Юра Борзых бежал, не оглядываясь и ни о чем не думая. Страх и азарт придавали силы, ноги сами взлетали над землей и несли к заветной двенадцатиэтажке. Не сказать что Юра с самого начала планировал спрятаться в этом доме, но где-то в подсознании он держал двенадцатиэтажку как запасной вариант. План Борзых был прост. После 23 часов в доме отключали лифт. На последнем этаже на люке, ведущем на крышу, замка не было. Чтобы оставить солдат в дураках, надо было забежать в единственный подъезд двенадцатиэтажки и без остановки мчаться на самый верх, не забывая по пути нажимать на все дверные звонки, которые попадутся под руку. Чтобы прочесать весь подъезд, солдатам надо будет дождаться подкрепления. К началу осмотра подъезда жильцы выйдут на площадку узнать, кто вздумал потревожить их отдых поздним воскресным вечером. Рабочие мужики и их жены относились к солдатам в милицейской форме враждебно. Это по их милости невозможно было спокойно дойти до дома из гостей.

«Гражданин! Вы пьяны, еле на ногах держитесь».

«Мне до дома идти десять метров. Вот жена, вот теща. Они что, меня до квартиры не доведут?»

«Гражданин! Жена и теща вам больше не помогут. Эту ночь проведете в медицинском вытрезвителе. Что-что? Вы, кажется, чем-то недовольны? Сержант! Вызывай дополнительный наряд. У нас ЧП! Сопротивление патрулю».

Собравшись коллективом, разгневанные жильцы нескольких этажей в мгновение ока от одного неосторожно брошенного слова могли превратиться из группы законопослушных советских граждан в неуправляемую толпу.

– Это вы по квартирам бегаете, в двери звоните? Как же не вы, когда кроме вас больше никого в подъезде нет? Что-что? Преступников ловите? Где вы их поймать хотите, у меня под кроватью, что ли?

Солдаты были проинструктированы не вступать в пререкания с агрессивно настроенной толпой, так что шанс на спасение у пацанов был.

В операции по задержанию особо опасных преступников приняли участие два автопатруля. Экипаж Криворучко стал прочесывать район школы, УАЗ с группой сержанта Новикова вырулил к двенадцатиэтажке. Неопытный водитель Новикова, солдат первого года службы из Одессы, на повороте не справился с управлением на обледенелой дороге. Вместо того чтобы нажать на газ и выровнять руль, он вдавил в пол педаль тормоза. УАЗ развернуло на месте, раздался несильный глухой удар – патрульный автомобиль задним бампером столкнулся с припаркованным у дома «Запорожцем».

– Мать твою! – выругался Новиков. – Ты права получил или на базаре купил? Сдавай задним ходом, возвращайся на проспект. Вы двое, выпрыгивайте и приступайте к патрулированию. Если прибежит хозяин «Запорожца», скажете, что его колымагу протаранил неизвестный автомобиль. Все поняли? Нас тут не было!

Два милиционера из экипажа Новикова проворно вылезли наружу, заняли позицию около входа в двенадцатиэтажку. Патрулировать близлежащие дома они не собирались. Гораздо заманчивее было дождаться поимки неизвестных хулиганов, зайти в подъезд и погреться около раскаленной батареи. Бегущие от стадиона подростки появились для бойцов Новикова неожиданно.

– Вот они! – обрадованно крикнул один из солдат. – Стой!

«Теперь точно кранты! – в отчаянии подумал Черданцев. – Бежать больше некуда. Обложили со всех сторон».

Борзых на ходу оценил обстановку, но сдаваться не собирался – терять уже было нечего. Увидев впереди свет фар легкового автомобиля, он бросился в ближайший подъезд пятиэтажного панельного дома. Черданцев – следом. Петя где-то в глубине души надеялся, что приятель знает, что делает и куда бежит, но он ошибался. Борзых убегал от погони куда глаза глядят, куда кривая вывезет.

На втором этаже Юра остановился, одновременно нажал на два дверных звонка. В квартире прямо никого не было. Дверь справа открыла девочка лет тринадцати, одетая в короткий домашний халат. Борзых толкнул дверь вперед, схватил девчонку в охапку, затащил внутрь, в освещенную гостиную. Не понимая толком, что происходит, Черданцев запрыгнул в квартиру и аккуратно, без хлопка, прикрыл за собой дверь. Вовремя! В подъезде грохнула входная дверь, раздался приглушенный топот бегущих вверх по лестнице солдат в валенках.

«Ну и черт с ним! – обреченно подумал Черданцев. – Попались так попались! Больше я никуда не побегу. Со второго этажа в снег прыгать не буду».

Петя устало опустился на пол у двери, почувствовал внезапно накативший приступ тошноты. От стресса и быстрого бега выпитая у Носача бражка забурлила, вспенилась в желудке, словно начала процесс брожения по второму кругу.

«Если сейчас менты постучат в дверь, то я пойду в туалет, очищу желудок, – решил Черданцев. – Стыдно же будет, если я после пары ударов блевать начну».

В подъезде беготня сменилась руганью, потом все резко стихло.

«Сейчас на каждом этаже осталось по солдату, – догадался Черданцев. – Они стоят и вслушиваются, нет ли подозрительных звуков в квартирах. Если девчонка пикнет, нам хана!»

Девочка не могла позвать на помощь. Борзых вжал ее в стену, ладонью правой руки закрыл рот.

– Не бойся, ради бога! – шептал на ухо девчонке Юра. – За нами погоня. Поймают – убьют. Как только солдаты уйдут со двора, мы тут же оставим тебя. Не бойся, мы тебя не тронем и в квартире ничего не возьмем.

Девчонка понятливо кивнула. Борзых ослабил руку и тут же беззвучно взвыл от боли. Безобидная девочка со всей силы укусила его за ладонь.

– Убери от меня руки, сволочь! – прошипела хозяйка. – Я тебе не тряпка, чтобы ты мной стену вытирал.

Юра сделал шаг назад, показал на приятеля, сидевшего на полу в крохотном коридорчике. Черданцев приставил согнутую ладонь к уху, свободной рукой показал на дверь: «Нас подслушивают!» Девочка пожала плечами: «Мне-то что!» Петя встал на четвереньки, по-собачьи подполз к ней. Встать на ноги он побоялся. Тошнота уже подобралась к горлу и в любой момент могла вырваться наружу.

– Девочка! – очень тихо сказал Петя. – За нами охотятся менты со всего города. Если ты откроешь им дверь, они нас до смерти забьют.

– Вы бандиты? – прошептала хозяйка.

Глаза ее округлились от удивления. Впервые в своей жизни девочка увидела настоящих разбойников, за которыми гнались толпы вооруженных милиционеров.

– Какие мы бандиты? Мы простые пацаны, в одних дворах с тобой живем, в одной школе учимся.

– Если вы не бандиты, то почему за вами милиция гонится?

– Это ненастоящие менты. Это солдаты в милицейской форме. Мы нарушили комендантский час, вот они и устроили на нас облаву.

Борзых только тут заметил, что гостиная, куда он затащил девочку, была заставлена коробками и тюками. Двери в две маленькие комнаты были закрыты. Возможно, в квартире шел ремонт, а возможно, эта странная девочка только-только переехала в их микрорайон.

– Девочка, тебя как зовут? – шепотом вступил в разговор Юра. – Лиля? Какое красивое имя! Лиля, ты ведь нам поможешь, не выдашь солдатам? Они же все не местные. Если поймают кого, то бьют до потери сознания. Лиля, у тебя родители где? Скоро вернутся?

Хозяйка немного помедлила с ответом.

– У меня только папа. Он на работе, но скоро придет.

«Врет, перестраховывается! – решил Борзых. – Отец ее до утра не появится. Девочке надо держать нас в неведении, чтобы в любой момент выпроводить из дома. Какое у нее странное имя! Лилия. Никогда не встречал девочек с таким именем. В старой школе учительницу в параллельном классе звали Лилия Абрамовна, так она была старая, а эта девчонка совсем молоденькая. Папаша ее, видать, большой шутник, если так дочку назвал».

– Лиля, вы откуда приехали?

Хозяйка ответить не успела. В подъезде вновь раздался шум, хлопнула входная дверь.

– Слушайте меня внимательно! – громко, никого не стесняясь, сказал мужчина в подъезде. – Завтра мы по картотеке установим, в какой квартире вы спрятались, и тогда придем с обыском. А пока – спокойной ночи, жители Машиностроительного района!

Выходя на улицу, мужчина так грохнул входной дверью, что весь подъезд содрогнулся.

– Весело вы живете, – прошептала Лиля. – Садитесь, рассказывайте, кто установил комендантский час и кому нельзя выходить на улицу.

8

Подростки примерно одного возраста быстро находят общий язык. Начав общение в гостиной, ребята перебрались на кухню. Свет включать не стали, к окнам без штор не подходили. Заметив, что Черданцеву плохо, Лиля налила гостю очень крепкий чай, практически одну заварку.

– У тебя курить можно? – с надеждой спросил Петя.

– Курите, – разрешила девочка. – Где-то на подоконнике пепельница стоит.

Воспользовавшись разрешением, Борзых тоже закурил и продолжил рассказ о жизни в микрорайоне.

– В ноябре прошлого года какие-то отморозки сняли шапку с дочери партийного босса. Ее папаша психанул и ввел по всему городу комендантский час для несовершеннолетних. Если кого-то из пацанов поймают после одиннадцати часов, то ничего хорошего не жди: или родителей оштрафуют, или «санаторно-курортное лечение» устроят. Я один раз попался пешему патрулю. Завели в школу, валенком по спине били. Солдаты, они же все не местные, из разных областей. Им стесняться некого. Наши, местные, менты просто так бить не станут: в одном городе живем, мало ли где встретиться придется. А солдатам – им все по фигу. Поймают выпившего подростка и отрабатывают на нем удары, как на боксерской груше. Жаловаться-то не побежишь! Попался с запахом – терпи!

– Сколько сейчас времени? – спросила Лиля.

Юра посмотрел на наручные часы.

– Без двадцати двенадцать. Ты не подумай, мы ни минуты лишней не пробудем. Как только они осаду снимут, так мы тут же уйдем.

– В десять минут первого солдаты соберутся на остановке, – вступил в разговор Петр. – За ними приедет автобус, увезет в воинскую часть. Автопатрули дадут круг по микрорайону и тоже уедут. Солдаты хоть и носят милицейскую форму, но остаются солдатами. Им положено режим дня соблюдать: отбой, подъем, зарядка, дежурство.

– Представь, – дополнил Юра, – они из армии в обычной солдатской форме увольняются, а не в милицейской. Приедет такой дембель домой: погоны малиновые, буквы «ВВ» – не понять, где и кем служил: то ли зэков охранял, то ли диверсантов у секретного завода ловил. Ври сколько хочешь, правду все равно никто не узнает.

В гостиной и на кухне Петя украдкой рассматривал хозяйку, пытаясь понять, сколько ей лет. У Черданцева были две сестры – Юля и Таня. Старшая сестра в этом году оканчивала машиностроительный техникум, Таня училась в шестом классе. Повзрослев, Юля стала стесняться брата, зато младшая сестренка не воспринимала его как представителя противоположного пола. Таня могла поутру пройтись по квартире в одной комбинации, могла при брате поддернуть колготки. Волей-неволей Петя ежедневно видел этапы полового развития девочки. У тринадцатилетней Тани грудь только начинала формироваться, бедра округлялись, но лицо по-прежнему оставалось детским. У хозяйки квартиры фигура была как у младшей сестры Пети, но взгляд был взрослый, оценивающий.

«Ей лет пятнадцать-шестнадцать», – сделал заключение Черданцев.

– Лиля, у вас в зале магнитофон стоит? – спросил Борзых. – Можно посмотреть?

Хозяйка кивнула: «Смотри». Налила себе чай, села напротив Черданцева. Юра прошел в гостиную. На тумбочке около окна в вертикальном положении стоял катушечный магнитофон. С первого взгляда Борзых не понял, что это за аппарат, а когда прочитал название на английском языке, обомлел. «Филлипс»! Гордость западноевропейской электронной промышленности. Магнитофон-миф: все о нем слышали, но видеть мало кто видел.

«Бог ты мой! – восхитился Юра. – Вот это техника! Сколько у него ручек, клавиш, два индикатора записи! А это что, дисплей? Точно, дисплей. Электронный! Как на студии звукозаписи. С таким дисплеем можно с точностью до секунды засечь, когда начнется нужная композиция на пленке».

Юра вернулся на кухню.

– Лиля, где вы такой дивный магнитофон купили? Он должен стоить как новенький мотоцикл «Ява» с коляской. Петя, прикинь, у них настоящий «Филлипс» в зале стоит.

– У вас импортный магнитофон? – заинтересовался Петя. – Где достали? В комиссионке купили или у моряка дальнего плавания?

– Почему в комиссионке? – не поняла девушка. – В обычном магазине купили.

– А-а-а… – одновременно разочарованно протянули парни.

Хозяйка явно не хотела говорить правду, темнила! Где это видано, чтобы импортные магнитофоны в обычном магазине продавались?

– Лиля, я что-то прослушал, вы откуда с папой приехали?

– Из Свердловска.