировал на миг, которого ей хватило, чтобы сначала вдарить ему под коленную чашечку мощным и хлестким ударом стопы. А когда тот рухнул на травмированную конечность, то второе колено Валери использовала в качестве ступеньки. Обхватила бедрами мгновенно вздувшуюся шею, опрокинулась вверх тормашками и, прижав ладони к полу, сотворила нечто немыслимое. Выходящее за всякие рамки разумного в глазах Марселя.

Маленькая чертовка швырнула через себя тушу, весящую на несколько десятков килограмм больше нее самой, и при этом маневре еще и стояла на руках.

В голове не укладывалось, как она сумела провернуть прием, больше похожий на хитрый трюк иллюзиониста. Но обычно последствия фокуса безобидны, а Гуэрра сейчас лежал на спине звездой, раскинув руки и ноги, и шокированно разглядывал потолок.

Никуда не торопясь, она медленно опустила ноги на пол и встала, затем подошла к большому и страшному ягуару, поверженному меньше чем за минуту, и присела на корточки у его головы, чтобы недовольно зарычать:

– Это не считаться! Ты… поддаться! Вставатъ! Драться дальше!

– А меня, значит, ставить против нее гуманно?.. – внезапно припомнил Гуэрра слова ее брата.

Глава 3. Радикальный Воспитатель

Белладонна

Дури в Валери – ведрами черпай. Чем дольше Белладонна наблюдала за ней, тем сильнее в этом убеждалась. И оттого все крепче уверялась в своих безрадостных прогнозах в отношении их сотрудничества с Марселем. Эта парочка взрывоопасных идиотов банально поубивает друг друга.

Оправившись от сокрушительного поражения, Оскар попытался дать Валери достойный отпор, но из-за своих красноречивых потуг был лишь сильнее унижен. Долгое время ни один тяжеловесный удар не мог ее зацепить, даже по касательной. Он старательно махал руками, злился и страдал, потому как быстрые и ловкие тычки маленьких, но явно чрезвычайно жалящих кулаков попадали по самым болезненным точкам. Отчего круглые зрачки его глаз дергались: то растягивались узкими щелями, то собирались обратно в маленькие горошины.

И вот наконец Оскар подгадал момент и сыграл на неожиданности, впервые задействовав нижние конечности. Он основательно огрел Валери по плечу ногой, из-под траектории удара которой она не успела отскочить, и отправил ее в полет метров на пять. Девчонка быстро сгруппировалась и рухнула на пол под грохот чуть меньший, чем тот, что прозвучал во время падения Оскара. Но сама при этом не издала ни звука. Она тут же вскочила на ноги и посмотрела на побледневшего мужчину с таким перевозбужденным видом, точно ей не тумака отвесили, а огромный бриллиант подарили. И снова ринулась в бой с горящими диким азартом глазами.

– Рикард, – обратился к нему старший детектив, увлеченно наблюдая за избиением, которое по загадочным причинам продолжали называть спаррингом. – Я вчера пробежался по документам вашей сестры, и меня смутило, что оценки и личностная характеристика от одного педагога имели диаметрально противоположное значение. И снизу характеристики была приписка: «Могу с уверенностью сказать: Валери Вульф – одновременно лучшая и худшая ученица за последние двести лет, что я преподаю в этой академии».

– Не берите в голову. Это все потому, что юный падаван превзошел мастера и регулярно того поколачивал, чем опускал его авторитет в глазах остальных студентов.

– А еще там указывалось про неустойчивое психическое состояние, спонтанные вспышки агрессии и отсутствие самоконтроля в стрессовых ситуациях.

– Ну, иногда ее заносит…

– То есть ей свойственно регулярно нарушать дисциплину?

– Нет, не регулярно, конечно. – Рикард провел ладонью по курчавым волосам и с бледной усмешкой пояснил: – Скорее, редко, но метко.

– Понял, о чем вы, – тонко улыбнулся детектив Грос. – А как вы объясните свои плохие оценки по физической подготовке и боевым искусствам в частности?

– Я легко отвлекаюсь на… посторонние факторы. Но подготовка у меня неплохая.

– Детектив Гуэрра, стажер Валери Вульф, – окликнул их старший детектив. И если на лице Оскара читалась затаенная надежда, то Валери хмуро взирала на него исподлобья, предвидя следующую команду. – Переходите к общим упражнениям: позанимайтесь на брусьях или побоксируйте у мешков. На остальных это тоже распространяется. Задержаться попрошу стажера Рикарда Вульфа и детектива Сандовал.

Остальные – это вампиры, которые в принципе не желали приобщаться к спорту и лениво разбрелись по залу. Марсель последовал за ворчащей что-то себе под нос Валери с пакостливым лицом. Очевидно, демонстрация ее умений возымела над ним обратный эффект. По-хорошему, Белладонне стоило последовать за ним и проследить, чтобы глупый брат еще раз не нарвался на тяжелую руку, но в ее голове личная заинтересованность в Рикарде преобладала над заботой о младших. Она спряталась в тени ближайшего манекена у стены и, достав пилочку для ногтей, стала следить за троицей, продолжающей стоять у необозначенной арены.

– У детектива Сандовал высокий разряд по борьбе, – заговорил старший детектив, – не ниже, чем у детектива Гуэрра по рукопашному бою, который, впрочем, оказался абсолютно бесполезен перед арсеналом умений вашей сестры. Она знает немыслимо большое количество запрещенных приемов и с поразительным проворством их между собой сочетает… – Он резко замолк. По всей видимости, уловил в собственном голосе восторженные нотки и устыдился их. – Прошу прощения, отвлекся. Так вот, Рикард, продемонстрируйте мне при содействии детектива Сандовал свои умения в борьбе.

– С удовольствием. – Он подмигнул толстушке и сразу вышел в центр площадки, не выказав окружающим ни капли театральных возражений против драки с женщиной. Скорее, наоборот, радовался подвернувшейся возможности.

То, что происходило дальше, к борьбе не имело никакого отношения. Они кружили по залу в неловком танце бабуинов, время от времени хватая друг друга за руки. Рикард не спускал с Сандовал игривого взгляда, а губы его то и дело кривились в однобокой и адски сексуальной ухмылке. Она же, напротив, делала все, чтобы не встречаться с ним глазами. И выглядела при этом до нелепого смущенной.

Однако высокое самомнение у этой дамочки. Неужели и правда поверила, что он на нее запал? Какое на редкость раздражающее старческое слабоумие.

Белладонна так грубо дернула пилочкой для ногтей, что та случайно высекла искру. На мгновение морок с нее спал, но она не растерялась и тут же снова укуталась в уютную тьму. Совсем нервы расшалились. Ведь если так поразмыслить, то и повода нет, чтобы злиться. Подумаешь, не пропускает ни одной юбки, как истинный кобель, – ей это даже на руку. Легче будет подцепить на крючок и манипулировать. Всего-то надо сделать вид, что она допускает мысль о межвидовых отношениях. А в его славной рыжей голове с милыми кудряшками зародить идею о страстном желании попробовать подобную экзотику.

Вот уж в чем-чем, а в своей привлекательности Белладонна никогда не сомневалась. Еще будучи человеком, она осознала силу красоты, когда обзавелась сразу несколькими покровителями. Каждый был готов преподнести к ее ногам все свои богатства, лишь бы она отказалась от приглашения вампиров войти в семью. Но никакие богатства смертного мира не стоили шанса обретения вечной жизни. Со временем они это поняли. Стали вопить о ее наивности и умолять одуматься. Изо всех сил взывали к голосу разума, озвучивая страшную статистику: из сотни человек вампирами перерождались меньше десятка.

К грусти и печали глупцов из ее прошлого, она уже в девятнадцать лет понимала, что узость круга избранных, привилегии и получаемые дары оправдывали высокий риск умереть в самом расцвете юности.

Решив переходить к более активным действиям, Сандовал вцепилась в локоть Рикарда, за который и потянула, одновременно разворачивая и склоняя свой корпус вперед, – он то ли запутался у нее в ногах, то ли сделал неудачную подсечку, но таки прервал прием и вынудил вместе с ним завалиться на пол. И не просто рухнуть, как два мешка картошки. В процессе полета этот кобель умудрился успеть повернуть ее объемное тело и подсунуть ей под голову руку. Поэтому, приняв горизонтальное положение, они оказались в позе любовников, устроивших небольшую передышку.

– Ты не ударилась? – промурлыкал Рикард, заглядывая в заливающееся краской лицо женщины, годящейся ему в матери.

– Я? Нет. Все нормально. А ты?..

– Рядом с красивой женщиной меня везде пол как перина встретит.

– Теперь и тут все понятно, – подвел итог резко заскучавший старший детектив.

Белладонна же испытала настолько дикое чувство стыда, что больше была не в силах подслушивать. Выскользнула из тени и устремилась в дальний угол зала, на ходу приговаривая на флемоанском:

– А чего я вообще на нем зациклилась? – И тотчас сама же ответила на свой вопрос: – Потому что остальные оборотни смотрят на вампиров как на червей, копошащихся у них под ногами. Проклятая межвидовая ненависть делает подобных Рикарду идиотов штучным товаром невероятной ценности.

– Что за идиоты? – весело полюбопытствовали сбоку.

Она обернулась на звук смутно знакомого голоса и увидела, как из тени, мимо которой проходила, вышел Фабиан, все так же с леденцом на палочке. Сегодня на его голове красовалась бейсболка. Над застежкой он протянул небрежно собранный черный хвостик, а длинные обесцвеченные пряди челки оставил свисать вдоль узкого лица. Красивый, но очень молодой. Ему явно было не больше шестнадцати, когда он пошел на кровавое рождение.

– Да так, маленькие женские глупости, – вежливо улыбнулась она. – Отлыниваете от тренировки, Фабиан?

– Ага, неохота напрягаться. Да и какой смысл? Я при задержании могу ослепить. Плюс в напарниках зверюшка. А них у всех поголовно крыша сдвинута на физкультуре.

– Логика прослеживается в ваших словах. Но полагаясь на физическую силу оборотней, вы ставите себя в заведомо зависимое от них положение.

– А на кой фиг тогда нужно это партнерство, если не опираться на сильные стороны своего напарника и не прикрывать его слабые места?

Ответить она ему не успела. Да и вряд ли позже смогла бы подобрать нужные слова, потому как банально не смотрела под таким углом на свою нынешнюю работу. Единственное, что ее волновало с первого дня, как узнала, где и кем ей предстояло трудиться, так это возможность выслужиться перед высшим руководством и новые полезные связи. Откровенно говоря, она и не планировала надолго задерживаться в экспериментальном отделе, а собиралась при первой возможности перевестись выше по карьерной лестнице и за пределы государственной системы правоохранительного аппарата.

– Дюбуа, – окликнул Фабиана от двери капитан Бак. – Мне срочно нужны твои навыки.

– Меня тоже бесит все это, но напарник – он и в Мумбреше напарник, – быстро оттарабанил Фабиан ей на прощание, обдавая сладостью карамели. А двинувшись в сторону начальства, спросил на саларунском, намеренно повысив голос: – Что, шеф? Словили баннер для взрослых мальчиков, и перезагрузка компьютера не помогла?

– Сейчас ты у меня много чего словишь, – фыркнул тот и скрылся в коридоре.