– Жива, – ответила, поднимаясь на ноги и промаргиваясь. – Спасибо, – поблагодарила по-ойкивая и стараясь растереть ребра под жестким корсетом.

– Да не за что, – великан улыбнулся. Какой приятный. Только вот приходилось до хруста задирать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. – Береги себя, птичка.

– И вы. Ой. Ну вы поняли.

– Понял, – усмехнулся он, махнув огромной ладонью.

– Таркул! Идем! – моего спасителя окликнули.

– Иду! Леди, вы бы в сторону отошли, – посоветовал он и поспешил за друзьями. – Придавят.

– Ага.

Оказалось, что среди сородичей громилы были не только мужчины, но и женщины. Высокие. Но красивые по-своему.

– Все чудесатее и чудесатее, – прошептала себе под нос, уворачиваясь от очередного прошедшего портал. – Там электричка что ли подошла, – мне пришлось сделать несколько шагов назад и осмотреться.

– Обалдеть, – выдохнула я.

Первое, что привлекло внимание, – это своды потолка, которые поднимались так высоко, что казалось, они касаются самого неба. Зал был украшен витиеватыми узорами, которые искрились, когда я двигалась, создавая эффект звёзд, пробивавшихся сквозь облака. Было ощущение, что я нахожусь не в помещении, а в сердце самой вселенной.

– Не задерживаемся у портала, проходим на распределение, – гнусавый голос заставил меня сдвинуться с места и идти вместе с остальными. – На территории Имперской магической академии действуют следующие правила. Первое. Уважение к различиям. Все студенты, независимо от расы, обязаны уважать культуру, традиции и обычаи друг друга. Второе. Магия должна использоваться только в рамках учебного процесса. Применение магии в корыстных целях, для запугивания, или в качестве оружия против других студентов строго запрещено.

Я шла, прислушиваясь к гнусавому голосу и только в этот момент поняла. Я попала! Я же ничего не знаю об этом шизофреничном мире. Я не уверена, что умею читать или писать. Чудо, что я понимаю местных. Да как я буду учиться?! И это академия ма-гии! Магии! Мать ее! Моим самым больших магическим достижением можно считать фокус с “отрыванием” большого пальца.

– Эй, вы наступили на фату! – возмутилась я, когда со следующим моим шагом, чуть не оторвали голову.

– Прошу прощения, – неискренне пропела девушка со смуглой кожей и маленькими рожками среди огненно-рыжих волос. – Не заметила. Мне очень жаль.

Да-да, я так и поверила в липовые извинения. Жаль ей.

– Ничего страшного, – ответила я, решив, что не стоит идти на конфликт в первые минуты прибытия в академию. За ее стенами меня все еще ждал дядюшка и красавец жених.

– Подходим. Подаем заявку и следуем по коридору, – новый голос раздавал инструкции. – Не задерживаем. Спасибо. Следующий.

Толпа стала вытягиваться в организованную очередь.

Какие дисциплинированные.

И мне пришлось занять место и ожидать. Только чего?

Студенты медленно проходили вперед, а гнусавый голос продолжал по кругу вещать правила академии:

– Каждый студент несет ответственность за поддержание чистоты в своих жилых помещениях.

– Господи, да какой же ты нудный, – прошептала я, стараясь рассмотреть, что же происходит.

– Следующий! Следующий! Следующий!

Очередь ускорилась, и незаметно для себя я оказалась той самой следующей перед пятью глубокими чашами, наполненными… магией.

– Подаем заявку, – объявил громогласно суровый мужчина.

Девушка, что была передо мной что-то бросила в чашу с золотистым содержимом. На первый взгляд мне показалось, что это жидкость, но субстанция вела себя… как сама этого хотела.

Я замерла перед чашами.

Белая. Голубая. Алая. Зеленая. Золотая.

Суровый мужчина смотрел исподлобья, многозначительно сопел, но молчал.

И что выбрать? Еще бы знать, что эти цвета означают.

Красный – точно нет – опасность. Золотой… ну, это что-то для крутых и богатых. Белый напоминал мне о больнице. Врач из меня никакой. Голубой ассоциировался с водой или небом. Летать я не умела, плавала с трудом. Методом исключений остался зеленый.

– С богом, – пробормотала я, бросая колечко в зеленые переливы.

Глава 8. Мне нравится лечить больных людей!

Все остальные абитуриенты, что бросали в чаши что-то до меня, спокойно отходили в сторону, ожидая… да кто эту академию разберёт! Приглашения, наверное, пройти куда-то дальше. Дальнейших указаний.

Но мне, как всегда, не повезло.

Не успела я опустить колечко, как почувствовала (в буквальном смысле!), что подо мной исчезает пол! В голове мелькнула мысль про бижутерию, которую не приняла чаша. Затем про дядюшку Юстины, что сумел каким-то образом вытянуть меня обратно…

Верещала ли я? Не то слово! Приземлившись в темном помещении на попу, я орала так, словно меня режут, помахивая при этом руками и путаясь в длиннющей фате.

– Юстина Маргарита Элейн, первая дочь и наследница Плодородных Земель, – от прозвучавшего баса, визжать я перестала.

Не дядюшка. И не Тёмный лорд… клянусь, стоило понять, что под попой каменная кладка, как я представила себе тот склеп с болтливой статуей.

Фух, кажется, пронесло. Приподняв край фаты, я опасливо рассматривала сидящих за столом мужчин.

– Мать – покойная графиня Маргарита Элейн, отец – лорд Элейн, – огромный мужик с малюсенькими глазками тщательно зачитывал информацию про Юстину с листочка.

Оперативно. Я только в портал вошла и чашу выбрала, а у них на меня уже досье имеется. Круто.

– Раса отца? – подал голос второй мужчина из… приёмной комиссии, судя по всему. Долговязый блондин с выражением всемирной тоски на лице и острыми ушами.

Эльф! – я чуть не заверещала в голос, глупо улыбаясь и разглядывая его уши. Кончики пальцев зудели от желания потрогать их. Прямо как у добермана! Остренькие! Интересно, а эльфы любят, когда им чешут за ушками?.. Проверять и спрашивать я не решилась. Боюсь, такого бы мне не простили.

Я чуть выше приподняла фату, увеличивая угол обзора, и вся обратилась вслух. Про меня же рассказывают.

– Человек, – ответил громила на заданный ранее вопрос.

– Ясно, – подал голос третий мужчина. Ему тоже было очень скучно. Он даже зевнул, посмотрев на меня: – И что же побудило вас, леди Элейн, принять решение о поступлении в академию на лекарский факультет?

Лекарский, значит. Могла бы и догадаться. В нашем мире с зеленым цветом были те же ассоциации.

– Мне нравится лечить больных людей, – мгновенно отозвалась я. – Обожаю. Делать их здоровыми, мечта моего детства.

Стоило это сказать, как ушастый ощутимо напрягся, с обидой протянув:

– Только людей? Ясно. Так и запишем…

– Не надо! – выкрикнула я, подскакивая на ноги.

Хотела сделать это быстро, но запуталась в подоле собственного платья и завалилась на пол, нехило приложившись об каменный пол локтями.

– Минуточку! – громко произнесла, бурча под нос ругательства и вставая на ноги. – Минуточку, – повторила, пытаясь полностью откинуть назад фату.

Трёхметровый кусок кружева сопротивлялся, не желая красиво свисать со спины. Плюнув, мысленно конечно, я с треском сорвала заколки и кинула ткань на пол. Очень надеялась, что трещала фата, а не мои волосы.

Мозг усиленно соображал, что мне им говорить. Ну не правду же, в самом деле! Что я понятия не имела, что зелёная чаша имеет какое-то отношение ко врачам! И что я шприцов боюсь до трясучки…

– Можем продолжать? – с издёвкой произнёс третий мужик из комиссии, бросив взгляд на… кота.

Да. У стола, в нескольких шагах от меня сидел упитанный чёрный котяра. Пушистый, красивый. Посмотрев на него, я поняла – вот он, мой шанс! Кто-то из этих мужичков настолько любит своего питомца, что даже на работу с собой его таскает!

– Можем! – заявила я комиссии, шагнув вперёд и подхватила котяру на руки.

Чуть не крякнула от веса кисоньки. Но, ничего. Потерплю! Главное, чтобы меня приняли! С остальным разберусь!

– Какая чудесная киса! – протянула я, перехватывая кошака поудобнее. – Я люблю лечить всех. Даже котов! А у вашего глисты. Поверьте, моему опыту – я это на глаз определяю. Так же я хочу научиться исцелять всех. Вообще всех. Поэтому я приняла решение поступать именно на этот факультет.

Кажется, моя речь произвела настоящий фурор. Все члены приёмной комиссии сидели, смотря на меня круглыми (от восхищения, не иначе) глазами. У ушастого даже рот приоткрылся.

Ай да я. Ай да прирождённый оратор!

– Пошла. Вон! – этот голос был мне незнаком. И самое ужасное, что прозвучал он очень близко. Как будто… это сказал кот?..

– Кисонька? – прошептала я, медленно опуская взгляд на разъярённую морду.

– Во-о-о-н! – зашипел кот, продолжая орать.

От испуга я разжала руки, наблюдая за падением кота на пол.

– А я думала они всегда на лапы приземляются, – протянула, смотря как кошак смачно приложился правым боком. – Точно глисты. У него центр тяжести сместился… чей питомец? Могу вылечить, если примите меня на факультет, – на всякий случай я отступила в сторону от шипящего комка ярости.

– Это ректор, – с ужасом прошептал мне ушастый член комиссии.

– Ректор? – в тон повторила я.

– Ты! – зашипел предмет нашего обсуждения, выгнувшись в лучших традициях семейства кошачьих. – Никогда! Не! Будешь! Студенткой! Моей! Академии! Во-о-о-он!

Стоило ему взмахнуть лапой, как за моей спиной с грохотом распахнулась двустворчатая дверь. А я… да. Красиво полетела через неё.

Пролетая, я видела, как двери захлопываются. Даже пожалеть себя толком не успела. Сейчас как врежусь с размаха в стену и…

– Ой! Ай! О-о-й, – пискнула я, действительно врезавшись.

Только не в стену. В полуголого красавчика, что ловко поймал меня в полёте и прижал к своему мощному торсу.

Глава 9. Ну как в романе!

Тело красавчика пахло чем-то свежим, словно он только что вышел из душа или провел время на южном ветре. Находясь у него на руках, я почувствовала, как сердце забилось быстрее, а лицо заливал жар.

Как в моих любимых книжках о приключениях и страсти!

– Какое интересное утро, – пробормотал он.

Я смогла лишь кивнуть, чувствуя, что слова застряли в горле. Мгновение назад я невероятным образом взлетела в воздух и теперь оказалась на мужских руках. Ловкость – и никакого мошенничества. Только не знала с чьей стороны. Я никогда не отличалась особой грацией. Но это была я внутри чужого тела…

– Что случилось? – вмешался голос из-за двери, и я уловила ректорский акцент, вернее – мяуцент, знакомый мне по нескольким предыдущим неприятным фразам. Котик, все еще был в бешенстве.

Красавчик, что продолжал держать меня на руках, вскинул темную бровь и вопросительно взглянул.

– Я усомнилась в кошачьем здоровье ректора, – прошептала на грани слышимости. Все же у котов отменный слух. А у волшебных, возможно, отменней отменного.

– В чем именно? – так же шепотом уточнил он.

– В наличии у него паразитов. Глистов.

– Серьезно? – фыркнул парень, пытаясь скрыть за маской серьезности веселье.

– Это не смешно! – возмутилась я, подергиваясь всем телом и стараясь встать на ноги. – От этого собеседования в прямом смысле зависела моя жизнь, – ворчала, сглатывая внезапно хлынувшие слезы и перебирая руками по крепкой мужской груди. И нет, я не наслаждалась этим процессом! – Но тебе-то не понять.

– Согласен, – хмыкнул он, позволяя мне встать.

– У вас был шанс, – произнес ушастый, вальяжно выходя в коридор, не забывая недовольно подергивать шкурой и пушить хвост. – Вон! – повторил он. – Даже ваше благородное происхождение не исправит ситуацию, леди Элейн! Оно только усугубляет. Мне очень жаль, что граф Элейн не позаботился о вашем воспитании. Валрион, проводи леди к городскому порталу. И когда ты прекратишь расхаживать по академии полуголым?

– Когда вы отмените дисциплину “Магические бои”, ректор, – ответил красавчик с легким поклоном. – Издержки обучения.

Кот дернул хвостом.