Я слушала, мысленно отмечая, какой же это бред. Могли бы и получше историю придумать. Я родная дочь у мамы.

– Ты долго скрывалась, но пришло время вернуться на родину.

– Зачем? Если фениксов уничтожили, – я решила забить его логикой. Где-то в этой выдуманной истории наверняка найдется дыра.

– Затем, что последняя представительница фениксов не должна жить вдали от родного дома. Тебе пора познакомиться со своим настоящим миром.

Ну бред же!

– А меня не убьют, как остальных?

– Это важный момент, – мужчина перестал улыбаться. – До поры до времени никто не должен узнать, что ты феникс. Мы придумаем для тебя легенду. Дадим имя рода. Представим драконицей.

– Это как феникс может притвориться драконицей? – развеселилась я, окончательно убеждаясь, что это чья-то нелепая шутка. И прямо сейчас меня наверняка снимают на камеру.

– Владение огненной магией присуще как фениксам, так и драконам. Перевоплощаться фениксы не могут, но это не беда. Некоторые драконы тоже лишены половины своей сущности и не могут принять истинный облик.

Как закрутили! Аплодирую фантазии.

– А не проще ли выдать меня за человека?

– Не проще. Ты отправишься в академию магии к драконам. Людей туда не принимают.

– А зачем мне в академию магии к драконам?

– Как много вопросов, – мужчина усмехнулся. – Но ты ведь не веришь моим словам. Все еще считаешь это розыгрышем. Я вижу по твоим глазам. Только что была напряжена, кричала, а теперь внезапно успокоилась и задаешь вопросы, так беспечно улыбаясь.

– Ну ладно, сдаюсь. Может, хватит? Шутка получилась смешной, но кафе вот-вот закроется, и нам пора заканчивать.

– Ладно, – мягко сказал незнакомец. – Я не хотел, чтобы ты запаниковала, но, возможно, придется кое-что продемонстрировать.

Вокруг потемнело. Внезапно меня накрыло чем-то колючим, как будто сфера решила схлопнуться. Ощутила, как перехватывает дыхание – и вместе с тем пол будто уходит из-под ног. Раз – и свет снова включился.

Я изумленно подпрыгнула со стула. Не знаю, как они это сделали, но кафешки больше не было. Я побежала по просторному лугу, залитому жаркими лучами солнца. Бежала, бежала. Пока таинственный мужчина вновь не очутился передо мной. Так со всего маху и впечаталась в него. Возможно, я бы расплющила нос, если бы он не перехватил меня и не отодвинул, вовремя спасая лицо.

– Что происходит? Где мы? Этого не может быть! – запаниковала я.

– Все хорошо. Мы по-прежнему в твоем мире. Неродном, конечно же. В какой-то другой его части. На природе, как ты могла заметить.

И с сильным смещением часовых поясов, потому что у нас уже поздний вечер, почти ночь!

– Отпусти меня. Отпусти немедленно.

– Чтобы ты снова побежала? Можешь бегать сколько угодно. Но ты выслушаешь меня, Марина.

– Да что тебе от меня нужно? – я забилась в его руках, пытаясь выбраться из хватки.

– Чтобы ты успокоилась. И начала всерьез воспринимать все, что я говорю.

Я дура, что ли, успокаиваться в такой бредовой ситуации? Я продолжила вырываться и все-таки высвободилась, хотя, наверное, лишь потому, что незнакомец предпочел меня отпустить. Я снова побежала по полю. То в одну сторону, то в другую. Потом сообразила, что если хочу куда-нибудь прибежать, то лучше двигаться в одном направлении.

Эй, здесь есть кто-нибудь? Кто-нибудь адекватный?

Бежала до тех пор, пока не споткнулась. Взмахнула руками и полетела в высокую траву. Незнакомец, внезапно оказавшийся рядом, подхватил меня и поставил на ноги. Я перевела дыхание, всмотрелась в необычное лицо. А радужки черные. Абсолютно.

– Если не можешь воспринимать информацию от меня, то предлагаю переговорить с матерью. Спроси ее: родная ты дочь или приемная. Возможно, когда расскажет тебе правду, ты будешь готова выслушать меня.

Поговорить с мамой? Прямо сейчас? Только не это! Как ей признаться, что я… ну да, самая настоящая дура. Влюбилась, гуляла с парнем последние два месяца, забив на учебу. А когда он бросил меня, переспав с одногруппницей, и вовсе выпала из жизни, все экзамены так и завалила.

Мне нельзя сейчас к маме!

– Для начала поговорю с тобой. – Я перевела дыхание. – Так что там с фениксами? Сначала каким-то образом их всех уничтожили, а потом нашли меня последнюю и хотите запихнуть в мир, где фениксов уничтожают?

– Тебя не тронут. Смерть тебе не грозит, – мужчина качнул головой, рассматривая меня сверху вниз. На голову выше меня! – В конце концов, в нашем мире поняли, какую ошибку совершили. Так что… наоборот. Ты, как последняя из фениксов, на вес золота.

– Зачем тогда выдавать меня за драконицу?

– Затем, что твоя принадлежность к фениксам пока должна остаться в тайне. Представляешь, как твое появление потрясет весь мир? Последняя, единственная… Да, они узнают. Но не сразу. Я хочу дать тебе время, чтобы ты освоилась в нашем мире. Чтобы научилась управлять магией.

– У меня же нет магии. Откуда?

– Это здесь у тебя нет магии. Как только ты вернешься в родной мир – он наполнит тебя силой, которая твоя по праву рождения. В тебе пробудится магия феникса. Что тебя держит здесь, Марина? Я узнавал. Твоя мама кое-как пытается заработать на жизнь. Вы с трудом перебиваетесь от зарплаты до зарплаты. Ты завалила экзамены и вот-вот вылетишь из университета. Ты не можешь устроиться здесь, тебя ждет только нищета и прозябание где-то на дне социума. Потому что этот мир не твой. А в родном Эл’саре ты обретешь магию, сможешь подняться, найти свое место. И уж точно никогда не окажешься на дне. Что скажешь, Марина? – он усмехнулся, словно змей искуситель. Внезапно подумалось, что если весь этот бред – правда, то безымянный незнакомец вполне может оказаться драконом. – Может быть, ты и сама хочешь узнать себя настоящую? Что держит тебя здесь?

– Мама, – выдохнула я, чувствуя, как что-то внутри начинает дрожать. – Я не могу оставить маму. Ей очень тяжело.

А внутри меня уже что-то резонировало. Слова мужчины задели за живое. Всю жизнь я чувствовала себя какой-то неправильной. Мне так часто казалось, что я живу какую-то другую жизнь, не свою, лишь навязанную мне. А я настоящая где-то там, в другом месте. Но до нее не дотянуться.

Если допустить, что все это правда… выходит, я настоящая – это феникс, я рождена в другом мире, могу владеть магией и чего-то добиться? Могу жить ярко, насыщенно, а не существовать лишь бледной тенью?

– Мама… – повторил мужчина задумчиво. – А что ждет твою маму вместе с тобой? Думаешь, она еще долго сможет тянуть вас обеих? Думаешь, сможешь устроиться на работу и помогать ей? Вместе будете кое-как плескаться на дне, мечтая, но зная, что лучшие дни никогда не наступят?

Он как будто знал, на что давить. Как будто видел меня насквозь.

А я… медленно, но верно проваливалась в пучину отчаяния. После того, как вылетела из универа, на хорошую работу мне точно не устроиться.

Я же всю жизнь старалась оправдать мамины ожидания. Упорно училась, выстроив баррикады из учебников, когда сверстники гуляли и веселились. Я не могла расслабиться так же, как они. Потому что мама повторяла: «Ты должна учиться. Это единственный способ чего-то добиться в нашей жизни. Выучишься, найдешь высокооплачиваемую работу, построишь карьеру. И вот тогда заживешь». Мама никогда не говорила, что я должна буду перенять эстафету и помогать ей, в одиночку меня вырастившей. Но я сама этого хотела. Видела, как тяжело мама работает, а получает копейки, которых едва хватает на выживание. И прикладывала все усилия, чтобы не жить так же, как она, чтобы обеспечить себе достойное будущее. Мечтала: как только найду хорошую работу, смогу сказать маме, что теперь она может отдохнуть, уж теперь я о нас позабочусь.

Вот только… все сама и разрушила. Влюбилась в парня. Да так сильно, что забыла об учебе. Просто махнула рукой, не находя в себе сил опять корпеть над учебниками, когда хотелось все время проводить вместе с ним. Как итог, завалила экзамены. Хотя у меня еще были шансы наверстать, если бы не депрессия. После того, как Витя разбил мне сердце, я не смогла собрать себя по кусочкам. Брала у одногруппников конспекты, пыталась учить, а слова пролетали мимо сознания. И сложно что-то разобрать в кривом почерке ребят, когда в глазах постоянно стоят слезы.

Как теперь сказать маме, что я ее подвела? Как признаться, что из-за глупой влюбленности потеряла свой единственный шанс?

Может, у нас судьба такая. Родовое проклятие? Папа бросил маму, как только узнал о беременности. В одиночку мама не справилась, потеряла хорошую работу, а с ребенком на руках ее никто брать не хотел. Получается, что она из-за мужчины теперь так живет. И я по ее стопам пошла.

Или нет? Как я могу быть фениксом? Значит, мама все-таки… нет, я же ее родная дочь! Может, папа был фениксом? Влюбился, на руках носил – об их конфетно-букетном периоде мама охотно рассказывала. А когда я появилась, папе фениксу пришло время вернуться в родной мир. Или ради моей защиты отправиться в дальнейшие странствия?

Стоп. Что-то меня совсем понесло.

– А я могу быть только наполовину фениксом? – уточнила на всякий случай, еще до конца не веря во все эти откровения. Если не шутка брогеров, то я вполне могу валяться в том дворе с пробитой головой. Может, я корчусь в лихорадке, оттого и грезятся картины жаркого поля.

– Нет, – мужчина качнул головой. – Ты чистокровный феникс.

– Откуда ты все это знаешь? Как меня нашли?

– Мы давно вели поиски в надежде, что где-то еще жив кто-то из фениксов. Но расследование ни к чему не привело, как и изучение исторических архивов. Помогла магия. На тебя указала пророчица. Она никогда не ошибается. Впрочем… как только мы окажемся в нашем мире – это станет очевидно, что ты часть мира и магии. Сама почувствуешь.

– А как же тогда я оказалась здесь?

– Тебя спрятали. Но больше нет необходимости прятаться. Да, мы не станем сразу раскрывать, кто ты на самом деле. Однако опасности для тебя, как для феникса, нет никакой. Никто в нашем мире не пожелает тебе зла. А сейчас, возможно, ты захочешь переговорить с мамой? Получить от нее подтверждение?

– Пожалуй…

Мне совершенно точно необходима связь с реальностью! Увидеть маму, поговорить с ней. И, возможно, убедиться, что меня все-таки разыгрывают. Или этот незнакомец все-таки ошибся.

– Тогда иди ко мне, – он протянул руку.

Чуть помешкав, вложила кисть в его ладонь.

Снова это странное ощущение, как будто день меркнет, на нас наваливается что-то темное и колючее, выбивая землю из-под ног. Спустя мгновение мы очутились на лестничной площадке перед дверью в нашу квартиру.

Ох, и страшно возвращаться домой. Но, с другой стороны, я ведь пока могу не говорить, что завалила экзамены и шансов удержаться в университете почти нет.

Открыла дверь. Замерла на пороге, всматриваясь в освещенную глубину коридора.

– Вот ты где! Явилась! Марина, ты хоть на часы смотрела? – выскочив из комнаты, накинулась мама. И тут же остановилась. – А это кто? Марина, ты кого к нам привела?

Я не придумала ничего лучше, кроме как сразу выдать:

– Мама, я приемная? – и зажмурилась, ожидая, что вот-вот все окружающее пространство исчезнет, а я очнусь, скажем, на больничной койке.

Когда сон становится слишком страшным, мы ведь обычно просыпаемся?

Одна секунда. Вторая. Странный шорох, дуновение ветра.

Откуда здесь ветер?

Я аккуратно разлепила глаза и с изумлением уставилась на полуобморочную маму. Ее придерживал незнакомец, имя которого я до сих пор не удосужилась спросить. Видимо, это из-за него я ощутила движение воздуха.

– Мама? Что происходит? – занервничала я.

– Как же… но как так… – пролепетала мама.

Пришлось пройти в комнату. Я поспешила на кухню за стаканом воды. Только после того, как мама сделала несколько глотков, она смогла с собой совладать.

– Только не говори, что это твой отец.

– Что?! – пришел мой черед удивляться. В который раз.