– Эх, ладно… – расстроенно пробормотал один из помогавших и, собравшись с силами, гаркнул в полный голос: – Ну-ка, Кайрет, взяли!

Черти медленно побрели к лазарету, а Америус подался в противоположную сторону.

– Слева от нас сейчас виден единственный вход в Бастион свободы.

Неамара попыталась рассмотреть его сквозь мелькающие силуэты. В единственном просвете между горами были возведены каменные башни, которые вплотную прилегали к отшлифованным вручную костяным стенам. Опущенные тяжелые ворота между ними замыкали неприступную крепость, защищая жителей от нежеланных гостей. Строительные леса вокруг башен еще не убрали. По всей видимости, работы подходили к концу.

– Все силы сейчас брошены на другое, поэтому временно перестали насыпать земляной вал и устанавливать подъемный мост, – пояснил Америус.

– Получается, город находится за ущельем? – поинтересовалась демонесса.

– Совершенно верно. Бастион свободы находится в идеальном укрытии. И даже если его каким-то образом обнаруживают, за всеми непрошеными гостями ведется постоянная слежка. Вдоль всего ущелья с двух сторон проточены длинные коридоры, в которых дежурят группы дозорных. Смею заметить, мимо их бдительного взора не проскользнула и ты.

«К обустройству тут подошли серьезно. И неудивительно, что никто не мог найти это место. Но как же его нашли Шива и Америус?»

– Значит, тебя пленила идея свободы и равенства? – издалека начала Неамара.

– Не сразу. Я скитался из одного поселения в другое. Нигде не мог осесть. Сам не понимал, что ищу, но точно осознавал, что к прошлому не вернусь. Останавливался где приходилось. Не задерживался дольше одной ночи. Искал подработки. Благо работа для целителя везде найдется. Так продолжалось долго, пока однажды недалеко от Френзиса я не столкнулся с разбойниками на тракте. Трое чертей пытались ограбить караванщика, и я вступился за него, убив любителей легкой наживы. Мы разговорились с ним, и я поведал, что нахожусь в поиске жилья и заработка. Караванщик задал пару странных вопросов, больше желая узнать о моих моральных и политических воззрениях. Я честно ответил на них, а он предложил мне последовать за ним. Сказал, что такие, как я, позарез нужны там, куда он направляется. Я, недолго думая, согласился. И вот я здесь, – эльф широко развел руками. – Думал, что найду тут временный заработок, а обрел смысл существования.

– А Шива?

– Шива оказалась тут задолго до моего прихода, – коротко, не вдаваясь в подробности, ответил Америус. Легкая улыбка промелькнула на его тонких губах. – Удивительно, как судьба играет с нами. Вновь переплетает наши жизненные нити. Мы снова оказались в одной лодке.

– Это мы еще посмотрим, – едва слышно проворчала Неамара.

Темный маг на это хмыкнул, а демонесса удивленно выгнула бровь, услышав его странную реакцию:

– Хочешь сказать, что у меня нет выбора?

– Выбор есть всегда, – выдал он оптимистично.

– То есть если я захочу уйти…

– …то я не смогу противиться твоей воле и попытаюсь любыми способами вывести тебя из города, а уже на следующий день поплачусь за это своей жизнью, – бесстрастно произнес эльф.

– Хочешь сыграть на моих давно умерших чувствах? – с равнодушием в голосе спросила баронесса.

– Вовсе нет. Я и так выиграл у смерти в карты, отсрочив свой финал. Пора и честь знать.

– И это ваше свободное государство? Смертный приговор? – явный скепсис слышался в ее недовольном тоне. – Почему не изгнание? Если будете повторять за другими неидеальными государствами, то вряд ли что-то измените.

Наконец улицы стали менее оживленными, давка исчезла, и, как потом поняла Неамара, многолюдно было по большей части лишь в низине. Америус же увлекал ее наверх. Им предстояло подняться в ту часть города, которая находилась на склоне.

– Дело в другом, – ответил маг. – Я отпустил бы разведчицу, прекрасно понимая, что это навлечет на всех беду. Никто бы не оставил предателя безнаказанным. Даже самые благочестивые благодетели. – Америус, запыхавшийся после резвого подъема, вдруг сменил тему: – Кстати, мы немного отклонились от экскурсионной программы. Это работа местного скульптора. Называется «Греховное сращение», – он указал демонессе, куда необходимо обратить свой взгляд, чтобы ознакомиться с достопримечательностью. – Будто вдохновился нашими подвигами и изобразил творения Сагелиоса в своем видении, – добавил он с еле уловимой ироничной интонацией.

Трехметровое изваяние женского пола позаимствовало внешние особенности у семи существующих грехов: бычьи ноги, блудный остроконечный хвост, крыло от Гордыни и четыре паучьих лапы вместо второго крыла, эльфийские уши, змеиные волосы и развевающийся плащ, который, скорее всего, символизировал Уныние.

«Еще одно заявление о равенстве. Выглядит жутковато, но смысл передает», – заговорил в голове баронессы внутренний критик.

– Теперь ты все знаешь. – Америус притормозил, повернувшись к Неамаре. – Хорошо подумай, готова ли ты вступить в наши ряды. Только если все-таки надумаешь сбежать, сообщи об этом мне, – искренне посоветовал ей маг. – А сейчас, после таких потрясений, тебе стоит отвлечься на что-то более медитативное и приятное, например можно пообедать. Уверен, ты сильно проголодалась.

Неамара заглянула ему за спину, из-за которой доносились многоголосие вперемешку с глухим стуком деревянной посуды. Забитое грехами заведение было местной харчевней. В прорубленной прямо внутри горы забегаловке с трудом можно было отыскать свободный стол. Уличные места тоже не пустовали. Миновав их, некромант остановился недалеко от входной двери, рядом с которой стоял конопатый представитель Блуда, пожевывающий горсть неочищенных семян. При появлении мага черт сразу отлип от стены харчевни и заметно приосанился.

– Америус! Чем обязан? – выплюнув шелуху на землю, глумливо поприветствовал его неотесанный мужлан.

Эльф посмотрел на учиненный им вокруг бардак, но промолчал, проявляя чрезвычайную терпимость, на которой только и строилась новая держава.

– Это Орвил, – представил Америус черта баронессе. – Он составит тебе компанию на время, пока меня не будет.

– Я? Мое дело следить в округе за порядком, – сдвинул тот брови, чтобы придать себе более значительный вид.

– Я заметил, – маг выразительно посмотрел на мелкое крошево под ногами. – Это дело будет поважнее. Ее зовут Неамара. Позаботься о том, чтобы ее как следует накормили. Купи и себе что-нибудь прохладительное.

– О, с этого и надо было начинать! – обрадовался черт, спешно вытирая грязные пальцы о безрукавку, из-под которой выглядывала россыпь темно-коричневых веснушек на его теле.

– Только без шумных компаний! Не пугай нашу гостью раньше времени, – предупредил представителя Блуда Америус и передал ему деньги, вытащив из мошны на поясе. – А я присоединюсь к вам позже. Надо поставить на ноги того недотепу. Уверен, в лазарете и без него накопилось раненых, пока меня не было. – Закончив на этом, маг сразу ушел, и баронесса даже не успела возразить.

– Тогда гульнем на славу! – воодушевленно воскликнул Орвил, подсчитывая монеты в своей ладони. – Что предпочитаете: мясо тогреля, тушенное с грибами, или овощной крем-суп? Разнообразием, к сожалению, меню сейчас не блещет.

Если бы она находилась в Демефисе, то отказалась бы от всего предложенного. Но сейчас Неамара была готова съесть что угодно, даже мясо тогреля в сыром виде. «Главное, выбрать что-то посытнее!» – заявил приказным тоном ноющий живот Неамары.

– Тушеное мясо, – озвучила его волю баронесса.

– Хороший выбор! – Черт махнул головой, приглашая девушку войти внутрь. – Жесткое, правда, но вполне съедобное. Запасы еды сильно истощились. И с охотой сейчас туго. Надеемся, что скоро с этим станет проще, – говорил без умолку Орвил и параллельно искал, куда бы им приземлиться.

К этому времени все места в забегаловке были заняты. Пока они болтали на улице, внутрь успело просочиться немало посетителей. Черт растерялся, но к задаче подбора достойной компании подошел серьезно. Стол на шесть персон около окна, за которым пустовало три места, показался ему самым подходящим. Он вновь дернул головой, чтобы доверенное ему лицо не отставало.

– Ребята, поприветствуйте нашу гостью. Неамара, – нависнув над сидящими, представил ее Орвил.

Трое грехов повернулись на его голос, и статная крылатая фигура заставила их внезапно онеметь. С напряженным вниманием они начали изучать ее, как и большинство находившихся в зале. Все-таки грех Гордыни редко становился частью свободного движения бунтарей, объединенных несправедливо выпавшим жребием судьбы. У всех был один вопрос: «Что же тут забыла демонесса, у ног которой Темный мир лежит прямо с перерождения?»

Неамара решила поскорее занять место, сев спиной к самой оживленной части зала. Ее соседом оказался представитель Уныния, чья прическа походила на полупрозрачный пух. Постоянный ветер, вечный спутник их расы, пружинил его всклокоченную шевелюру как заливное, отчего аппетит баронессы разыгрался не на шутку. «Столь странные ассоциации приходят от затяжного голода, не иначе», – испугалась демонесса своему нездоровому воображению.

– Представишь своих друзей? – спросила она у своего спутника.

– И правда. Где ж мои манеры… – виновато протянул только что усевшийся Орвил. – Это Финдар.

– Рад знакомству! – сказал молоденький представитель Блуда с высоким заливистым голосом. – К слову, это я выпустил в вас ту стрелу.

– Спасибо, что предупредил… – недовольно прогудела Неамара.

– Мстить хоть не будете? – хохотнул он и зачерпнул ложкой остатки овощного супа.

Орвил продолжил озвучивать имена сидящих рядом:

– Арах.

– Рыженькая… да еще и породистая. Все как я люблю! – с интересом оглядывая ее, облизнулся упитанный представитель Чревоугодия.

– Ага. Только смотри в порыве бешеной симпатии не съешь ее, а то Америус в отместку нас иссушит досуха, как ты осушил сидр, – смекнул о его грязных мыслишках черт, временно отвечающий за неприкосновенность баронессы. – И Тас.

Тасом звали парнишку-призрака, сидевшего по правую сторону от Неамары. Грех Уныния задумчиво смотрел в окно и совсем не планировал возвращаться к реальной жизни и тем более завязывать новые знакомства.

– Он, как вы поняли, предпочитает молчать, – объяснил его неприветливое поведение Орвил. – Что пить будете? Сидр, морс или воду? – поторопился спросить у Неамары черт, увидев приближающуюся к ним официантку.

Баронесса выбрала морс.

– Чего изволите? – суетливо поинтересовалась официантка.

– Дорогуша, – елейным тоном произнес представитель Блуда. – Демонесса будет тушеное мясо с грибами и морс, а я сидр.

– Мне можно тоже повторить! – тряся опустевшим стаканом, крикнул Арах уже вслед убегающей официантке.

Паук понадеялся, что его услышали, ибо в горле, судя по хриплому звучанию, уже давно пересохло. У Чревоугодий жажда, как, впрочем, и голод росли быстрее, чем у других, по понятной на то причине.

– Неамара, так? – переспросил Арах, но она даже не удостоила его кивком. – Хотите, я вам поподробнее расскажу и покажу, что здесь к чему? Познакомлю с нужными грехами. А если пожелаете, могу и приютить в своем доме. Места у меня предостаточно.

– У нее уже есть покровитель, и уж куда солиднее, чем твоя ненасытная харя! – рьяно защищал честь новой знакомой Орвил. – Сбавь обороты! Гордыня тебе не по зубам.

– Знаешь ли, за такое и врезать можно! – пересохшее горло превратило крик Араха в трескучее шипение. – Да и мне казалось, что мы живем в обществе, свободном от стереотипов. А значит, я волен строить отношения с кем пожелаю, не задумываясь о расовых различиях.