Услышав это, бритты решили послать за камнями и объявить войну ирландцам, если они откажутся их выдать. Избрав своим вождём Утера, брата короля, они разместили на судах пятнадцать тысяч человек и отплыли к берегам Ирландии. Король Гилломаний не согласился выдать им камни, и только после жестокого сражения им удалось пробиться к скалам Гигантов, вид которых поверг всех в удивление. Однако усилиями всей армии они не могли сдвинуть скалы с места. Тут вмешался Мерлин и, смеясь над их неудачными попытками, с помощью удивительных приспособлений легко поднял их и установил на суда.

Когда они были доставлены в Салисбери, Мерлин в присутствии духовенства и народа снял камни с судов и разместил их вокруг могил рыцарей и баронов так, как они стояли в горах Ирландии.

Памятник этот зовётся «Каменной оградой» и, как всем известно, стоит и по сей день на равнине в Салисбери.

Вскоре после того Аврелий был отравлен в Винчестере и похоронен среди этих камней.

В это же время на небе появилась комета необычайного блеска и величины. На конце её хвоста светилось огненное облако в форме дракона, и из его пасти исходили два луча: один протянулся над Галлией, другой разбился на семь меньших лучей и светил над ирландским морем.

Ужас охватил народ при виде этой кометы, и сам Утер, выступивший против сына Вортигерна в Камбрии, был крайне смущён. Он позвал Мерлина и спросил, что предвещает эта комета.

– Великая потеря! – воскликнул чародей. – Бедная Британия. Увы! Великий государь покинул нас. Аврелий Амброзий умер, и его смерть будет нашей гибелью, если Бог нам не поможет. Поспеши же, благородный Утер, разбить неприятеля; ты победишь и станешь королём Британии. Звезда с гордым драконом означает тебя самого, а луч над Галлией предвещает, что у тебя будет сын, могуществу коего подчинятся все королевства, покрытые лучом.

Таким образом Мерлин вторично предсказал пришествие короля Артура.

Утер, сделавшись королём, припомнил эти слова Мерлина и приказал сделать двух золотых драконов наподобие того, какого он видел в комете. Одного из них он поместил в Винчестерский собор, а второго всегда носил с собою на войне, почему и получил прозвище Пендрагон – голова дракона.

Посетив все свои страны и устроив их, объехав все земли скоттов и усмирив мятежный народ, он вступил в Лондон и стал там вершить правосудие.

На Пасху король устроил большой пир, и на торжество прибыло множество лордов и графов, в числе которых был также Горлуа, герцог Корнваллийский, с супругой Игреной, самой знаменитой среди британских красавиц. Горлуа вскоре был убит, и Утер решил жениться на Игрене. Красавица была заперта в высоком Тинтаджельском замке на дальнем берегу Корнваллиса, и король послал за Мерлином, чтобы попросить у него совета и помощи в этом деле. Мерлин обещал помочь, с тем только условием, что король отдаст ему своего первенца. Мерлин знал, что этот первенец и будет долгожданный принц Артур. Поклялся король Утер Мерлину в том на Четырёх Евангелиях.

Спустя некоторое время после свадьбы Утера с Игреной к королю явился Мерлин и сказал:

– Надо, государь, позаботиться о воспитании ребёнка.

Король, ничего не подозревая, ответил, что согласен на всё, что он предложит.

– Я знаю одного из твоих лордов, – продолжал Мерлин, – он честный, верный человек; предоставь ему воспитывать ребёнка. Его имя сэр Эктор; у него есть владения в Англии и в Валлисе. Когда ребёнок родится, прикажи передать его некрещёным мне, и я вручу его заботам этого лорда.

Так и случилось. По рождении сына король приказал двум придворным дамам завернуть его в златотканую пелену и передал на руки Мерлину, который отнёс ребёнка к священнику. Тот окрестил его именем Артура и доставил в дом сэра Эктора, где жена рыцаря вскормила его собственной грудью. Мальчик провёл в этом доме много лет, и никто, кроме Мерлина и короля, не подозревал, кто он.

Глава II. Артур становится королём

Король Британских островов Утер Пендрагон лежал на смертном одре в своём римском дворце в Лондоне. Изнурительная болезнь приковала его к постели, и он рвал свою бороду, негодуя на слабость, потому что язычники-саксы снова грабили страну, разрушая и опустошая сёла и предавая огню города, лежавшие на их пути. Они убивали женщин и детей, грабили и оскверняли церкви, изгоняли духовенство.

Когда наконец наглые язычники подступили к самому Лондону, король не мог уж долее сносить свой позор и, приказав нести себя на носилках, встал во главе войска и встретил дерзкого врага у Верулама.

Целый день длился упорный бой, и наконец враг был обращён в бегство с большими потерями.

С тех пор прошло три дня. Король неподвижно лежал в постели, как мертвец. Подле него сидел волшебник Мерлин: годы убелили его волосы, но в глазах светилась глубокая мудрость.

На третью ночь король вдруг пробудился от своего оцепенения и схватил Мерлина за руку.

– Я спал и видел сон, – произнёс он слабым прерывающимся голосом. – Мне снилось, что два дракона, один белый, другой красный, боролись между собою. Сначала перевес был на стороне белого, он вонзил железные когти в голову красного и поволок его по расселинам и ущельям скал. Но тут красный собрал все свои силы и, с изумительной яростью накинувшись на белого, так истерзал его, что тот уполз тяжело израненный. Затем красный горделиво поднялся над местом своего торжества, бился с маленькими красными драконами и одержал также и над ними победу. Прошло много времени; он наслаждался безопасностью и кичился своей силой. Потом я вновь увидел белого дракона. Он вернулся, исполненный ярости, и вступил в бой с красным. Гордость ослабила последнего; пользуясь этим, на него набросились и маленькие красные драконы, они били и кусали его. Увидев это, белый дракон бросился на них… и я проснулся. Скажи мне, Мерлин, что этот сон означает, он смутил мою душу.

Мерлин взглянул на истомлённого болезнью короля, и жалость стеснила его мудрое сердце.

– Это значит, государь, – тихо и серьёзно ответил он, – что твой род победит, что от тебя произойдёт красный дракон, который прогонит нечестивых язычников, покорит многие земли, и слава о нём разнесётся по всей земле и будет жить вечные времена.

– Благодарю тебя, Мерлин, за утешение, – со вздохом произнёс больной король. – Все эти последние часы я жил в страхе, что язычники оттеснят мой народ к западному морю, что в моей стране забудут самое имя Христа и что язычники овладеют ею. Твои слова придали мне мужества.

– Утешься, государь, – заметил Мерлин. – Народ твой скоро обретёт великую силу и одолеет всех своих врагов.

Король скоро опять заснул и три дня лежал неподвижно, не произнося ни слова.

Лорды и бароны справлялись у Мерлина о здоровье короля, но Мерлин читал лукавство, гордость и честолюбие в их сердцах и видел по их глазам, что они, в сущности, желали бы услышать известие о смерти короля.

Они полагали, что король Утер не оставит после себя наследника-сына, и каждый из них, надеясь на свою силу, мечтал завладеть короной после смерти короля.

– Если он умрёт, не назначив себе наследника, скажи, Мерлин, что нам тогда делать? – спрашивали некоторые из лордов.

– Я скажу вам, – ответил Мерлин. – Соберитесь все сюда завтра утром, и, если Богу будет угодно, я заставлю короля говорить.

Наутро гордые бароны и лорды толпою собрались в главном зале дворца: король Лот из Оркнея, маленький, тщедушный, со смуглым длинным лицом и с хитро глядевшими из-под сросшихся бровей глазами; король Урия Реджедский, высокий, красивый, со злыми глазами, только что жестоко преследовавший бежавших язычников; король Тинтаджельский, Марк, дородный, хитрый и некрасивый; Гарлотский король Нентрес, хвастливый, с красным лицом, таивший коварство под маской благородства, и много других.

Когда они все собрались у постели короля Утера, Мерлин подошёл к спящему королю и устремил долгий пристальный взгляд на его сомкнутые глаза. Затем он простёр руки над лицом короля, и тот сразу проснулся.

– Государь! – обратился к нему Мерлин. – Господь зовёт тебя к себе, и твои лорды желают, чтобы ты назначил себе преемника. Не угодно ли тебе благословить на царство своего сына Артура?

Окружавшие постель короля лорды злобно и сурово поглядели на Мерлина: никто из них не слыхал о сыне короля Артуре! Но вот среди глубокого молчания умирающий король поднял руку, как бы благословляя кого-то, и глухим шёпотом проговорил:

– Такова моя воля. Именем Господним благословляю сына моего Артура быть моим преемником на троне. Все, кто предан мне, должны служить ему!..

После этого король смежил глаза, судорога пробежала по его телу, и он скончался.

Через несколько дней король Утер был погребён с подобающей пышностью в римском храме, обращённом в церковь, на месте, где теперь стоит собор Святого Павла.

Страна осталась без короля, потому что никто не знал законного наследника престола.

Понемногу народ стал собираться на базарной площади, и из уст в уста передавались слухи о том, что король Лот из Оркнея собирает своих рыцарей и воинов, и король Урия с герцогом Лоидис собрал большое войско, хотя язычники уже покинули страну. Лица граждан омрачились при мысли о близкой междоусобной войне, сулящей городам разграбление, жителям их разорение и гибель, а богачам убытки. Тем не менее в толпе уже бились об заклад, кто из лордов возьмёт верх над другими и вместе с британской короной получит титул Пендрагона.

Приближалось Рождество, и разнёсся слух, что Лондонский архиепископ, бывший тогда главою церкви, разослал всем нобилям грамоты, приглашая явиться на совещание, назначенное в церкви в день Рождества.

Когда народ узнал, что совещание созывается по совету Мерлина, многие обрадовались и повеселели.

– Теперь всё устроится, – говорили они, – недаром старый почтенный Мерлин – мудрейший из людей!

В сочельник город наполнился лязгом оружия, топотом коней свиты, сопровождавшей принцев, королей и могущественных лордов и баронов, явившихся по приглашению архиепископа. Вооружённые люди всё время сновали по узким улицам города, и задолго до рассвета лорды и простой народ потянулись в церковь, чтобы поспеть к обедне.

В те времена церковь стояла на открытом месте среди полей. Было ещё темно, когда из-за ограды донёсся странный крик. Народ кинулся туда, и у стены позади алтаря увидел массивный четырёхугольный камень, которого прежде там не было. В его средину был вбит большой стальной клин, из которого торчал великолепный меч. На рукоятке меча была латинская надпись. Церковный служитель прочёл и перевёл её, она гласила:

«Кто извлечёт этот меч из камня, тот прирождённый король Британии».

Служитель бросился в церковь и донёс об этом архиепископу. Народ, собравшийся в церкви, был поражён, и все устремились к выходу, чтобы взглянуть на чудо; но архиепископ удержал их.

– Окончите молитву, до конца обедни никто не должен прикасаться к чудесному мечу! – пояснил он.

По окончании обедни все ринулись из церкви и, теснясь вокруг камня, дивились словам на мече.

Король Лот первый с усмешкой взялся за меч и попытался извлечь его из камня; но все его усилия были тщетны. За ним король Гарлотский, шутя, повис всею тяжестью своего огромного тела на мече, но не мог сдвинуть его и вынужден был отказаться от этой попытки. Так и все присутствующие лорды и бароны один за другим пытали счастья, но никому не удалось сдвинуть меч с места. И все мрачно глядели на камень и друг на друга.

– Здесь нет того, кто по праву рождения будет королём Британии! – объявил архиепископ. – Но не сомневайтесь, он придёт, когда Богу угодно будет. Пока же воздвигнем здесь палатку, и пусть десять лордов станут тут на страже. А после Нового года мы снова попытаем счастья.

Чтобы собравшиеся короли и лорды не разъехались, архиепископ назначил на Новый год турнир на обширном поле.