Варю кофе. Ставлю на поднос сметану, тарелку милых треугольников из блинов, варенье и две чашки. Захожу в спальню, и какое-то время наблюдаю, как мерно поднимается и опускается грудь Айяза.

Ставлю приготовленное на стол возле окна и подкрадываюсь к этому прекрасному мужчине. Стягиваю одеяло и ползу по его ногам. Сажусь на его бедра и целую в грудь.

Пищу и заливаюсь смехом, когда он хватает меня со звонким шлепком за задницу и подминает под себя, резко перевернувшись.

Щекочет меня и целует в шею.

– Умеешь ты будить.

– Стараюсь, – улыбаюсь ему.

– И над чем ты так долго старалась, когда уползла от меня час назад? – говорит и медленно стягивает лямки моей одежды вниз, открывая своему обзору мою грудь.

Притворялся, значит.

– Блинчики со сметаной… а-а-х и кофе, – скользит языком по соску и кусает его.

– М-м-м… мне уже нравится, – возвращается губами обратно к шее и запечатывает поцелуем утреннюю ласку.

Мне понравился секс. И теперь я понимаю это наслаждение в отличие от самоудовлетворения, которого хочется все больше. Но не сейчас. Видимо, Айяз считает так же.

Он садится, облокачиваясь спиной на изголовье кровати, а я встаю и подношу наш завтрак к кровати.

Мы кормим друг друга. Пачкаясь и слизывая то сметану, то варенье.

Я люблю это утро. Я уже люблю эти мгновения, сохраняю их в памяти. Его смех звучит в моей голове, отзываясь в груди теплом и трепетом.

Каждое прикосновение, слово или взгляд, все это будоражит меня.

После трапезы Айяз уходит в душ, а я убираюсь в спальне и уношу посуду.

– Айсель, – подходит и обнимает со спины пока я мою посуду, – мне нужно ехать в отель к отцу. Он хочет в наш второй офис заглянуть. Там вроде бы все в порядке было, не знаю, что именно нужно от меня.

– Насколько я знаю, дела у ювелирного дома обстоят хорошо. А прибыль повысилась почти на тридцать процентов. Так что вряд ли тебя ждет очередное расследование.

– Ты же знаешь, что мы со всем разберемся? – целует в плечо и водит руками по талии и животу.

– Знаю.

О стычке с Воронцовым я не рассказывала никому. Думаю, он и не подойдет больше.

– Надеюсь, ты понимаешь, что на работе не стоит ставить всех в известность о том, что между нами? – спрашиваю аккуратно, поворачиваясь к нему лицом, потому что не знаю, как он к этому отнесется.

Но думаю, ему самому не нужна эта огласка. А его отец так вообще будет в бешенстве.

– А я боялся обидеть тебя подобным разговором.

– Мы ведь не маленькие и все понимаем.

Не знаю, поверил он мне или нет, но, когда когтистая лапа обиды оцарапала меня изнутри, я старалась улыбаться. Обида не на него ведь, а скорее на обстоятельства.

Почему все так? Обрести кратковременное счастье? Для чего?

– До скорой встречи, красивая, – целует меня и уезжает.

А мне остается это воскресенье, чтобы взяться за свою жизнь, потому что эта неделя выбила из колеи мой отработанный механизм, сдвинув его с места.

Я пропустила утренний поход в фитнес-клуб, так как мы проснулись в десять. Вчера не пошла в спа, но сегодня еще успеваю в салон на маникюр.

Быстро собираюсь, прыгаю в машину и еду наводить красоту.

К четырем возвращаюсь в квартиру. Раскладываю купленные продукты по местам и принимаюсь за уборку.

Готовлю костюм к завтрашней работе. Затем следует ужин и ложусь спать в уже в десять. Постоянно думая о нем.

Утро принесло дождь, холод и плохое настроение.

Приехав на работу, я тут же ринулась к Свете. Звонить ей в воскресенье я не стала, решила поговорить с глазу на глаз и если там есть за что, то, разумеется, извиниться. Потому что Айяз ничего толком не рассказал.

Захожу в приемную словно вор. Света была у кофе машины и обернулась на шум.

– Стыдно, да?

– Привет, – улыбаюсь как провинившийся ребенок.

– Здравствуй, – не могу понять, она насмехается надо мной, что ли? – Я обижена на тебя, ты в курсе?

Отворачивается и готовит кофе уже для меня. Господи, что я натворила?

– Свет, чтобы моя пьяная Ася, живущая своей жизнью, не сделала в пятницу, я не хотела. Прости меня, но сначала расскажи хотя бы что было.

Она начинает открыто смеяться, и я немного расслабляюсь.

– В следующий раз, когда ты будешь в таком состоянии, я тебя снимать на телефон буду.

– О нет, никакого следующего раза. Я теперь пью только кофе.

Заходим ко мне в кабинет.

Я проверяю наличие всего необходимого на столе, включаю компьютер, и мы садимся напротив друг друга.

– Рассказывай.

– А что именно?

– На что ты обижена, для начала?

– Ну, например, в субботу утром или хотя бы в обед я ждала твоего звонка. Но ты не позвонила даже в воскресенье.

– Потому что хотела извиниться перед тобой лично. Ну, с глазу на глаз, понимаешь?

– Да к черту твои извинения. Я жду подробностей, – трет ладони.

– Чего?

– Мне необходимы подробности.

Так вот, она о чем? Меня аж окинуло жаром от этих воспоминаний.

– Да нет никаких подробностей. Проснулись утром, я его выгнала.

– Ты слишком сильно покраснела для «я его выгнала».

Чувствую, что у меня даже пальцы на ногах залились стыдом.

– Давай лучше ты мне объяснишь, как ты позволила мне ему написать и еще звонить?

– Ты просто не видела себя со стороны в момент моего протеста. А я женщина беременная, страшно стало. Твердила, что должна спасти его от какой-то шлюшки, – снова смеется.

Ужас.

– Ну а уехала почему? Оставила меня с ним. Еще и сама. Ночью. С ума сошла?

– Вообще-то, он меня сам отвез. Не позволил на такси ехать и Кириллу звонить не разрешил. Проводил до дверей, подождал, когда зайду и только потом, видимо, вернулся к тебе.

От этого рассказа я была в приятном шоке. Ведь мне он сказал, что на такси ее отправил.

– Блин, а почему я не помню ничего? Мне казалось я не так много выпила.

– Мы тебя спать уложили, а ты не хотела меня отпускать.

– Вот же пьянь. Боже, как стыдно. А когда я звонила, или он звонил, не помню, что за ерунду несла?

– Ну, ты обозвала его козлом, хоть и красивым. Обвинила в том, что он не появлялся два дня, – я схватилась за голову. – И еще что-то.

– Пожалуйста, скажи, что ты пошутила.

Отрицательно качает головой и смеется.

– Так, ладно. Пора работать. Пока я не сгорела со стыда, иначе останетесь без финансового директора.

– Эй, эй. Где мои подробности? Или все настолько плохо?

– Все более чем хорошо. Боже, какая ты похотливая.

– Ага, Кир тоже в шоке. Это все гормоны, – смеемся обе. – Значит, хорошо говоришь? Ну наконец-то.

– Иди уже. И договорись с юристами, чтобы к одиннадцати пришли. Последняя сделка на волоске. Если не подпишем эту чертову платежку, они уйдут к СтройБалт. А потеря там с множеством нулей. С нас шкуру сдерут.

– Как скажешь босс, – смеется и уходит.

Беру в руки телефон, который не трогала все выходные и сразу попадаю в сообщения.

«Знаешь ты кто эль Хоир? Ты похотливый, не знаю кто. Но пошел ты. И вообще, у меня есть парень. И ты ему в подметки не годишься красавчик. Все я сказала. Не подходи ко мне эль Хоир».

«И не звони мне, я трубку не буду брать».

«И чтобы не писал мне больше».

«И ты мне не нравишься».

Какой кошмар. И после этого он приехал ко мне?

Убираю этот стыд подальше и продолжаю работать.

Встреча прошла хорошо. Как оказалось, что некто «случайно» потерял письмо от заказчика с ответными правками. А после того, как началась проверка, его нашли удаленным в облаке. Открытым и прочитанным.

На обед я уходила со Светой, а вернуться пришлось самой, даже не успев доесть. Меня позвал личный помощник Мустафы.

Вышла на своем этаже и увидела возле приемной охрану, Воронцова, Айяза и самого главу компании.

Сердце стучало в ребрах как бешеное, что казалось слышен треск костей.

Напряженные лица и всего одно улыбающееся противным оскалом.

Ублюдок. Что он натворил?

– Добрый день.

– Ася Андреевна, здравствуйте, – поздоровался Мустафа, но его тон говорил о том, что он будто вляпался в собачьи экскременты. – Откройте кабинет и предоставьте доступ к компьютеру.

– Да, конечно.

На трясущихся ногах передвигаю свое тело, но я боюсь не потому, что натворила что-то, а потому что не знаю, что сделал Юрий Михайлович. Ведь уверена, что это по его воле мы тут.

Открываю кабинет. Включаю компьютер. Приходит специалист из IT-отдела и начинает твориться что-то непонятное.

Айяз за компьютером, старший эль Хоир и Воронцов рядом наблюдают. Охрана обступила меня, словно я буянить стану или кидаться с кулаками на кого-то. Айтишник возле двери возится с маленьким пк и входным кодом. А я одна в шоке.

– Готово, – все поворачивают голову к Семенову.

Мустафа подходит к нему. Прикладывает палец к панели на двери. Слышится писк, и я понимаю, что больше не являюсь хозяйкой этого кабинета.

– Я тоже нашел все что нужно, – стальным голосом произносит Айяз, даже не смотря на меня.

И весь мой мир, который еще с утра напоминал калейдоскоп, становится черным и белым.

– Ася Андреевна, вы временно отстраняетесь от работы. Проверка будет закончена через три дня, и мы сообщим вам о результатах. Сдайте пропуск, ключи и соберите свои вещи. Вас проводят к выходу, – озвучивает мой приговор Мустафа и все выходят из кабинета кроме охраны.

Глава 14

– Хорошо, – говорю в пустоту.

Я не знаю, как зачитывают приговор осужденному. Но думаю, что именно так, как сейчас слышала свой я.

Холодный отчужденный голос и такой же взгляд. Ведь я была уверена, что мне поверили тогда в ресторане. Но вот понять поведение Айяза я не могла.

Я хотела найти в его взгляде мягкость, какой-то намек, что это все неправда. Что хотя бы он мне верит, но этого не произошло.

Слезы застилали глаза, но пролиться им я не позволила.

Равнодушно собрала свои вещи, мне чужого не надо и вышла. Охранники шли за мной как будто я преступник. Подчиненные выглядывали со своих мест, и это добивало меня с каждым новым взглядом.

Мне было стыдно и обидно, что я ухожу отсюда при подобных обстоятельствах. Обвиненная в том, чего не делала. Униженная.

Останавливаемся возле лифта и когда он открывается на нашем этаже, из него вылетает Света и сразу же бросается ко мне.

– Ася в чем дело? Все этажи гудят о том, что тебя увольняют. Даже уборщицы обсуждают это.

– Свет, давай мы созвонимся с тобой вечером, – если начну говорить сейчас, не выдержу.

Охрана прокашливается, придерживая лифт.

– Так значит все правда?

– Я не виновата.

– Да знаю я, – визжит. – Я про то, что тебя увольняют?

– Нет, меня отстранили на три дня. Потом уже скажут, что и как. Ладно я пойду.

Подходит и обнимает меня.

– А что Айяз? Не заступился? – шепчет в ухо.

И тут меня накрывает.

– Даже не хотел смотреть в мою сторону, – говорю ей также шепотом и вхожу в лифт, вытирая чертовы слезы.

Света стоит в шоке, а створки отгораживают нас друг от друга.

Хорошо, что я на машине и мы спустились на парковку, иначе я бы сошла с ума, выходя в главные двери офиса.

Ехала домой разбитой. Поверить в такой исход никак не хватало сил.

Закрылась в ванной и погрузилась в воду. Сегодня не стану ни с кем говорить. Да и вряд ли кто позвонит. Мой телефон в принципе не привык голосить.

Не знаю, как долго лежала в воде. Если бы она не остыла я, наверное, продолжила утопать в ней.

Четыре часа дня, понедельник. Я ни разу за последние четыре года не была в это время дома. Не брала больничные. Я даже не знаю, чем себя занять. Погода отвратительная не погуляешь, значит, пойду готовить.