– Ты ссоришь друзей из-за своей жадности. Отпусти… Ведь они с Раевским поднимались вместе! Не вставай между ними из-за своей жадности…

Нино гордо вскинула голову, смерив меня взглядом, полным презрения.

– Ещё раз заговоришь с моим сыном, ещё раз посмеешь измарать нашу семью своей желчью жалкой стервы, я вернусь, Нино! – рывком поднялась, практически сталкиваясь с ней нос к носу. Пусть в глаза смотрит, пусть запомнит каждое слово! – И тебя не спасут ни Левон, ни ваш отец… Я за своего сына глотку перегрызу. Ясно?

Нино промолчала, а я оттолкнула её плечом и направилась в приемную, где ожидаемо под дверью подслушивала кукла.

– Всего доброго, милочка… Кстати, помада у вас жуткая. Но зато удобно следы на воротниках оставлять, правда?

Не знаю, как я шла… Машинально передвигала ногами. Не могла себе позволить слёзы, уж слишком шикарный это подарок для тех, кто сейчас смотрит мне в спину.

Сжимала челюсть, заставляла себя думать о работе, о том, что нужно заехать на рынок и купить свежего мяса для Андрюшки.

Но гадкое воспоминание, которое я похоронила очень глубоко, вдруг вырвалось наружу! Всё та же помада…

Глава 10

Работа помогает перестать думать.

Просто отключаешься от реальности и падаешь в бурную реку бесконечных звонков, договоров и склок…

– Её муж бросил, вот она и срывается, – донеслось до меня, когда я пробегала мимо секретариата. Молоденькие пигалицы с жалостью смотрели на меня, даже не пытаясь говорить тише.

Я хотела быть выше этих сплетен! Игнорировала, старалась не замечать, но всему приходит предел…

– У вас работы мало? – затормозила у длинного стола и мощным ударом опустила кулаки на столешницу, нависая над юными сплетницами. – Почему я до сих пор жду ответа от типографии? Где буклеты? Где план встреч на следующую неделю?

– Карина Гурамовна, – заблеяла рыженькая Оля. – Мы ещё не успели…

– Тогда у меня есть новость. В понедельник вас ждут аттестационные тесты. И они не будут повторяться с прошлогодними. Ой, а сегодня пятница… Как жаль, милочки, – я издевательски покачала головой. – Если не сдадите, то будете отстранены от работы. Прекрасных выходных…

Черт… Конечно, я не должна была срываться! Однако отчего-то легче всё равно стало. Но ненадолго… Потому что за стеклом своего кабинета я заметила знакомую мощную фигуру.

Смерила секретаршу уничтожающим взглядом, Маша аж медленно стала стекать под стол.

Выдохнула и, чуть замедлив шаг, направилась навстречу бывшему мужу…

Как жаль, что мы – крошечное издательство без администратора и проходной с пятью турникетами! А то бы я его заставила пройти весь этот цирк…

– Привет, Левон!

Куталадзе обернулся, растянул губы в искренней улыбке и как-то машинально подался вперед, обнимая меня и целуя в щёку.

– Привет, Кара, – прошептал и отстранился, осматривая меня, будто не видел год, а не каких-то три недели.

Муж был явно отдохнувшим, кожа отливала золотом загара, в глазах ясность и ни капли стыда… А жаль.

Впрочем, это не моя история. Я и Раевскому запретила говорить на эту тему, и Свете, и себе. Табу!

Куталадзе – мой бывший муж, и запас уважения к нему гораздо больше, чем дерьма, что случилось между нами за последнее время.

– Хватит худеть, – он нахмурил брови, принявшись вновь шарить взглядом по мне. – Кожа да кости остались. Ты голодаешь, что ли?

Куталадзе поджал губы в гримасе недовольства, но даже это не смогло затмить шальной блеск глаз. Да он взглядом меня лапал… Интересно, а свою секретаршу он так же рассматривает? Или сразу в коленно-локтевую сгибает?

Ревность зудом разошлась под кожей.

Ругала себя, уговаривала промолчать и не врываться в бурную реку! Моя психика сейчас этого просто не выдержит. Мне нужна зона комфорта, где мы – бывшие, расставшиеся мирно.

– Сочту за комплимент, – улыбнулась и кивнула Маше, что уже вносила в кабинет две чашки кофе. – Маш, воды с лимоном Левону Георгиевичу принеси?

– Хм… – довольно хмыкнул Куталадзе, опускаясь на диван. – Помнишь ещё?

Я что, на контуженную похожа? Двадцать лет совместной жизни могут стереться за три недели? Хотя с такими темпами…

– Какими судьбами? Слышала, ты в командировке был? – присела за рабочий стол, почему-то не желая слишком близкого контакта.

– Да, в Эмиратах. Купили ещё один джет, – он с облегчением выдохнул, откинулся назад и раздвинул руки по спинке дивана.

Тонкая рубашка вмиг облепила красивый торс, расстегнутые пуговицы разошлись, открывая грудь с темными завитками волос. На мощной шее пульсировала вена, кадык подрагивал, Левон то и дело облизывал губы, каждый раз, когда взгляд соскальзывал на мои коленки.

– Поздравляю…

– А ты когда мне планировала рассказать, что Андрей устроился на работу? – он вроде сказал впроброс, вот только просыпающееся недовольство в голосе было не скрыть.

– Я? Левон, ты прости, но это ты поставил цель перед сыном доказать, что он готов к самостоятельной жизни, – напряглась, чтобы быть готовой обходить острые углы.

– Но ты могла предупредить? – не удержался и зашипел Левон, отталкивая чашку кофе. – С ним-то я ещё поговорю! Но ты…

– Левон, ты давишь и заставляешь оправдываться! А я звонила, но ты был недоступен.

– Карина…

– Да, Левон! – я не просто перебила, но и повторила его недовольные нотки в голосе. – Сбавь тон, в конце-то концов! Я вообще не понимаю, с чего ты взял, что можешь приходить и отчитывать меня! Я тоже умею задавать вопросы! Когда мы с тобой договорились о разводе, я наивно полагала, что мы останемся друзьями!

– Карина Гурамовна, – в кабинет вошла Света, дежурно кивнула Левону и поднесла мне документы. – Подпишите, пожалуйста, нужно успеть отдать в бухгалтерию, пока они не убежали на выходные. Наши бухгалтеры хоть и медленные, но зато не отказывают в выполнении своих обязанностей…

Липатова не могла сдержаться! Та, что с пеной у рта доказывала, что совершила жутчайшую ошибку в своей жизни, когда согласилась на развод, теперь делала вид, что не знакома с Куталадзе.

Я закатила глаза, пытаясь намекнуть, что её защита мне сейчас нужна меньше всего. Но Света проигнорировала мою просьбу и ткнула пальцем в графу, где нужно было подписать.

Но Левон уже заметил странности её поведения, поэтому прожигал своим взглядом её затылок.

– Светик, солнце моё, а что так холодно? Или ты на работе ни-ни? Не узнаешь отца своего крестника? – Куталадзе встал и подошел к подруге.

– А что мне за дело до чужих дядек разведённых? – она безразлично махнула плечами и обошла Куталадзе, как мешающий столб. – Но хочешь совет?

– Валяй, у меня отличное настроение, я сегодня самолёт новый подписал. Если совет хороший, то прокачу на тестовом полёте, – Левон присел на край моего стола, взял леденец из вазочки на углу. Все действия машинальные, не требующие раздумий…

– Вы разрушили мою мечту! – прошипела Липатова, пятясь спиной к дверям. – Я поругалась с подругой, которая была со мной всё это время, но оказалось, что ты тот ещё гнилой фрукт! И да… Никаких советов, Куталадзе, выгребай из этого дерьма самостоятельно…

Светка выбежала, оставляя нас в полной тишине. И всё, что мы могли делать – дышать в такт. Он не оборачивался, продолжая смотреть вслед подруге, а я нервно крутила карандаш.

– И что это было? Не хочешь объяснить?

– Левон, а ты не знаешь, по какой причине твоя сестра Нино аннулировала мой пропуск в «Кара-флайт»? – хруст карандаша прозвучал стартовым выстрелом. Куталадзе рывком обернулся, навис надо мной, испепеляя жаром темного взгляда.

– Что сделала Нино?

– Ты пришел сюда хозяином, требуешь ответов, а сам не знаешь, что затеяла твоя сестра прямо у тебя под носом! Она унизила меня, заставив краснеть у стойки администратора! Охрана, знающая меня по имени отчеству, с усмешкой наблюдала за бывшей женой, которую не рады видеть в фирме бывшего мужа! – я не выдержала и вскочила, замирая нос к носу. – Это Нино устроила твоего сына в сисадмины, забыв сообщить и тебе, и мне!

– Почему…

– Куталадзе! Ещё раз я услышу этот гребаный вопрос, клянусь, вцеплюсь тебе в глотку! Да, мы развелись, но я думала, что сохранять человеческое лицо – это наша обязанность. Была уверена, что мы не опустимся до разборок, но…

– Тук-тук, – в открытую дверь кабинета вошёл Петров. Он махнул макетом своей книги, а когда узнал Куталадзе, рассмеялся и вошёл уже смелее.

– У тебя тут проходной двор какой-то!

– Левон, рад видеть… Как Дубай? Стоит?

– Привет, Юр. Стоит, – Куталадзе кивнул, пытаясь сбросить с лица маску раздражения. – Ты какими судьбами?

– Вот, книгу написал. Карина Гурамовна, я всё утвердил, но хотелось бы обговорить несколько моментов. Быть может, вы согласитесь пообедать? Я забронировал столик в ресторане, мы можем все обсудить, – Петров ничуть не смущался, не робел, стойко вынося взгляд Левона.

В голове застучали молоточки, да я готова была на что угодно, только бы прекратить этот разговор. Наверное, поэтому так легко подхватила сумку и пальто.

– Моя жена никуда не пойдёт! – рявкнул Куталадзе. Вдруг его взгляд поменялся. Там мелькали и шок, и удивление, и гнев…

– Это кто так сказал? – ощерилась я, а по голове мурашки забегали.

– Это я так сказал!

Чёрт… Сколько раз я слышала эту фразу? Миллион? Миллиард?

За двадцать лет я привыкла не замечать, не конфликтовать, не разжигать ссору. Принимала его волю, потому что так воспитали, так приучили!

Но теперь… Теперь передо мной стоит мужчина, чью послушную игрушку пригласили на обед. Это его и бесит!

Наверное, именно его реакция и поставила точку.

Лично я сделала всё, чтобы разойтись мирно! Я вывернула всю душу, чтобы не думать о регулярной помаде на воротничках, о фотографиях из стрип-клубов, которые сыпались мне на почту с анонимных аккаунтов.

Но вдруг все наши старания полыхнули синим пламенем!

Была не была…

– А я согласна, Юрий Васильевич. Левон, наверное, забыл, что больше мне не муж? – прошептала, проходя мимо. Мысленно лупанула себя по щекам, только бы не поддаться привычке и не обнять на прощание Левона.

– Карина, остановись! Это последнее предупреждение…

Глава 11

Обед с Петровым прошёл вполне сносно. Он с каким-то пониманием отнесся к тому, чему стал невольным свидетелем. Говорил на отвлеченные темы, подливал в бокал прохладное вино и вел себя максимально тактично и расслабленно.

Мысли путались, я то проваливалась в светскую беседу, то вновь возвращалась в свой кабинет!

Во мне боролись гнев, отрицание, принятие… То, что человек должен чувствовать поочередно, проходя все фазы депрессии, я хапнула одномоментно!

Чего хотел Куталадзе, отлучая меня от своих денег? Что приползу? Начну подыхать от голода? Отсюда его этот сомнительный комплимент после долгой разлуки? Он действительно думает, что я буду биться за акции?

Ладно, с пропуском – это идея Нино, тут даже сомнений нет. Левон не настолько мелочный… Но что это за театральная постановка с отказом? Неужели и тут без нее не обошлось…

Хотя Раевский отправил мне копию того скана, заверенную подписью Левона. Уж я бы узнала, наверное, если бы это была подделка?

Черт, я запуталась!

Страшно от мысли, что я жила с мужчиной, которого, оказывается, совсем не знаю! Или знаю, но только ту часть, что позволено наблюдать дома: заботливый, серьезный, спокойный. А если это не всё? Если есть другая сторона, так ловко скрытая в черноте карих глаз?

А ещё я никак не могу оторваться от Левона… Вот он рядом, ощущаю его запах, ловлю его взгляды, а сердечко подстраивается под его ритм. Я говорю колкости, а душа ноет! Мне нужно порвать эту синхронизацию длиной в двадцать лет!