– Не вижу ни одного препятствия началу торговли. Есть и запасы, и возможности.

– А есть ли возможность каждому жителю выделить такую бумагу? – спросил я.

– По листу на человека? А зачем?

– Документ будет, – ответил я.

– Докуме-е-ент, – понимающе протянул он. – Ага-ага. Придумаем, сделаем. Все будет в лучшем виде.

– Не жарко ли? – напоследок спросил я.

– Идеально! Как в бане, – и выдохнув облачко пара, человек ушел работать.

– Зачем тебе бумага каждому жителю? – осведомился Левероп.

– Перепишем. Узнаем, сколько жителей у нас имеется в Рассвете и всех селениях. Мне нужно понимание – сколько вообще народу обитает у нас, – и постучал пальцем по тетради, – а то здесь округляю до сотен.

– Сложно это будет! – воскликнул Левероп.

– Нам предстоит вступить в большую игру, – ответил я ему и предложил отправиться в таверну Мати, чтобы перекусить. – А для этого надо точно понимать, сколько у нас есть ресурсов, какие у нас проживают люди.

– Ты только про уровни старайся больше не говорить, – попросил он. – Нам здесь так легко без этого всего живется!

– Отложу, – пообещал я. – Будет простой документ. Возраст, имя, где проживает. И какие-нибудь общие признаки. Нет документа – чужой. Хотя бы шпионов сможем отлавливать.

– Вот это мысль! – восхитился Левероп. – Позволь я тоже с тобой поделюсь кое-чем.

– Слушаю, – ответил я, когда мы уже переступали порог таверны Мати. Внутри сидел Латон, которого я заметил исключительно краем глаза, но не стал ничего говорить. Изможденный лесоруб, похоже, после целого дня работы отдыхал душой и телом над тарелкой жаркого.

– А ты думаешь к Анарею отправиться только вдвоем – ты да я?

– Так и планировал, – кивнул я, поблагодарив одну из девушек Мати, которая тут же принесла нам обед. – Потому что нам надо только узнать ситуацию и поговорить.

– И какая же там на твой взгляд ситуация? Анарей подал знать только телегой, которая три-четыре дня была в пути! А мы только завтра отправимся дальше. Что ты думаешь, все так же хорошо, как и прежде?

– Я думаю, что Анарей, будь у него беда, направил бы просьбу о помощи. И мы бы уже давно получили весточку. Или Монастырь. Или мы – вариантов немало, – ответил я подозрительному Леверопу. – Ты что, боишься?

– Не боюсь, но твое везение такое, что лучше взять с собой еще несколько человек в виде охраны, – закончил свою мысль мординский телохранитель. – Хотя бы человек шесть еще.

– С таким количеством охраны можно сразу захватывать небольшую деревушку, – пошутил я.

– Ну нет, я не собираюсь ничего захватывать, – Левероп позабавила моя шутка, но все же он оставался таким же серьезным, как и раньше. – Но, если на нас нападет десять человек… Ох!

– У нас едва ли есть такие банды, – начал я, а потом мне на ум пришли слова, которые мне сказали, когда первые из полутора тысяч переселенцев решили вернуться назад. Их было немного, но… – кое-кто из прибывших осел в местных лесах, – припомнил я. – Так что банды водятся где-то неподалеку.

– Вот видишь, мы даже из Рассвета не выбрались, а если верить твоим словам, то уже надо бояться! – заключил Левероп.

Я немного помолчал. Разумно ли ехать к Анарею, когда где-то под боком находятся банды неизвестной численности? Вероятно, если есть хорошая охрана у каждого селения, то можно и отправиться.

– Банды не такая большая проблема. Пока что они не нападали на нас. Да и никто не доказал, что они есть. Может, они ушли дальше на юг или запад. Может, ушли так далеко, что не представляют угрозы нам. Или попали в лапы диких зверей. Вариантов очень много, – я потянулся, скрипнув стулом. – Когда угроза станет явной, тогда уже будем бояться или наоборот, создавать отряды для избавления от угрозы, – продолжал я.

– Уверенно говоришь! – согласился со мной Левероп. – Ну, раз так, тогда мы непременно вступим в большую игру!

Глава 2. Контроль за лесом

– И что, ты мне скажешь когда-нибудь правду? – спросил я Фелиду тем же вечером, пригласив ее к себе в «кабинет», как его называли Вардо и Кирот.

– Правду о чем? – раздувая ноздри от гнева, задала она встречный вопрос.

– О происходящем. Севолап говорил одно, ты – другое. Многое не сходится. Торговцы вообще утверждают, что Неогон невиновен, потому что Торлин заварил кашу сам.

– Они тебе скажут все, что угодно, Бавлер, – улыбнулась Фелида. – А ты им веришь. Но на самом деле, скорее всего, истина где-то между. Она находится там, где никто не признает ее существования. И любой, необязательно мудрец, тебе скажет то же самое.

– Истина где-то рядом, ладно, – отмахнулся я. – Мне нужна правда от тебя. Или у тебя она как раз такая, что ее нигде нет?

– Нет, моя правда как раз та, что я тебе сообщила. И я всегда старалась тебя предупредить, если у меня была на то возможность, – слегка порозовев, произнесла она. – Несмотря на то, что Ония тоже старалась быть все время рядом, – добавила Фелида, на сей раз даже холодно.

– Ты так говоришь, как будто у нас…

– Неважно, – она перебила меня. – Ты просил ответов, я тебе их дала. Чего еще нужно? Я тебе помогаю. В отличие от того дурного старика, который, скорее всего, осел в Пакшене.

– Ты про Отшельника? – оживился я. – Где именно он сидит?

– В городе, где, похоже, и жил раньше. Не смотри на меня так, я побывала в городе, да. И там говорят о старике, похожем на твоего Отшельника.

– Даже из Полян прибыл торговец, похожий на Отшельника. Старый и седобородый, – спорил я. – Откуда ты знаешь, что речь именно про того самого старого и седобородого?

– Не забывай, что он еще и высокий.

– Высокий, согласен, – кивнул я.

– А еще и статный, – уже мягче произнесла Фелида. – Таких стариков, да еще и вернувшихся после долгих путешествий, в мире не так и много. А в Пакшене и подавно. Поэтому я уверена – он сидит там.

– Надо будет наведаться туда! – сердито проговорил я. – И как можно скорее!

– С твоими боками? Не смеши! – почти расхохоталась она. – Никуда он не денется от тебя. Сегодня не придешь в Пакшен сам, через месяц делегацией там окажешься.

– Не люблю твои предсказания, – прищурился я.

– Потому что они сбываются?

– Потому что они НЕ сбываются.

– Что ж, бывает, что и я тоже ошибаюсь, – она пожала плечами. – Пожалуй, я пойду, раз ты не в настроении разговаривать.

И, насупившись, она развернулась и вышла, оставив меня в полном одиночестве. Я бы и рад был чем-нибудь заняться, но злость оказалась слишком сильной. И потому я, помотавшись по комнате, постепенно спрятавшейся во тьме, завалился спать только для того, чтобы приблизить день своего выздоровления.

Наутро я буквально схватил Леверопа в охапку и потащил к лесу, хотя тот активно сопротивлялся:

– Мы же были там позавчера! – громко заявил он, узнав о пункте нашего назначения.

– Ага-ага. Вот и надо проверить, все ли живы, – тут же ответил я.

Сегодня можно было проехаться и верхом, а не трястись в телеге. И потому на месте мы оказались гораздо быстрее, благо моя лошадь не испытывала того же благоговейного трепета перед новым путешествием в сторону леса, как Левероп.

Картина, которую мы застали, радовала глаз. Радовала она меня, ведь на просторе лесорубы могли работать эффективнее. А при наличии охраны они чувствовали себя в полной безопасности и потому довольно быстро углубились, создав «лесной фронт», как довольно назвал его Латон.

– Смотрю и сердце радуется, как ребятки трудятся, – сообщил здоровяк, выдернув свой топор из ствола недавно поваленной сосны. – Просто слов нет! Сказал бы ты сразу так работать, эх мы бы тут делов наворотили!

– Вот именно, – сурово заметил я. – Наворотили бы вы тут делов, что потом не разберешься. Полагаю, что ваш «лесной фронт» надо обвести метров на пятьсот-семьсот вокруг вашей будущей деревни. Сейчас вы прекрасно справляетесь, но потом надо будет все это распахать. Сажать надо будет много.

– Ты, Бавлер, все в планах! – Латон не терял своего настроения.

– Без этого никак, – ответил я, а здоровяк лишь покачал головой:

– Здесь же несколько тысяч деревьев.

– А это десятки тысяч бревен для стен и куда больше досок, – заключил я. – Нам нужно много. Зима близится.

– Запас дров, да-да! – спохватился Латон. – Но такое дерево, да на дрова…

– Гребите сушняк, – вдруг выступил вперед Левероп.

– Я так и хотел… здраво-здраво.

В этот раз мы разошлись с куда лучшим мнением друг о друге. Я ехал обратно в Рассвет и не видел смысла ругать здоровяка. Он прекрасно работал, его слушались люди, у него имелся план работы и видение ситуации.

Сейчас меня куда больше волновали отстающие – карьер по добыче камня. Сомнениями я поделился с Леверопом. Раз он так метко попал с дерево, может, у него есть интересная мысль и по тому, где взять новых работников, не теряя в лояльности населения?

– Говорят, что раньше были рабы, – припомнил мординец. – Но я таких не встречал в своей жизни. Да и вообще у нас много чего говорят. Только говорят много, а толку мало. Но где ты их возьмешь? Рабов на войне захватывают. Это же как преступники, грубо говоря. Отбывают свой срок. Пока их не выкупят. Или пока они не отработают свои преступления.

– Да, вот и думаю, – я остановил лошадь на полпути. – Что, если дождаться, отпустить тех, а потом людей вернуть.

– Не согласятся, – покачал головой Левероп.

– И правы будут, – сморщился я, подумав, что сморозил полнейшую глупость. – Значит, у нас получается порочный круг. Сперва мы загоняем в карьер преступников, потом, когда надо нарастить производство, ничего не можем сделать – ведь нам надо найти еще больше преступников, чтобы это сделать, так как никто другой не пойдет туда работать.

– Значит, надо спросить их у других, – порешал телохранитель.

– Купить.

– Нет, купить… – фыркнул Левероп. – Те же Поляны, например. У них есть тюрьма, где сидит несколько человек. Но их надо худо-бедно кормить! Зачем это делать, когда можно отдать их на тяжелые работы? Если Полянам, например, некуда будет деть своих преступников, то на полгода забери их. Поработают – отпустишь.

– Мысль, – согласился я.

Добавить каторжан на тяжелые работы – самое верное решение. Единственной проблемой в данном случае будет охрана. Вдруг бунт поднимут.

– Или можно пройтись по лесам, отыскать тех, кто не ушел обратно за Нируду, – предложил еще одну идею Левероп.

– Живут люди себе в лесах и живут, – в это дело я лезть не собирался. – Что там, сотня вооруженных до зубов бандитов? Нет. Не столько. И уж точно не бандитов. Придет время, когда они нам начнут мешаться, тогда мы с ними и разберемся.

К счастью, решить эту проблему нам помогли помощники торговцев, которые прибыли уточнить – все ли в силе по нашей сделке. И вопрос о заключенных я задал им напрямую.

Ответ не то чтобы меня устроил. Пять или семь человек мне смогли предложить. Как и предполагал Левероп – за так. При наличии почти трех десятков работников – это не очень много. Но все же лучше, чем ничего. Правда, предложили поговорить с Советом Пакшена или кем-то из верхушки. Тамошние тюрьмы просто забиты.

Превозмогая самого себя, я отыскал Севолапа. Тот, к моему удивлению, предпочитал ютиться в палатке. В теплое время года она была бы довольно просторной, но сейчас в ней немало места занимала железная печка и большая поленница, чтобы некогда весьма влиятельный человек – и до сих пор считающий, что он до крайности влиятелен в Рассвете – мог согреться.

– Ты уже был у Анарея? – без приветствия начал Севолап.

– Отправлюсь сразу же, как поговорю с тобой, – я тоже не счел нужным размениваться на всякие там любезности. – У тебя ведь есть контакты в Пакшене?

– Разумеется, но с чего мне помогать тебе?

– Я не просил помощи!

– Пока что, – ехидно улыбнулся Севолап. – Я же все про тебя знаю, Бавлер. – Все!