Указ, согласно которому каждый первенец в дворянской семье должен был отслужить в вооружённых силах двадцать лет существовал в Империи Ромеев уже триста лет. Не имел значения ни пол, ни состояние здоровья. Последнее могло лишь ухудшить положение призывника, потому что негодные к строевой попадали в основном в самые непрестижные части.

Способ освободиться от повинности был один – получить личное разрешение Императора на вступление в брак. Потому как охрана домашнего очага считалась не менее почётной и необходимой обязанностью, чем служба в армии.

Кати могла радоваться тому, что в последнее время от военной службы освободили хотя бы младших дворянских детей. Анастасии же не повезло. Она была старшей в семье. Отец, возможно, добился бы освобождения от службы, будь у него сын, который смог бы её заменить. Но мальчиков в семье Ростовых не родилось.

Со свадьбой же дело никак не ладилось… Хоть девушка и была завидной невестой, избранник её никак не мог определиться со своими планами на будущее. Анастасии оставалось только вздыхать, но надежды она не теряла.

– Хочется верить, – возразила Анастасия, – что я всё-таки скоро вступлю в брак и больше никогда не вспомню эту ужасную вещь. Граф Орлов… – она замолкла, увидев, что портной уже держит платье в руках, – превосходно, – она подошла вплотную и обошла изделие и его творца со всех сторон, – дайте сюда, – она скрылась за ширмой, но раньше, чем портной успел снять очередные мерки с Кати, вернулась назад. Тёмно-голубое, как летняя ночь, кружевное платье уже было на ней. Не обращая внимания больше ни на кого, Анастасия подошла к зеркалу. Огладила подол и стряхнула осевшую пылинку. Наклонила голову вниз, затем запрокинула назад, имитируя горделивый взгляд. Сделала несколько шагов, отступая в другой конец комнаты, и, повернувшись к зеркалу спиной, попыталась рассмотреть шлейф.

– Какая грубая ткань… – заметила она разочарованно. – Так и должно быть?

– Мон шер, это фриз. Вся Корсика теперь носит фриз.

– А на Альбионе корсажи вообще скоро не будут носить! – вставила Кати, явно недовольная тем, что перестала быть центром внимания.

– Кстати о корсаже… я думала, он будет расшит жемчугом, разве нет?

– Дражайшая мадемуазель, жемчуг приносит несчастья. К тому же в нём вы будете слишком бледны. Я позволил себе небольшую вольность, чтобы подчеркнуть ваше лицо. Вам нравится?

Анастасия снова повернулась к зеркалу. Оправила подол, выставила вперёд ножку. Потом другую. Прищурилась, вглядываясь в своё отражение, чтобы определить, в самом ли деле ей идёт этот цвет.

– Может быть, может быть… – задумчиво сказала она и снова подошла к зеркалу вплотную.

– Вы прелестны, молодая госпожа, – сообщил портной из-за её спины, – как кисть живописца живообразует даже лучший кусок холста, так равно игла может учинить нас людьми, разве нет? Ибо без сей иглы не можете вы включены быть в настоящий свет.

Впрочем, Анастасия уже не слушала его. Взгляд её, на секунду оторвавшись от зеркала, устремился в окно и тут же выхватил из снежной дымки сани, которые он узнала бы среди сотен других. На дверцах их красовались пурпурные с золотом гербы, которые двести лет назад принял род Орловых.

– Граф Орлов! – раздалось от двери в тот же миг, подтверждая её мысли.

– Я не готова! – выпалила Анастасия. – Как же он увидит меня безо всего! – и, на ходу расстёгивая платье, бросилась к двери спальни.

Словарь цветов

Абрикосовая ветвь – ты очаровываешь меня своею прекрасною душою

Азалия – я одинока и бледна от печали

Акация – дружба исцеляет раны любви

Алойный цветок – ты мучаешь меня своею ревностью

Алоэ – Ты меня огорчил(а)

Амарант – моё сердце горит, но ещё есть в нём надежда

Амела – Что может исцелить любовь? Она сильнее яда: томит, ранит, волнует кровь могучей силой взгляда…

Амарант красный – моё сердце никогда не поблекнет от любви

Анемон бледно-красный – красавица, время не медлит!

Астра– умеешь ли ты любить постоянно?

Бабиджан (демьянка, армянские огурцы) – если дары любви тебе в тягость, то какое же сердце может быть после этого признательно!

Барская спесь – не страшись этого пламени, оно ведёт к счастью

Берёзовая ветвь – О! Последуй за мною и мы будем счастливы!

Бессмертный цвет – Моя любовь постоянна

Божье дерево – верю и надеюсь

Бобовый цвет – Как часто я, незаметный, следил за тобой!

Болиголов – божественная сила любви не боится смерти

Вишнёвый цвет – мои намеренья непорочны

Вишня – ты приковал к себе моё сердце; возьми его, если, полное любовию, оно может удовлетворить тебя

Вечерница – я любуюсь тобой

Гелиотроп – Тебя повсюду ищет моё сердце

Гвоздика (белая) – вверься мне

Гвоздика (пёстрая) – как могу я забыть тебя?

Горицвет – Ты напрасно пылаешь

Дурман – как ты смешон

Зоря – ужели я обманулся?

Ирис – Зачем ты нарушил спокойствие моего сердца?

Липовый лист – Ужели напрасно я ищу любви твоей?

Козья жимолость – Обнадёжь меня

Малина – прими сей знак уважения

Плющ – навсегда и крепко привязан я к тому, что избрал однажды; ни суровость севера, ни палящие лучи юга не отвлекут меня от избранной мною

Сахарный тростник – Излишняя навязчивость противна

Шафран – я подумаю

Шиповник – можно ли тебе поверить?

ГЛАВА 4

Когда Основатель приказал каждому офицеру построить на пустынной болотистой земле, названой им столицей, собственный дом, фельдмаршал Ростов стал первым, кто со всем возможным рвением взялся выполнять приказ. И именно потому, должно быть, он стал ещё и первым, кто получил титул князя едва родившейся Империи Ромеев, а заодно и должность генерал-губернатора нового, состоящего тогда из одних лишь срубов и оборонительных укреплений, городка.

Начинание Ростова не только было одобрено. Едва заложенная усадьба тут же получила славу лучшего дворца в Шлиссельбурге, где с тех пор в течение нескольких десятков лет проводились все императорские торжества.

Генерал-губернатору, таким образом, нужен был не просто семейный дом, а обширная резиденция, внушительная и достаточно блистательная, чтобы с честью представлять новую столицу государства.

Чтобы обустроить доставшийся ему во владение заболоченный участок земли, от Ладоги до самого дворца был вырыт канал, который осушил почву и превратился в парадный въезд к Ростовскому дворцу.

Стройные колонны поддерживали многоскатную кровлю дворца и шесть мраморных римских богов смотрели на сад с верхнего карниза. К дверям поднимались ступени гранитной лестницы. На фронтонах по сторонам здания были установлены бронзовые вазы и грифоны, а в Большом зале тогда уже собирались более ста человек.

Первых жителей Таурона, обречённых ютиться в небольших деревянных домиках, дворец изумлял в первую очередь своей высотой: вместе с приземным он имел пять этажей. С высоты дворец выглядел как прямоугольник с двумя внутренними дворами и въездными арками с трех сторон. Весь комплекс дворца – и северные боковые двухэтажные флигеля, и здания, располагавшиеся со стороны сада – были оформлены одинаково, но самым представительным оставался центральный корпус. Каждый этаж его украшали колонны различного вида, а посередине фасада была установлена декоративная ограда с вырезанными из дуба фигурами людей и животных. По углам стояли затейливые фонтанчики с громадными гербами Ростовых, покрытыми золотом.

К парадным дверям вело высокое крыльцо с резными балюстрадами. Над порфиром вдоль передней стены тянулась терраса из дерева, где в праздники располагался оркестр, и откуда до гостей доносилась музыка ещё до того, как они входили в дом.

Граф Орлов оставил сани на попечение слуг и стал подниматься на крыльцо.

Парадная дверь вела в холл, лепной потолок которого держали мраморные колонны с прожилками из яшмы. В дальнем конце холла располагалась лестница с полукруглыми ступенями из морёного дуба, уходившими в каменную кладку стены. Перила лестницы, в нижней части весьма строгие, на верхних этажах превращались в узорную вязь из двух букв Р и О – переплетения монограммы Основателя с монограммой Ростовых.

Интерьер и обстановка зала, где Орлова ожидал князь Ростов, дышали роскошью и современностью. Все поверхности зала были обшиты жаккардом, который не только украсил зал – но и укрыл от постороннего взора трещины в стенах, которых в местном болоте было не избежать.

Князь принял его радушно, хотя в глазах его и горел какой-то выжидающий огонёк. Пожал Орлову руку и, усадив его на канапе, стоящее у окна, сам сел напротив него.

– Я должен бы спросить, что привело вас к нам, но, полагаю, что знаю это и так, – Ростов улыбнулся, и огонек в его глазах разгорелся сильней.

– Вы правы, я хотел бы проведать ваших дочерей, господин князь.

– Кого-то одного или обеих?

В уголке губ Орлова заиграла улыбка.

– Они обе прелестны. Но одну я хотел бы видеть больше. Вы знаете, что это Анастасия.

Князь усмехнулся и погрозил Орлову пальцем.

– Господин граф, вы так часто навещаете нашу семью… Возможно, вам пора бы уже стать частью её?

– Всё может быть, – Орлов мягко улыбнулся в ответ. – Но такие вопросы не решаются второпях. Так что же, Анастасия меня сегодня не ждёт?

– Очень ждёт, – заверил его Ростов. – Едва заслышала, как ваши сани гремят, бросилась вас встречать. Но я ей запретил! Нам с вами нужно сначала поговорить о делах!

Орлов напрягся и выпрямил спину, что с трудом удавалось сделать, учитывая располагающий скорее к светской, чем к деловой беседе стул.

– Если есть какие-то дела, которые тревожат вас.

– Боюсь, скорее есть дела, которые могут затронуть вас.

Орлов отвернулся к окну.

– Вы снова о господине Кюхельдорфе и его расписках…

– Расписках на ваш дом! Вам в самом деле всё равно?

– Помилуйте, ну как можно принимать это всерьёз? Он никогда не решится пустить их в ход!

– Я бы на вашем месте не надеялся слишком сильно! – Ростов, напротив, откинулся на спинку стула. – Но вы же знаете, как можно разрешить этот вопрос. Достаточно вступить в брак…

– Я искренне надеюсь, – Орлов улыбнулся, и в глазах его тоже блеснул холодный огонёк, – что вы достаточно доверяете мне, чтобы не требовать этого прямо сейчас.

– Я доверяю вам вполне! – Ростов наклонился вперёд, – но давайте посмотрим правде в лицо. Время идёт. А я вовсе не желаю, чтобы моя дочь погибла на одной из этих бессмысленных войн. Корсы, Захватчики, теперь ещё двадцать миров… Ромея всегда найдёт, с кем воевать. А моя дочь не создана для того, чтобы так глупо умереть! Она должна отправиться в отставку, но сделать это сможет, только вступив в брак. С вами или с кем-нибудь ещё – вопрос другой.

– Позвольте предположить, – Орлов снова улыбнулся, – что имя графов Орловых пока что ещё стоит достаточно дорого, чтобы подождать годик-другой.

– Подождать? – раздался голос от порога, и оба разом повернули голову на звук. В дверях, украшенных позолоченными наличниками, стояла Анастасия, и в руках её был маленький букетик цветов: красные лепестки амаранта перекрывали своим ярким цветом бледные бутоны анемона и барской спеси.

– Анастасия! – Орлов моментально поднялся на ноги и шагнул к ней. – Вы сегодня особенно прекрасны, – Орлов поймал маленькие пальчики девушки, в самом деле не слишком пригодные для войны, и коснулся поцелуем сначала одной, потом другой руки, – и эти цветы так украшают вас!

– Вы могли бы догадаться, что они приготовлены для вас.

Теперь только Орлов разглядел в букете бледно-алый анемон.

– Ваше постоянство делает вам честь, – заметил он, но цветов не взял. Вместо этого обернулся к князю Ростову и спросил: – Вы позволите нам остаться вдвоём?

– Само собой… – Ростов вздохнул и, чуть покряхтев, встал, – я буду в кабинете, если что-нибудь вдруг произойдёт.