Кроме него, были и другие рекруты, но постепенно большинство из них испарилось. Некоторые исчезли почти сразу, не прошли лагеря гвардиков и курс подготовки полицейских. Кто-то сбежал. Некоторые не соответствовали все усложняющимся требованиям Кейс. Когда она только наняла его, Анхель полагал, что ей нужен стрелок. Однако она обучила его всему – от чтения контрактов до установки взрывчатки. Многие рекруты слились. Он процветал.

И в награду Королева Колорадо сделала его своим рыцарем. Дала ему разрешение жить в Кипарисе-1. Снабдила водительскими правами, счетами в банках, нагрудными знаками и комплектами формы, сначала – «верблюжьих войск», а затем и другими, и не всеми из них она была вправе распоряжаться. Патруль штата Колорадо. Центральное бюро расследований Аризоны. Национальная гвардия Юты. Бюро мелиорации. Департамент полиции Финикса. Бюро землепользования. ФБР. Удостоверения, машины и формы появлялись и исчезали в зависимости от того, где Королеве понадобился нож для воды. Анхель менял роли, словно хамелеон, чтобы соответствовать очередной задаче, избавлялся от старых обличий с такой же легкостью, с какой змея меняет кожу.

Кем бы он ни был в той камере, тот человек давно исчез.

Ортис с почтением распахнул дверцу «теслы». Кейс села на пассажирское сиденье, кивнула Ортису. Дверца захлопнулась, блокируя свет и тепло. Анхеля и Кейс окружил кокон прохладного воздуха, созданный кондиционером.

– Что, паранойя? – спросил Анхель, нарушив внезапно наступившую тишину.

Кейс пожала плечами.

– Число угроз снова увеличилось, – ответила она. – Мы на последнем этапе строительства восточного трубопровода.

– Я думал, проект заглох.

– Рейесу наконец-то удалось выкурить фермеров, которые обстреливали наши экскаваторы. Теперь беспилотники патрулируют весь маршрут, все двести пятьдесят миль, и, если кто-то хотя бы приблизится к трубопроводу, мы забросаем его ракетами. В зоне бассейнов и хребтов скоро станет чертовски сухо.

Только когда Кейс улыбалась, Анхель замечал на ее лице признаки старения. Он не знал, по каким голливудским методикам ее лечили, но они ей точно помогали. Еле заметные морщинки в углах глаз – и все. Кейс всегда была собранной. Одежда, макияж, информация, планы – все тщательно проанализировано и подобрано. Она находила последовательности, подгоняла их друг к другу и обращала себе на пользу.

– Значит, теперь они решили добраться до вас, – сказал Анхель.

– Отдел оценки угроз следит за полудюжиной групп. Ортис говорит, что пара из них действительно опасна. – Кейс махнула головой в сторону граффити на стене кондоминиумов. – Я даже скучаю по старым временам, когда они просто писали статьи в газетах и фотошопили мое лицо на порнухе.

– И все-таки – ничего себе охрана из-за горстки злых фермеров.

– Ортис не устает мне напоминать, что достаточно одной пули. – Она посмотрела на выжженные руины, которые создала одним росчерком пера. – И поскольку сбивать беспилотники они не в силах, им кажется, что легче снять меня.

– Их ждет неприятный сюрприз.

Кейс рассмеялась:

– Если бы они не пытались вышибить мне мозги, я бы их пожалела, честно. Они возбужденные люди, которых переполняет… – она помолчала, подыскивая слова, – вера. Их вера. И им кажется, что раз у них есть вера, то одно их желание сделает мир таким, каким они хотят его видеть. Если подумать, то они просто мальчики и девочки с винтовками, играющие в борцов за свободу. Невинные такие детишки.

– Детишки с пушками.

– Насколько я могу судить, дети с пушками обычно убивают сами себя. – Она сменила тему. – Расскажи про Карвер-Сити.

– Плевое дело. – Анхель пожал плечами. – Ю пытался вернуться в здание и покончить с собой, но я его вытащил.

– Ты теряешь хватку.

– Вы постоянно жалуетесь на иски о смертях в результате противоправных действий.

– Нужно выйти на контакт с Ю. Мне всегда нравилась его преданность делу. Выясни, не хочет ли он работать на другом берегу реки.

– Когда я выбрасывал его из вертолета, то сказал, что скоро ему может поступить предложение.

– Не следовало его отпускать. Он теперь в каждом выпуске новостей рассказывает про ножей для воды из Вегаса.

– Серьезно? Этот сраный городишко попал в новости?

– Журналисты обожают истории про черные вертолеты.

– Хотите, чтобы я на них надавил? Похоронил эту историю?

– Нет. – Кейс покачала головой. – У журналистов память короткая, как у блох. Уже завтра они будут делать репортажи о суперторнадо в Чикаго или о разрушенном волноломе в Майами. Мы ляжем на дно, и все всё забудут. Даже если через пару лет Карвер-Сити выиграет коллективный иск, он как город уже перестанет существовать. А это главное. Карвер-Сити сосет песок, а его вода у нас.

– Так почему у вас несчастный вид? Карвер-Сити конец, а мы идем дальше – резать что-нибудь другое, так?

– У Карвер-Сити были инвесторы, которых Брекстон не выявил в ходе проверки. Город арендовал права на водопользование у одного проекта по экологическому развитию. Экологически чистая аркология Космический корабль Земля. Вертикальные фермы, интегрированное жилье, восемьдесят пять процентов воды проходит повторную переработку – своего рода дешевая версия Кипарисов. Оказалось, что в проект вложились многие люди.

– Люди?..

– Влиятельные люди. Сенатор с восточного побережья. Пара конгрессменов.

То, как она это сказала, заставило Анхеля удивленно оглянуться.

– Конгрессменов? Вы хотите сказать – конгрессменов от Невады? Наши люди?

– Монтойя, Клейг, Туан, Ласалль…

Анхель не мог удержаться от смеха.

– О чем они вообще думали?

– Очевидно, полагали, что знают наши планы относительно Карвер-Сити.

– Будь я проклят. – Анхель покачал головой. – Теперь понятно, почему Ю так удивился. Он считал, что у него мощная «крыша». Все повторял, что я разозлю влиятельных людей.

– В наши дни все стараются минимизировать риски, – сказала Кейс. – Когда водоочистной комплекс Карвер-Сити вышел из строя, мне позвонил губернатор.

– Он тоже был в доле?

– О нет. Но он пытался выудить из меня информацию, узнать, планируем ли мы другие нападения.

– Во что он вложился?

– Откуда я знаю, черт побери! Он слишком умен, чтобы проболтаться в телефонном разговоре, который могут записать.

– Но он все еще на вашей стороне, да?

– Ну, если в Вегасе начнется засуха, он не получит голоса избирателей. А пока я даю ему воду, Управление водопользования Южной Невады получает карт-бланш. Мы можем собирать налоги, строить…

– Резать.

– …и планировать экономическое будущее Невады. – Кейс выдохнула. – И все же я раз за разом натыкаюсь на какого-нибудь… придурка… который хочет подстраховаться. – Она взглянула на Анхеля. – Ты знаешь, что букмекеры принимают ставки на то, какой город лишится прав в следующий раз?

– И какие шансы?

Она оскалилась:

– Стараюсь не подглядывать. У меня и так хватает исков о конфликте интересов, связанных с Кипарисами.

– Это да, но я-то мог бы заработать реальные деньги.

– Насколько я помню, твою работу нельзя назвать низкооплачиваемой. – Кейс прищурилась, разглядывая мертвый пригород. – Раньше мне казалось, что я могу, по крайней мере, доверять своим людям. А теперь я либо жду, что меня подстрелит какая-то деревенщина, либо разбираюсь с мелкими клерками, которые сливают нашу стратегию действий на водных аукционах в обмен на вид на жительство в Лос-Анджелесе. Никому уже нельзя верить.

– А этих конгрессменов прозевал Брекстон, да?

– И что?

– Обычно он такие вещи не пропускает. – Анхель пожал плечами. – Раньше не пропускал, по крайней мере.

Кейс резко взглянула на него.

– Просто хочу сказать, что раньше он не прокалывался.

– О боже. – Кейс закатила глаза. – И после этого ты говоришь, что паранойя у меня.

– Вы же сами сказали: достаточно одной пули.

– Брекстон нас не нагрел. – Она угрожающе взглянула на Анхеля. – И я не хочу, чтобы мой главный нож для воды воевал с главой моего юридического отдела.

– Нет проблем. – Ухмыляясь, Анхель поднял руки вверх. – Пусть он ко мне не лезет, и я его не трону.

– Ох, – она раздраженно застонала, – когда-то это была простая работа.

– Только не в мое время.

– Даже незадолго до твоего появления. Раньше, если ты заключал договор об обмене водой с Сан-Диего и строил водоопреснительную установку в каком-нибудь совместном проекте, тебя называли гением. А теперь? – Она покачала головой. – Эллис говорит, что Калифорния отправляет гвардиков вверх по реке в Вайоминг и Колорадо. Он видел их вертолеты в верховьях Грин-Ривер и Ямпы.

Анхель удивленно посмотрел на нее:

– Не знал, что Эл работает так высоко по течению.

– Мы пытаемся выяснить, кому там принадлежат преимущественные права. На тот случай, если придется их выкупать. – Кейс скорчила гримасу. – Калифорнийцы уже там, начали добывать права в Верхнем бассейне раньше нас. Мы думали, что изменение условий трансфера воды в Договоре будет нам на пользу, а теперь эта история меня пугает. Мы играем в догонялки. Кто знает, может, Калифорния уже купила Колорадо или Вайоминг целиком. Они поместят нижнее течение Колорадо в соломинку, заберут себе испарения, а затем купят верховья.

– Правила меняются, – сказал Анхель.

Кейс выдохнула:

– Возможно, никаких правил не было. Может, у нас есть только привычки – то, что мы делаем, даже не задумываясь зачем. – Она рассмеялась. – Ты знал, что моя дочь до сих пор произносит клятву верности? У меня три разных ополчения охотятся на зонцев и техасцев, которые переходят границу, а Джесси по-прежнему прижимает руку к груди и произносит текст клятвы. Поди разберись. У каждого штата уже есть свои пограничники, а мой ребенок до сих пор считает себя американцем.

Анхель пожал плечами.

– Я никогда особо не понимал патриотизм.

– Это точно, – рассмеялась Кейс. – Но кое-кто из нас раньше в него верил. А теперь мы размахиваем американским флагом только для того, чтобы федералы не прессовали нас за создание ополчений.

– Страны… – Анхель умолк, вспоминая свое детство в Мексике, еще до Картельных Штатов. – Страны приходят и уходят.

– А мы и не замечаем. – Кейс вздохнула. – По некой теории, у нас обязательно должно быть слово для объекта, иначе мы не заметим его, даже если он у нас перед носом. Если мы не можем точно описать реальность, мы ее не видим. А не наоборот. И когда кто-то говорит «Мексика» или «Соединенные Штаты», эти слова мешают нам даже заметить то, что перед нами. Нас ослепляют наши собственные слова.

– А вот вы заметили, что надвигается, – произнес Анхель.

– Ну, у меня такое чувство, что я лечу вслепую. – Она стала разгибать пальцы. – Снежный покров в Скалистых горах фактически нулевой. Этого никто не предусмотрел. Раз. Вся эта пыль ускоряет таяние снега, так что даже в хороший год он тает слишком быстро или даже испаряется. Этого никто не предусмотрел. Два. Гидроэлектростанции. – Кейс рассмеялась. – От них польза только весной, потому что не удается создать запас в резервуарах. Три. А теперь еще и Калифорния выдвигает заявки на реку.

Она смотрела на раскрытую ладонь так, словно пыталась предсказать будущее.

– Эллиса я отправила на Ганнисон; пытается что-нибудь купить, но я боюсь, что там мы тоже опоздали. Такое ощущение, что удача от нас отвернулась. Кто-то все время нас опережает. Кто-то видит картину яснее, чем мы. У кого-то есть слова, которые лучше описывают ситуацию.

– Вы точно не хотите, чтобы я занялся Брекстоном?

– Забудь про него. Им занимаются другие люди.

Анхель рассмеялся:

– Я знал! Вы его тоже не любите.

– Дело не в любви, а в доверии. И ты прав – раньше он не лажал. – Она выдохнула. – Но я хочу поручить тебе другое задание. В Финиксе.

– Перерезать ЦАП? На этот раз результат будет окончательным.

– Нет. – Кейс яростно замотала головой. – Больше нам такое с рук не сойдет. Для этого нужна реальная юридическая поддержка. Теперь за ЦАПом следят беспилотники федералов – а нам сейчас совсем не нужно, чтобы армия встала на сторону Аризоны. Нет, я хочу, чтобы в Финиксе ты кое-что разнюхал. Там что-то случилось, и я не могу докопаться до сути происходящего.