Слушать бредни про розовые айфоны мне не хотелось, и я уставился в телик. Хоть звука и не было, мне всегда нравилось сочетание анимации и тяжелой музыки. Через несколько песен меня растолкали:

– Эй, Санек, ты что, уснул? Чего сидишь молчишь-то? – раздался голос Вано.

– Да нет, я так, в телик засмотрелся…

На столе уже стояла огромная трехлитровая «башня» с пивом. Сбоку у нее был специальный кран для наполнения бокалов. Все налили по второй, а я только пару глотков успел сделать из своей первой кружки.

Вано залпом осушил почти половину стакана, со звоном поставил его на стол и смачно рыгнул.

– М-да, Вань, ну ты и свинья, – улыбаясь, сказала Юля.

– Прошу извинить.

После этих слов Вано рыгнул еще громче.

Решив, что трезвым оставаться не дело, я начал догонять остальных. Быстро допил первую пинту, налил вторую, затем третью. На столе появилась еще одна трехлитровая «башня». Все мы порядком накидались. Рома затирал истории, какой он крутой тип на районе, как бегает по заброшкам и скрывается от полиции, Юля постоянно громко смеялась, и все мы делали вид, будто верим Опоссуму.

– А знаете что? Я вам тако-о-о-е сейчас покажу! – Вано, пошатываясь, встал. – Пойдемте к барной стойке, замутим крутой коктейль.

Вано что-то прошептал бармену, тот улыбнулся и посмотрел на нас, сгрудившихся перед стойкой.

– Ну что, кто не трус, а?

– Это ты там чего затеял? – еле ворочая языком, спросил Рома.

– Называется «экстрим-подача». Слабо, Опоссум? Покажешь всем, насколько ты крут.

– Да! Я могу, это легко! Че делать надо?

– Садись.

Бармен указал на стул, а сам начал наливать шоты и выставлять их перед Ромой. Когда на стойке выстроились в ряд пять рюмок с разноцветным содержимым, бармен вытащил из-под стола биту и оранжевую каску.

– Надевай, – скомандовал он.

– Это еще зачем?

Рома будто бы сразу протрезвел и смотрел то на Вано, то на бармена испуганным взглядом.

– Не боись! Это для твоей же безопасности! Выпиваешь один шот – я бью по каске битой, и так после каждого. Готов?

– А бить сильно будете? – пролепетал Рома.

– Да не бойся, голова не отлетит.

Бармен поигрывал битой. По лицу было видно, что это его любимая часть рабочего процесса.

– Держись, Опоссум, мы в тебя верим! – прокричала Юля.

Рома натянул каску и в отчаянии посмотрел на Вано. Тот показал большой палец в ответ.

– Ну что, поехали!

Первый шот. Удар. Мы начали орать во все горло, перекрикивая музыку: «Да-вай! Да-вай!» После второго шота и удара вокруг барной стойки столпились немногочисленные гости, которые присоединились к нашей команде поддержки. Третий шот. Удар. Четвертый и, наконец, пятый. Рома вытер рот рукавом и неуверенным движением снял каску.

– Ну как?! – хором спросили мы.

– Просто охереть!

Рома смеялся, глаза бегали во все стороны, пытаясь сфокусироваться хоть на чем-нибудь. Когда он слез, вернее сполз, со стула, его ноги подкосились, и наш «экстремал» чуть не грохнулся на пол. Взяв друга под руки, мы дотащили его до наших диванчиков.

– Ты, конечно, красавчик, Опоссум, не ожидал от тебя такой выдержки. Санек, а ты как? Хочешь экстрим-подачу? Посмотри, как Роме хорошо, – подначивал Вано.

Но Роме было уже совсем нехорошо, он сидел, положив голову на стол, руки безвольно болтались. От былого веселья не осталось и следа.

– Нет уж, спасибо, я не самоубийца.

– Он хоть жив? – поинтересовалась Юля. – Выглядит совсем фигово. Опоссум, ты как?

Она похлопала его по плечу.

– Кажется, меня сейчас вырвет.

Рома резко вскочил, чуть не опрокинув стол, и, качаясь в разные стороны, побежал к туалетам. Но удержать содержимое желудка у него не получилось, его вырвало прямо посреди зала. Пришлось выручать Романа, пока он не заблевал чей-нибудь стол. Мы помогли ему добраться до туалета, где он обнимался с белым другом больше получаса.

Выйдя из туалета, Опоссум звал всех пить дальше, но время уже было позднее. Да и персонал недвусмысленно намекнул, что пора нам валить домой.

К счастью Ромы, он жил со мной на одной ветке. С Юлей и Вано мы распрощались на «Кольцевой», а мне пришлось следить за горе-экстремалом в надежде, что он хоть чуть-чуть протрезвеет к моменту прибытия поезда на его станцию.

Переход на желтую ветку стал задачей не из легких. Рому пришлось тащить чуть ли не на своем горбу. Он повис на моем плече, еле волоча ноги, что-то напевал себе под нос и постоянно спрашивал, кто я такой и куда я его тащу. Люди старались обходить нас стороной и бросали презрительные взгляды. Одно радовало – Роман больше не блевал. И ментов мы не встретили. А то бы вместе отправились ночевать в обезьянник.

В поезде Опоссуму стало немного лучше. Он даже узнал меня и вспомнил, где живет. Я хотел проводить его до дома, но он наотрез отказался и заверил меня, что справится сам, демонстративно встав и пройдясь по полупустому вагону.

Рома вышел на станции «Шоссе Энтузиастов». Я проводил его взглядом и усмехнулся. Да уж, веселый вечерок.

14

На следующий день мы с Ромой пересеклись в метро. Бледный, с опухшим лицом – непонятно, как он вообще заставил себя подняться. А первые его слова были: «Я больше пить не буду».

Дойдя до универа, мы сразу отправились в курилку, где встретили Вано и Юлю. Началось обсуждение вчерашней пьянки и подшучивание над беднягой Опоссумом. Ему было настолько плохо, что тот даже не курил, пялился куда-то в пол тяжело дыша.

В разговоре я не участвовал. Мое внимание привлекла девушка, окутанная табачным дымом. Она стояла одна и с отстраненным видом курила тонкую сигарету. Невысокая, черное каре, губы накрашены ярко-красной помадой. Карие глаза блуждали по прокуренному помещению, будто не замечая никого и ничего, она витала мыслями где-то в другом месте, где-то глубоко в себе. На несколько секунд мы пересеклись взглядами, но она посмотрела сквозь меня, отчего мне сразу стало не по себе, и я поспешно отвернулся. Докурив, я еще раз взглянул туда, где минуту назад стояла девушка, но ее там уже не было.

К дверям лифта в холле первого этажа приклеили лист А4. Надпись на нем гласила: «Лифт только для преподавателей и сотрудников университета!» Вано нажал на кнопку вызова.

– Ага, для сотрудников. А мы что, не сотрудники? После вчерашней тусовки я не готов идти пешком. Нам на четвертый этаж подниматься!

Рома одобрительно кивнул. Двери открылись, и мы забежали внутрь.

На самом деле студенты лифтом пользовались постоянно. Преподы не были против за редким исключением – бывало, какой-нибудь старичок встанет не с той ноги и выпроводит всех из кабины.

Первая пара была объединенная, для целых четырех групп, аудитория битком. Нам невероятно повезло – последняя парта почему-то пустовала. Дышать на препода перегаром совершенно не хотелось.

Усевшись за стол, я не поверил своим глазам – в соседнем ряду сидела та самая девушка, которую я видел в курилке. Всего через две парты от меня! Уткнувшись носом в тетрадь, она что-то рисовала, не обращая ни на кого внимания. Странно, раньше я ее на парах не видел.

Зашел преподаватель, молодой мужчина в костюме-тройке, с туго завязанным галстуком. Все встали, приветствуя его.

– Добрый день, присаживайтесь.

Препода звали Кесарев Антон Павлович, вел он финансовый менеджмент. Я не был уверен, от чего меня больше тошнило: от менеджмента или от Антона Павловича, напыщенного придурка, который всем своим видом пытался показать, какой он успешный.

Началась перекличка, я внимательно слушал и не сводил взгляда с незнакомки. Происходящее в аудитории ее мало интересовало. Наконец, не отрывая глаз от тетради, девушка с каре откликнулась на свое имя. Федотова Екатерина, параллельная группа.

– Как вы уже усвоили, менеджмент – это очень важная вещь… – начал Антон Павлович.

Я пропускал слова препода мимо ушей. Мне хотелось подойти к Кате, заглянуть к ней в тетрадь и посмотреть, что она так увлеченно рисует. Ее лицо было сосредоточенным, казалось, что она решает какую-то сложную математическую задачу.

– Деньги… Прохоров, что это слово значит для вас?

Антон Павлович стоял возле нашей парты и буравил меня взглядом. Когда он успел переместиться в конец аудитории, я не имел ни малейшего понятия.

– Ну-у, это… бумажки, за которые мы можем покупать разные полезные вещи, – ответил я.

– Бумажки, значит, – усмехнулся преподаватель. – Скажите мне, Александр, эти бумажки играют в вашей жизни важную роль?

– Да, наверное…

– «Наверное?!» Никаких «наверное»! – Кесарев обращался теперь уже ко всем. – Если вы хотите чего-то добиться в жизни, вы должны все время думать, как и где можно заработать, куда вложиться, какие тренды сейчас на рынке. Вы должны анализировать и оценивать возможности, только после этого придет понимание, как увеличить ваш денежный капитал. Вы должны запомнить раз и навсегда: деньги – это важнейший ресурс, которым нельзя пренебрегать. Представим такую ситуацию, Александр. – Он снова повернулся ко мне. – У вас в кармане лежат две тысячи рублей. К вам подходит ваш друг и просит занять тысячу. Ваши действия?

– Если мне эти деньги сейчас не требуются, то я займу, почему нет?

– Просто займете ему тысячу рублей, я вас правильно понял?

– Ну да, – пожал плечами я.

– Вот типичный пример человека, не знающего ценности денег. Вы не должны так мыслить! Как говорится, дружба дружбой, а денежкам – счет! Не раскидывайтесь этим ресурсом бездумно, всегда назначайте процент. Деньги должны работать на вас.

Юля, сидевшая рядом со мной, одобряюще кивала.

– Но разве это правильно – брать с друга проценты? – возразил я.

– Я еще раз повторяю: если вы хотите чего-то добиться в этом мире, то запомните раз и навсегда – деньги должны работать, и не важно, кому вы даете в долг, друзьям, родителям или своему партнеру по бизнесу! Всегда нужно извлекать выгоду.

Я ничего больше не сказал. И с отвращением посмотрел на его большой нос.

– Антон Павлович – это типичный пример кого? – прошептал Вано, когда Кесарев отошел.

– Мудака? – улыбнувшись, отозвался я.

– Именно!

Мы с Вано стукнулись кулачками.

Прозвенел звонок, я с облегчением встал, положил тетрадь и ручку в рюкзак и оглядел аудиторию. В толпе студентов Кати уже не было.

Каждый раз после пары менеджмента оставался неприятный осадок. Еще и Юля любила подлить масла:

– Какой классный мужик! – верещала она. – А вы видели, какой у него телефон? Десятый айфон макс, он вышел месяц назад и стоит сейчас около сотки!

Юля была в полном восторге. С каждым днем от ее болтовни воротило все больше и больше.

– А на запястье у него…

– Может, пойдешь уже и отсосешь у него? – не выдержал я.

Юля вытаращилась на меня возмущенными глазами. А потом рассмеялась:

– Ну ты и козлина, Саня! Вообще-то я им действительно восхищаюсь, без каких-то там задних мыслей. Умный, успешный…

– Все, Юль, прекращай, мы тебя поняли, – на этот раз перебил ее Вано.

Честно говоря, я сам удивился своей резкости. Но этот эпизод сразу улетучился из моей памяти. Пока мы спускались на первый этаж, я обшаривал глазами лестницы и коридоры, пытаясь найти Катю. Она крепко засела у меня в голове. В курилке ее тоже не было. Разочарованный, я достал сигарету.

Следующие несколько дней эту загадочную девушку я не видел.

15

Катю я встретил в пятницу.