Затем Яна помогла перебраться Яру – тот двигался уже лучше, но к подвигам всё ещё был не готов. Закрыла окно и стала выбираться сама, стараясь на этот раз не порвать себе ничего.

Яр тем временем начертил что-то на полосе чернозёма носком сапога, подхватил одну из сумок – ту, которую собирал сам. Она была меньше размером, но уложена оказалась куда более плотно, так что сделав один шаг, он покачнулся, но устоял.

– Помочь? – спросил он, наблюдая, как Яна пытается закинуть за плечи туристический рюкзак, ростом выше неё самой. Яна покачала головой и, скорее под давлением веса снаряжения, чем своим ходом, покатилась вперёд, в сторону лесной полосы.

– Не туда, – в полголоса бросил Яр. Яна не среагировала, так что Яр просто ухватил её за плечо и подтолкнул в нужную сторону.

С полчаса они почти бежали, сначала по полям, поросшим дикой пшеницей, а затем и по лесу. Свежий воздух и утренняя прохлада немного помогали двигаться вперёд, но Яна всё равно была непривычна к таким нагрузкам, а Яр быстро выбился из сил.

– Надо было в качалку ходить, – выдохнула Яна, первой прислоняясь к стволу сосны.

– Кто мешал? – поинтересовался Яр.

Яна многозначительно посмотрела на него.

– Ты!

Яр промолчал. Какое-то время оба тяжело дышали и не говорили вообще ничего, потом Яр обнадёживающе произнёс:

– Давай ещё полчаса маршем, потом остановимся, переложим вещи, и я заберу рюкзак.

– Да ты сам еле идёшь.

– Яна, хорош! – рявкнул Яр и мрачно посмотрел на неё.

Яна не стала отвечать. Яра нагружать не хотелось, но она отчётливо понимала, что сама так далеко не уйдёт.

– А что ты там рисовал на земле? – спросила вместо этого она. – Нас не спалят?

Яр качнул головой.

– Не должны. А Тук должен понять. Всё равно мы пешком далеко не уйдём. Хрен с ним, с врачом, но если он не подгонит машину, то придётся самим угонять.

– И ты всё это ему написал?

– Ну… вроде того. Потом объясню. Пошли.

Уже медленней, но всё ещё стараясь держать темп, они двинулись дальше по лесу. Какое-то время стояла тишина, а потом Яна не выдержала и спросила:

– А эти на машине были или пешком?

– Не видел, – коротко отрезал Яр. – Дыхание береги.

Яна кивнула и больше ничего говорить не стала.

В воздухе разливались запахи тайги и полыни. Ботинки – две пары берцов, тоже запакованные Туком в рюкзак – по самую щиколотку тонули в грязи и вязли на каждом шагу. Яна тяжело дышала и в самом деле жалела, что давно уже бросила не только тренажёры, но и бег, а вот Яру было просто хорошо.

Бросив на него косой взгляд, Яна обнаружила, что тот улыбается, и у неё самой в груди будто загорелся маленький светлячок – этой улыбки она не видела, казалось, всю жизнь. Яна какое-то время шла молча, стараясь подавить заразившую её бессмысленную радость, а потом спросила:

– Тебе смешно?

Яр, не прекращая улыбаться, покачал головой.

– Ты не представляешь, как тут хорошо.

Яна и правда не представляла. За прошедшие полчаса её всю искусали комары, и она уже предчувствовала, как вечером будет расчёсывать лицо.

– Всё, – сказал наконец Яр и остановился, оглядываясь по сторонам. – Тут хорошо.

Яна не стала спрашивать, что именно так понравилось Яру в небольшой лощинке, зудевшей мошками – ей хотелось уже только одного: сбросить рюкзак и упасть в траву. Что она и сделала в ту же секунду.

Яр сбросил сумку и, присев на корточки рядом с ней, какое-то время просто разглядывал лицо Яны. Впитывал каждую чёрточку, стараясь насытиться ей на десять лет вперёд.

– Что? – спросила наконец Яна, которая от этого взгляда почувствовала себя муравьём под лупой, мгновенно ощутила и небритые щёки, и расцарапанную по дороге скулу, и наверняка опухшие после недолгого сна веки.

Яр улыбнулся ещё шире и покачал головой.

– Надо хвороста собрать, – сказал он, отворачиваясь и глядя куда-то в просвет между деревьев.

– Ты ж сказал, увидят дым.

– Не увидят, я покажу… – Яр снова посмотрел на Яну, но теперь уже с сомнением. – Ты осину от ольхи отличишь?

– Чего?

– Ясно. Подъём.

Яр встал и, поймав запястье Яны, потянул её за собой.

– Валежник старайся не брать, – сказал он уже на ходу, – вон, видишь, – он ткнул пальцем в лысую сосну. – Это называется сухостой.

– То есть с неё ветки обломать?

– Только не с сосны. Самое удобное топливо для замаскированного костра – у лиственных. Ровно и почти без дыма горят сухие береза и ольха. Особенно жарко горят бук, граб, дуб. Пихтовые и осиновые дрова сильно искрят.

Яр остановился и посмотрел на Яну, которая широко открытыми глазами смотрела на него.

– Яр, ты думаешь, я щас это всё запомнила?

– Запиши, – Яр подумал и добавил. – Короче, вот с таких надери, – он ткнул пальцем в сухую ольху. – И с берёз, если увидишь их. И ещё смолистых сучков и бересты.

Яна кивнула, и, оставив её одну, Яр направился обратно к лагерю. Присев на корточки, открыл рюкзак и принялся разбираться в том, что напихала туда Яна. Сразу достал и отложил в сторону сухой спирт и полоску марли, которые могли потребоваться для разведения костра. Остальное стал быстро и аккуратно раскладывать по стопочкам, пока не дошёл до самого дна. Там обнаружилась связка тетрадей, немного промокших по углам, и Яр хотел было разложить их так, чтобы они просохли, но едва откинул обложку, как услышал за спиной испуганный голос Яны:

– Эй! Стоять!

– Что? – Яр поднял глаза на неё.

– Положи тетрадь.

Яр опустил было взгляд, но Яна, державший в руках дрова, мгновенно бросила свою ношу на траву и, подпрыгнув к нему, вырвала тетрадки из рук, а затем торопливо спрятала за пазуху.

Яр сделал вид, что не обратил на случившееся внимания – просто отложил эту маленькую странность в голове.

– Неси сюда, – приказал Яр, кивнув на валежник, а сам принялся выкапывать две ямки немного в стороне от вещей.

Яна сгребла топливо в охапку и присела рядом с ним, внимательно наблюдая за тем, что делает Яр.

– Нафига две? – спросила она. Подумала и добавила. – И нафига вообще копать?

– Чтобы не было видно огонь. Эта для самого костра, а это для поддува.

– А это что? – Яна свободной рукой ткнула на кусок ткани, которым Яр как раз принялся застилать одну яму.

Яр насмешливо посмотрел на неё.

– Что? – обиженно спросила Яна.

– Ничего, – Яр улыбнулся и покачал головой. – Просто вспомнил кое-что.

Яна покраснела. Она тоже вспомнил, о чём говорит Яр. Тогда, когда они увиделись в первый раз, Яр тоже показывал ей костёр, правда не такой. И тоже рассказывал про растопку и про то, как нужно укладывать рюкзак – только это так и не помогло.

– Про укладку расскажешь ещё раз? – тихонько спросила она.

Яр попытался спрятать улыбку, но у него не получилось.

– Расскажу, – сказал он, укладывая топливо в костёр и глядя, как первые лепестки пламени лижут его. – А ты слушать будешь в этот раз?

Яна покраснела ещё сильнее и тоже уставилась в костёр.

– А что ты там оставил Туку? – спросила после долгой паузы она.

– Старый знак.

Яр очистил небольшой участок земли от валежника и небольшой веточкой начертил крест.

– Это роза ветров. А это – направление, куда ушли мы, – он перечеркнул рисунок полосой. – Ну и цифры, сколько планируем пройти.

– А почему думаешь, что не прочитают менты?

Яр пожал плечами.

– Могут и прочитать, только мы чертим наоборот. С наклоном под девяносто градусов. Так что они если увидят, пойдут на восток. А Тук должен знать.

Они опять замолкли. Яна подумала и прислонилась к Яру плечом – просто потому что костёр от холода хоть и спасал, но зона тепла была очень уж небольшой.

Яр не глядя перекинул руку ей через плечо и прижал крепче, почти со всех сторон обволакивая собой. Вот теперь стало по-настоящему тепло – так что захотелось остаться вот так, неподвижно, навсегда.

– Можем посидеть тут пару часов, – будто услышав её мысли, ответил Яр. – Сейчас погреем обед, чаю попьём. Но надо всё-таки закончить с рюкзаком. И решить, куда мы идём.

– К тебе домой, – ответила Яна и осторожно, чуть искоса, не поворачивая лица, посмотрела на него.

– Куда? – Яр, напротив, не скрывая недоумения, повернулся к ней лицом.

– Ну, помнишь… в дом, где ты рос.

Яна продолжала делать вид, что смотрит на едва видные из-под земли языки пламени.

– Да там сгнило, наверное, всё, – буркнул Яр и тоже уткнулся носом в огонь.

Яна покачала головой.

– Я начала ремонт, – тихонько сказала она.

Яр медленно повернул голову к ней, на ходу приподнимая бровь.

– Чего?

Яна прокашлялась.

– Я на день рождения тебе хотела подарок сделать. Но пока оформляли, уже время прошло… А потом я там была раза два, заказывала ремонт и смотрела, как всё идёт. Ну… А потом ты спалил мне клуб. И я как-то… потеряла интерес.

Яр продолжал ошалело смотреть на неё.

– Только не спрашивай ещё раз это: «Чего?!» – передразнила Яна. – Ну такая вот я дура. Зато теперь нам есть куда бежать.

– Я вообще не понял ничего, – признался Яр. – Нафига тебе этот дом?

– Я же тебе сказала…

Яр продолжал смотреть на неё.

– Яр, ну неужели так трудно понять?

Яр покачал головой.

Потом закрыл глаза и отвернулся к огню. Какое-то время он не говорил ничего, просто пытался уложить в голове этот странный поступок.

– А я тебе даже не прислал ничего… – сказал он наконец.

– Тебя бы Мира спалила…

Яр покачал головой.

– Да пофиг на неё. Мне просто… в голову не пришло.

Яна молчала. Она попыталась высвободиться из-под руки Яра, обхватила себя, но тот тут же притянула его назад.

– Нельзя терять тепло, – буркнул тот. Яна спорить не стала и снова прижалась к нему.

Ещё какое-то время царила тишина, а потом Яр произнёс:

– Яна, я тебе всё верну.

– Чего?!

– И деньги за дом, и за это всё… Ты же теперь под статьёй тоже, да?

Яна внимательно посмотрела на него. Потом всё же вывернулась и молча пошла собирать рюкзак.

– Яна!.. – позвал Яр.

– Да пошёл ты! – рявкнула Яна, даже не поворачиваясь к нему. Потом не выдержала и, бросив на землю упаковку крючков, посмотрела на него зло. – Ты, блядь, ещё про долг мне сейчас скажи! Я тебя вообще зарою нахрен!

Яр сидел неподвижно и просто смотрел. Яна тяжело дышала, не зная, как ещё выплеснуть злость. Потом плюнула про себя и, снова взявшись за крючки, принялась запихивать их в рюкзак поверх батона колбасы.

Яр встал. Подошёл к ней. Отобрал упаковку крючков и опустил обратно на землю.

– Основной вес должен быть вот тут, – он провёл ладонью по спине Яны, даже сквозь свитер заставляя разливаться под лопатками приятное тепло. – Не пихай, как в чемодане, всё самое тяжёлое на дно. Лучше одежду и мешок. А вот дальше – воду, консервы, крупы. Вот сюда…

– Блядь, Яр, да я слышать тебя сейчас не могу!

Яр устало посмотрел на неё и отложил в сторону рюкзак.

Опустив на землю банку с тушёнкой, взял в ладони её лицо и чуть приподнял, заставляя посмотреть на себя.

– Ты не понимаешь? – спросил он.

– Нет. И понимать уже не хочу.

– Я хочу, чтобы у тебя было всё.

Яр замолчал, выискивая что-то в его глазах.

– Всё, кроме тебя, да?

Яр молчал.

– Я хотел бы быть с тобой.

– Так же как раньше, да? Держать меня при себе и вызывать для траха раз в пару дней?

– Мы трахались каждый день.

Яна в отчаянии покачала головой.

– Больше – никогда, – сказала она. – Я для тебя всё сделаю, Яр. Но больше никогда не буду так бегать за тобой.

Яр молчал, глядя на неё.

– Чего ты хочешь? – спросил он наконец. – Чтобы я тебе пообещал, что всё сделаю по-другому? В этом никакого смысла нет. Ты мне не поверишь всё равно.

Яна прикрыла глаза на секунду, а затем снова открыла, вглядываясь Яру в зрачки.

– Я хочу знать, что творится с тобой. Я хочу, чтобы ты мне доверял. Я уже не девочка, Яр. Мне нужно другое.