Мы взлетели – стремительно и достаточно ровно, замок мгновенно показался сверху милым и игрушечным. И полетели куда-то прочь от гор.

Впрочем, я быстро поняла, куда. Со стены мне удалось разглядеть деревню, и мы довольно быстро до неё добрались.

Хьюго как-то велел скотине снижаться, тот стремительно ринулся вниз, и вот мы уже опускаемся куда-то вроде деревенской площади.

И попадаем в оживлённую разборку кого-то с кем-то.

Пока я соображала, кто, кого, с кем и против кого, Хьюго сориентировался, его скелетный зверь издал громкое рычание, а сам он послал вниз с двух рук зелёные молнии.

Наше появление вызвало радостные вопли вперемешку с криками ярости, Хьюго обернулся ко мне и сделал сложный жест руками, я такое не повторю – и меня обволокла какая-то зелёная штука. Тут же снизу прилетела, не поверите, стрела, отскочила от зелёной штуки и упала обратно. Защита, оказывается – это защита! Здорово!

– Мы приземлимся? – спросила я. – Или ты отстрелишь их сверху?

– Придётся приземлиться, – сказал он.

Ещё сколько-то зелёных молний ушли вниз, и видимо, дошли, куда надо, потому что кто-то вопил, кто-то падал на землю, а кто-то с радостными криками вроде «сейчас наш лорд вам покажет» принимался довольно бестолково тыкать вокруг себя вилами или размахивать топором.

В общем, мы приземлились, Хьюго отдал зверю какую-то команду, и он дальше пошёл резвиться сам – подхватывал когтями нападающих, перекусывал их напополам – зубы-то на месте, отрывал головы, или просто уносил куда-то – наверное, где-то там, неподалёку, можно что-то такое выбросить, и оно обратно не полезет.

Знаете, было страшновато. Мне никогда не доводилось видеть бой до смерти в реале, только в кино или в компьютерной игрушке. Так вот, в реале – стрёмно. Даже если ты понимаешь, что у тебя нет вариантов, потому что тебя – два человека и один летающий скелет, а врагов десятка три.

Хьюго-то был при мече, оказывается, он вытащил меч из ножен – хороший такой, как я понимаю, и под одну руку, и под две, знакомые фехтовальщики называли такое «полутор». И пошёл себе косить неведомых разбойников.

Разбойники же, до того рассредоточенные по деревне, собрались на площадь и принялись защищаться. Тут же, с краю, лежала куча добра – там и что-то съестное было, и седло, и какая-то домашняя утварь. Намылились утащить? А вот хреночки вам, самим нужно. По улице разбегались свиньи, овцы и куры. Ещё и живность хотели увести? Ага, щаз, как говорится.

Я огляделась – хотелось взять что-то в руки, потому что разбойники все были с каким-то оружием, ладно хоть, не огнестрельным. К моим ногами прикатился какой-то неудачник, из его рук выпало копьё – такой приличный дрын, только с железным наконечником. Что ж, с палкой я немного умею.

Подхватила, закрутила, и треснула по башке сзади одному из тех, кто нападал на Хьюго. А то как-то хреново выходит – их много, а он один. К тому моменту мирные жители попрятались, на площади остались одни разбойники, и вот их-то и предстояло как следует побить.

– Госпожа, за спину, – попытался скомандовать мне Хьюго. – Сейчас вернётся Каэдвалар, забирайтесь ему на шею и поднимайтесь в воздух!

Я ничего не стала ему говорить, просто треснула древком копья по голове ещё одного неудачника, который зашел Хьюго за спину и попытался оттуда напасть. Древко у копья было какое-то плохо оструганное, я с ходу посадила занозу в ладонь, плюнула, выругалась и отскочила за угол забора. Достала из карманов куртки перчатки, надела – так лучше, правда. Теперь можно не париться о руках, а занозу достанем потом.

Меня не ждали – никто, ни Хьюго, ни разбойники. Палка оказалась прочной и крепкой, от того, что я пошла стучать той палкой по спинам и головам, ей не сделалось ровным счётом ничего. Так мне удалось проломиться к Хьюго и встать-таки ему за спину.

Так реально легче – о моей спине тоже можно не думать. Долбить и поддавать, и не беспокоиться о том, что ударю слишком сильно, и потом уже мне худо придётся. Кажется, я выместила на разбойниках всю свою злость – на потерю работы, на дурацкое это перемещение, на дурака Хьюго, который, правда, с мечом оказался нереально крут. Меч его сиял зелёным и от него разлетались повсюду искры, этих искр разбойники боялись ещё больше, чем самого Хьюго, и уж точно больше, чем меня. А потом ещё сверху на нас свалился скелетушка с дивными именем Каэдвалар, и тоже принялся рвать зубами и когтями, ещё поднимать в воздух и швырять сверху. Участвовать, в общем.

Защита, которую дал мне Хьюго, держала чётко. Стрелы меня не брали, его, однако, тоже. А скелетушке что стрелы, что копья – как слону дробина. Так что это развлечение скоро должно бы закончиться. И то не закончилось ещё потому, что разбойников было нездраво много.

Но как я понимаю, если толпа разбойников против одного такого вот крутого бойца – выигрывает всё равно боец, потому что он несколькими уровнями выше. В финал вышел одноглазый мужик, который до того не лез в драку – наверное, командир. Его Хьюго тоже быстренько ткнул мечом в бок, а потом поймал рукой и подтащил к себе.

– Кто таков?

Тот отвечать не хотел, но, по ходу, пришлось. Он назвал какое-то имя, которое не сказало ничего никому из нас, и ещё что-то добавил про проклятое некромантское отродье. Получил пинок под рёбра, заговорил дальше по делу.

В общем, инфа о том, что наш герой болезный получил от своего проклятья по первое число и временно выбыл из числа магов, воинов и защитников чего бы то ни было, разошлась достаточно широко. И поэтому в здешние края потянулись солдаты удачи – разжиться чем-нибудь во владениях Хьюго, а то и замок занять, вдруг свезёт.

Я слушала и охреневала – потому что, ну, силы-то неравны. Одно дело крестьяне, они не умеют ни фига, потому что их никто не учил. А другое дело – боец и маг, который их раскидал и даже царапины не получил. Как по мне, нужно совсем головы не иметь, чтобы ломануться вот так бестолково.

А потом вылез откуда-то из-за ограды здешний староста, и оказалось – не так и глупо, потому что эти товарищи уже разграбили две деревни во владениях того же Хьюго, и где-то там в лесу у них база, и на этой базе – награбленное, а именно овцы, коровы, продукты и женщины. Хьюго выслушал с вниманием, и сказал – разберёмся.

Потом он велел повесить прямо тут на дереве последнего разбойника, и ещё всех остальных, кто остался в живых. Местные жители споро принялись исполнять приказ, разбойники вопили, что им обещали – маг, мол, или сдох уже, или вот-вот сдохнет, а он, видите ли, живёхонький, вот незадача. Скелетик наш снова свалился с неба, тюкнул вопящего лапой по башке, подцепил когтем и куда-то унёс.

Я же отряхнулась, осторожно прислонила свою палку к забору и тупо села в какую-то пожухлую траву. Смотрела, как Хьюго надзирает за казнью, повелевает – завтра снять всех и увезти в какое-то там ущелье, куда и сбросить, и пусть там остаются.

А потом он повернулся ко мне. Подошёл, снял свою защиту и осмотрел.

– А я ведь не верил, что ты что-то умеешь. Прошу простить меня, миледи Серафима. И благодарю тебя за уместную и своевременную помощь.

8. Вдвоём сподручнее

Хьюго словно по голове получил, когда увидел разбойников на деревенской площади. Ещё только этого не хватало! А когда услышал слова старосты о том, что ещё две деревни разграбили, да как бы не на сам его замок покушались – так и вовсе был готов со стыда под землю провалиться. Это надо же было так запустить дела, чтобы разошлись слухи, что, мол, и в живых его нет, и имущество его можно к рукам прибрать?

Сколько-сколько он просидел в замке, не показываясь наружу? Три месяца? Ну да, всё случилось летом, а сейчас уже и снег лежит на дальних вершинах в горах. Горы на самом деле за линией границы, в Варагоне, но кажется – совсем близко. Вот так же и он думал, что три дня прошло, ему казалось – совсем мало, а вышло – три месяца!

Что же, нужно собирать отряд – вдруг кто-нибудь согласится пойти на разбойников под его началом? Он хоть больше и не командир, но разбойники – вечная беда, и стоит дать им волю, как расплодятся, и обратно не загонишь. Жить грабежом всяко легче, чем пахать и сеять, и даже чем лепить горшки и строить дома. Поэтому – разбойники будут всегда, и долг лорда – защищать своих людей.

И что, если бы не эта… леди Серафима – он бы провозился дольше, так выходит? Она не обманывала, когда говорила, что умеет сражаться? И вправду умеет, и у неё были хорошие учителя. Но – отчего же она только бьёт, но не убивает? Или это потому, что у них там, откуда она прибыла, убивать нельзя?

Нет, не может такого быть. Как тогда жить-то? Как приструнить врагов, если они знают, что в любом случае останутся в живых? И смогут собрать силы и прийти снова? Хьюго не понимал. Наверное, нужно расспросить её? Расскажет, растолкует?

Серафима сидела прямо на траве у забора, и он снова поразился – как же чуждо она выглядела! Она носит удобную одежду и какие-то хорошие башмаки, в драке ей ничего не мешало, она двигалась легко и естественно. Что она скажет, когда увидит, во что обычно одеваются женщины?

Ладно, увидит – и увидит. Там и разберёмся.

Пока же следовало расспросить жителей деревни – что у кого забрали, всё ли здесь, на площади, и вернуть обратно. И не забыть о себе – это раньше он был один, и если сегодня нет еды, то завтра кто-нибудь принесёт. А теперь у него есть… не солдат, но… невеста? Так это называется? Слово было странным, даже просто думать о ней таким образом казалось ему странным. Но… выхода же нет?

Пока староста с помощниками разбирался с награбленным, Хьюго подошёл к Серафиме.

– Поднимайтесь, леди невеста, – подал ей руку, она взялась – хорошо так взялась, крепко – и легко встала на ноги. – Пойдём принимать благодарность.

– Это ты сказал, что нас здесь накормят? Неплохо, да. Я б умылась ещё.

Умыться и ему не помешает, она права. И наверное, нужно вернуть камердинера – чтобы брил и смотрел за одеждой. Он, Хьюго, всё ещё из приличного графского рода, и пока его земля носит, так и останется. И никакой дядюшка не сможет этому помешать. Тот дядюшка если и был в здешних местах, то разве только в далёкой юности, и явно забыл, как выглядит настоящая нежить. И как выглядят разбойники, в отцовских владениях отродясь такого позора не случалось, всех на подлёте вылавливали. И значит – если что не по нему, так пусть сам возглавляет рейды в Туманный лес. А Хьюго поглядит на такое диво.

Тем временем крестьяне начали таскать какие-то мешки и горшки.

– Что это? – Хьюго успел поймать одного, пока тот не убежал.

– Так это ж, ваша милость, ваша доля, – пробормотал тот.

– Наша доля – это прекрасно, спасибо, – кивнула леди Серафима, развязала завязки мешка и засунула туда свой нос. – О, мука. Просто супер, завтра что-нибудь испечём. Дрожжи, яйца, сахар?

Хьюго разбирался только в самой наипростейшей еде – ну там добыть в лесу кроликов, освежевать и сварить похлебку. Или косулю там какую, и зажарить на костре. Про выпечку хлеба он знал умозрительно, и про какие-то более сложные вещи – тоже. Он мог сосчитать, сколько провизии нужно отряду на время рейда, да и только. Откуда эта провизия берётся, он представлял, конечно, владетельному лорду без того нельзя, но… В общем, если эта девица умеет стряпать, то и хорошо. Пока. А потом повара найдём. Негоже его невесте самой на кухне возиться, даже если она и знает, что там делают.

Тем временем невеста осмотрела содержимое мешков и горшков, и осталась довольна.

– Не пропадём, – сказала она и смешно подняла вверх большой палец.

На носу у неё было пятнышко муки, Хьюго потянулся – смахнуть его, взглянул ей в глаза – серые, задорно смеющиеся – и неожиданно для самого себя коснулся губами её губ.

– Спасибо тебе, что берёшь на себя заботу о моём хозяйстве, – сказал он.

– Так это ж теперь – ну, наше хозяйство, так? У меня-то здесь точно другого нет.

– Так, – кивнул он.

Обернулся, увидел изумлённо глядящего на них старосту.