И я согласно киваю. Урок математики, близкие экзамены, выпускной – все уходит на второй план. Есть только Влад и я, наши чувства, отношения, взаимное притяжение.

У него притяжение больше, сильнее, агрессивнее, но все же.

Влад тут же поднимает руку.

– Марина Николаевна, можно выйти?

– Ты все решил, Козловский?

– Осталось записать ответ, – весело отвечает он.

Математичка кивает на дверь. Я выжидаю минуту и тоже поднимаю руку.

– У вас двойное… хм… недержание, Полина?

Она все еще сердита, сразу видно.

– Ага! – отвечает за меня вредный Макаров. – И двойной капучино.

Класс хихикает.

– На что ты намекаешь, придурок?

Я оборачиваюсь и показываю Сашке кулак. Едва терплю этого болвана!

– Класс, тихо! Займитесь делом! – останавливает веселье учитель. – Заречная, на выход!

Все давно знают о наших с Владом отношениях. Кто-то поддерживает, кто-то тайно завидует, и почти никто не верит в наше расставание. Вот Макаров постоянно язвит и плюется ядом, словно наша любовь для него, как бельмо на глазу, жить мешает.

Ненавижу!

Зато Владик только мой! И никому не отдам!

Никому!

– Зайка, иди ко мне, – Влад притягивает меня к груди и тяжело дышит, заглядывает в глаза.

Он караулил меня в закутке между туалетами. Во время уроков здесь пусто. От него так и пышет жаром и желанием.

Я упираюсь ладонями в грудь, не даю прижать к себе.

– Сначала ответь, что на тебя нашло? Ты зачем к Макарову полез?

– Достал своими выходками!

– Это не он меня ударил. Случайно вышло.

– Забудь! Иди лучше ко мне.

Обеими руками он хватает меня за талию. Я лихорадочно оглядываюсь.

– Пусти! Спятил! А если нас застукают?

– Полюшка, один чмок! Надо стресс снять, – бормочет Влад и вытягивает губы.

– Руки убери! – шлепаю его по пальцам.

– Да ладно тебе, не капризничай!

Отчаянно кручусь, пытаюсь вырваться: Влад в последнее время агрессивно-активен, а я теряюсь от его постоянных горячих атак. Вроде бы и стараюсь казаться современной и раскрепощенной, но все внутри протестует. Целоваться днем в школе, где работают мои родители, – нонсенс, нельзя расслабиться, но его опасность заводит.

Да еще как заводит!

– Нет! Нет! Влад. Я так не могу!

– Детка, ты слишком консервативна, – он дышит мне в шею и щекочет кожу. Я сжимаюсь, как от удара. – Расслабься!

Какое там расслабиться! Паника напрочь отключает сознание. Я каждой клеточкой трясущегося тела прислушиваюсь к звукам.

Близкий стук каблуков раздается как гром среди ясного неба.

Глава 2

Отпрыгиваю, начинаю метаться. Влад хватает меня за руку, а я открываю дверь в туалет и запихиваю его внутрь.

– Ты спятила? Это женский! – шипит он.

– Туда!

Толкаю его во вторую половину комнаты, а потом в дальнюю кабинку и сама ныряю следом. Мы стоим, тесно прижавшись друг к другу. Влад держит меня за талию, я прижимаюсь ухом к его груди, слышу, как бешено колотится сердце, вдыхаю аромат мужских духов, смешанный с запахом тела. Он сводит меня с ума даже больше страха, который липким потом растекается по спине.

– Что будем делать? – шепотом спрашивает он.

Я вздрагиваю.

– Ш-ш-ш…

Короткий «хмык» срывается с его губ. Плечи трясутся от внезапного приступа беззвучного хохота. Я толкаю его кулаком в бок, но и сама прыскаю, закрываю рот ладонью: не дай бог, расхохочусь в голос! Владик бешено вращает глазами и веселит еще больше. Мы оба задыхаемся от сдерживаемого смеха, вот-вот сорвемся.

– Ты у меня попляшешь, – едва слышно шепчет он и неожиданно чмокает в кончик носа.

Я отшатываюсь, он успевает подставить ладонь под мой затылок.

– Ш-ш-ш…

Кто-то входит, возится у раковины, включает воду, она с шумом бьется о белый фаянс.

«Убирайся! Убирайся!» – молюсь про себя.

Кран закрывают, скрипит дверь. Я дергаю Влада за ремень.

Ошибка!

Мой парень прищуривает глаза и шепчет игриво:

– Ах ты!

Прижимает еще плотнее к телу. Ежусь, мурашки бегут по спине, собираются в табуны и катятся по ногам к плитке пола.

– Отпусти.

– А если нет? Что сделаешь?

Дыхание Влада щекочет мне ухо.

Дверь опять скрипит. Тот, кто вошел, стоит в предбаннике, не уходит. Чтоб ему пусто было!

– Лезь, живо!

Показываю пальцем на унитаз.

И вовремя, вошедший начинает открывать кабинки: одну, другую, третью…

Влад мигом вскакивает на бортик унитаза и балансирует на одной ноге, не зная, куда пристроить другую. Ему приходится согнуться в три погибели, чтобы голова не торчала над стенками кабинки, и цепляться за держатель бумаги.

Вдруг раздается знакомый рингтон.

– Да, слушаю вас, Марина Николаевна, – говорит вошедшая голосом… мамы.

Мы замираем…

Какого черта?

По спине бежит капелька пота. Мы с Владом переглядываемся.

– Пропали! Нас застукали! – одними губами говорю ему.

Смотрю ошарашенно на любимого, а он улыбается, глаза возбужденно блестят. Пикантная ситуация его лишь развлекает.

Адреналин, мать ети!

– Полина, я знаю, что ты здесь! Выходи! – приказывает мама.

О боже! Она знает?!

«Что делать?» – одними губами беззвучно спрашиваю Влада.

«Решай сама», – пожимает плечами он.

И тут его рука соскальзывает, рулон бумаги срывается с держателя и падает на пол. Я застываю в ужасе, наблюдая, как он выкатывается в просвет между дверью кабинки и полом.

Все! Это конец!

Тут же приоткрываю дверь и вылетаю в проход, плотно прижимая створку спиной.

– Мам, я не могу сходить в туалет? – нападаю сразу, не даю родительнице опомниться.

– Поля! – вскрикивает она. – Посмотри, на кого ты похожа!

– На себя, – огрызаюсь сердито, иду к зеркалу и тащу ее за собой.

Видок еще тот!

Волосы взлохмачены, блузка выбилась из брюк и висит сзади хвостом, тушь размазалась.

– Марина Николаевна волнуется, думает что-то случилось. Контрольная идет. А ты!

– Что со мной может случиться? Не смеши!

– А что за шум там был?

Мама показывает на кабинку.

– Ты напугала меня, я уронила рулон бумаги. Иди уже! – разворачиваю ее к выходу.

– Я хочу посмотреть.

Мама берется за ручку двери, а я просто умираю от страха, живо представляю, как Влад в позе «зю» сваливается ей на руки.

– Нет! – взвизгиваю отчаянно. – Я сейчас приду в класс. Уходи!

– Я провожу. У тебя случайно температуры нет? Красная вся.

Мама прикладывает ладонь к моему лбу. Конечно, я красная! А как иначе в такой ситуации?

– Ма-ма!

Она качает головой, но выходит. Меня трясет от нервного возбуждения, подношу дрожащие пальцы к горящим щекам, выжидаю немного и выглядываю в коридор – пусто. Дергаю на себя дверь кабинки.

– Ушла?

– Да. Быстро!

Мы выскальзываем из туалета, но, видимо, сегодня день ретроградного Меркурия, и просто так он не закончится. Только делаем шаг, как из мужского клозета показывается Сашка Макаров собственной персоной.

– О, приветики, любовнички! Лижитесь? И как, вкусно?

Он стоит, небрежно облокотившись о стену, загораживая нам проход, и насмешливо смотрит пронзительным взглядом прозрачных синих глаз. На плече спортивная сумка, в руке смартфон.

Включенный.

Это я отмечаю краем сознания, вспыхиваю, как спичка, и сдавленно кричу:

– Спятил, урод?

Влад тут же закрывает меня спиной.

– Свали Макар, пока…

Я скриплю зубами от бешенства. Этот мерзкий, напыщенный зазнайка проходу не дает! Он не только учится в нашем классе, но и живет со мной в одном подъезде.

Обложил, гад, со всех сторон!

Боже, что теперь будет? Худшего варианта и придумать нельзя.

– А ты, мачо, не лезь! – хохочет Сашка. – Да вы на меня не обращайте внимания, голубки, я в сторонке постою, поучусь, как надо инструментом работать.

Он высовывает свой язык и дразнит кончиком. Я готова провалиться сквозь бетонный пол в подвал.

– Убирайся! – хочется крикнуть, а приходится шипеть.

– Поль, пойдем, – тянет меня Влад. – Не обращай на него внимания!

– Да как не обращать? Он же…

Но Сашку ничем не пронять.

– А двойной капучино уже пробовали? – он делает характерное движение бедрами. – И как? В женском туалете, правда, неудобно.

– Ты спятил? Что несешь? Какой туалет?

– Ну, в мужском же вас не было.

И тут уже я срываюсь, дергаюсь к нему со стиснутыми кулаками.

– Убью, гаденыш! Придушу!

Но благоразумный Влад хватает меня за талию и оттаскивает от соседа.

– Гляньте, кобылка заговорила, – грубит Сашка. – Ты, Зарека, захлопнись, пока уздечкой не придушил.

И Влад второй раз за день идет грудью на Сашку.

– Слушай, Макар, язык прикуси, а!

– Добавки хочешь, щегол?

Сашка скидывает сумку на пол и принимает бойцовскую стойку.

– Телефон. Отбери у него телефон. Он же снимает…

Меня просто трясет, как представлю, что этот идиот выложит наше с Владом фото в школьный чат.

А Макаров выложит. Обязательно выложит. Просто так, ради минутного развлечения, чтобы посмотреть на реакцию одноклассников и учителей. У них с Владом какие-то личные терки, а пострадаю в первую очередь я.

– Пусть только попробует! – Влад щурится и сверлит Сашку взглядом: он тоже готов схлестнуться.

О боже! Хоть бы кто-нибудь пришел! Сейчас я даже рада постороннему.

– Эй, молодежь, – мы подскакиваем от резкого окрика. В проходе стоит техничка с ведром в руках. Когда она здесь появилась, никто не заметил. – Вы чего во время урока разборки устроили? Вот я вам!

Она замахивается шваброй. Сашка хватает сумку и срывается с места, пробегает мимо нас. Влад ставит подножку, но тот ловко перескакивает ее, делает ручкой и вылетает в рекреацию. Я вижу, как он вприпрыжку несется по ней, и умираю от стыда, обиды и злости.

– Я пошел, – машет мне рукой Влад и, завернув за спину технички, корчит расстроенную рожу.

Я лишь слабо шевелю пальцами.

– Ты девка, того, будь поосторожней с молодыми жеребцами, не позорь родителей. А этим… лишь подавай, да побольше, – посылает мне напутствие техничка и входит в туалет.

Мне от ее слов совсем становится дурно. А если отцу или матери доложит?

Все, пропала!

Тогда наступит мой личный Армагеддон.

– Ты где шаталась? – спрашивает встревоженная Ритка.

– Да так.

Кое-как доделываю контрольную. Последний ответ вообще записать не могу: пальцы дрожат. Ручка падает на пол, я даже не замечаю, смотрю в одну точку. Что за день такой? Ритка косится на меня, но протягивает свою.

– Рассказывай! – пристает на перемене она и тащит к дальнему диванчику, который как раз свободен.

– Рит, отстань! – отбрыкиваюсь я. – Я прийти в себя еще не могу, трясет.

– Давай, поговорим, легче будет.

Ритка – моя подруга с начальной школы. Мы, что называется, не разлей вода, и горестями, и радостями делимся, не раздумывая. Но после нашего с Владом фиктивного расставания я не рассказываю об отношениях даже ей: еще проболтается случайно. Тем более, что, как мне кажется, она увидела в этом надежду для себя.

И вот теперь нас застукал Макаров, нет смысла скрываться. Он наверняка растрезвонит всему классу и даже параллели.

Какой кошмар!

Хватаюсь за голову! Глубоко вздыхаю.

– Да понимаешь…

Рассказываю ей бегло о случившемся. На подружку не гляжу, стыдно. Она слушает и молчит. Вопросы не задает, комментарии не отбрасывает. Молчит! И это так странно, что застреваю на полуслове и смотрю на нее.

Взгляд Ритки блуждает по коридору, а лицо такое, будто она вот-вот заплачет. Пауза затягивается, подруга явно в своих мыслях. От звука звонка на урок Ритка вздрагивает и поворачивается ко мне.

– А дальше что? Что вы сделали?